Познай самого себя

               
                1. О нашем фальшивом и истинном я,
                а также о том, почему Святые Отцы восставали на себя как на врага.


Познай самого себя! Самое драгоценное в тебе это душа. Она есть чудная «виновница жизни», «божественное бессмертное дыхание Божие, соединённое с телом», существо «не имеющее нужды ни в чём обременяющем, чуждое материальности и всякой сложности частей».  Она наделена внутренним оком, способным воспринимать Свет Божественной Жизни лучше чем телесные очи воспринимают солнечный свет, и в этом чудном восприятии  дана ей свыше благодать «соединиться с Богом и с Ним сораствориться»*.

Однако на этом драгоценном сердечном оке в результате падения образовалось бельмо  эгоистичного я, ослепившее душу. Природа его такова, что оно всецело соткано из страстей. Его можно распознать в себе по следующим признакам.

Оно самодовольно, самоуверенно и самонадеянно. Самодовольно, ибо идеализирует себя, не замечает своих недостатков, всей своей фальши, временности и иллюзорности перед лицом смерти. Оно мнит себя бессмертным и уверенно, что достойно жить вечно. "Все умрут, умру и я быть может,"- говорит оно про себя. Тщеславие - это его второе я. Оно слепо к своим недостаткам. Поскольку оно не мыслит жизни без своего тела, то им руководит страх за своё здоровье, благополучие и достоинство. Этот страх сопровождается беспокойством, озабоченностью, жалостью к себе, печалью, унынием, подозрительностью, мнительностью и суеверностью. Одним словом это наш собственный  "Александр Македонский".

В отношении к окружающим оно имеет страх, подозрение, неприязнь, зависть; пронизано духом гордости, любоначалия и презрения; проявляет нетерпение, раздражительность, вспыльчивость и сварливость; спорит, упрекает, осуждает, уничижает, зло подшучивает, злобно насмехается, язвит, впадает в ненависть и гнев, проклинает, готово убить; любит первенствовать, поучать, исправлять, подчинять себе и использовать других в своих интересах. Если ему это удаётся, то оно благоволит к смирившимся перед его волей, если же нет, то досадует и сердится, в том числе и на себя. Оно упрямо настаивает на своей правоте, упорствует в обиде или душевной озлобленности, хитрит, ловчит, обманывает, лжесвидетельствует. Очень любит уважение к себе, суетную славу и почетание. Ненавидит критику, злопамятствует и мстит своим насмешникам и обидчикам. Легко оправдывает себя и прощает себе всё, не замечает за собой особенных грехов. Всё это происходит в нём открыто или скрыто за лицемерной (чисто внешней) вежливостью, приветливостью, показным «смирением» и «любовью». Одним словом, это наш внутренний "Нерон".

В отношении мира оно имеет жадное любопытство, неутомимый интерес к событиям, развлечениям, играм, чудесам и предсказаниям; рассеянно на всём, что доставляет удовольствие, комфорт, волнует воображение или «щекочет» нервы, делая жизнь «полнокровной». Творит из всего этого кумиры себе и другим, поклоняется им и приносит им жертвы. Как магнит притягивает к себе вредные привычки (болтливость, сквернословие, курение, пьянство и т. д.) Скачет от одной мысли к другой, скучая, переходит от одного увлечения к другому, не находя покоя. Любит копить богатства и собирать коллекции в том числе из духовных книг. Эгоистичное я самый грозный и жестокий хищник на земле. Крокодиловы слёзы гораздо более свойствены ему, чем крокодилу. Оно любит присваивать себе чужое и самовластно владеть им, осуждать и наказывать, "наводить справедливость". Одним словом, это наш  внутренний "Ирод четвертовластник".

Благоприятные и обстоятельства и вещи фальшивое я ценит и боготворит, прилепляется к ним сердцем, отождествляет себя с ними, поэтому, теряя их, терзается печалью, безутешно скорбит. В неблагоприятных обстоятельствах оно готово к предательству, проявляет нетерпение, возмущение, панику и отчаяние, не хочет больше жить, допускает мысли о самоубийстве. Одним словом это наш внутренний "Иуда".

В отношении Бога ложное я имеет недоверие, маловерие, питает сомнение, проявляет поверхностный интерес, нетерпение, своеволие, неблагодарность, лицемерит перед Ним, обижается, упрекает и ропщет на Него. Оно чуждо вере в промысл Божий, не может вместить божественную благодать, принимая только букву, которая мертвит. Оно слепо ко всему истинно духовному, представляет его в неправильном свете, видит Бога далёким, безразличным, жестоким, деспотичным, гневливым или несуществующим вообще. Духовная жизнь кажется ему неполнокровной, ужасно скучной, лишённой истинных радостей жизни, одним словом, сплошным унылым мученичеством. Результатом такой слепоты и непонимания становится его приверженность к какой-либо ереси, модному примитивно понятому и поверхностно усвоенному духовному или философскому учению Востока или Запада или интеллигентское самоотверженное служение какой-нибудь «великой» или «малой» идее. Оно творит себе идолов из политики, культуры, искусства, научно-технического прогресса или идеи нравственного идеализма и самоотверженно служит им. В церковной жизни фальшивое я находит своё призвание в букве, строгом соблюдении обрядовости и стремлении к духовной власти. Одним словом, это наша внутренняя бесплодная смаковница.

Ложное я искажает в душе истинную реальность тем, что вносит в неё двойственность, сложность, раздробленность, затмевающие исконную простоту души.

Фальшивое я называют также внешним, душевным или плотским человеком,  эгоистичной личностью, персоной, эго. Конечно, у него есть и свои «достоинства». Иногда, даже слишком часто оно кажется себе и окружающим великодушным, благородным, справедливым, милосердным, праведным, смелым, сильным. Это происходит потому, что оно приписывет себе лучшие свойства нашей души, полученные ею от Бога. Но как только ему наступят на мозоль или хорошенько прижмут к стенке, оно тут же проявляет свои собственные качества.

Душевное око, на котором возникло бельмо эгоистичного я, называют также духом или чистым сердцем. Оно-то и является нашей истинной сущностью. Это око просто, мирно, и блаженно. Оно наделено драгоценным свойством быть единым целым с Богом, в Котором находит полноту вечной жизни и любви.

Однако оно настолько окутано фальшивым я, что не осознаётся душою, не чувствуется ею, как чистый воздух не чувствуется в клубах дыма, наполнивших его. Великое благо для человека очиститься от него.

Что необходимо для этого очищения?

1. Строгое внимание к себе, а не к другим.

Обнаружение всей фальшивости, временности и иллюзорности своей жалкой персоны, сотканной из страстей. «Пора нам понять, что представляем собой существенную ненужность никому кроме Бога» - говорит в одной из своих бесед Иоанн Крестьянкин, а Преп. Симеон Новый Богослов пишет: "Всякому человеку необходимо познать себя самого, что он – ничто. Того, кто не знает себя самого, что он ничто, не может спасти Сам всемогущий Бог при всем том, что желает спасти его. И если бы кто принес Богу в дар весь мир (что конечно невозможно), а не думал о себе, что есть ничто, не может спастися никоим образом". «При молитве надо себя держать в большом непотребстве», -  добавляет схиигумен Иоанн (Алексеев). Логичным продолжением строгого внимания себе является «отсечение своей воли в делах и словах», готовность великодушно уступить.


2. Искреннее покаяние, исповедывание своих грехов и причащение Святых Христовых Таин.

Господь — единственный врач, который в качестве лекарства даёт нам всего Самого Себя. Чтобы принять это лекарство требуется сокрушение сердца и чувство великой нужды в Боге Живом, в Его помощи, в Его благодати, щедро даруемой в таинствах.

3. Третье не менее важное средство очищения - это внимание души Христу, принятому в Святых Тайнах.

Во время причастия проследи как Святая Частица Плоти и Крови Христовой, которую ты принял, прошла по внутреннему пути в сердце. Теперь, твёрдо зная, что ты принял Бога в своё сердце, то есть в сокровенную глубину души, уединившись, начни произносить мысленно Иисусову молитву, обращаясь к Господу, который находится в твоём сердце как в неком чудном тайнике.
 
                «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешного.»
А иногда и просто:

                «Господи Иисусе, Господи Иисусе, Господи Иисусе,
                Господи Иисусе Христе, помилуй мя.»

Можно при этом нажимать слегка в верхнюю часть груди троеперстием правой или левой руки, как бы легко толча в дверь грудины, за которой незримо и таинственно находится Христос, Его дух, пока не проникнет сознание в сердце, в котором не может быть двух: тебя и Христа, а только одно Единство духа Христова, в котором и Отец и Сын и твоё истинное я одно: Любовь.

                «Стучите и отворят вам» (Мф. 7; 7).
 
Это внимание есть одновременно и отрешение от своего эгоистичного я и его свойств, следовательно, очищение от него и от мира. Это внимание есть «рождение свыше» то есть «от начала», от духа, от своего истинного я. Внимание это достигается не только молитвой но и богомыслием, а также исполнением с Божией помощью евангельских заповедей.

1) Молитва это сердечное обращение к Богу. Молитвой является также простое (безмолвное) сердечное внимание Господу, присутствующему везде и внимание к Его словам, открытым нам в Священном Писании. То есть память о присутствии Божием и внимательное чтение Святого Евангелия это тоже молитва.

2) Богомыслие это духовное размышление над словами Священного Писания, открывающими нам тайну естества Божия. Душа, проникая в эту тайну, начинает «чувствовать» Бога и прилепляется к Нему всем своим существом. Вот что сказал о богомыслии преподобный Исаак Сирин: «Если любви Божией вкусить вожделеешь ты, брат мой, о свойствах Его, о благодеяниях Его и о святом естестве Его думай, размышляя и вспоминая, и пусть ум твой блуждает в этом на всякий миг <жизни> твоей, и из этого осознаешь ты, как воспламенились любовью все части души твоей, как ниспадает на сердце твое горящее пламя, и возрастает в тебе стремление к Богу, и от любви к Богу приходишь ты в совершенную любовь к людям. При помощи этих и подобных бесед, брат мой, человек сам собою возвышается из <области> земных <предметов> и пленяется любовью Божией: он подобен тому, кто забывает свое собственное естество,  ибо ничто мирское не отвлекает его и не приходит ему на ум. Но иной мир ощущает он и уверен и знает, что есть ещё что-то за пределами плоти и крови» (Беседа 10; 29-30)

3) Исполнение евангельских заповедей начинается с неосуждения, которое становится возможным благодаря строгому наблюдению за собой, а не за другими и самоукорению. Тогда всякое видение чужого греха обращает нас к своей собственной греховности. Так что вместе с опытным монахом, о котором поведал нам авва Дорофей, говорим в себе: «"Горе мне! Как он согрешил сегодня, так согрешу и я завтра и он (по крайней мере) покается о грехе своём, а я не покаюсь как должно, не достигну покаяния, не в силах буду покаяться".

Когда мы начинаем так жить, внутренно отрешаясь от всего внешнего, фальшивое я нередко затаивается в нас, делая вид, будто оно совершенно побеждено, чтобы в подходящий момент неожиданно восстать на нас. И здесь начинается настоящая борьба с ним не на жизнь, а на смерть. Оно неожиданно восстаёт на нас при помощи людей, обижающих нас или обижающихся на нас, при помощи неблагоприятных обстоятельств жизни (скорбей) и при помощи мыслей. Хорошо знать те средства, которые помогают отражать эти жестокие атаки.

1. Когда вдруг в беседе с ближними будто ниоткуда скалою вырастает внутренняя упёртость в своей правоте, необходимо опомниться и понять, что есть только одна Правда — Христос, который велит нам простить от всего сердца и попросить прощения. Чтобы не доводить дело до крайности очень полезно выработать в себе драгоценный навык, который люди обычно недооценивают. Это навык  самоукорения. Без него человек как дырявый корман. Каких бы успехов он не достигал в своём духовном развитии  всё потеряет, не замечая этого. Поэтому авва Дорофей уделяет ему такое большое внимание в своей книге. Здесь крайне важны три момента:

«Главная причина всякого смущения, если мы основательно исследуем, есть то, что мы не укоряем самих себя. Оттого проистекает всякое подобное расстройство, оттого мы никогда не находим покоя. И нечего удивляться, когда слышим от всех святых, что нет другого пути, кроме сего. Мы видим, что никто, минуя путь сей, не обрёл покоя, а мы надеемся получить спокойствие, или полагаем, что идём правым путем, никогда не желая укорять самих себя. Поистине, если человек совершит и тьмы добродетелей, но не будет держаться сего пути, то он никогда не перестанет оскорбляться и оскорблять других, теряя чрез то все труды свои. Напротив, какую радость, какое спокойствие имеет тот, кто укоряет самого себя! Куда бы ни пошёл укоряющий себя, как сказал авва Пимен, какой бы ни приключился ему вред или бесчестие или иная какая-либо скорбь, он уже предварительно считает себя достойным всякой скорби и никогда не смущается. Есть ли что беспечальнее такого состояния?

Но если кто-нибудь скажет: если брат оскорбляет меня, и я, испытав себя, найду, что я не подал ему никакого повода к сему, то как могу укорить себя? Поистине, если кто-либо испытает себя со страхом Божиим, то найдёт, что он всячески сам подал повод или делом, или словом, или видом. Если же он видит, как говорит, что он в настоящее время не подал ему вовсе никакого повода, то верно он когда-нибудь в другое время оскорбил его, или в этом, или в другом деле, или, вероятно, опечалил другого брата и должен был пострадать за сие, или часто и за иной какой-либо грех. Потому если кто, как я сказал, со страхом Божиим рассмотрит самого себя и строго испытает свою совесть, то он непременно найдёт себя виновным.

Случается также, что иной, как кажется ему, пребывает в мире и безмолвии: но когда брат скажет ему оскорбительное слово, то он смущается, и потому полагает себя вправе скорбеть на него, говоря: если бы он не пришёл и не смутил бы меня своими словами, то я не согрешил бы. Вот смешное суждение! Вот обольщение диавольское! Разве тот, кто сказал ему слово, вложил в него страсть? Он только показал ему ту, которая уже была в нём, для того чтобы он, если хочет, покаялся в ней. Такой подобен гнилому хлебу, который снаружи хорош, а внутри заплесневел, и когда кто-либо разломит его, то обнаруживается его гнилость. Так и этот - пребывал, как ему казалось, в мире, но страсть была внутри его, а он не знал о сём; брат сказал ему одно слово и обнаружил гнилость, сокровенную внутри его. Итак, если он хочет получить помилование, то пусть покается, очистится, преуспеет; и пусть видит, что он ещё должен благодарить брата, как доставившего ему таковую пользу. Ибо искушения не будут уже одолевать его, как прежде; но насколько он преуспеет, настолько они окажутся для него легчайшими: ибо по мере того как душа преуспевает, она становится более крепкою и приобретает силу переносить находящие на нее искушения. Как сильное животное, если на него навьючат большое бремя, спокойно несёт его, и когда случится ему споткнуться, то встаёт тотчас и вовсе не чувствует, что споткнулось; если же, напротив, животное бессильно, то и лёгкое бремя отягощает его, и когда оно упадёт, нужна большая помощь, чтобы поднять его.» (Самоукорение, которое приводит к самоедству,  унынию или отчаянию, - ложное. Самоукорению очень помогает воспоминание худшей ситуации, которую уже пережил: "Бывало и хуже." Тогда и нанесённое оскорбление кажется заслуженным и ничтожным.)
   
 
2. Против неблагоприятных условий жизни, скорбей, потерь и страха перед ними  помогает твёрдая вера в промысл Божий. Мир не может ничего дать или отнять. Дать или отнять может только один Бог, который есть абсолютное Благо. Даёт Он или отнимает это действие Его милосердного Промысла. Поэтому-то человек Божий Иов говорит: «Господь дал, Господь взял, да будет имя Господне благословенно.» Здась необходимо искреннее доверие Богу и Его промыслу, рассуждение и духовный совет.
Очень помогает прийти в себя и успокоиться благодарственная молитва, например: "Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, благодарим Тя." При очень сильном смущении помогает участие тела в молитве: совершение крестного знамения, коленопреклонение, поклоны. Воспоминание гораздо более худшей ситуации, в которой уже побывал, тоже помогает, прибавляя мужества и спокойствия.
 
3. Наконец, фальшивое я ведёт непрестанную борьбу с нами при помощи смущающих нас мыслей. «Святые отцы первую мысль назвали прилогом». Если примем такую мысль, тогда враг «влагает нам греховные мысли: подозрение, зависть, злопамятство, любопрение, сварливость, лукавство, тщеславие. Глаза разбегаются от любопытства, уши любят слушать суетное, уста выбрасывают неудержимо то, что есть на сердце. И Господь сказал, что от избытка сердца говорят уста (Мф. 12:34). Вот против всех таких мысленных искушений святые отцы изобрели молитву Иисусову, - ибо мы, грешные, без Божией помощи не можем победить козни своего внутреннего врага. Вот так говори: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешного». Внимание держи в верхней части груди, ум заключай в слова молитвы, а внимание — душа молитвы. Сперва будет тяжело — сухость, леность и наплыв разных мыслей, ибо враг очень не любит молитвы и восстает разными помыслами. Но ты не смущайся, продолжай молитву, и Господь восстанет: как ради апостолов повелел престать волнам и ветру, так и в тебе прекратит все твои мысленные волнения.» (Схиигумен Иоанн Алексеев)

Опытных в духовной жизни не стало. Поэтому всех стремящихся к ней ожидают многочисленные поражения и редкие победы. При этом нужно научиться терпеть себя, точнее свою неопытность. Поражения нужно принимать без всякого смущения, не удивляясь и не расстраиваясь. Поражения показывают нам глубину нашего падения и в этом уже есть приобретение, которое печаль и отчаяние желают у нас похитить. Победы же в этой борьбе надо всецело приписывать Богу, Его милосердию и благодати. Не в наших силах не падать, но в наших силах выработать навык быстро подняться, исправить допущенную ошибку и идти дальше.

Принять мысль о том, что ты преуспел в духовной борьбе есть самое большое поражение. Учить духовной жизни других, не имея многолетнего опыта в ней и благословения на это, — безумие. Делиться малым опытом ученика с другими - дело полезное: если ошибёшься, то более опытные поправят. Очень жаль, что делиться приходится с немногими.

Наше фальшивое я не является абсолютным злом. Поэтому нанося вред, оно вместе с тем полезно для души. В борьбе с ним душа тренируется и укрепляется, научается терпению, вниманию и стойкости. Бог учит нас как Суворов: «Тяжело в ученье — легко в бою!» Земная жизнь это ученье, а переход в иную жизнь — бой. Вот так же как наши прадеды переходили с Суворовым через Альпы идём и мы с Богом через Альпы своего гордого я, преодолевая ледяные скалы равнодушия, пропасти отчаяния, попадая под лавины гнева, выкорабкиваясь и продолжая свой путь. Ведь дана же нам «Наука побеждать», в которой написано: «Молись Богу! От Него победа.< ...> Бог нас водит — Он нам генерал!»

Написал себе на память, пытаясь кратко объединить самое важное из того, что понял  у Святых Отцов.   

---------------------------
* «Виновница жизни» (Максим Исповедник), «божественное бессмертное дыхание Божие, соединённое с телом» (Антоний Великий), существо «не имеющее нужды ни в чём обременяющем» (Василий Великий), «чуждое материальности и всякой сложности частей» (Схимонах Иларион). 


** Исторгни страсти из сердца, и фальшивое я исчезнет как мираж.

*** Между фальшивым я и Вечностью есть какая-то принципиальная несовместимость. Можно, конечно представить такое я существующим в бесконечно длящемся времени. Но и тут выходит какая-то натяжка или кошмар в виде вечно длящегося мучения. Гораздо легче представить его временным явлением, бесследно исчезающим через какое-то время после физической смерти, а спасение избавлением от него.

**** Благодарное внимание души Христу, принятому в Святых Тайнах имеет ключевое значение. Без него борьба со страстями осуществляется фальшивым я, которое соткано из страстей. Поэтому такая борьба изначально безуспешна. Таким способом можно только улучшить своё эго но не очиститься от него как от бельма.

Поскольку фальшивое я состоит из страстей, то успех в борьбе его с одной страстью приводит к укреплению другой. Если побеждает оно чревоугодие, то в нём укрепляется уныние или гордость и так далее. Так что вся эта внутренняя фальшь  и дальше скрывается за приличным поведением в обществе.

***** Итак, чему мы внимаем умом и сердцем, тем и становимся. Если мы сочувственно внимаем хотя бы одному из свойств своего фальшивого я, то лишаемся полноты восприятия своей души. Если внимаем отрешенно своему истинному я, Христу принятому нами в таинствах, Его кроткому духу, возлюбленному Отцом, то наше фальшивое я исчезает, а в сердце с Божией помощью воцаряется кротость и смирение, доброжелательность и любовь.

****** Свидетельством настоящей борьбы со своим я у Святых Отцов является благодарное принятие оскорблений как похвалы и скорбей как утешения.



                2. О любви к самому себе.

Человек создан по образу и по подобию Божию, любящим и свободным в своей любви.  Он может свободно выбрать что ему любить: свою личность или свою душу.

Любовь к своей личности или фальшивому я называется самолюбием. "Самолюбие есть мать невыразимых зол. Кто побеждается им, тот входит в союз и со всеми страстями," - предостерегает Феодор Эдесский, а Максим Исповедник советует:
"Блюди себя от матери злых - самолюбия. От сего бо рождаются три первых страстных помысла - чревобесия, сребролюбия и тщеславия, от которых потом разраждается и весь злых собор." ("О любви" сотня 2; 59) Феофан Затворник в свою очередь открывает нам тайну слов Божественного Макария*: "Когда Макарий Великий советует войти глубоко внутрь себя и убить на самом дне сердца гнездящегося змия, то разумеет под сим змием самолюбие." (Феофан Затворник) Своими силами мы сделать это не можем. Но семя жены, Плоть и Кровь Христова, принимаемая нами в Святых Дарах, "сотрёт в нас главу змия", то есть самолюбия . Конечно если мы от всего сердца захотим этого.

Любовь к своей душе, желание очистить её от страстей и тем самым спасти называется добротолюбием или любовью к истинной, то есть божественной красоте и гармонии, царству небесному внутри нас. Эта любовь является одновременно и любовью к Богу, потому что душа  это дыхание уст Божиих.

----------------------
* «Напряги, человек, помыслы свои, и войди к этому пленнику и рабу греха — уму твоему, и рассмотри этого, на самом дне твоего ума, во глубине помыслов, в так называемых тайниках души твоей, пресмыкающегося и гнездящегося змия, который убил тебя, поразив главнейшие члены души твоей; потому что сердце есть необъятная бездна.  И если убьешь сего змия, то хвались чистотою пред Богом. А если нет; то, смирившись, как нуждающийся и грешный, умоляй Бога о тайных твоих.» Макарий Великий (1)