Ушел навеки. Экая беда.
А я б и память ворошить не стала.
Ты так давно низвергся с пьедестала,
И возвращенья нечего и ждать...
Отполыхал и выдохся пожар.
Теперь не важно — жаль или не жаль,
А я б и память ворошить не стала.
Отполыхал и выдохся пожар.
И, говорят, тебя доела ржа,
Мой истукан. А мне и дела мало.
Сквозь позолоту зеленеет медь,
Не проще ль было вовсе умереть?
Ты так давно назвергся с пьедестала.
Сквозь позолоту зеленеет медь.
Увы, душе не запретишь лететь
К тебе. Она тайком не раз летала.
А я тебе была б совсем не рада.
Ты — не кумир, а лишь один из стада,
И возвращенья нечего и ждать!
А я тебе была б совсем не рада...
Но как же постарался реставратор —
Ты вновь горишь, не ведая стыда!
…
А я б и память ворошить не стала,
Душою прикипевшая к шандалу…