27.11....
Дорогой!
Решила написать с утра. Сейчас почти 7. Я встала, помыла голову и вынуждена сидеть в палате, т.к. наблюдалка и так положено. Все, кто из наблюдалки, должны быть на месте.
Я всё думаю о том, в какой момент становлюсь сама не своя и иду вразнос. И получается – причина всему моя финансовая зависимость от тебя и при этом моё нежелание подчиняться какому-либо давлению именно с твоей стороны.
Я вспоминаю Л-к. Там был самый счастливый период совместной жизни – мы жили в отдельной квартире, к нам часто приходили друзья и мы сами ходили к ним, там родилась Е. Ещё там было совместное управление финансами – я не помню, чтобы тогда приходилось просить деньги у тебя. Если я видела что-то, что стоило бы купить – я покупала, часто отстаивая в очередях.
Мы могли попросить друзей присмотреть за ребёнком и удрать в кино, например. И туда не приезжала твоя мать, но приехала моя. И вроде тебе не было плохо от этого визита. Вот только мы оба вздохнули с облегчением, когда этот визит закончился. Мы ведь уже были самостоятельными и нам не нужна была опека, а мамы всегда пытаются чему-то научить своих детей. Моя мама вот тогда, как помню, учила меня, что манную кашу нельзя делать такой сладкой.
Я это всё к тому, что тогда у нас было равноправие, пусть я и не работала, а у друзей жёны работали. Но у нас дома было чисто и вкусно, пусть и небогато. А с ребёнком занималась я по будням, а в выходные вместе. Не знаю – ревновал ли ты меня тогда – мне кажется, что это тебе и в голову не приходило.
Я помню, когда у нас всё пошло не так. Это было в 90-е – когда я отказалась сама от ведения финансов – сказала сама, что не получается у меня это. И ещё: я не захотела больше знать подробности того, как тебе приходилось добывать деньги сверх зарплаты. Это было моей фатальной ошибкой.
Типа – ты добытчик, ты управленец, а я просто домохозяйка, которой деньги нужны только для того, чтобы купить какие-то продукты единовременно. И так продолжалось многие годы, усугубившись до того, что даже покупка ежедневных продуктов была переложена на твои плечи.
Видимо, поэтому отношения стали очень холодными. Я перестала куда-либо рваться, чего-то особенно хотеть вне дома, а тут она – вышивка.
Сначала это было способом подлечить нервишки. Ведь депрессия 90-х у меня была конкретная – я плохо спала, всего боялась – за детей, за тебя, за страну (как это ни пафосно). Сейчас вышивка это очень значительная часть моей жизни, я не могу без неё.
Теперь вся беда и вина моя в том, что я не могу без вышивки, но не могу зарабатывать с её помощью. Даже Ирин платочек – тому свидетельство.
Когда у меня случается в очередной раз шиз, то именно ты становишься монстром – все окружающие могут быть спокойны – они для меня обычные нормальные люди, люди, которых можно понять и простить. А тебя нет – ведь, по моему представлению, ты так хорошо меня знаешь, что только сознательно говоришь и делаешь что-то не так.
Недоговорённость, которая ведёт к взаимонепониманию… Как хочется, чтобы не было этого.
Но есть этот проклятый +1, которого ты не можешь и не должен понимать. Я могу только сказать - я делаю всё что могу, но не могу перестать думать.
Но я ни разу не сказала этому +1 что-то типа: а давай встретимся, трахнемся и разбежимся, если не понравится.
А ведь это, возможно, было бы самым разумным. Тогда точно не было бы этих одним за другим заходов в больничку для поправки мозгов.
Вот как-то так.
Не знаю, когда эти письмена попадут тебе в руки, но надеюсь скоро – ведь мне нужна расчёска и крем. Такая я теперь от тебя зависимая. Надеюсь, ты хотя бы оценил, что в этот раз, пусть и самый агрессивный по отношению к тебе, я не пыталась жаловаться на тебя детям.
Лишнего я сказала В., когда позвонила ему с улицы. Но это я знаю, как поправить. Ты должен поверить, что В. мне именно друг – он взял деньги за свою работу с меня и этим самым показал, что согласен на эту роль – роль друга мужского пола.
Впрочем, если он тебе написал или позвонил после этого разговора, то он мне всё-таки не друг, а хреноватая подруга, какими оказались ... и ...
Я уже много понаписала = выговариваюсь и провожу время – ведь из палаты теперь выходить нельзя – разве что мерить её шагами – 4 шага туда, 4 обратно. Тигра в клетке.
Вот нас пришли и посчитали – пришла новая смена – значит, пишу уже около часа…
Не знаю, сколько времени тебе понадобится, чтобы прочитать это, написанное моим жутким почерком. К тому же без очков.
Но знай – я считаю, что ты очень хороший и я очень беспокоюсь теперь за твоё сердце – сходил бы ты всё же к кардиологу. Ты очень умный и красивый, но вряд ли железно здоровый. Пятый месяц в этом году вынужден совершать эти визиты. И всё потому что я не вижу выходы из этой ситуации: я и ты +1 и +вышивка. Ты мой родной и близкий человек, но мы оба предали друг друга.
27.11....
Ещё раз решила написать – убиваю время. Достаточно нагулялась с утра – сейчас 13ч середина дня. Скоро обед, а там, может, ты приедешь и я отдам тебе эти писульки вместе с халатом для стирки. Я бы и сама постирала, но жалко мыла и неудобно сушить крупные вещи в этих условиях. Гуляла сегодня, гуляла, но так и не понимаю, что же нужно сделать - как совместить наши «могу» и «хочу». Речь и о тебе и обо мне.
Ты мне не враг, но я так давно и настойчиво говорю – мне нужны свои деньги, что уже обрыдло. Ты вроде бы уже должен понять, что я не собираюсь бежать с этими деньгами, чтобы встретиться где-то с кем-то. Я это уже сделала один, даже два раза . Сюда же я попала только раз, потратив на это свои карманные деньги (да и то впустую – не взяли ведь меня тогда днём, когда я там появилась с пакетом, готовая просидеть месяц.
Шиз был в том, что это необходимое условие для встречи. Пересылка этих писулек детям, индивидуально каждой, была одной из многих капель, переполнивших чашу терпения.
Я стала тогда бабушкой и очень сожалею, что не смогла преодолеть в себе это безумие – сойти с ума по чужому.
А ведь первым делом я кинулась спасать ту дочь, которая в этом не нуждалась – позвонила М. и сказала, что пасть за них порву.
А Е. позвонить так и не решилась – не верилось, что ей могли такое написать, прекрасно осознавая, где она и что она.
Мне тогда же было сказано: Дура ты и дети все в тебя. А я это восприняла как комплимент – мне и детям.
С дураками не ведут такую затяжную войну.
Я очень интересный человек. Вот чего мне не надо было делать ни разу – заставлять тебя понять, чего я нашла в этом объекте. Но слово «уважение» тут не на последнем месте. Тыкают носом, что-то категорически запрещают только малому ребёнку. Я не такой вернулась из Н.
Давыдовские слова – У вас что - секс за еду?
Было очень больно.
Особенно больно стало, когда оказалось (а я ведь тебя спрашивала с двух сторон – не мой ли это муж) что ты и он – одно и то же. Я знаю, что спровоцировала тебя на это, сказав, что благодарность не любовь. А ведь это была именно любовь, но я уже была так измучена твоими перепадами настроения, холодными руками, редко бухающим сердцем, что не видела очевидного.
Впрочем, я ведь писала, что с мужем и роман происходит и не пойми что.
Это «не пойми что» называлось – ревность патологическая.
Я, наверное, жду от тебя всё время какого-то невозможного ангельского благородства. Ты его проявил на словах не один раз. Первый – когда предложил мне половину своего дохода, чтобы я могла уехать и не бомжевать. Это было уже больше года назад, летом, и я даже помню, что ты это предложил, когда мы шли по проспекту Д... Но вот когда коснулось дела…
Времени уже два дня – я закругляюсь, возможно посплю, но, пока дописываю эту страничку, чтобы не оставлять столько пустого места.
У нас с тобой позади очень даже неплохая жизнь – тому свидетельством – наши дети. Пусть я всё не могу понять именно М. (а раньше казалось, что именно её я лучше понимаю) и, наконец, поняла Е. – пусть она так отличается от меня. Тебя я и понимаю и не понимаю – ведь мне такого переживать не приходилось. Разве что слегка и очень давно – когда я любила и ждала, а мне отвечали упорным молчанием… Разница в том, что мы уже не молодые сопляки, чтобы так разрубить то, что так срослось – переплелось.
(фото автора - на фото - работа автора)
http://www.proza.ru/2017/04/02/284