«Язык есть исповедь народа» (П.Вяземский)
Мы теперь часто говорим о современном состоянии нашего «великого и могучего» языка, когда «…дни сомнений…дни тягостных раздумий о судьбах родины» не исчезают, а устрашающе множатся. В такие минуты вспоминаются проникновенные, пронзительные слова Ивана Тургенева: «…Ты один мне поддержка и опора, о великий, могучий, правдивый и свободный русский язык!»
Но (не сочтите за старческое брюзжание) и эту поддержку крадут. И эту верную нравственную опору выбивают. И начинаешь скорбно удивляться: и День языка государственно определен, и разговора о сохранении, изучении, бережном отношении к языку стало неизмеримо больше, чем прежде, и «Тотальные диктанты» пишутся по всей России и миру, а губительного сору в нашем родном языке не убавляется. Избыточное, совершенно неоправданное иноязычие в различных видах СМИ становится не вкраплением в письменной и устной речи телеведущих, журналистов, политиков, комментаторов и прочих «блогеров» с «колумнистами», а весьма широко распространенным языковым явлением, даже нормой, обязательной и модной. Без этой языковой «моды» теперь никуда: употреблять русское слово считается как бы правилом дурного тона. Языковое чужесловие, как чумовой мор, охватило многие слои нашего общества.
Я знаю, что наш язык способен и сам переварить, приспособить, «русифицировать» огромные объемы иностранной лексики, что и было в прошлых столетиях. От ненужного, наносного он избавится. Но насильственное массированное вторжение неуместной лексики уже вредит нашему языку, и он начинает болеть почти неизлечимыми язвами. Неужели в приведенном ниже языковом соре мы так нуждаемся? Ведь есть вполне русские слова и сочетания слов, которые можно употребить без труда. И всё будет понятно – «всё на русском языке»! Вот некоторые примеры словесного чужебесия. Среди деятелей культуры распространились всякие презентации, номинации, перформансы, поп-арт, шоу-бизнес, кастинг, гламур, попса, синглы, хиты, шлягеры, продюсеры, диджеи, шоумены, промоутеры… На телевидении царствуют киллеры, триллеры, блокбастеры, киборги, ток-, дог-, реалити-шоу, брейн-ринги, прайм-таймы. Спортивные обозреватели не могут обойтись без овертаймов, тайм-аутов, прессинга, фолов.
Журналисты – без бриффингов, пиаров, ньюсмейкеров, слоганов, он-лайнов, эксклюзивов. Язык экономистов, финансистов и управленцев изобилует иностранщиной. Вот они, эти перлы: дефолт, транш, секвестр, фьючерс, офшор, лизинг, дилер, брокер, риелтер, мониторинг, менеджмент, маркетинг, холдинг, консалтинг, офис.
У торговцев в ходу гипер- и супермаркеты, шопы, бутики, прайс-листы, шопинги, провайдеры, дистрибьютеры, сэконд-хенды. У градостроителей – пентхаузы, аквапарки, сити. Людям науки «нравятся» ноу-хау, хай-треки, гранты, пилотные проекты, менталитет. Язык людей политики и дипломатии засорён такими словами, как консенсус, саммит, плюрализм, рейтинг, спикер, инаугурация, истеблишмент, элита, имиджмейкер, электорат. Подобных англоязычных слов в русском языке теперь тысячи.
Известный судебный деятель дореволюционной России С.П.Пороховщиков справедливо замечал: «В тысячу раз лучше передать мысль в описательных выражениях, чем мириться … с нетерпимыми для русского уха созвучиями». А вот слова русского историка В.Н.Татищева: «Российский язык – велик и знатен. Поискать – так всегда слово нужное сыщется, Когда одним словом не выразить смысла, можно и два применить, беды особой не будет». Например, зачем так современные политологи оскорбили народ, употребив вместо слова «избиратель» заёмное – «электорат»? Разве нам по силам услышать душу народа, употребив чуждые нашему уху слова? Поэт Вяземский, друг Пушкина, писал: «Язык есть исповедь народа,/ В нем слышится его природа,/ Его душа и быт родной…» Этому предупреждению поэта всечасно и везде следовать надо.