Генезис революционеров, пришедших к власти в России после победы восстания в Петрограде в октябре 1917-го года, а также тех, которые примкнули к победителям чуть позже (среди них был Хрущёв), очень сложен. Последних в своём известном письме от 8-го марта 1922-го года коммунист Ленин назвал коммунистами девятнадцатого года розлива, девяносто процентов которых следует повесить. Поэтому когда, например, протоиерей Д.Смирнов с экрана телевизора обличает неких обобщённых большевиков в гонениях на церковь, то не совсем понятно, о ком это он. О Ленине, о тех, кого Ленин грозился повесить, или всё-таки о «ламасах» (Архимандрит Тихон, «Несвятые святые и другие рассказы», рассказ матушки Фроси, http://azbyka.ru/fiction/nesvyatye-svyatye-i-drugie-rasskazy/), крестьянах села Аламасово, что в тридцати верстах от Дивеева, разграбивших после революции угодья дивеевского монастыря? Но среди этих крестьян, что-то мне подсказывает, не было ни одного большевика…
Возле церкви в Аламасове стоит скромный обелиск. На нём двести с лишним фамилий мужиков села Аламасово, сложивших головы в Великой Отечественной войне в борьбе за свободу и независимость нашей Родины. Одних только Пешехоновых 24 человека. И среди них один Герой Советского Союза. И вот вопрос к протоиерею Смирнову: пошли бы воевать за Советскую власть, за свободу и независимость нашей Родины аламасовские мужики, если бы Господь не попустил разгром и грабёж ими угодий дивеевского монастыря, расположившихся, между прочим, на их землях?
К сожалению, наша православная Церковь до сих пор не ответила на самый главный для себя вопрос: почему те же аламасовские крестьяне, как и мужики и бабы сотен, если не тысяч, сёл вдруг принялись громить храмы, монастыри, которые зачастую сами же раньше помогали строить, гнобить монахов и священников, многие из которых ныне почитаются Церковью как священномученики. А честно ответить на этот вопрос надо. Иначе жертва этих мучеников была напрасной. Наша Церковь, на мой взгляд, должна покаяться за то, что она предала в 1917 году царя и поэтому несёт свою изрядную долю ответственности за то, что произошло со страной. По-видимому, это предательство было обусловлено тем, что Церковь к семнадцатому году своей поддержкой богатых против бедных дискредитировала себя в глазах народа настолько, и это Церковь понимала, что если она будет заступаться за царя, то народ сметёт её напрочь. Ну и в итоге она получила от народа то, что получила.
Но урок не пошел Церкви впрок. Тот же протоиерей Д. Смирнов всерьёз повествует нам о том, что Гитлер есть калька с Ленина, поскольку Ленин написал книги «Материализм и эмпириокритицизм» и «Государство и революция», а Гитлер - «Майн кампф». Видимо, наше священноначалие в лице своих наиболее представительных мужей подобно французским роялистам, говоря словами адмирала де Пана (de Panat), «Ils n'ont rien appris, ni rien oublie» - «Они ничему не научились и ничего не забыли». Поэтому несложно предсказать, что уже в недалёком будущем, когда закончится в России время Реставрации режима Февральской революции 1917-го года, наша православная Церковь вновь вступит в полосу катастрофы. А жаль.
Но вернёмся к теме. Революционеры Октября – это последователи нескольких революционных течений России второй половины девятнадцатого века. Были среди них потомки народников. Эти стремились к тому, чтобы просвещать массы. И просвещённые массы, по их представлениям, сами "широкую, ясную, грудью дорогу проложат себе" к счастливой жизни. При этом не станут грабить монастыри и барские усадьбы.
Были марксисты – ленинцы. Они, как и все остальные, понятия не имели о том, как конкретно строить этот самый социализм, который всем был по нраву, но прекрасно понимали, что после победы в гражданской войне придётся его строить. И были нацелены на созидание. Путь строительства социализма в отдельно взятой стране нащупали позднее Сталин и его группа.
Были среди революционеров и настоящие последователи С.Г. Нечаева с его методами "Народной расправы", — методами шантажа, обмана, мистификации. Были анархисты – бакунинцы, для которых очевидным было то, что воля сама всё решит. Была и просто прямая агентура западных "партнёров".
А были такие революционеры – марксисты из интеллигенции, которые ничего строить не собирались. Не знали, как строить, и не сумели бы, даже если бы знали, поскольку они испытывали отвращение к рутине созидательной работы. Их стихия – разрушение, заговор, майдан. У них, говоря словами протоиерея и философа Сергия Булгакова, имело место быть наличие «энергии разрушения при отсутствии энергии созидания». Одни из них считали, что после победы в гражданской войне нужно просто хорошо устроиться и переждать, а дальше, согласно теории, грядёт мировая революция и всеобщее счастье под руководством мирового правительства. Это были правые, бухаринцы. Другие, которые ждать не хотели, кто разжигал пожар мировой революции, не щадя для этого пожара никого и ничего, назывались троцкисты. При этом и те, и другие не считали за грех иметь как свой счёт в швейцарском банке, на который тащили награбленное ими в революцию, так и личные контакты в стане классового врага.
Есть такой блогер М.С. Вербицкий. Вот что о нём пишет Викиреальность: «Мизантроп, быдлоненавистник, коммунист. Критикует разные стороны жизни в России (и не только). Признается в трусости, любви к боли, антисемитизме и гомосексуализме. Интересуется математикой, политикой. В числе своих интересов в ЖЖ упоминает такие как коммунизм, фашизм, серийные убийства, промышленный оргазм (это что ещё за зверь такой? – В.П.), лесбиянство и т.д. Миша Вербицкий известен как один из самых жестких критиков действующей власти в России в блогосфере, выступающий с левых позиций…. В последнее время склонен к отрицанию российского государства и традиционных ценностей в России. Сторонник распада России» (http://www.wikireality.ru).
Нас этот блогер заинтересовал только потому, что Викиреальность дала нам в его лице портрет революционера – мизантропа начала прошлого века, которого привела в революцию патологическая ненависть к России, к её народу, к её истории, а не сострадание к униженным и оскорблённым. Сейчас вместо широко использовавшегося ранее термина «мизантроп» всё чаще мы слышим «социопат». Будем считать, что это одно и то же.
Но вернёмся к Хрущёву. Вот что о нём пишет Вазген Авагян ("Рок и прок", "Экономика и Мы", 10 марта 2016 г., http://publizist.ru/blogs/109310/12103/-): "Кроме троцкизма, строящего себя на разрушении и наслаждении разрушением, в Хрущеве лично я усматриваю украинского шпиона, представителя того зловещего «укро-лобби», которое веками отравляет русскую историю. Они похожи на «терминаторов в человеческой коже»: легко проходят через системы контроля. Русские принимают их за своих – но они не свои. Будучи внешне неотличимы от русских (и этим имея большое преимущество, например, перед евреями) – в глубине души они носят острую ненависть к русскому державному началу и всякому русскому делу. Эту ненависть к империи укро-лобби проносило с собой на все державные посты – и там по мере сил, соизмеряясь с вопросами личной безопасности – постоянно реализовывало".
И здесь в этой цитате из статьи Авагяна мы опять встретили слово «ненависть». Нам представляется, что привела Хрущёва в революцию ненависть к России, была ли она порождена мизантропией, врождённой или преобретённой им, или стала следствием его личного восприятия революционной идеологии исключительно через призму троцкизма, или, наконец, прав Авагян, и Хрущёв явил собой пример «украинского шпиона, представителя того зловещего «укро-лобби», которое веками отравляет русскую историю». От нелюбви к Родине до ненависти к ней один шаг, от ненависти до измены ей тоже всего один шаг. Поэтому не стоит удивляться тому, что среди революционеров оказались предатели, и в их числе – Н.С.Хрущёв.
Словом, среди революционеров народ был совершенно разный, и цели, которые ставили перед собой участники революционного движения, часто не совпадали. Далее здесь мы не будем углубляться в их классификацию. Это самостоятельная большая задача. Отметим для себя только то, что революционеры различались своим отношением к созидательной деятельности.
Но негативное отношение к созидательной деятельности согласно Л.Н. Гумилёву является одним из сущестных признаков его "Антисистемы". Нащупав один признак, мы без труда найдём у революционеров – антисистемщиков и другие признаки, выделенные Гумилёвым. Он писал в своей книге "Древняя Русь и Великая степь" (М.,2001), что антисистема — системная целостность людей с негативным мироощущением. Следствием негативного мироощущения, как субъекта, так и целого этноса может явиться его нарочитая или латентная нелюбовь к своей Родине, к истории своего народа и т.д. Но также: "…антисистема не вещь. Она вытягивает пассионарность из вместившего ее этноса, как вурдалак. Это для нее не составляет труда потому, что цель ее — не созидание, т.е. усложнение системы, а упрощение, …антисистемы существуют очень долго, меняя свои вместилища — обреченные этносы. Иногда они возникают заново там, где два-три этнических стереотипа накладываются друг на друга. А если им приходится при этом сменить символ веры и догмат исповедания — не беда. Принцип стремления к уничтожению остается, а это главное" (с.268, с.269). То есть, наряду со страстью к уничтожению, разрушению, для антисистемщика предательство, измена входит в круг его стереотипов поведения. Предательство для него – норма.
Как мы знаем, антисистемщик Хрущёв в течение всей своей деятельности на посту главы государства упрощал сталинскую экономическую систему, то есть её уничтожал.
Гумилёв в своей книге "Древняя Русь и Великая степь" процитировал Cochin Augustin (Les societes des penses et la democratie. Paris, 1921) и тем самым навёл нас на мысль, что можно не только определить изрядную часть русского революционного движения как антисистему, но и диссидентское движение, существующее и поныне. Что нынешние диссиденты, что вчерашние, хрущёвские, диссиденты – шестидесятники, – это всё те же хорошо нам знакомые революционеры–антисистемщики семнадцатого года, причём безразлично, – февраля или октября: "Поскольку события XX в. в доступной мне литературе освещены недостаточно, ограничимся примером из XVIII в. «…Во французской революции большую роль играл круг людей, сложившийся в философских обществах и академиях, в масонских ложах, клубах и секциях… он жил в своем собственном интеллектуальном и духовном мире. „Малый народ“ среди „большого народа“, или „антинарод“ среди народа (этноса. — Л.Г.)… Здесь вырабатывался тип человека, которому были отвратительны все корни нации: католическая вера, дворянская честь, верность королю, гордость своей историей, привязанность к обычаям своей провинции, своего сословия, гильдии. Мировоззрения обоих строились по обратным принципам… если в обычном мире все проверяется опытом, то здесь решает мнение. Реально то, что считают другие, истинно то, что говорят, хорошо то, что они одобряют. Доктрина становится не следствием, а причиной жизни. Образ человека «малого народа» — «дикарь», который все видит, но ничего не понимает. Среда его обитания — пустота, как для других — реальный мир; он как бы освобождается от пут жизни, все ему ясно и понятно; в среде «большого народа» он задыхается, как рыба, вытащенная из воды. Как следствие — убеждение, что все следует заимствовать извне (во Франции XVIII в. — из Англии, в России — из Франции)… Будучи отрезан от духовной связи с народом, он смотрит на него как на материал, а на его обработку — как на техническую проблему. Это выражено в символе масонского движения — в образе построения храма, где люди — камни, прикладываемые друг к другу по чертежам архитектора»" (там же, с.264).
Революционеры – антисистемщики во время революции заражает социум своим негативным мировосприятием, то есть болезнью антисистемы. И если от неё вовремя не излечиться, то эта болезнь может уничтожить вместивший антисистему этнос. Например, до сих пор наш евразийский суперэтнос находится под угрозой самоуничтожения, поскольку мы так и не избавились от чрезмерного влияния на него революционной антисистемы, символом которой для нас является Хрущёв, а вместилищем, "малым народом", - социальная группа "интеллигенствующие". Не избавились, несмотря на репрессии тридцать седьмого года, значительно проредившие ряды антисистемы, самой же антисистемой и затеянные. Она в настоящее время только закамуфлировала себя, сменила символ веры и вернулась от паразитирования на догматике марксизма к паразитированию на словоблудии вольтерианской эпохи. Из апологетов марксизм - троцкизма революционеры - антисистемщики переродились в апологетов либерал - троцкизма. После смены символа веры их антисистема стала либеральной антисистемой. Экономическая идеологема либеральной антисистемы выстроена на монетаристских концепциях Милтона Фридмана, на пресловутом вашингтонском консенсусе и не может от него отойти ни на йоту. Ведь отход от принципов вашингтонского консенсуса может привести и обязательно приведёт к снятию искусственных преград, не дающих развиваться экономике России. Таким образом, развитие России возможно только после смерти либеральной антисистемы. Её смерть или хотя бы оттеснение на периферию общественной жизни явится историческим поражением англосаксов, выпестовавших её. Но победой России.
Сами нынешние либералы – антисистемщики являются "белыми троцкистами", апологетами и агентами мирового правительства, сейчас это правительство финансового интернационала. Поэтому они не являются государственниками и никогда ими не станут. Никогда не признаются они в том, что их политическое кредо как конечную цель имеет ниспровержение государственных устоев (и на этом сломе государства реализацию своего желания личной наживы), что им чужда всякая созидательная деятельность, что она вызывает у них отвращение. Что они лишь переоделись в цивильное, но не перестали быть комиссарами т. Троцкого или колчаковскими головорезами, насиловавшими всё, что движется. Что вся суть созидательной части их теперешней экономической программы заключена в трёх словах: «Кац предлагает сдаться» © (тому самому мировому правительству), на что недавно недвусмысленно намекнул А.Л. Кудрин. Впрочем, они в этом никуда не ушли от экономических воззрений троцкистов. Те тоже полагали, что ничего самим делать не надо, все экономические преобразования произойдут сами-собой после победы мировой революции. Надо только подождать.
Нет ничего удивительного в том, что очень многие крупные либералы из пятой колонны имеют предков – революционеров (см., например, статью https://ruposters.ru/news/27-05-2016/roots "Родства не помнящие: кем были предки российских либералов"). Видимо, социопатия передаётся по наследству. Попробуем привести пример, подтверждающий это предположение. Есть такая писательница, - Людмила Евгеньева Улицкая. Значительную часть своего незаурядного таланта она посвятила исследованию природы агрессивности у русских, которая их так отличает в худшую сторону от врождённого миролюбия, особенно по отношению к тем же русским, европейцев и североамериканцев. Вот что она пишет: ««Есть некоторое биологическое объяснение, которое называется отрицательный отбор […] Определенные группы людей пострадали за время советской власти. Их потомство тоже пострадало. Более того, многие дети уничтоженных властью людей тоже не выжили, а некоторое количество детей этих людей с определенным генотипом не родилось. […] Кроме прочего, существует и влияние внешней среды, которая дает преимущества людям с повышенной агрессией». Несколько сбивчиво, но смысл понятен: при советской власти выживали в основном особи «с повышенной агрессией». Отсюда вывод о генетически обусловленной — неизбежной! — агрессивности нынешних россиян» (https://cont.ws/post/300060#com3173740).
Не станем доказывать Улицкой, что она ошибается. Это занятие нам представляется безнадёжным. Рассмотрим более простую, на наш взгляд, проблему. Попробуем разобраться в природе агрессивности, замешанной на ненависти по отношению к русским, у самой Улицкой. Нам для этого потребуется вспомнить о её предках. Оба её деда — Яков Самойлович Улицкий и Борис Ефимович Гинзбург — были репрессированы и находились в заключении. Следовательно, с очень большой долей вероятности, можно утверждать, что оба деда были революционерами или проявили себя в гражданской войне соответствующим образом. Как известно, в революциях активнейшую роль играют люди с некоторыми психическими отклонениями, например социопаты. Просто время такое, их время. Или, как написал современник этих событий Иван Солоневич, «…социальная революция устраивается не "социальными низами", а биологическими подонками человечества» Мне почему-то кажется, что Улицкой социопатия передалась от её дедов. Генетика, блин. Куда денешься... Будем поэтому к Улицкой снисходительны.
Итак, революции зачастую выбрасывают наверх лиц с психическими отклонениями, биологических подонков человечества, как их назвал Иван Солоневич. Чаще всего это социопаты. Именно они и составляют костяк революционной антисистемы. Не явилась в этом смысле исключением и «революция», связанная с именами Горбачёва, Ельцина, Гайдара, Чубайса, etc, которую мы недавно пережили. «Революция» - это не наш диагноз имевшему место быть государственному преступлению советской элиты космического масштаба, свершённого ею почти тридцать лет назад. «Революцией» этот акт коллективного безумия, проявленный власть предержащими в СССР, назвал один из её «героев» Е.Т. Гайдар.
Вот ряд цитат, посредством которых эти «революционеры» сами себя диагностировали:
«Какие там инновации, какая индустрия!? Судьба России – вывозить нефть и другое сырьё! Забудьте об остальном» (Игорь Юргенс).
«Страна не такова, чтобы ей соответствовать! ... Вот сейчас, может руководство пытается соответствовать, быть таким же бл…ским, как народ, тупым, как народ, таким же отсталым, как народ» (Татьяна Толстая).
«У такого государства стыдно не украсть» (Михаил Ходорковский).
«Что вы волнуетесь за этих людей? Ну, вымрет 30 миллионов. Они не вписались в рынок. Не думайте об этом – новые вырастут» (Анатолий Чубайс).
«Русский народ – это генетический мусор» (Ксения Собчак).
«Россия как государство русских не имеет исторической перспективы» (Егор Гайдар).
«…Питирим Сорокин в книге «Социология революции» называл вторую (после политико-экономической) причину революции - вырождение элиты. Высказывания элитных представителей нынешней России свидетельствуют об их вырождении, о ненависти, в атмосфере которой они блаженствуют и подпитывают свою отрицательную энергетику»
(из http://webkamerton.ru/2018/03/evolucia-predatelstva). То есть по Сорокину нынешняя российская "элита"-обскурант подводит Россию к новой революции.
Ниже мы перечислим 12 признаков социопата, приведённых в работе http://4damki.ru/interesnoe/kto-takoy-sotsiopat/. Эти признаки полностью характеризуют для нас «революционеров» - антисистемщиков, разрушивших Советский Союз и бросивших нашу страну на поток разграбления.
1) Неадекватные поступки. Социопат игнорирует социальные нормы и постоянно выходит за рамки поведения. Принимая решение, он не думает о последствиях его действий.
2) Лживость. Социопат постоянно лжёт, даже в случаях, когда без этого можно обойтись. Невероятные истории кажутся весьма правдоподобными, уличить его во лжи проблематично.
3) Криминальное поведение. Чтобы выйти из сложной ситуации, социопат без колебаний нарушит закон. В его поведении отчётливо заметны нотки жестокости, дерзости и авантюризма. Вор, мошенник, убийца – хороший пример социопатов.
4) Отсутствие совести. Социопат не испытывает чувства стыда или вины за совершённые поступки, даже негативного морального или физического характера.
5) Манипуляция. Социопату нравится быть лидером группы слабохарактерных людей. Поскольку такие люди характеризуются пассивной жизненной позицией, он влияет на их мышление и действия.
6) Равнодушие. Социопат не построит близких отношений. Неудивительно, ведь он не чувствует жалости, уважения, симпатии и любви.
7) Высокое самолюбие. Социопат любит похвалу, но ненавидит и игнорирует критику. Он нуждается в восхищении и внимании и стремится ко всеобщему признанию.
8) Неоправданный риск. Социопату нравится рисковать, поскольку жизнь обычного человека он считает невероятно скучной. В погоне за острыми ощущениями он нередко предпринимает действия с сексуальным подтекстом.
9) Агрессия. Социопат стремится затеять драку даже по пустякам. У него нередко возникают неприятности. Он осознаёт, что, будучи одиночкой, не в силах справиться с объединившимися людьми.
10) Запугивание. Постоянная демонстрация морального и физического превосходства над людьми и животными – ещё один признак диссоциального расстройства. У социопата найдутся недоброжелатели.
11) Неспособность учиться на ошибках. Социопат не делает выводов. Даже после серьёзной ошибки он не изменит порядок действий и поведение, и вновь наступит на хорошо знакомые грабли.
12) Порча чужого имущества. Стремление уничтожать ценности, принадлежащие другим, – серьёзный вызов социуму.
Такие вот люди, либералы – антисистемшики, социопаты со всеми двенадцатью пунктами, выброшенные наверх волею судеб горбачёвско – ельцинской «революцией», до сих пор у нас в России верховодят экономикой, образованием, культурой….
Своё нынешнее кредо, - стремление к свободе и демократии западного образца, - которым они заменили своё старое кредо, а именно установление диктатуры пролетариата как идеала мироустройства и панацеи от всех болячек общества, нынешние либералы - антисистемшики пропагандируют с энтузиазмом аппаратных борцов за коммунизм времён Хрущёва, а ещё раньше – с энтузиазмом борцов за мировую революцию. Или борцов за единую и неделимую Россию в гражданскую войну. Причём эти последние борцы зачастую чистосердечно верили в то, что, находясь под эгидой "партнёров" из Антанты, они по-настоящему борются за идеалы великой России. Чем, наивные, должно быть смешили их, "партнёров", до слёз.
Уберём словесный камуфляж понятийного аппарата либеральной антисистемы и поясним себе истинный смысл таких понятий, как «свобода» и «демократия», к которым антисистемщики, ведомые англосаксонскими поводырями, влекут нас, тёмных. Поскольку они являются не просто ведомыми своих поводырей, но прежде всего их холопами, то для нас важно понимание смысла понятий «свобода» и «демократия» не ими самими, а их англосаксонскими хозяевами. И не в соответствии с лицемерными определениями из академических справочников, а согласно обыденному восприятию этих понятий западным человеком.
Я думаю, что никто не станет оспаривать следующее моё утверждение. Любой типичный человек западноевропейской культуры под термином "свобода" понимает не то, что русские думают, для которых свобода, – это покой и воля, говоря словами поэта. А понимает свободу, как сочетание запрета кому-либо шарить у него в карманах с возможностью самому пошарить в чужих карманах. Первое со вторым для европейца регулируется законом. Если вы не являетесь европейцем или американцем, то вы являетесь для европейца варваром, и защита закона распространяется на вас далеко не в полной мере, «проблемы индейцев шерифа не интересуют». Вы должны в своих отношениях с европейцем исходить из презумпции того, что европеец уверен, что всё, что лежит в ваших карманах, есть его законная добыча. Поэтому даже недолгое общение с людьми Запада наводит русского человека на мысль, что все европейцы – жулики.
Вот именно к такой свободе, к свободе западному человеку шарить в наших карманах влекут нас нынешние либералы – антисистемщики, будь то диссиденты – русофобы из несистемной оппозиции или почитатели незабвенного Е.Т. Гайдара и продолжатели его дела из Правительства России.
Что касается демократии, точнее, демократии по-англосаксонски как высшей формы демократии, то шуточное, но точное определение ей дал Сталин: "Я всегда думал, что демократия — это власть народа, но вот товарищ Рузвельт мне доходчиво объяснил, что демократия — это власть американского народа". Агрессивное навязывание демократии народу России англосаксами объясняется очень просто. Их борьба за демократию в России – это их борьба за свободу, то есть за материальное обеспечение природными богатствами России совершенно фантастического совокупного долга своей исключительной англосаксонской нации. Кто сказал, что он, этот долг, настолько велик, что его невозможно покрыть реальными материальными ресурсами? Легко. Для этого надо только установить в России демократию. Как на Украине. Демократия как форма политического устройства приведёт Россию к свободе. Разве не так?
Впрочем, даже если не ёрничать, то всё равно следует отметить, что в эпоху системного кризиса западной цивилизации, наблюдаемого сейчас, и характеризуемого переходом от эпохи модерна к эпохе его отрицания, к постмодерну, при котором уже явно наблюдаются признаки упадка цивилизации, или признаки контрмодерна, демократия теряет свои классические формы. Всё более заметна правота Платона: «При демократии: граждане перестают почитать законы, как писаные, так и неписаные, повсюду распространены потребительство, крайнее отчуждение друг от друга, эгоизм; заканчивается же все это тем, что крайняя свобода оборачивается крайним рабством; произвол толпы переходит в произвол одного, демократия превращается в свою диалектическую противоположность — тиранию»
Ещё один признак антисистемы, – это её нарочитая антирелигиозная религиозность, атеистический теизм. Атеизм, например, Хрущёва религиозен и сходен по своей агрессивному неприятию Церкви с агрессивностью каких-нибудь катаров-альбигойцев или богомилов. Хрущёв, придя к власти, полностью отвергнув политику Сталина по отношению к Церкви, воскресил антиклерикальную политику двадцатых – тридцатых годов, политику троцкистских гонений на священнослужителей. Причём так же, как и троцкистская политика, его политика носила выраженный религиозный характер погрома "чужой" Церкви. В конце пятидесятых – начале шестидесятых годов Хрущёв проявил свою ненависть антисистемщика к Церкви, за несколько лет закрыв половину приходов и три четверти монастырей. Он арестовывал священников и даже епископов, поощрял издевательства и избиения верующих.
Защитим атеистов, поскольку атеизм в смысле отношения его к религии далеко не всегда является антисистемой. Гумилёв писал: "Обычное противопоставление теизма атеизму не конструктивно, ибо ничего не дает для понимания соотношения ментальностей при достоверном утверждении их биполярности: позитивной и негативной. Возможен и мистический атеизм — гностические учения, включая манихейство. В буддизме хинаяна — учение атеистическое, но позитивное, …а махаянистические школы — мадьямика и йогачарья — атеистичны и негативны»" (там же, с.264).
Антисистема по Гумилёву не тождествена фашизму. Нам известны антисистемы, которые появились значительно раньше классического европейского фашизма. Согласно Гумилёву фашизм – это порождение евроатлантической цивилизации на стадии её обскурации, или порождение эпохи модерна на его конечной стадии, на стадии его отрицания. На этой стадии образованный класс Европы уже полностью освободился от гнёта нравственных норм, имеющих корни в христианской религии, он стал приемлить зло индифферентно, наравне с добром, считая, что зло необходимо для прогресса (социал-дарвинизм): «Добро и зло приемли равнодушно, и не оспаривай глупца». Поэтому нельзя сказать, что, например, германский фашизм – это случайное историческое явление, но нельзя и отрицать того, что первоначально как теория он был взращен в закрытых англосаксонских социологических клубах. Затем он проявил себя уже в "поле", – после первой мировой войны фашизм, как тифозная вошь, был занесён англосаксами в Германию.
В статье Анатолия Лавритова (http://publizist.ru/blogs/108412/11750/- https://prosvet.whotrades.com/blog/43761299335) "Самый популярный интеллектуал против фашизма. На смерть Умберто Эко", содержатся 14 признаков того, что он (Эко) называет "ур-фашизмом", – всё того же фашизма, только в новом обличье. Коротко перечислим их и мы: 1) Культ традиционализма, в котором нет места развитию знания; 2) Отрицание модернизма; 3) Культ действия ради действия; 4) Несогласие есть предательство; 5) Расизм; 6) Эксплуатация фрустрации; 7) Национализм; 8) Враги рисуются одновременно, как и чересчур сильные, так и чересчур слабые; 9) Пацифизм однозначен братанию с врагом; 10) Презрение к слабому; 11) Культ смерти; 12) Культ мужественности; 13) Популизм и отрицание индивидуальности; 14) Новояз.
Немножко подробнее об этом последнем пункте. Его можно конкретизировать для Украины как "Украинская мова как новояз Оруэлла": "Механизм новояза таков: максимально упростить лексику, синтаксис, чтобы через сложные конструкции не рождалось сложное критическое мышление. Необходимо максимально подавить естественные аналитические способности человека. Язык – это практически и есть мышление. Управляя языком, вы управляете сознанием. Любой фашизм начинается с языка".
Нам остаётся только добавить, что, безусловно, англосаксы превосходно владеют техниками копирования и насаждения антисистем (впрочем, как мы знаем на примере Германии, и фашизма). Сейчас эти техники называют цветными революциями.
История преподнесла нам возможность наблюдать за пиршеством революционной антисистемы на родной для Хрущёва Украине. Мы видим, что антисистема ввергает её в пучину бедствия, из которой не просматривается позитивный выход. Обезумевший русский субэтнос, населяющий Украину, уничтожает себя сам. С религиозным фанатизмом массы совершают сакральные преступления. Например, уничтожают памятники основателю своего государства Ленину, не понимая, что тем самым они уничтожают и само своё государство.
Антисистема на Украине породила культ смерти, также присущий фашизму. Например, там практически повсеместно празднуют (другого слова не подобрать) голод весны 1933-го – весны 1934-го годов, устанавливают ему памятники. И даже подумать не хотят, что «голодомор» - это выдуманная история. Выдумал эту историю для них профессионал-антисоветчик, корифей антироссийской пропаганды Роберт Конквест, причём выдумку свою приурочил как раз к началу «перестройки». По всей видимости, согласно плану подготовки к ней. Поэтому первое упоминание в литературе о «голодоморе» на Украине мы можем найти только в его книге «Жертва скорби», вышедшей в 1986-ом году(!). (http://emdrone.livejournal.com/192939.html «Голодомор, Роберт Конквест и как гадила англичанка»). На украинском сайте в статье, посвящённой памяти скончавшемуся в августе 2015-го года Конквесту, читаем: «Именно Роберт Конквест пришел к реальным цифрам жертв Голодомора 19 миллионов».
Пришёл, несмотря на то, что согласно переписи 1926-го года численность населения Украины составила всего около 30-ти млн. человек. То есть, следуя Конквесту можно заключить, что оставшиеся после «голодомора» одиннадцать миллионов украинцев сумели размножиться за каких-то восемь лет (до следующей переписи, до сорокового года) до примерно 36-ти млн. человек. (Заметим, что всего численность населения Украины в 1940-ом году составила примерно 42млн. человек, из них около 6-ти млн. – это «пришлое» население, т.е. население восточных воеводств Польши, присоединённых к УССР в 1939-ом году). «Ну, чисто кролики», - наверное, так подумал о хохлах Конквест, когда, согласно «патриотическому» украинскому сайту http://uainfo.org, он «пришёл к реальным цифрам жертв Голодомора».
До «открытия» Конквеста про «голодомор» на Украине никто и слыхом не слыхивал. Я помню, как журналисты, году примерно в девяностом, когда книга Конквеста была переведена на русский язык и стала широко известна в СССР, приставали к Л. Кравчуку, тогдашнему Первому секретарю компартии Украины, одному из беловежских подписантов, чуть позже ставшему первым президентом самостийной Украины, с вопросом: «Почему партократы утаивают от народа правду о «голодоморе»? Кравчук чистосердечно признался: «Да не знаю я про него ничего. И от меня тоже скрывают». Это от Первого секретаря. Интересно, кто осмелился. Даже не смешно. Значит, не было его, пресловутого голодомора, поэтому и «скрывали».
Позднее за книгу «Жатва скорби» Кравчук наградил Конквеста Государственной премией Украины имени Тараса Шевченко (1994). Видимо за то, что тот помог ему обосновать идеологему украинского сепаратизма. В. Ющенко продолжил кампанию благодарения проходимца Конквеста и наградил его высшим орденом, орденом князя Ярослава Мудрого V степени (2005). Ну, а далее великая ложь Конквеста о голодоморе стала обрастать всё новыми и новыми подробностями, «доказательствами», «свидетельствами очевидцев», и т.д.
Главное в этой истории то, что украинцы поверили в суперложь Конквеста! Своим старикам, ничего про голодомор не ведавшим, не поверили, а какому-то прохвосту, англичанину и русофобу, – поверили! Почему? А потому, что очень сильна страсть к апологетике смерти у субэтноса, прельщенного антисистемой! Посмотрите, что сейчас творится на Украине, причём по той же самой причине, которая тридцать лет назад привела украинцев к вере в выдумку Конквеста о «голодоморе»!
Празднуя смерть, украинцы ведут себя точно так же, как гностики – манихеи раннесредневекового восточного Туркестана. Полезно было бы любознательным украинцам, если таковые ещё остались, узнать, чем эксперимент с манихейством закончился для уйгуров.
Ошибочно мнение, что нынешние украинствующие это есть люди, принадлежащие к украинскому субэтносу русской нации или просто проживающие на Украине. Украинствующие это есть тоталитарная квазирелигиозная политическая секта, созданная в своё время поляками и австро-венгерскими генштабистами в Галиции, но затем, уже в советское и, особенно, в постсоветское время, развернувшая свою деятельность на всей территории Украины. Поэтому, кстати, в этой секте так много русских, не говорящих ни на одном из диалектов юго-западной Руси, которые принято называть украинским языком.
Задача, которую ставили перед собой отцы-основатели секты украинствующих, была в том, чтобы взрастить в «весовых количествах» из русских массу оголтелых врагов России. Поэтому ненависть к России была лейтмотивом символа веры её членов с самого первого дня основания секты. Но аура ненависти к России на Украине могла возникнуть только в атмосфере взаимной ненависти между людьми в самом украинском субэтносе, уже поражённом старческой болезнью обскурации, возникнуть в атмосфере ненависти, которая существовала и до появления секты украинствующих, и существует в ней независимо от этой секты по сею пору. Один мой товарищ в детстве в летние каникулы гостил на Украине у своих родных бабушки и дедушки. Спустя много лет, ещё задолго до рождения независимой Украины, он, вспоминая об этих своих украинских каникулах, мне сказал: «Ты не представляешь, какие они, украинцы, злые. За курицу, забежавшую на огород, готовы убить друг друга»
Сейчас, на наших глазах, взращивают из многонационального народа, заселяющего юго-запад исторической Руси, новый этнос «украинцы». Но возможен ли в принципе в настоящее время акт этногенеза на территории Украины? Мы вынуждены дать отрицательный ответ на этот вопрос. Новый этнос может образовать только народ, напитанный каким-то позитивным духом, солидаризирующим, объединяющим его. И одновременно, отличающим его от окружающих народов. Если такого духа или такой объединяющей идеи нет, то этногенез невозможен. Позитивную идею нельзя подменить на негативную, например, на идею ненависти к соседним народам. В первую очередь потому, что ненависть к соседнему народу трансформируется в ненависть к просто соседям, даже к родственникам, проживающим рядом. А такая всеобщая вражда не только препятствует этногенезу, но и рассеивает розно существующий народ. Тяжела болезнь обскурации этноса. Вероятнее всего, она неизлечима.То есть на наших глазах украинский субэтнос русского народа заканчивает свою жизнь самоубийством.
Нельзя раскапывать могилы. Нельзя, прежде всего потому, что можно этим воскресить эпидемию страшной и давно забытой болезни. Хрущёв в 1953-ем году, совершив государственный переворот и резко усилив революционную антисистему, раскопал. При Сталине она так и не смогла захватить власть и всплыть наверх, несмотря на отчаянные к тому попытки пассионариев - антисистемщиков. Благодаря Хрущёву жуткая болезнь обскурации украинского субэтноса, казалось бы, сгинувшая бесследно, на наших глазах вырвалась наружу и поразила родную ему Украину. И вот-вот погубит её окончательно.
Закончим эту статью ещё одной цитатой из книги Л.Н. Гумилёва «Древняя Русь и Великая степь»: "Ведь войдя в мир фантасмагорий и заклинаний, люди становились хозяевами этого мира или, что точнее, были в этом искренне убеждены. А то, что им ради этого ощущения свободы и власти над окружающими надо было плюнуть на крест, как тамплиерам, или разбить на части метеорит Каабы, как карматам, или, убив мудрого визиря (исмаилиты), обескровить страну, их приютившую,(или свалить на землю памятник вождю - основателю их государства, В.П.), то это их совершенно не смущало. Правда, встав на этот путь, они отнюдь не обретали личной свободы. Наоборот, они теряли даже ту, которую они имели, находясь в той или иной позитивной системе. Там закон и обычаи гарантировали им некоторые права, соразмеренные с несомыми обязанностями. А здесь у них никаких прав не было. Строгая дисциплина подчиняла их невидимому вождю, старцу, учителю, но зато он давал им возможность приносить максимальный вред ближним. А это было так приятно, так радостно, что можно было и собственной жизнью пожертвовать" (там же, с.289).