Продолжаю заметки о казусах, которые случались со мной на работе. Полистайте заметки "Доколе, Коля", "Невезучий" и другие.
Итак, у меня два приятеля, коллеги по труду, мои ровесники. Один на несколько лет старше меня, другой на столько же младше. Из нас троих не женат только я. Когда-то был, но развелся, оставшись с бывшей женой хорошими друзьями. А может, мне просто так кажется.
С ребятами мы разные – и внешне, и по манере говорить, и по скорости перемещения своих тел в пространстве – кстати, первым к любому месту назначения всегда прихожу я. Со стороны мы чем-то напоминаем троицу из «Кавказской пленницы»: забавны, порой нелепы, но принимаем это уже как данность.
В молодости мои приятели были жуткими бабниками, что подтверждают все, кто их знал, а также остатки покрашенных волос в проплешинах на головах и мечтательные разговоры о женщинах. Думаю, даже герой Ширвиндта из фильма «Бабник» им не конкурент. Но так как бывших бабников не бывает, то и сегодня они продолжают безмерно любить женщин. Правда, робко и исключительно в помыслах и в воспоминаниях. А может, мне просто так кажется.
С возрастом эти два ветерана эротического фронта стали ленивы и к тому же пугливы. Семейная строгая жизнь сделала их кроткими, безропотными добытчиками денег, отчитывающимися за каждый несвоевременный возврат домой себя и рубля. Сказывается полный контроль со стороны жен за деньгами. Естественно, за деньгами этих же добытчиков. А какие, к черту, в наши дни и в этом возрасте флирт и ухаживания за дамами, не говоря уже о реализации безумно смелых фантазий моих друзей, если денег в кармане нет. Тут уж точно не загуляешь. А может, мне просто так кажется.
Хотя внешне дядьки выглядят очень солидно. Настолько, что просто по имени девушки к ним уже не обращаются. Даже вне работы. Младшенький как-то с грустью поведал, что, когда, знакомясь с женщинами, он называет свое имя, его просят сказать еще и отчество, а далее всегда обращаются к нему официально не иначе, как Николай Дмитриевич. Таким образом женщины дают понять, что единственное, что они могут ему дать – это понимание. Меня, впрочем, девушки тоже иногда называют Борисычем, но звучит это по-дружески нежно и ласково. А может, мне просто так кажется.
Словом, думаю, я единственный из троих, кто не ограничен в осуществлении на деле своих потаенных желаний. Чувствуя некое превосходство, я стебусь над ними всласть, называя лохматыми мухоморами, обездоленными фантазерами, сморщенными трюфелями, латентными дрочунишками, дряхлыми юнцами, ну и другими справедливыми словами. Они в долгу не остаются и охотно глумятся надо мной. Но, развив с возрастом инстинкт самосохранения, называемый чувством юмора, никто из нас не обижается. Тем более я, понимая, что уж точно не такой, как они, и еще очень даже ничего, а временами и ого-го! А может, мне просто так кажется.
Так самовлюбленно витал я в облаках года два, пока не случился казус.
Поскольку работаем мы с приятелями вместе, то и обедать ходим втроем. Эти двое – личности, безусловно, интересные – начитаны, думающие и с ними есть, что обсудить за трапезой. И не только проблемы с женами и гипертонией. А может, мне просто так кажется.
Однажды договорились встретиться в кафе. Прихожу ровно в назначенное время, но моих прикольных юнцов нет. Зная их вялошаркающую динамику передвижения ног, терпеливо жду. Подходит официантка, которая нас троих знает очень хорошо.
Спрашиваю: «Трухлявые еще не заходили?».
И в ответ слышу: «Нет, вы первый».
Упс...!
Так меня спустили на землю, на которой я прямиком попал в тренажерный зал, где стал неистово крутить педали в наивной надежде накачать мышцы. Чтобы был, как говорил Фоменко, не только порох в пороховницах, но и ягоды в ягодицах. Да и хорошо иметь вместе с развитыми мозгами еще и упругую попку, не так ли? Хуже, когда кроме накаченной задницы в голове ничего нет. А таких, и среди девушек, увы, я встречал немало. И это точно неисправимо. Как ни крути. А вам так не кажется?