Шагнул я в жизнь и испугался -
ведь, там в утробе, всё на вес,
но в темпе скомканного вальса
я как-то появился здесь.
Потом меня по жопе била
из милосердия сестра,
но эту кару не забыл я,
лишь затаился до "утра".
А утро новых реформаций
звенело каждым утюгом -
ошибка в единеньи наций
и Сталин - бюст под сапогом.
Мы комсомольцами лихими
скакали стройками страны -
нам так хотелось и иными
тогда не представлялись мы.
Афган, Чечня, братков наезды -
всё это несерьёзный спор
с тех пор, когда партийцев съезды
определили приговор.
Нет Родины, страны Советов,
"кравчучки" заменили быт.
Зарплаты нет и нет ответов,
класс пролетариев забыт.
Жена уволена за то, что
стандарт на "девяносто" мал.
Два пацана и очень просто
с тоски сбегут от нас в подвал.
И я рискнул. Не для забавы -
ведь игры с государством в лом.
Два магазина: шмотки, травы,
аптечный хлам - вопросов ком.
Но перестройки круг затеял
не самый пропитый мудак -
и если с детства был ни кем я,
то ваучер сравнял в пятак.
Зимой на трассе вилки, ложки
и всё, что всучено взамен
зарплаты, торговал, и кошкой
смотрел на слово "бизнесмен".
Всё устаканилось на зло нам,
хоть водка сотни раз в прыжке!
И по предвиденным законам
мы здесь висим на волоске.
Ну, повисим!.. Какая слякоть
заставит за бугор нас плыть?
Ведь здесь берёзки, травы мягкость
о детстве не дадут забыть.
Ещё и тот шлепок по жопе
я помню, словно наяву.
Найду сестру, скажу ей: "Всё же
как ты права, что я живу".
* * *
Художник Зоя Черкасская