Шёл дождь.
Ирина медленно шла по тротуару, вся промокшая с головы до ног, печальная и о чём-то задумавшаяся.
Люди, бежавшие рядом под зонтиками, в плащах, с недоумением смотрели на девушку, всю промокшую, но не спешащую спрятаться от дождя хотя бы под зонтиком, никуда не торопящуюся и, казалось, совсем не обращавшую внимания ни на проливной дождь, ни на людей, обгонявших её, ни на бегущих ей на встречу.
Она медленно перешла улицу Толстого, повернула на Пушкинскую. Шла и думала о том, что совсем ещё недавно, всего каких-то пять дней тому назад они с Игорем, такие счастливые, такие весёлые шли по этим улицам навстречу своему будущему, которое рисовалось им тогда таким красочным, таким необыкновенным.
Игорь сделал ей предложение. Совсем не так, как теперь это модно: с кольцом в коробочке, с букетом цветов, с приклонённым коленом.
Нет, всё было гораздо проще.
Когда проходили через парк, она вырвала свою руку из его руки и помчалась между деревьями, Игорь стал её догонять. Добежав до огромного дерева, Ирина обхватила его руками, а Игорь сделал это с другой стороны. Пальцы их рук едва дотягивались друг до друга, а из-за огромного дерева едва высовывались их носы, что привело их к безудержному смеху – так смешно это выглядело со стороны.
Когда приступ смеха прекратился, Игорь, вдруг, абсолютно серьёзно произнёс: «Ирка, выходи за меня замуж. Я люблю тебя. Я хочу, чтобы мы всегда были вместе. Будь моей женой»
Ирина растерялась, а потом быстро нашлась: «Ты это серьёзно или шутишь? Если шутишь, то я тебя сейчас придушу, а если серьёзно… - и, сделав небольшую паузу, выдохнула – то я согласна!»
Потом были длительные поцелуи и счастливая дорога до её дома.
И вот всё это мигом оборвалось.
Она, всё ещё пребывая в состоянии счастья долго лежала с открытыми глазами и думала об Игоре, о его предложении, о том счастье, которое она испытывала, и тех мыслях, которые несли её в их счастливое будущее.
Она лежала, вспоминала и мечтала.
А он в это время уже был на операционном столе. Проводив её, он торопился домой – родители всегда ревностно относились к его поздним возвращениям, не спали, ждали, нервничали, потом выговаривали ему.
Его сбила машина. Множественные переломы рук, ног, позвоночника, но, главное, открытая рана мозга .
Ирина, не дождавшись обычного его звонка с пожеланием спокойного сна, уснула.
Звонка от Игоря не было и утром. На её звонки он тоже не отвечал, телефон был «вне доступа». Промучившись до вечера неизвестностью, она решилась позвонить ему домой.
Делать это ей очень не хотелось, поскольку с первой же встречи с родителями Игоря, ей дали понять, что она Игорю не пара, что она в этой семье не желанна.
Это единственное, что омрачало их счастье, но она старалась об этом не думать.
На звонки долго никто не отвечал. А потом её будущая потенциальная свекровь каким-то чужим, грозным голосом изрекла: «Ира, больше сюда не звони» и бросила трубку.
Ирина не находила себе места. Решила попробовать разыскать его на работе, хотя до этого она никогда там не была. И только там ей удалось, наконец, узнать, что случилось с Игорем, но никто не знал, в какой больнице он находится.
Долго обзванивала все больницы, пока, наконец, нашла его. Летела туда со скоростью звука.
На вопрос: «А Вы кто ему?», немного замявшись, ответила: «Невеста».
«Сейчас, подождите, с ним мать, мы сейчас её к Вам вызовем».
«Виктория Сергеевна – она кинулась ей на встречу – что с Игорем? Что с ним? Господи, как это случилось? Он в сознании?»
На Ирину смотрели злые глаза, полные боли и страдания, и она услышала: «Никогда, слышишь, никогда не появляйся здесь. Если бы не ты… . Если бы ты не задерживала его так допоздна, если бы… с ним бы этого не случилось. Я ненавижу тебя, это ты виновата в том, что случилось с моим мальчиком…»
«Подождите, умоляю Вас….», но мать Игоря, повернувшись к ней спиной, быстро уходила от неё.
Слёзы навернулись на глаза.
Сердобольная медсестричка, невольно ставшая свидетелем их разговора, попыталась успокоить Ирину и, насколько ей было известно о состоянии Игоря, описАла всю ситуацию его положения.
Ирина была в шоке. Она медленно вышла из больницы и, как зомби, медленно пошла в сторону своего дома.
Шёл дождь. Но она этого не замечала. Дождь смывал с её лица слёзы, ручьём льющиеся из её глаз. Перед глазами был туман и ощущение… пропасти.
Сколько она шла, она не помнила: час, два, три, а может и больше.
Домой пришла, промокшая до ниточки. Встретившая её мама, охнула, дочь была не похожа на себя – посеревшая, позеленевшая. Казалось, что она была вне себя.
Только спустя три дня, матери удалось узнать, что же случилось с её дочерью. До этого она лежала на кровати, как мёртвая, не ела, не пила и молчала… .
Через слёзы и мольбы Софье Николаевне, наконец, удалось поднять дочь с дивана и вытащить из неё хоть какое-то объяснение.
Молча выслушав Ирину, спросила: «В какой больнице он лежит?»
Внутри у матери всё клокотало: за что её так ненавидит мать Игоря? Почему не позволила даже взглянуть на него? Почему сделала её дочь виновницей того, что произошло с её сыном? Сейчас она разберётся с этой высокопоставленной «мадам». Она, что думает, что если её муж у власти, так ей всё позволительно, что она может унижать её дочь только потому, что она из семьи простого рабочего?
Но, пока доехала до больницы, её пыл немного поутих: всё-таки у неё с сыном беда, она вся на взводе, нужно будет помягче с ней поговорить, ведь Ирка любит Игоря, и он её тоже, ну зачем же так на её дочь…
Заглянув в палату, попросила Викторию Сергеевну выйти на минутку.
Представилась: «Я – мама Ирины! Она очень переживает, не находит себе места. Вы запретили ей приходить сюда. Чем она перед Вами провинилась? Она любит Игоря, хочет быть рядом с ним, хочет его видеть…
Ведь, Вы же мать, поймите меня, мне больно смотреть, как страдает моя дочь.
Расскажите хоть мне, что с Игорем? Я ей всё передам. Позвольте ей приходить к нему. Ну чем она Вам помешает? Она может Вас подменить, посидеть с Игорем, а Вы сможете хоть немного отдохнуть. Ну что в этом плохого?»
Мать Игоря слушала всё это молча, опустив голову и иногда вытирая слёзы.
Потом тихо произнесла: «Хорошо, пусть приходит. Может он хоть её услышит. Меня он не слышит. Он – в коме. Нужно делать операции и не одну, а у нас сейчас большие материальные затруднения. Я просто не знаю, что делать, где деньги искать.
Накануне случившегося у мужа на работе образовались большие неприятности. Он сейчас под следствием. На всё имущество наложен арест. Мы – без денег и продать ничего не имеем права, ни квартиру, ни дачу. Я – в полной растерянности.
А Игорь… Я и вправду, думаю, что во всём виновата Ваша дочь. Как только она появилась в жизни Игоря, у нас в семье тут же начались все эти неприятности».
«Виктория Сергеевна, да в чём же она виновна? Разве только в том, что любит Вашего сына? Вы не справедливы к ней. Она - хорошая девочка… Вы сделали её без вины виноватой. Она страдает…»
«Ладно, пусть приходит!» – оборвала её мать Игоря, резко повернулась и ушла.
Дома Софья Николаевна увидела свою дочь всё также лежащей на диване.
«Ира, вставай, пойдём чаю попьём, и я тебе расскажу об Игоре. Я была в больнице, разговаривала с матерью Игоря…»
Ирина резко поднялась, села: «Мама, как он?»
«Плохо, Ирочка, всё у них плохо. Пойдём, покушаем и поговорим.»
За столом она рассказала дочери и о состоянии Игоря и о проблемах в их семье.
На что дочь тихо сказала: «Мам, а, ведь в тот вечер Игорь сделал мне предложение, а я дала согласие. Значит я теперь его невеста, и я должна быть рядом с ним. Иначе он подумает, что я отказалась от него, от больного…
Мама, а как же быть с операциями, с деньгами? Если у них проблемы, значит, я должна как-то помочь. Мам, я могу взять кредит…»
«Ириша, что твой кредит. Там, наверное, миллионы нужны будут. Ну а сколько сможешь взять ты? Двести-триста тысяч? Нет, Ирочка, мы им не помощники. А что они делать будут – не знаю».
«Мам, а может нам бабушкин дом продать? Сколько он может стоить?»
«Ирина, это бабушкино наследство. Я не готова идти на такие жертвы. Он кто тебе – муж? Брат? Нет-нет, пусть как-то сами решают этот вопрос».
«Мама!»
«Ну что, мама? Да они нам чужие люди, так почему… ?
«Мама, потому что я люблю его, потому что он мой жених, потому что он – мой будущий муж».
«Ира, опомнись!»
«Ладно, мам, я в больницу».
**********
Мать Игоря встретила Ирину холодно, вкратце рассказала о его состоянии и прогнозах врачей. Они были неутешительны.
На вопрос Ирины: «Что Вы собираетесь делать?» ответила: «Пока пытаюсь искать деньги на операции».
Ирина так же с прохладой в голосе спросила: «И есть успехи?»
«Сестра обещала немного, брат мужа, но этого не достаточно. И потом нам деньги нужны ещё и на адвоката мужу…» И, вдруг, разрыдалась, да так, что дело дошло до истерики.
«Знаете что, Виктория Сергеевна – с какой-то твёрдостью в голосе, вдруг произнесла Ирина – отправляйтесь-ка Вы домой, отдохните. Вы которые сутки тут дежурите? Давайте-давайте, отоспитесь хоть. А я побуду с ним, не волнуйтесь».
Виктория ушла, а Ирина, прильнув губами к руке Игоря, расплакалась: «Игорёша, любимый, ты слышишь меня? Всё у нас будет хорошо! Ты поправишься! Обязательно поправишься. Ты не имеешь права НЕ поправиться. Ты помнишь, что ты сделал мне предложение, а я согласилась стать твоей женой. Нам нужно о свадьбе подумать. А ты вот так не вовремя в больницу угодил. Ничего, Игорёк, мы выдержим, мы всё выдержим, ты обязательно станешь на ноги, ты поправишься, обязательно поправишься. И будет у нас свадьба, и будем мы вместе, я нарожаю тебе ребятишек: и мальчиков и девочек, столько, сколько ты захочешь. Ты только скорее приходи в себя, я буду рядом, я всё время буду рядом, я тебя не оставлю. Я очень люблю тебя. Ты мне очень нужен. Я без тебя не смогу жить…»
И, вдруг, она почувствовала, как дрогнула рука Игоря. Она наклонилась над ним и позвала: «Игорь! Игорёчек! Любимый!»
Увидела, как дрогнуло его веко: «Ну, вот, теперь я поняла, что ты слышишь меня, значит, скоро начнёшь поправляться.»
********
«А это кто тут у нас?» - увидев Ирину, спросил врач , заглянувший в палату.
«Я – невеста Игоря» - смутившись, ответила Ирина.
«Невеста? А что ж это невеста так долго не заглядывала к нам? Не порядок, не порядок! Ну как тут наш больной?»
«Доктор, не знаю важно это для Вас или нет, но когда я разговаривала с Игорем, у него дёрнулась рука и веко вздрогнуло. Это значит, что он меня слышит?»
«Хм, интересно, интересно. Это просто замечательно! Так, милая барышня, я попрошу Вас выйти, а мы тут сейчас займёмся некоторыми манипуляциями, заодно и проверим наличие реакции у больного».
Ирина вышла и с волнением стала ходить по коридору.
Спустя некоторое время, врач, вышедший из палаты, окликнул Ирину: «А Вы прАвы, у больного появилась реакция. Ваше присутствие, похоже , очень положительно влияет на него.
Вы говорите, побольше говорите с ним, рассказывайте ему все события, которые были в вашей жизни, повторяйте это не один раз, стройте с ним планы на будущее. Не молчите, а говорите-говорите и говорите. Это заставит его мозг всё больше и больше работать, а значит и реакции должно стать больше. Если что почувствуете интересное, вызывайте меня.»
«Спасибо, доктор!»
«Это Вам спасибо, невеста! Любовь иногда бывает сильнее лекарств. Так что не стесняйтесь ему об этом говорить, что любите его, что ждёте, когда он очнётся, ну и всё такое…»
«Хорошо, доктор, я буду стараться…»
«Ну-ну! Удачи!»
«Спасибо!»
Виктория Сергеевна пришла уже к вечеру: ну как Игорёша? Новости есть какие?
«Есть! У Игоря рука дёрнулась и веко вздрогнуло. Врач сказал, что с ним нужно много говорить, чтобы заставить мозг работать. Я старалась. Но… кроме этого больше ничего.»
«Ладно. Спасибо тебе. Иди – отдыхай. Теперь я сама».
«Виктория Сергеевна…»
«Я же сказала – спасибо, теперь я – сама».
«Ладно, я приду завтра, сменю Вас. А может мне лучше ночью здесь дежурить, тогда мне не нужно будет на работе брать отпуск? А Вы – днём будете».
Мать Игоря грубо ответила: «Я подумаю!»
Через день Ирина решилась на разговор: «Виктория Сергеевна, а когда Игорю будут делать операции? Когда деньги будут нужны? И сколько? Мы с мамой решили продать бабушкин домик, может это сможет помочь? Только, если деньги нужны срочно, то это будет дешевле, а если время терпит, то можно продать подороже. Что Вы скажете?»
Виктория с интересом посмотрела на Ирину, но в силу своего характера грубо спросила: «С чего бы это такая щедрость? А если мы не сможем отдать? Будешь потом трясти нас, как грушу?»
«Виктория Сергеевна, зачем Вы так? Мы, ведь, от всего сердца. Я люблю Игоря и хочу помочь ему…».
«Ладно! Спасибо! Только до тех пор, пока Игорь не очнётся, вопрос об операции не стоит.
Всё необходимое ему уже сделали, «собрали» руку, ноги, вроде бы «поставили» позвоночник, ну и с головой, вроде, тоже справились. Теперь нужно ждать результатов, как и что покажет организм. А там уже дальше – время покажет. Но, врачи сказали, что навряд ли удастся обойтись без очередных операций. Вот я уже и начала беспокоиться о деньгах.
А тебе спасибо за поддержку. И ты прости, что я к тебе так. Только, что есть, то есть. На такое отношение к девушкам Игоря, у меня есть причина. Будет время, расскажу , а сейчас – иди».
В коме Игорь находился ещё две недели.
Ирина не высыпалась, ночные дежурства её выматывали, на работе иногда почти засыпала, обеденный перерыв проводила во сне.
Но ночью она продолжала сидеть рядом с Игорем и говорить, говорить и говорить с ним.
Через две недели она вдруг услышала тихое «Ира!». Вздрогнула, взглянула на своего любимого и увидела приоткрытые ясные глаза.
Слёзы сами по себе покатились из глаз. Она стала целовать Игоря, каждую незабинтованную частичку его лица, рук. Услышала лёгкое пожатие руки. Не могла дождаться утра, чтобы рассказать об этом врачу и Виктории Сергеевне.
А пока она говорила, говорила и говорила Игорю о своей любви, о том, как переживала за него и об их счастливом будущем.
.
Следующие две недели эйфории показали, что у Игоря не всё так просто, как и предполагали врачи, потребуется операция на позвоночнике, иначе обездвиженность ног.
Мама Иры выставила на продажу своё наследство. Виктории Сергеевне удалось тоже найти некоторую сумму.
А пока Ирина стала чаще приходить к Игорю даже днём, сажала его в коляску, и они долго гуляли по больничному саду, вспоминая, как они частенько бегали между такими же деревьями и мечтали о счастье.
Правда, Игорь с каждым разом становился всё мрачнее и мрачнее. Ира не понимала, что с ним происходит. И вот в очередной её приход, он попросил её присесть и выслушать его: «Ира, тебе не кажется, что ты слишком много времени уделяешь мне? Посмотри на себя, ты похудела, ты вся пожелтела, посмотри на кого ты стала похожа. Может тебе подумать о своей личной жизни? Ты молода, зачем тебе инвалид? Неизвестно, встану ли я на ноги. Ты что так и будешь всю жизнь горшки выносить из-под меня? Я этого не хочу. Может нам стОит расстаться?»
Ирина оторопела: «Игорь, ты разлюбил меня? Ты не хочешь, чтобы я была с тобою рядом?"
«Ну что ты, я очень люблю тебя, но я не хочу портить жизнь тебе. Ты не должна…».
Она оборвала: «Хорошо, Игорь! Я подумаю над твоими словами. А уж что я должна или НЕ должна, позволь мне решать самой. А сейчас пойдём в палату. Скоро мама твоя должна прийти».
Домой бежала, едва сдерживая слёзы, а уж дома дала им волю. Рыдала до истерики. Такой её и застала мама, вернувшаяся с работы. Перепугалась: «Ирочка, что-то с Игорем? Да что случилось?»
Сквозь слёзы она кое-как пересказала матери их разговор с Игорем.
Мама долго молчала, а потом произнесла: «А может стОит прислушаться к его словам? Может, ты и сама так уже думаешь? Ты разберись в себе, в своих чувствах. А если он и вправду останется инвалидом на всю жизнь? Ты можешь представить себе всю свою жизнь рядом с таким человеком? Может, действительно, лучше сейчас всё оборвать, чтобы потом не корить себя всю жизнь?».
«Мама! Да что ты такое говоришь? Ведь я люблю его, очень люблю. И он не будет инвалидом – я верю!»
«Ирочка! Это ты сегодня ещё его любишь, а что будет с твоею любовью через 10—20 лет жизни с инвалидом? Ты подумай!»
«Мама, мне противно тебя слушать. Это не ты говоришь, ты у меня не такая, ты не можешь так думать…»
«Ирочка, жизнь заставляет подумать о разных ситуациях. И я горжусь сегодня тобою. Горжусь и верю, что ты любишь, любишь искренне и искренне надеешься на лучшее. Я поддержу тебя. Но, пообещай мне одно…»
«Что я должна пообещать тебе?»
«Пообещай, что если ты, вдруг, начнёшь сомневаться в искренности своих чувств к Игорю, то ты честно ему об этом скажешь. Ему будет больно, но это будет честно. Лучше сказать человеку правду в лицо, чем врать и делать вид , что тебя ничего не напрягает. Ты можешь пообещать мне это?»
После некоторых размышлений, Ирина подошла к матери, обняла и сказала: «Обещаю! И спасибо тебе за то, что ты у меня такая!»
А на следующий день она продолжила их разговор с Игорем: «Игорь, я подумала над твоими словами».
Игорь напрягся: «И что ты решила?»
«Что я решила? – переспросила она – а решила я вот, что: даже если ты меня разлюбишь, я не оставлю тебя до тех пор, пока не поставлю тебя на ноги. Но вот… если – Ирина сделала длинную паузу, подыскивая слова – если я тебя разлюблю, то я тебе об этом скажу обязательно. И тогда, быть может мы и расстанемся. Так что, если ты не хочешь, чтобы я тебя разлюбила, то перестань ныть и хныкать и говорить мне всякую ерунду. Лучше подумай о том, что нужно сделать, чтобы скорее встать с коляски и выполнить своё обещание. Ведь, ты обещал на мне жениться? Я пока не передумала. Я – жду!»
«Ирка-а-а! Иди сюда! Я обожаю тебя, люблю и хочу скорее стать твоим мужем.»
«Ну вот и хорошо! Давай к этому и будем стремиться.»
Через два года, после двух операций, Игорь приступил к разработке мышц ног, начал ходить с палочкой.
Был назначен день свадьбы. И ещё одно событие случилось в это же время: отец Игоря был реабилитирован, восстановлен в должности, с имущества был снят арест.
Только мать Игоря оставалась всё такой же недовольной и не желающей идти на близкий контакт с будущей невесткой.
Как-то, выкроив момент, когда они остались одни, Ирина обратилась к Виктории: «Виктория Сергеевна, Вы обещали мне сказать, почему Вы так ко мне относитесь. По-моему самое время сделать это, может и правда нам не нужно быть с Игорем, но я, ведь, не знаю причину Вашего такого ко мне отношения, может Вы и прАвы, и я хочу это знать, чем я Вам не угодила. Вы обещали…».
Помолчав, та стала говорить.
«Да я, в общем, не против тебя лично. Просто был такой случай, когда Игорь начал встречаться с одной девушкой, из простой семьи, милой, симпатичной. Мне она даже понравилась. Он стал часто приводить её домой. Она была - сама любезность, всем старалась угодить, была такая заботливая, хозяйственная, за всё хваталась…
А потом, я как-то услышала, как она говорит по телефону. Игорёшка вышел куда-то, я была в кухне, она, видимо, это не заметила и потому спокойно разговаривала, как мне показалось со своей подругой.
Так вот она говорила об Игоре в таком тоне…. В общем, обозвала его тюфяком, маменькиным сынком и говорила, что она всё равно его женит на себе, что он уже почти готов, ну в общем, всё в таком роде.
Я так и выронила из рук салатницу, что вытирала в тот момент. В этот момент и Игорь зашёл в дом. И она подскочила, оба кинулись в кухню, а я слова не могла вымолвить. Она поняла, что я всё слышала, хотела что-то мне сказать, а я как заору «Вон из нашего дома». Игорь ничего не поймёт. Она вокруг него крутится.
В общем, с того момента, как только он задружит с какой девчонкой, я сразу ненавидеть её начинала и Игорю сказала, чтоб он больше никого в дом не смел приводить. С тех пор у меня с ним натянутые отношения. Он сразу мне и не поверил, когда я ему рассказала о подслушанном разговоре, но потом у них там что-то произошло, они расстались.
А тут через время он и тебя в дом привёл. Причём сразу заявил, что он тебя любит и не позволит нам вмешиваться в его жизнь. Вот я тебя и возненавидела сразу.»
Ирина долго молчала, а потом изрекла: «Виктория Сергеевна, да Вы просто ревнуете своего сына и не хотите никому его отдавать. Только, не может же он всю жизнь быть возле Вашей юбки. Неужели Вы этого до сих пор не поняли? Все дети, рано или поздно, но уходят в свою взрослую жизнь и с этим приходится мириться каждой маме.
А я люблю Игоря, очень люблю, Вы уж поверьте мне.
А чтобы Вы прекратили его ревновать, я знаете, что сделаю? Я рожу Вам внука, нет двоих внуков, чтоб Вам было кого любить , с кем заниматься и кем командовать. Хотите?»
Виктория Сергеевна улыбнулась, провела ладонью по плечу будущей невестки и сказала: «Хочу!»
Свадьбу отмечали два дня. Молодые были счастливы.
А через десять месяцев Ирина выполнила своё обещание: она подарила своей свекрови двух внуков-близнецов. Та была счастлива непомерно и, действительно, всю свою любовь стала отдавать малышам.
Прошло ещё немного времени и у Ирины с язычка всё-таки сорвался вопрос к свекрови: «Ну что, Виктория Сергеевна, теперь я перед Вами ни в чём не виноватая?»
Та в ответ улыбнулась: «Реабелитирована! Целиком и полностью! Но, ведь, иногда случается, что и без вины виноватыми могут стать люди. Вот, как наш отец. Ну и ты тогда под горячую руку мне попалась. Ну, прости! Виновата!».