Как горько - ушел Георгий Михайлович Гречко. Навсегда запомню встречу с ним. Его улыбку.
Здесь отрывок из нашего разговора. Он вошел в книгу "Свет свечи и звезды" о Энееве Т.М.
«У всех космонавтов старшего поколения к Тимуру Магометовичу особое отношение, но вам надо обязательно поговорить с Гречко – их связывает совместная работа и дружеские, близкие отношения», - сказала Раиса Константиновна Козакова.
Я позвонила Георгию Михайловичу. Мгновенный отклик, радостная готовность и согласие на встречу. «Нет, что вы, я не могу сказать, что я дружу с Энеевым. Я – обычный баллистик, он – гений, он сам – отдельный, непостигаемый космос. Мне до него как до Луны. Я технарь и делал то, чему он меня учил, и без него, возможно, не сделал бы ничего. Вот в чем дело. Я просто люблю его».
В этих словах, искренних, щедрых, застенчивых – Гречко. Среди всех космонавтов, только у Гагарина и у него такая улыбка. Улыбка очень счастливого человека, посвященного в какую-то прекрасную тайну. Казалось, он побывал не в космосе – темном, холодном, безжизненном, а в другом, живом и прекрасном мире, и улыбнулся его бесконечности и тайнам. Заглянул в высоты и бездны этого мира и что-то очень важное понял.
Конечно же, он не просто «технарь», не просто «баллистик». Это Гречко впервые на «Салюте-4» вместе с А. Губаревым точно сориентировали станцию и привели в действие сложнейший оптический прибор КСС-2 - комплекс солнечных спектрометров и наблюдали за космическими зорями. Данные о 1200 спектрах были доставлены на Землю. За месяц работы в космосе «Салют-4» провел столь огромный объем работы, что по праву его квалифицировали как «научно-исследовательский институт широкого профиля». Поток новых сведений в области астрофизики, радиофизики, о солнечных вспышках, рентгеновском излучении и т.д., доставленных на Землю Гречко и Губаревым в 1975 году, ученые расшифровывают и сегодня.
Также «Салют-6», пилотируемый Г. Гречко и В. Романенко, обоснованно именовался «головным экспериментальным отделом большого НИИ. Г. Береговой, акцентируя внимание на новизне и важности научной информации, полученной в этом полете, пишет:
«…Г. Гречко обнаружил необычайное явление. Вооружившись биноклем, каждую свободную минуту проводил у иллюминатора. И однажды заметил на опускающемся за горизонт солнечном овале какие-то полосы, которые опоясывали овал по краям. Г. Гречко назвал их «ступеньками», которые свидетельствовали о слоистом строении атмосферы Земли»;.
И «ступенек» им открыто немало. Светло, по-мальчишески улыбаясь, он, задумавшись, говорил о Тимуре Магометовиче, и от этой улыбки серьезные вопросы становились еще значительнее.
«Институт прикладной математики – уникальный институт. Там работали и работают замечательные люди. Среди них были выдающиеся ученые, Тимур Магометович же был гений. Это совсем не преувеличение. Он отличался от других своей необычностью – гениальной необычностью. Например, нам, космонавтам, экстренно надо решить одну важную задачу. Для ее решения подключаются все. Но, как правило, все идут стандартным путем. Тимур Магометович подходил с совершенно неожиданной и, казалось, невозможной стороны, применял неожиданную математику и первый получал очень ценные и верные результаты.
Навсегда останется в космонавтике его открытие под названием «звездочка». Когда мы начали летать к Луне, то иногда с космодрома Байконур можно было запускать ракету, иногда нет. Когда запуск был подготовлен, оказывалось, что это возможно при маленьком весе, который не мог нас устроить. Были очень серьезные проблемы. Тимур Магометович сказал: прямо с космодрома на Луну запускать спутник нельзя. Надо сначала вывести его на круговую орбиту вокруг Земли, а потом с этой орбиты направить к Луне. Что значит сказал – он все подсчитал, он разглядел. Это сейчас кажется - иначе ведь невозможно, что это единственное верное, простое решение. А тогда это никому в голову не пришло, кроме Энеева.
В этом прекрасном институте математикам известна фраза «Тимур-эффект». Только что Тимур был здесь, участвовал в обсуждении какой-то задачи – и его нет. Нигде нет. Исчез в одну минуту. Потом появляется – и у него новое решение. Гениальное до внезапности, точности и как бы ясности. Мы сидим и изумляемся: как мы не догадались сами? Еще, что меня в нем изумляет, - масштаб его интересов, которые с годами только увеличивались. Скажем, вот я – баллистик. Всю жизнь считал траектории полета к Луне, Марсу, Венере. Всю жизнь, пока не ушел на пенсию. Не так стандартно, как я, но и он занимался этим. Ему этого было мало. И он погружается в самые глубинные вопросы человечества: как образовалась наша Солнечная система? Почему именно такие планеты? Почему на таких орбитах? Почему такие по величине и почему именно такие спутники?
Существуют разные теории и гипотезы о возникновении Солнечной системы. Тимур Магометович выбирает среди них наиболее ему близкое – кривое облако. И начинает задавать различные скорости его частицам, массе, стал моделировать процессы, которые шли многие миллиарды лет. Наконец, нашел какое-то облако, при каких начальных условиях могла возникнуть наша Солнечная система и какая она есть – с такими орбитами и такими планетами.
Более интересный вопрос, который вновь захватывает Тимура Магометовича, - происхождение человека. Он рассматривает теорию Дарвина, просчитывает и соглашается: да, человек мог возникнуть на Земле путем естественного отбора. Но Земля существует четыре миллиарда лет, а чтобы перебором вариантов природа сотворила человека, необходимо больше времени. Если действительно человек возник благодаря естественному отбору, то человек выкристаллизовывался из животного мира больше, чем вообще существует наша система. А это невозможно. Следовательно, было какое-то вмешательство, которое ускорило создание человека. Как хотите называйте это – Бог, пришельцы, судьба, - но Тимур Магометович расчетами доказал, что без вмешательства какой-то могучей силы, просто по Дарвину человек произойти не мог.
- Георгий Константинович, как бы Вы лично назвали ту силу, которая так ускорила развитие человека?
- Я прежде всего космонавт, и, видимо, еще и поэтому мне очень хочется верить, что существуют другие цивилизации. И мне ближе гипотеза, что нас пометили люди другого мира. Они увидели, что обезьяна развивается и может развиваться. Решили помочь. Может, даже использовали генную инженерию. Есть гипотеза, что они прилетают на Землю раз в 3600 лет и что 23 октября 2012 года они вновь нас посетят. Это все гипотезы. Прямых доказательств нет, есть только косвенные. На сегодняшний день они меня удовлетворяют. Тимура Магометовича, я знаю, не удовлетворяют. Вы поговорите с ним – у него очень интересные должны быть мысли.
- Мы говорили. Он рассказывал: «Как-то во время чаепития в домике Королева промелькнуло «когда я занимался летающими тарелками…». Я от счастья даже подпрыгнул, потому что очень ими интересовался и очень долго надеялся на встречу с посланниками иной цивилизации. И для меня мнение Сергея Павловича о летающих тарелках дорогого стоило. Я стал расспрашивать. Королев рассказал, что году в 1950-м позвонили из ЦК партии и попросили сделать экспертную оценку по летающим тарелкам. Он стал отказываться, не хотел отрываться от неотложных дел. Но ему дали понять, что здесь отказы неуместны, так как это поручение Сталина. Пришлось, чертыхаясь, передать помощникам все текущие дела.
Следующий месяц Королев провел в двух комнатах секретного хранилища, заваленного сообщениями о летающих тарелках, причем ему помогали три переводчика с разных языков. Его вердикт был таков: «Летающие тарелки – это реальность, но не техника. Возможно, это природное явление, поэтому инженеру здесь делать нечего». Я не был в этом уверен. Но поскольку роскоши всерьез заниматься темой столь абстрактной и скрывающей от всех конкретную информацию, не располагал, от этого волнующего вопроса отошел».
- Естественно. Где у Энеева такое время? И потом ему необходимо хотя бы одно прямое доказательство. Но, косвенно, многие его работы связаны непосредственно с поиском ответа на вопрос – откуда мы, где, кто мы.
Я повторюсь: Институт прикладной математики им. Келдыша – потрясающий. Там воздух другой, лица другие. Сколько в нашей стране бессмысленных, никому не нужных институтов – страшно подумать. Есть такая милая шутка об ученых, я хочу ее вам рассказать.
Летят люди на воздушном шаре. Вдруг налетела буря, земля закрылась в тумане, и ветер несет их неизвестно куда. Неожиданно облако прорвалось, и люди увидели человека. Обрадовались и кричат ему: «Где мы находимся?» Он посмотрел на них, подумал и крикнул в ответ: «На воздушном шаре!» Тут вновь ветер, все скрылось. Люди на шаре стали возмущаться: «Что за кретин? Что, мы сами не знаем?» Один из них сказал: «Нет, это человек, не кретин. Он – ученый. Во-первых, он услышал вопрос. Во-вторых, он задумался. В-третьих, он дал самый правильный ответ из всех возможных. Правда, ответ этот никому не нужен»…
Сколько энергии, сколько средств, сколько упущенной жизни уходят на никому не нужные, правильные ответы – вы и не представляете. А институт математики – другое: там творят великие мечтатели и великие труженики. Мы, технари, всегда изумлялись: нам срочно требуется, например, методика, математическое решение, и мы думаем, что поставленную задачу они долго будут считать и решать – а она готова. Всегда вовремя, всегда оперативно. Выдающиеся математики, и среди них наиболее оригинальным, мощным был и остается Тимур Магометович"
Говорил и о своей любви к горам, что одно из любимых мест - Приэльбрусье, что два его позывных - Чегет и Эльбрус выражали как они ему дороги, что он непременно приедет и мы тогда о многом ещё поговорим...
Часто так озаряла его лицо светлая, детская улыбка.
Стало на земле меньше такого света.