Прозрение

 
      Евгений Петрович нехотя продрал глаза, лениво потянулся к телефону и отключил будильник. Вставать не хотелось. Этой ночью он плохо спал: ворочался и вздыхал, проваливался в сон, но тут же вздрагивал от незнакомой боли в груди.

     Первый раз за сорок восемь лет Евгений Петрович почувствовал, что у него есть сердце. Конечно, оно и раньше давало о себе знать: в моменты какого-то волнения начинало громко колыхаться дробным стуком, разгоняя кровь по всему телу, но сегодня все было по-другому. Гнетущая тяжесть давила на грудь, словно гигантский камень. Сердце не болело, оно ныло, сопротивляясь этому натиску. Евгений Петрович жадно вдыхал, но воздуха не хватало.


     Евгений Петрович отложил телефон, сел на кровати и подумал:
"Наверное, пора к кардиологу сходить. Не мальчик уже – видимо, пришло время".

     Он пошел в ванную комнату, принял душ, побрился, взял лосьон, налил в ладони и, приложив руки к лицу, с наслаждением почувствовал на щеках обжигающую свежесть.
 На кухне собралась вся его семья. Жена Надя в цветастой пижаме стояла у плиты и жарила глазунью на огромной сковороде. Дети сидели за столом. Сын Саня густо намазывал на обжаренный белый хлеб шоколадную пасту и постоянно поглядывал на часы, боясь опоздать в школу. Дочь Жанна в ожидании завтрака уткнулась в планшет.
- Всем привет, - сказал Евгений Петрович.
Дети, не отрываясь от своих дел, молча кивнули, а Надя ответила:
- Доброе утро. Час назад звонила твоя мама. Жаловалась.
- На жизнь? - улыбнулся муж.
- Нет, на тебя.
- Что на этот раз?
- Ворчит, что ни ты, ни внуки не приходите к ней и даже не звоните.
- Так некогда, знает ведь. У всех свои проблемы, дела. А почему она тебя набрала, а не меня?
- Потому что меня разбудить в половине седьмого можно, а твой сон потревожить нельзя.
Надя вывалила яичницу на тарелки и поставила их на стол:
- Садись, ешь.
- Ну, я же тебе сто раз говорил, что люблю, когда желточки целые, не текут, - возмутился Евгений Петрович.
- Прости, дорогой, забыла.

     Надя налила всем чай и села за стол.
Евгений Петрович макал в растекшуюся глазунью кусочек белого хлеба, засовывал его в рот и тщательно пережевывал, рассматривая домочадцев.
"Повезло мне все-таки в жизни, - подумал он, отхлебывая чай из большой фарфоровой кружки, - жена и умная, и красивая, а какой ужин каждый день готовит - пальчики оближешь. Хорошо, что не работает. За собой следит. Всегда аккуратненькая, манящая. Прелесть просто".

     Он доел яичницу и придвинул к себе вазочку с зефиром:
- Добавь кипяточку, Надюша, - он протянул кружку жене.
"И дети мои умнички, - подумал он, - Сашка в десятом классе учится. Проблем никаких нет. Вечерами на тренировки по боксу ходит. Настоящий мужик растет. Никогда не потерпит несправедливости. Слабого защитит, в беде никого не оставит. Сильный, крепкий. А доча?  Вся в Наденьку. Такая же красотка. Вроде недавно помогал жене её в ванночке купать. Вон какая вымахала. Двадцать два года пролетело с тех пор, а я и не заметил. Медицинский окончила, теперь на кафедре работает и в аспирантуре учится".

- Родители! Мы поехали! - крикнула из коридора Жанна. - Я Саню в школу закину, и на работу. Буду поздно - не теряйте.
Евгений Петрович закрыл за детьми дверь, зашел на кухню, поцеловал жену и спросил:
- Какие планы? Отдыхать будешь?
- Милый, ты что? Весь день расписан, как у бизнес-леди. Сантехника надо вызвать - кран в ванной гудит. Потом на рынок за свежими овощами и мясом.
- Что на ужин сегодня будет?
- Греческий салат сделаю и свининку пожарю. Ты как хочешь? Кусочками или стейком на косточке?
- Конечно стейком, - улыбнулся Евгений Петрович.
Он обнял жену и сказал:
- Все, дорогая. Пошел собираться.
У дверей остановился и спросил:
- А ты вроде на прошлой неделе сантехника вызывала?
- Вызывала, - ответила Надя, - только он ничего не сделал. Какой-то втулки не было.
- Понял, - ответил муж и вышел из кухни.

     Он оделся, взял с полки ключи от машины, послал жене воздушный поцелуй и вышел из дома.
Евгений Петрович выехал из двора. Несмотря на раннее утро, улицы обрастали пробками. Он включил магнитолу и подумал:
"Время еще есть. Компаньоны сегодня подъедут позже. Опять уговаривать начнут. А может, согласиться? Нет. Захват - это не мое. Горячие они парни, хотя и с ними повезло. Со школы всегда вместе. Как подружились в пятом классе, так и до сих пор дружим".

     От раздумий отвлек телефонный звонок. Евгений Петрович взял трубку:
- Привет, мама! Спасибо. Все нормально. Да, галстук надел. На дороге буду внимателен. В машине у меня аптечка лежит. Не волнуйся, не замерзну. Целую.
Он сунул телефон в держатель для стаканчика и подумал:
"Мама, мама. Ну, сколько можно? Я уже взрослый, скоро, Бог даст, сам дедом стану. А ты все около меня, как наседка, трепыхаешься".

     Евгений Петрович остановил машину у здания, в котором располагался его офис, и поднялся в приемную.
Он поздоровался с секретаршей и спросил:
- Еще не подъехали?
- Нет. Андрей Николаевич и Дмитрий Степанович с утра в налоговой.
- Да знаю я, знаю, - отмахнулся шеф и зашел в кабинет, на дверях которого висела зеркальная табличка "Дирекция".

     Он снял куртку и сел в кресло.
"Вот так и сидим все вместе, - подумал он, оглядывая заваленные папками столы компаньонов. - Раньше в одном классе сидели, теперь в одном кабинете. Всегда вместе. Столько лет. Вот она настоящая дружба".
Друзья пришли минут через десять.
- Привет, Жека, ты уже тут?
- Привет, ребята.
Мужчины пожали руки, обнялись и сели за свои столы.
- Ну, что, Жека, - сказал Дима, - давай все-таки завод у Кислицина отберем?
- Ребята, Димка, Андрюха, я же говорил, что против. Мы всегда честно деньги делали. Давайте не будем начинать войну.
- Да какую войну? - Андрей поднялся с кресла и заходил по комнате. - Тактично дело сделаем. Комар носа не подточит. Ты прикинь сколько бабок рубанем.
- Так у него семья, дети, - возразил Евгений Петрович, - мы, что, их по миру пустим?
- Да и черт с ними, - настаивал Дима. - Главное, чтобы у нас все было хорошо. Жека! Соглашайся.
- Нет, ребята. Я против. А без моей подписи ничего у вас не выйдет. И давайте не будем ругаться.
Евгений Петрович встал из-за стола и начал одеваться.
- Ты куда это собрался? - удивился Андрей.
- Поеду на производство, посмотрю, что там и как. А то мы точно подеремся. Все. Меня сегодня не будет. Пока, - сказал он и вышел из кабинета.

     Зазвонил телефон:
- Да, мама. Конечно. Я обязательно поем. Да. Мама! Когда это кончится? Хватит меня опекать. Не злюсь. Нет, не всухомятку. В ресторане. Спасибо, но к тебе долго ехать. Давай. Все. Мне сейчас некогда. Пока. Заеду. И Саня с Жанной. Все. Целую.
- Елки-палки. Достала уже своей заботой! - воскликнул Евгений Петрович. - Сидела бы с соседками на лавочке, обсуждала прохожих и наслаждалась жизнью.
Он сел в машину и помчался на производство. Сердце опять начало давить.
"Последнее время мама просто бесит, - подумал Евгений Петрович. - Отец, пока был жив, ни во что не совался. Молодец.  Не слышно его и не видно. А мама во все нос сует. Что? Как? Почему? Жуть".

     Домой он вернулся только вечером. В квартире пахло свежими огурцами и жареным мясом.
"Слава Богу, что тут все хорошо. Меня любят и ценят. И жена, и дети. А главное, не задают ненужных вопросов", - подумал Евгений Петрович.
В коридор вышла Надя.
- Кушать сейчас будешь? - спросило она.
- Нет, полежу. Сердце давит. Надо будет завтра в больницу сходить.
- Как хочешь, - ответила жена и, напевая, ушла на кухню.
Евгений Петрович прошел в спальню и, не снимая костюм, лег на кровать.
Зазвонил телефон:
- Мама! Я устал. Нет, еще не ужинал. Обязательно буду. Нет, не болею. Просто хочу спать. Я могу хотеть спать? Все, пока. Нет, сегодня не приедем. Пока.

     Он отбросил трубку в сторону, тяжело задышал, схватился за грудь и умер.
 
     В то самое время, когда семья Евгения Петровича готовилась к похоронам, высоко во Вселенной только что вернувшаяся Душа беседовала с Учителем.
Она была довольна. Родной дом в очередной раз встретил теплом. Воздух был пропитан безмятежностью и ощущением полной свободы. Сейчас, выбравшись из человеческого тела, Душа хотела петь, танцевать и веселиться. Испытание было позади, а впереди ждал долгий отдых. Необходимо было залечить раны, нанесенные Земной Судьбой, набраться сил, да и просто насладиться отсутствием проблем.
- Ну, что, Женечка! - спросил Учитель. - Как думаешь, задание выполнено? Новые знания получены?
- Разве это задание? - удивилась Душа. -  В прошлый раз, когда пришлось пожизненный срок отбывать в тюрьме, вот там-то знаний было получено предостаточно. Врагу не пожелаешь. А сейчас просто каникулы. Жизнь сложилась прекрасно. Спокойные детство и юность, верная и любящая красавица жена. А дети?  Сын - сильный, справедливый, честный. Дочурка - солнышко. На первом месте учеба и работа. Парней ухажеров к себе и близко не подпускает. Я вообще думаю, что уж очень она стеснительная была. Друзья преданные. Всегда рядом. Со школы вместе. И радости, и горести, все на троих делили.

     Учитель внимательно слушал, неторопливо поглаживал длинную седую бороду и смотрел в даль.
 - У тебя какое задание было, Женечка? Чему надо было научиться? - неожиданно спросил он.
Душа улыбалась. Ей хотелось летать. Но у Учителя было такое серьезное лицо, что отвечать на вопрос пришлось.
- Мое задание было научиться разбираться в людях, которые меня окружают.
- И как? Получилось разобраться? - допытывался Учитель.
- Конечно! Все замечательные! Никто меня не обманывал. Все любили и ценили. Только...
- Что только? - насторожился Учитель.
- Наверное, мама меня не любила. Приставала, раздражала, не давала покоя. В общем, не давала спокойно жить.
- Ух ты! - воскликнул учитель. - Знаешь, Женечка, а ведь сорок восемь Земных лет не прибавили тебе знаний. Это ужасно!
- И что теперь? Я останусь без отпуска? - захныкала Душа.
- Нет, что ты. Не расстраивайся. - успокоил Учитель. - Любая душа через сорок дней после возвращения обязательно уходит на покой, до следующего переселения. И ты будешь отдыхать. Но на Землю тебе сейчас придется вернуться. Ненадолго. Пока мы с тобой тут разговаривали, там уже тридцать пять дней прошло. Так что время до отпуска у тебя есть. Я хочу, чтобы ты все увидела под другим углом. Ни в чью оболочку залазить не надо. Ты просто будешь наблюдать за теми, кто был рядом с тобой. За теми, кого ты называла близкими людьми. Это будет тебе урок. Ведь со стороны всегда гораздо виднее.

     Учитель нежно обнял Душу и повел по бархатной ярко-зеленой траве.
- А когда я полечу?
- Сейчас! - ответил Учитель и толкнул Душу в ослепительно белый тоннель.
Она прижала крылья и устремилась вниз.
 
     В доме Евгения Петровича шла привычная жизнь. Будто глава семьи не умер, а ушел на работу.
- Мама! Мы поехали! - крикнула из коридора Жанна. - Я Саню в школу закину, и на работу. Буду поздно - не теряй!
- Саня, а ты когда вернешься? - спросила Надя.
- Мамочка! У нас сегодня после уроков экскурсия, после нее я на тренировку, потом в кафе иду. Вечером празднуем Витькин день рождения, он меня пригласил. В общем, приду тоже поздно, зато сытый. Так что можешь на кухне не упахиваться.

     "Прямо упахалась вся, - подумала Надя и закрыла за детьми дверь. - Вот оболтусы. Сколько лет уже думают, что я сама готовлю. Ага, как же. Зачем тогда супермаркеты? Пошла, что надо, купила. Салатики готовые, мясо любое: жареное, тушёное, вареное. Там только курицы одной семь разных блюд. Буду я ногти ломать. Не для кухни родилась, а для счастья".

Она посмотрелась в зеркало, взяла телефон и набрала номер:
- Алло! Это управляющая компания? Мне срочно нужен сантехник. Опять гудит кран. Да. Спасибо. Записывайте адрес.
Закончив разговор, она вновь набрала номер:
- Васютка! Приветик, мой родной. Как ты и просил, я вызвала тебя официально. Беги к диспетчеру и забирай заказ на ремонт крана. Можно до обеда поваляться в кроватке. Поторопись, а то напарник перехватит. Ты же меня знаешь. Вдруг я не устою перед его чарами. Да ладно. Шучу. Жду.
Она положила трубку и пошла в душ готовиться к встрече.
Через полчаса в дверь позвонили. На пороге стоял сантехник Василий.
Надя стащила с него куртку, схватила за лямки синего рабочего комбинезона и потащила в спальню. Сантехник двинулся за ней. Он смешно тряс ногами, пытаясь сбросить с них сапоги.
 
Жанна остановила машину у школьных ворот.
- Шуруй, братец, - сказала она, - иди грызи гранит науки.
- Спасибо, Жанка.
Саня открыл двери и спросил:
- Дашь две тысячи? Я вечером верну.
- Так я поздно приду.
- Фигня какая, - ответил брат, - значит, завтра отдам. Делов-то.
- На, - Жанна протянула ему деньги.
- Спасибо, сестричка. Не дала брату с голоду умереть.
Саня выбрался из машины и, дождавшись, пока Жанна скрылась за углом, пошел в противоположную от школы сторону.

     Он перешел дорогу и зашел в грязный подъезд хрущевки. Поднялся на второй этаж и позвонил в звонок. Дверь открылась, на пороге стоял крепкий мужчина в синем спортивном костюме.
- А, Саня, привет. Заходи, - сказал он.
- Здравствуйте, Владислав Иванович.
- Проходи. Чай будешь?
- Спасибо, тренер, не буду. В школу надо. Да и клиенты ждут, - ответил парень.
- Клиенты — это хорошо. Тогда я быстро.
 Тренер ушел в комнату и через минуту вернулся.
- Держи, - сказал он и протянул Сане небольшой полиэтиленовый сверток. – Всея, как всегда, расфасовано. Десять доз, двести рублей каждая. Трава в этот раз мощная. С тебя две тысячи.
Парень отдал тренеру деньги.
- Спасибо, Владислав Иванович.
- За что? - рассмеялся мужчина. - Мы же партнеры. Ты по сколько барыжишь?
- По триста.
- Молодец, - похвалил тренер, - цену не снижай, весь город в розницу так и торгует. Как берут? Хорошо?
- Отлично.
- Саня, может, пора на что серьезное перейти? - спросил Владислав Иванович. - Как думаешь, ребята будут брать? Созрели?
- Конечно, будут, - уверенно сказал парень.
- Ну и хорошо. Подумаю, что да как. А сегодня вечером вместо тренировки будет практика, - сказал мужчина.
- Что делать будем?
Владислав Иванович подмигнул Сане и сказал:
- Азербайджанскую забегаловку на Заимке знаешь?
Парень кивнул:
- Знаю.
- Так вот, - продолжал тренер, - хозяин кафе оборзел - не платит. Возьмешь ребят, поедешь к нему и объяснишь, кто тут главный. Он там один и девка за стойкой. Метельте обоих. Посуду поколотите, мебель. Короче, как всегда. Потом приедете в зал, и я с вами рассчитаюсь. Годится?
- Годится. Не в первой, - ответил Саня. - Я пойду, Владислав Иванович. Пора.
- Давай, Санек. Будь осторожен. У нас впереди еще есть делишки.
Саша сунул пакет под рубашку и пошел в школу.
 
     Высадив брата, Жанна поехала на работу. Она посмотрела на часы и подумала:
"Черт. Опять опаздываю! И что я его каждый день вожу. Раз довезла, и все - вошло в привычку. Надо заканчивать".
Пробок не было и уже через пятнадцать минут Жанна была на месте. Она закрыла машину, зашла в подъезд и, не дождавшись лифта, помчалась по лестнице. Подойдя к нужной двери, ключом открыла ее и вошла в квартиру.
Порностудия, где работал Жанна, была устроена в жилом доме. Предприимчивые хозяева выкупили две соседние четырехкомнатные квартиры на последнем этаже. Они, переломав все перегородки, соорудили съемочный павильон: оборудовали гримерку, ванную, кухню.  Получилась настоящая площадка для съемок фильмов, приносящих настоящие деньги.
- Всем привет! - улыбнулась Жанна.
- Привет! - строго сказал режиссер. - Опять опаздываешь? У оператора почасовая оплата. С тебя буду вычитать.
- Да ладно, - она обняла режиссера за шею и поцеловала в нос. - Не боись! Отработаю. Все, я в душ, и через десять минут можно начинать.
 
     Друзья Евгения Петровича, Андрей и Дима пили. Они отправили секретаршу домой и закрылись в офисе. Две пустых бутылки из-под виски валялись на полу. На журнальном столе стояла только что открытая третья. На картонных подложках засыхали колбасная нарезка и сыр.
- Ну, что, братуха, - сказал Андрей, - давай еще раз за упокой души. Он выпил, занюхал куском колбасы и отбросил ее на стол.
- Достал уже: за упокой, за упокой, - ответил Дима и отставил рюмку. – Честно, не знаю, горевать или радоваться. Слишком правильным он стал в последнее время.
- Так-то да, - согласился Андрей. - Столько лет вместе. Что это он вдруг решил, что он все будет решать. Ты Богу спасибо скажи, что Кривому бабки не успели отдать. Он бы Женечку грохнул за день до естественной смерти. Или еще хуже: бабло взял, а тот сам помер. И плакали наши денежки.
Андрей налил себе виски, выпил и, поперхнувшись, надрывно закашлял.
- Не лезет уже, зараза, - прошептал он и вытер лицо. - Отвел нас Господь от греха. Завалили бы дружбана за зря.
- Да ладно. Помер и помер. Главное, что стерва его, Надька, ничего не получит, - сказал Дима, закуривая. - Давай, Андрюха, выпьем за твои мозги.  Здорово ты придумал все деньги в Германии спрятать. Она про них и не знает. Не думаю, что Женька ей рассказал. Процент от производства будем ей давать, пусть живет и не вякает.
Дима взял бутылку и увидел, что его рюмка стоит полная. Он налил другу, и они выпили.
- А чего ей вякать? - усмехнулся Андрей. - Двести штук в месяц- это для нее огромные бабки. Пусть получает. Мы же не звери, нам для вдовы друга не жалко. Давай, братан, поедем по домам, а завтра начнем Кислицина прессовать. И заводик будет наш.
- Поехали.
Друзья обнялись, накинули куртки и вышли из офиса.
 
     Погода начала портиться. Душа металась по городу и не находила себе места. Только сейчас она поняла, что ничему не научилась, пока жила на Земле.
"Ладно, все посмотрела, пора домой. Учитель, наверное, заждался", - подумала она, расправила крылья и взлетела.
Стремительный ветер не давал подняться выше, сковывал крылья и сбивал с пути. Она поняла, что не может справиться с его напором. Смирилась и полетела, подчиняясь порыву.
Неожиданно ветер стих, словно кто-то невидимый выключил мощный вентилятор. Душа не успела ничего понять и с силой плюхнулась на обвитый зеленью балкон. Она поднялась и через стекло увидела маму Евгения Петровича.
Старушка сидела за столом, на котором стояли лекарства и листала старенький альбом.
     Внезапно женщина встала и подошла к окну.
Глядя прямо сквозь Душу, она зашептала:
- Женечка, Женечка! Сынок я знаю, что это ты. Женечка! Я чувствую тебя.
Слезы катились по её лицу. Она схватила со стола таблетку нитроглицерина, положила её под язык и села на стул.
- Женечка, - попросила мама, - если это ты, подай знак. Прошу. Подай.
Всегда спокойная Душа Евгения Петровича затрепыхалась. Ей хотелось обнять маму, гладить её по седым волосам и просить прощения. Но было поздно. Этого сделать она больше не могла. Душа заплакала.
- Дай знак, Женечка, - повторяла женщина. - Пожалуйста.
Душа не выдержала и впорхнула в комнату через открытую форточку. Она долго металась под потолком у люстры. Заметив стоящую на полке фотографию маленького Жени, Душа подлетела к ней, сбила её крылом и вылетела из квартиры.
Мама подбежала, подняла снимок и сказала:
- Вот и зашел ты ко мне, сынок. Дождалась.
Она подошла к окну, одной рукой прижала фотографию к груди, другой махала в сторону неба, будто бы прощалась с Душой сына.
 
- Ну что, все поняла? - спросил Учитель, когда воспитанница вернулась домой.
- Все, - грустно ответила Душа. - Я даже не могу представить, какие чувства испытывала эта женщина. Как ей было больно.
- Возможно, когда-нибудь узнаешь, - Учитель хитро усмехнулся. - А теперь иди отдыхай. Отпуск ты в любом случае заслужила.
 
    Через пять лет в стареньком родильном доме на улице Коминтерна родилась милая девочка. В будущем чья-то мама и бабушка. Родители назвали её Евгенией.
 


09.04.2017