http://www.proza.ru/2017/04/14/70
Разговор со Шнейбахом настолько утомил Равиля, самочувствие которого оставалось далеко не лучшим, что он провалился в сон, прежде чем Тоня успела спросить у него об истинной цели появления Витольда. Присев рядом, Антонина погладила его по щеке и, чуть поправив на нём простыню, собралась наконец перекусить. Как вдруг, неожиданное ощущение заставило её выглянуть из палаты.
Витольд стоял неподалёку возле окна в конце коридора. Он казался растерянным. Когда Тоня приблизилась, Шнейбах порывисто шагнул ей навстречу.
- Тоня, прости меня! Я не должен был приходить. Теперь он знает, что мы с тобой встречались.
- Это ты меня прости, - устало улыбнулась Антонина. - Равиль знал... он ехал за мной в Москву. Так что, во всём виновата только я.
- Подожди, - сообразил Витольд, - ты ехала ко мне?
- Нет, - уверенно сказала Тоня, - это я ему так сказала. Прости меня за это, пожалуйста.
- Тоня, но ты же всё равно пришла ко мне!
- В прошлый раз мне показалось, что мы не договорили ... о нашей семейной истории.
- Вот как, - горько опустил плечи Шнейбах, - получается, всё что нас связывает, это далёкое прошлое.
- Извини, но это так. Теперь мы с тобой просто поменялись местами.
Витольд удивлённо смотрел на неё, и Тося поторопилась объяснить.
- Девятнадцать лет назад в лагере мне очень хотелось, чтобы ты ответил на мои чувства. Я была пылкой влюблённой шестнадцатилетней девочкой. В твоём лице наша семейная романтическая история несбывшейся любви обретала шанс стать счастливой. Но ты был так осторожен..., меня это угнетало.
- А тебе хотелось, чтобы я вёл себя как Мустафинов? - горячо воскликнул Шнейбах.
- Ты даже не представляешь, насколько прав, - покачала головой Тоня. - Я действительно ждала от тебя большей открытости. Мне не хватило чутья понять, что ты...
- Любил тебя, - подхватил Витольд, - любил по-своему, более закрыто, не напоказ. В то время как мне следовало быть смелее, таким как Мустафинов!
- Прекрати, - нахмурилась Антонина, поняв его намёк.
- Прости, - вспыхнул Шнейбах, сообразив, что преступил черту.
- Тебе не за что извиняться, - решительно сказала Тося. - Всё дело во мне. Во всём виновата моя двойственность отношений. От каждого из вас я ждала несбыточного. В своём стремлении вызвать тебя на проявление пыла, я бессовестным образом использовала Равиля. Мне постоянно хотелось сказать тебе: посмотри, как надо! А с его стороны, наоборот, ожидала проявления большей холодности. Поэтому после того, что между нами произошло, я растерялась. И когда он позвал меня замуж, то я не восприняла всерьёз, не услышала голос своего сердца. И в результате оказалась наказана долгими годами одиночества и ожиданий.
- Значит, - грустно сказал Витольд, - сейчас мы с ним тоже поменялись местами. Теперь я оказался в роли модели для демонстрации чувств.
- Не поняла, - озадачилась Тоня.
- Ну, когда ты сказала Мустафинову, будто едешь ко мне.
- С той лишь разницей, что я не собиралась к тебе, Витольд. С моей стороны это было не что иное, как выдумка. Я приревновала Равиля, беспочвенно, совершенно без оснований, и выпалила первое, что пришло в голову. А потом сама поддалась своему порыву и помчалась в Москву. И раз я уже оказалась здесь, то решила всё-таки поговорить с тобой, чтобы не оставлять напрасных надежд и попытаться выяснить, не собираешься ли ты искать меня в Липовске. Мой порыв это не что иное, как вспышка ревности, Витольд. Той самой, непреодолимой ревности, о которой упоминал Равиль.
- Ты слышала?!
- Я подошла к двери как раз в тот момент, когда он говорил о ревности.
- Мне следовало понять это раньше, - усмехнулся Шнейбах.
- Что именно? - подняла брови Тоня.
- Когда ты в Любеке спросила о модели на моих картинах. Это ведь была ревность, верно, Тоня?
- Да, - безучастно ответила Антонина. - Не самое лучшее чувство, - слабо улыбнулась она, - но порой служит прекрасным катализатором.
- Хочешь сказать, - догадался Витольд, - когда ты встретила его, то поняла, кого из нас больше ревнуешь?
- Так и есть, Витольд.
- Знаешь, - печально улыбнулся он, - теперь я даже сожалею, что мы с тобой не оказались в родстве. В противном случае, оставалась бы надежда, что мы сможем изредка видеться на правах родственников.
- Нет, Витольд, - решительно покачала головой Тоня, - я так не считаю. Полагаю, что нам в любом случае следовало поставить точку, невзирая на результат генетического анализа. Я совсем не хочу больше играть на чувствах Равиля. Я очень его люблю.
- Понятно, - разочарованно сказал Шнейбах.
- Неужели, - удивилась Антонина, - ты не поверил мне, когда я сказала об этом впервые?
- Честно говоря, не совсем. До сегодняшнего дня я всё ещё продолжал надеяться, что у тебя это кратковременная вспышка после встречи с ним.
- Мне пора, Витольд, - сказала Тоня. - Спасибо тебе за всё, особенно, что поддержал меня сегодня! И прости меня, пожалуйста, ещё раз.
- Это ты меня прости, - пылко произнёс Шнейбах. - Тоня, я никогда не забуду эти недели, проведённые с тобой. Я очень тебя люблю! Можешь мне пообещать только одно? Если я когда-нибудь снова привезу в Москву свою выставку, ты приедешь?
- Это я могу пообещать совершенно точно, - ласково улыбнулась Антонина. - Непременно приеду!
- Тоня, - тихо сказал Витольд, всё ещё не в силах расстаться с ней, - удивительное дело, но я сейчас подумал, что через столько лет судьба сделала своего рода рокировку, поменяв местами возлюбленную моего деда с его внуком.
- Что ты имеешь в виду? - тихо спросила Тоня.
- Теперь, - горько улыбнулся Шнейбах, - мне, как когда-то твоей прабабушке Антосе, суждено оставаться в ожидании несбыточной встречи.
- Ты не совсем правильно воспринимаешь ситуацию, - покачала головой Антонина. - Антося и твой дед любили друг друга. Их встрече препятствовали объективные обстоятельства. Тогда как у нас с тобой всё наоборот. Ничто не препятствует нам увидеться в любое время, кроме...
- Кроме чего, Тоня? - горячо подхватил мужчина.
- Витольд, мы ведь уже столько обсуждали это, - с укором произнесла Тося. - Неужели, ты хочешь услышать ещё раз? Поверь мне, что говорить об этом не менее больно, чем слышать.
- Прости, - в который раз за сегодня прозвучало это слово. - Я не хотел, Тоня, - смешался Витольд.
- Постарайся, пожалуйста, - с трудом проговорила Антонина, - поверить и не питать напрасных надежд.
- Я постараюсь, - вновь печально улыбнулся Шнейбах. - Хотя это и нелегко. Впрочем, по большому счёту, я сам во всём виноват.
- В чём, Витольд? - удивилась Тоня.
- В том, что не попытался за всё это время найти тебя. В отличие от Равиля, - он впервые назвал соперника по имени, - заслужившего своё счастье, как бы нелепо ни звучало это выражение.
- По твоей теории, - грустно сказала Тося, - получается, что я своего счастья не достойна.
- Почему? - изумился в свою очередь Витольд.
- Ну, я же не попыталась отыскать никого из вас, - объяснила Антонина, решив не упоминать о своих многочисленных поездках в Германию, в надежде на случайную встречу с Витольдом.
- Тоня, - ласково улыбнулся Шнейбах, - женщинам это не предназначено.
- Что же нам предназначено? - устало уточнила Тося, к этому времени едва держась на ногах от пережитых волнений. - Терпеливо ждать?
- Наверное, - подтвердил Витольд. - А предназначение мужчин сделать ожидание как можно короче. Но я слишком поздно понял это, - грустно заключил он. - Прости меня ещё раз за всё, Тоня. И будь счастлива.
- Спасибо тебе, - собравшись с силами, покивала Антонина. - Будь счастлив, Витольд!
***
Простившись с Витольдом, Тоня вернулась в палату. Удостоверившись, что Равиль всё ещё спит, взяла свой сотовый и вернулась в коридор к окну.
- Янчик, - набрала она номер Хлоповских, - я выпала из строя. Придётся тебе меня заменить.
- Заменить не проблема, - отозвалась Янина. - Тем более, московских туров в ближайшее время не предвидится. А с остальными я справлюсь. Ну, и с работой в течение недели тоже. Ты где? Неужели, умотала в предсвадебное путешествие?
- Нет, мы в Подмосковье, в больнице. Равиль в аварию попал.
- Да ты что! А сама как?! Ты с ним была?!
- Нет, - решила не открывать подруге всей правды Антонина, - он по работе ехал.
- Серьёзное что-то? - озабоченно спросила подруга.
- Могло быть хуже, - сказала Тоня, перечислив травмы Равиля.
- Слушай, Тоська, - воскликнула Янина, - что-то я не очень верю в эту поездку по работе.
- Почему? - спросила Тоня, удивляясь проницательности подруги.
- Голос у тебя какой-то странный.
- Янчик, ну, ты даёшь! Я же переживаю.
- Это понятно, - отмахнулась Хлоповских. - Но говоришь ты как-то неоднозначно, словно чувствуешь за собой вину. Тось, ты давай, прекращай! Выходи из этого состояния! Тебе силы понадобятся, ухаживать за своим любимым.
- Я соберусь, Янка, - с трудом сдержала слёзы Тоня. - Спасибо тебе! Вернусь и потом всё расскажу, ладно? Не могу я по телефону.
- Тоська, подружка моя милая, - воскликнула Янина, - да не надо мне ничего рассказывать! Я просто хочу, чтобы ты счастлива была. А у вас всё наперекосяк, то гроза, то наводнение, то авария. Надо вам жениться поскорее и всё будет в порядке!
- Слушаюсь и повинуюсь, - улыбнулась Тоня сквозь слёзы.
- Вот умница! Всё будет хорошо, Тосик, - со своей стороны растрогалась Янина. - Равиль поправится, поженитесь... Слушай, - воодушевилась подруга, - а давай-ка я вам пока маршрут для свадебного путешествия подберу. Помнишь, у тебя не получилась поездка в Прованс? Может, туда? Или ты на море хочешь?
- Янчик, спасибо тебе, моя хорошая, - тепло откликнулась Тоня. - Только я никуда не хочу. Устала, наездилась за всё это время. Хочу просто побыть рядом с ним, дома. Мне кажется, и Равиль не захочет пока уезжать.
- Надо думать, - поддержала мнение подруга. - Вы же с ним на одной волне.
- Так что, пока никуда не поедем. Может быть, позже, когда-нибудь. А сейчас будем просто вместе. Помнишь, как в той французской книжке, у Анны Гавальда? Мы с ним столько времени потеряли... точнее, я потеряла...
- Не надо так говорить, - горячо перебила Янина. - Согласна, нелёгкое у вас получилось счастье. Но, главное, Тосик, оно сбылось! Вы его заслужили. И непременно будете счастливы!
- Спасибо, Янчик, - ответила Тоня, с трудом держась на ногах от голода и перенесённых волнений. - Пойду, перекушу что-нибудь, а то почти сутки ничего не ела.
- Ой, иди конечно! И любимого своего покорми.
- Ему пока ничего нельзя, даже пить, - тепло улыбнулась Тоня заботливости подруги. - Яниночка, я тебя попрошу, бабулю проведай, пожалуйста, ладно?
- Обязательно проведаю!
- В пятницу уже мама возвращается, так что, пару раз съезди...
- Съезжу, не волнуйся! Тося, - проникновенно сказала Янина напоследок, - береги себя.
- Спасибо, - тихо ответила Тоня. - Ты тоже.
***
Не успела Тося вернуться в палату, как позвонила Полина Андреевна.
- Привет, мамуль, - отозвалась Тоня, пытаясь скрыть усталость в голосе.
- Тосенька, дочка, - взволнованно заговорила мать, - что там с тобой происходит?
- Мам, - удивилась Антонина, - всё более или менее ...
- Тоська, - всхлипнула женщина, - не пытайся обмануть мать! У меня сердце третий день не на месте! Я же чувствую, что-то случилось! Помнишь, как было во время наводнения тогда, в лагере. Посреди ночи проснулась и стала Лёню будить, чтобы он с утра пораньше ехал в аэропорт за билетом в Адлер.
- Мамуль, успокойся, - растерялась Тоня, слабо представляя, каким образом в двух словах рассказать матери обо всём произошедшем. - У бабушки повышалось давление. Но сейчас уже нормально...
- Тося, - от волнения голос у Полины Андреевны сбился на визгливые нотки, - я прекрасно знаю, что с бабушкой уже всё в порядке. О себе говори! - она почти кричала. - Немедленно, поняла?! Иначе, я умру прямо здесь на вокзале в Минводах! И Лёне придётся либо похоронить меня на чужбине, либо транспортировать моё тело в Липовск...
- Мам, - поразилась Антонина, - почему вы с Лёнечкой в Минводах? У вас же ещё несколько дней до окончания путёвки.
- Я билеты поменяла, - отчаянно заговорила мать. - Говорю же тебе, что третий день места себе не нахожу! Где ты, Тоська?! В Москве?! Отвечай матери!
- Мама, - ровно заговорила Тоня, - успокойся, пожалуйста. Я в Подмосковье, в больнице. Мой любимый человек попал в аварию...
- Ясно, - отрезала женщина, словно с облегчением. - А ты сама здорова?
- Да, мамочка...
- Где именно в Подмосковье? - перебила дочь Полина Андреевна.
- В Химках..., - ответила Тося, изумляясь тому, что мать не пытается выяснить личность её любимого и не произносит имя Витольда.
- Ладно, - деловито сказала женщина, - держись там. Завтра буду у тебя. Как знала, взяла себе билет до Москвы.
- Мамуль, ну, зачем ты будешь мотаться с вещами?
- Тоська, а кто тебе поможет, кроме матери?! - снова возмутилась Полина Андреевна. - Вещи Лёня завезёт к бабушке. Сейчас твоей Янине позвоню, чтобы она проведала её.
- Мам, я уже попросила Янину.
- Вот и умница. Всё, береги себя и любимого своего.
- Мамуль, - несмело начала Тоня, пытаясь постепенно подготовить мать, - только это не Витольд.
- Думаешь, - добродушно проворчала Полина Андреевна, - я не поняла. Уж конечно, я догадалась, - усмехнулась она, - что это совсем другой мужчина. Но, зато, он именно тот, за которым, как я понимаю, ты готова пойти на край света. Слава Богу, Химки - не какой-нибудь Ямал, так что, завтра приеду, и всё будет нормально. Ты только ни о чём не волнуйся, хорошо? Устроиться мне есть где. Там моя бывшая коллега живёт. Она одна, без семьи, и с удовольствием приютит меня на сколько понадобится. Буду вам еду готовить, а то на больничных харчах долго не протянешь и любимого своего не выходишь. Как его зовут?
- Равиль, - невольно улыбнулась Тося энергичности матери.
- Красиво, - искренне одобрила женщина. - Татарин?
- Наполовину, - ответила Антонина, не переставая улыбаться. - У него мама русская.
- Ну, всё, дочур, пока. Пойдём с Лёней на перрон, а то скоро поезд.
- Лёнечке от меня привет передай.
- Непременно. И тебе от него.
- Мамуль, - ласково проговорила Тоня, - я очень тебя люблю.
- И я тебя, дочура. Всё, пока! До завтра!
***
Нежная заботливость Тони прежде всего способствовала выздоровлению Равиля. Спустя сутки после аварии, когда у него не подтвердилось развитие гематомы, головные боли сделались менее интенсивными, позволяя обходиться одним обезболивающим уколом на ночь.
На третий день Равиль проснулся, как обычно встретив любящий взгляд Тони.
- Доброе утро, - мимолётно прикоснулась губами к его щеке Антонина. - Что-нибудь хочешь? - спросила она, имея в виду завтрак.
- Доброе утро, Тось, - улыбнулся Равиль. - Знаешь, третий день не даёт покоя одна мысль. Вероятно, это последствия травмы головы, но сформировалась она только сейчас.
- Готова исполнить любое твоё желание, - завладела его рукой Тоня, на самом деле готовая сорваться и раздобыть для Равиля какое угодно лакомство, либо позвонить Полине Андреевне и попросить приготовить.
- Мне бы очень хотелось, - задумчиво начал Равиль, нежно сжимая в ответ пальцы на руке Тони, - чтобы ты отредактировала последнее из тех сообщений, что прислала три дня назад.
- Как это? - растерялась Тоня.
- Ну, оно показалось мне чересчур длинным, - невинно произнёс Равиль, затаив улыбку. - Надо будет убрать из текста всё, кроме подписи.
- Разве это возможно? - удивилась Тоня, от неожиданности приняв просьбу Равиля за чистую монету.
- А ты постарайся, - шевельнул бровью Равиль, изо всех сил стараясь сохранить серьёзное выражение лица. - Я ведь должен убедиться, что беру в жёны продвинутую женщину, способную научить наших детей обращаться с техникой.
- Вообще-то, - уголком рта улыбнулась Тоня, всё ещё не в силах понять, шутит Равиль или говорит всерьёз, - я собиралась отдать эту почётную миссию в руки отца.
- Это само-собой, - согласился Равиль. - Но всё-таки я настаиваю на том, чтобы ты самостоятельно исправила это сообщение. Ты ведь обещала, что выполнишь любую просьбу. Или теперь ты считаешь своё обещание опрометчивым? - вопросительно глянул на неё Мустафинов.
- Ну, я сейчас попробую, - оторопела Тоня. - Надо Янкиному Фёдору позвонить, - воодушевилась она. - Он наверняка подскажет. Девятнадцатилетние парни в таких вещах разбираются.
- Хорошая идея, - одобрил Равиль.
- Он сказал, - спустя некоторое время растерянно опустила трубку Тоня, - что для этого требуется получение каких-то рутовых прав и программного изменения. И ещё он спросил, во что я вляпалась, - хохотнула Тоня, - если мне понадобилось производить такие сложные манипуляции с сообщениями.
- Тоська, - расхохотался наконец Равиль и, притянув её одной рукой к себе, прижал голову Тони к своему лицу, - я тебя обожаю.
Затраченные на смех усилия отразились вернувшейся головной болью. Прикрыв глаза, Равиль попытался с ней справиться, удерживая Тоню возле себя и надеясь, что она не заметит. Однако Тося почувствовала. Приподняв голову, она с тревогой всмотрелась в лицо Равиля.
- Болит? - еле слышно коснулась она губами его виска.
- Уже нет, - прошептал Равиль.
- Есть ещё один вариант, - продолжила Тоня, стараясь отвлечь любимого. - Фёдор сказал, что если у меня появится возможность заполучить телефон в руки, то у него есть классный специалист, который занимается прошивкой телефонов. Это, насколько я понимаю, взлом программного обеспечения и установка нового.
- Так и есть, - улыбнулся Мустафинов. - Ваш с Яниной Фёдор продвинутый чел.
- Откуда ты знаешь? - рассмеялась Тоня.
- Что, знаю?
- Ну, то, что Фёдор так его назвал.
- Мне казалось, что пацаны сейчас именно так и выражаются.
- Точно, - кивнула Тоня. - А с телефоном мы поступим намного проще. Не будем заморачиваться с прошивкой. И поскольку, - лукаво взглянув на Равиля, Антонина потянулась к тумбочке за его сотовым, - у меня появился шанс заполучить твой мобильник, я поступаю следующим образом. Безжалостно удаляю это сообщение, а заодно с ним и все предыдущие. Так, из входящих долой, из удалённых тоже, - сосредоточенно комментировала совершаемые действия Тоня. - И присылаю новое, - взяв в другую руку свой телефон, она проворно набрала на нём новое сообщение, мгновенно отправив его на номер Мустафинова. - Вот так! Целую, Тося! Отлично получилось, правда? - улыбнулась она Равилю.
- Теперь необходимо подтвердить отправку сообщения лично, - заметил Равиль.
- Это непременно, - склонилась к нему Тоня.
http://www.proza.ru/2017/04/17/41
Фотография из интернета. Спасибо автору.