Как ни крути, а поэзия нынче в моде.
Каждый, наверно, пытался марать бумажки.
Но в третьем десятке не остаётся фальши.
Выбьется клином клин.
Поэзия - это вроде клейма свободы
Толкнёшь, как товар, налепив на слова оттенок,
А может быть, в стол, оставив неполноценным.
Или выходишь на ринг.
Под хохот толпы со стоном ползя со сцены,
Мы ярко горим, полны демонической жажды!
Представить сложно, куда заведет однажды
Волчья эта тропа.
Зализаны раны по тёмным родным застенкам.
И снова и снова до пепла листы сжигая,
Самозабвенно рвались пройтись по краю
И ни за грош пропасть.
Донельзя разные, делаем общее дело.
В мельканье любимых лиц, или первых встречных
Гладко сошьём из кучи противоречий,
Чтоб новый огонь раздуть.
И сквозь облака, полыхая, душа летела.
Теряя перья, трезвея в бою неравном,
От данной природой экзистенциальной травмы
Оправимся как-нибудь.
Поэт - не боец? Судить пока ещё рано!
Сейчас же муз с поводка отпустив наружу,
Бинты с запястий перемотать на душу.
И ритм переломать.
Так грудью вперёд, воронёным литым тараном,
Пройти насквозь. А ямбись оно хореем!
Бокалы бьются; треща, обнажились нервы.
Кружится голова.
Искусаны губы в кровь за бессонной ночью.
Об этом проклятии точно мы не просили -
Не всякий певец такие рифмы осилит,
Что небо диктует нам.
Вопрос не из лёгких - а сам ты этого хочешь?
Под дулом морали живя на пороге срыва
Глубокий смысл, что прячет образ красивый,
Через себя прогнать.
Донельзя разные, кто-то, быть может, реже,
А кто-то чаще мутнеет взором о странном.
Кто лёгкий бриз, а кому нестись ураганом,
Радугой на убой.
И не прекращать, покуда не сломан стержень.
До той поры, пока не откажет печень,
Потухнет пламя, мечтать уже станет нечем,
Тогда и перо долой.