В 9: 47 Рита Николаевна наклонилась над шкафчиком для обуви и, не заглядывая в него, нашарила в тёмном нутре нужные башмачки.
Нужные башмачки лежали там с прошлого года, и «нужными» они стали только сегодня.
От всей прочей обуви они отличались украшением из тонкой кожи в виде бантов. Больше ничего примечательного в них не было.
«Скромно и красиво! – подумала Рита Николаевна. – То, что нужно!»
В 9:58 Рита Николаевна щурилась от апрельского солнышка, стоя на остановке.
Утро в пригороде было тихим и обещало по-настоящему весенний день. Из-за голых деревьев, растущих вдоль дороги, выглядывали кустодиевские дачи садоводов-любителей.
Солнце припекало через платок, грело сквозь плащик, сверкало на часиках.
Через 11 минут подъехал автобус.
Рита Николаевна изящно запрыгнула в раскрывшуюся дверь, будто шеф, молодой мужчина лет пятидесяти, подал машину только для неё.
Несмотря на раннее время, автобус оказался почти полон. Было всего три-четыре свободных места. Рита Николаевна села на одно из них и невольно прислушалась к разговору двух знакомок, что сидели поодаль. Одна была сухая, ущипнутая, а вторая – дородная, с глазами навыкате, с толстыми ручищами, прижимающими упругую сумку к пузу. Из ужимок и по голосу можно было понять, что первая всегда поддакивала, а вторая привыкла давать советы, особо не разбираясь.
- А я, наоборот, как-то от батюшки слышала, что сегодня нельзя поминать. Что праздник светлый, нужно в церкву... Радоваться торжеству жизни...
- Да ничего он не понимает, этот твой батюшка! Многие ходят. Каждый год. И что значит «нельзя»? Скоро у меня круглая дата – через месяц годовщина, - так почему бы и не сходить сегодня?!
- Это да. Так. Случаи у всех разные.
- И мама моя, царство ей небесное, тоже так делала. А вот зять с дочкой в церкви. И внуков с собой повели. Молодёжь теперь сама по себе. Потом на озеро с его друзьями поедут. Решили так. А твои-то что?
- А мои – те вообще, - последовал жест рукой, показывающий это «вообще».
Соседка понимающе кивнула, и разговор как по команде стих, ожидая более подходящего момента.
«Если дети живы, значит, к мужьям» - Рита Николаевна поправила платок без надобности и более ничего не подумала.
Автобус ещё в двух местах дополнился числом народа и покатил по трассе, жужжа и нигде не останавливаясь.
***
На кладбище Рита Николаевна, неожиданно для себя, никак не могла найти могилу своего мужа. Сделав несколько кругов вокруг двух тонких топольков, она вынуждена была обратиться за помощью.
Махали руками на рощу в стороне и кричали: «Там! Там!.. Туда!»
Рита Николаевна пошла в указанную сторону: кладбище и всё здесь, кроме двух молодых тополей, росших на пригорке, казалось ей незнакомым и чужим.
Холмик выглядел чистым.
ПАрило, и пахло сухой прошлогодней травой, из тени шиповника тянуло талой водой и прохладой.
Фотография до неузнаваемости выцвела и белела на чёрном камне.
Она огляделась. Будто рука невидимого садовника следила за могилами: уравняла всех по некоему своему пониманию, убрала всё лишнее, оставив только сырость и запахи ушедшего времени.
«Ну, вот я и пришла... Здравствуй...» - подумала Рита Николаевна и поправила без надобности платок. - «Не опоздала! Видишь! Часы, что ты мне подарил, не снимаю – всё по ним! Хотя заплутала немного! Не сориентировалась! Пришлось дорогу у проходящей мимо женщины спрашивать! Спрашиваю потихоньку. Она не знает! А мне издали кричит направление какой-то мальчишка! Нашла!».
Рита Николаевна виновато улыбнулась и помолчала.
«Плакать не буду» - решила она после минутной паузы.
«Да. Не опоздала».
«Говорил, что распорядок дня нужен. Что если есть распорядок дня, то жить будет интереснее и жизнь будет интереснее. Но что-то как-то...»
«Часы подарил, а я носить не хотела. Только чтобы ты не сердился, надевала. Сколько же я их, глупая, перетеряла-переломала. А ты всё покупал. Говорил, чтобы за минутами следила. Остались только эти вот. Дешёвые. Потеряю – так, чтоб не жалко было».
«Ты мне это говорил с тех самых пор, как я на свидания с тобой опаздывала. Потому и говорил так, что опаздывала. А ты не признавался. Говорил, что точность – вежливость королев. Я не верила, смущалась и чувствовала себя королевой...»
«Как ты ушёл, королевой себя больше не чувствовала... С тех пор даже не смущалась так ни разу...»
«Говорил, что переедем в пригород, заживём без забот. Что для нас будет дом, сад, воздух, вода. Радовался и наливался сам, как яблочко. Садоводом любителем всегда был. Мечтал при первой возможности уехать из города чтобы жить здесь. Сначала участок, потом ездил с саженцами, потом летом застревал со строительством, потом уезжал только на зиму... Вот они есть – дом, сад, воздух, вода, - а без тебя всё это как обуза. Что мне с этим делать всем».
«Сад твой скоро зацветёт».
«Одиноко мне тут. Соседки, к кому ни зайди, всё о болячках. Поговорить не с кем. Может быть, через пару недель съезжу куда-нибудь... А к тебе друзья приезжали часто. Никогда не понимала, о чём вы там говорите. Особенно, когда речь о садоводстве заходила. Теперь, конечно, они не ездят. Ты всегда умел с людьми быстро общий язык находить. Не то, что я. И тут, я смотрю, будто с каким садоводом-любителем сдружился, чтобы порядок был».
Рита Николаевна осмотрелась и поправила платок без надобности.
«Хорошо здесь. Или это от того, что праздник сегодня. И ты весь белёсый и с позолотой. Светлый как ангел. Что тебя радует здесь, или ты такой от того, что в Царстве Небесном видишь что-то ещё. Ты любил все эти истории. Ты копал землю в саду и говорил, что подобно Царство Небесное сокровищу, скрытому на поле, которое, найдя, человек утаил, и от радости о нем идёт и продаёт всё, что имеет, и покупает поле то. С лица твоего не сходила радостное выражение, и я, глядя на тебя, радовалась тогда».
«Потом приходил пить чай, который я готовила к нужному времени. Выпивал довольно и говорил: видишь, как хорошо всё устроилось! А за четверых здоровых детей тебе от меня мужнее спасибо!»
«Не надо. Прекрати. Всегда ты так».
«Почему же это «не надо»? Говорю как есть» - Рита Николаевна узнала его голос. – «Ну, не реви» - сказал он и посмотрел на неё по-особенному, как в с е г д а.
«Я не реву!» - её глаза гневно сверкнули, как в молодости, так, будто вся жизнь была впереди, будто можно было позволить себе любые глупости.
Слёзы сами потекли из глаз. Рита Николаевна не понимала, как это происходит, и ревела.
***
Небо близкое и выцветшее. Рита Николаевна шла по узкой тропинке.
Молодые деревья, кусты шиповника и сирени, другой воздух, полная и холодная вода под мостом.
Мир, пробуждённый после зимнего сна, промытый слезами о близком человеке, приглушён Небесным торжеством. Женщина смотрела вокруг по-детски, как после дождя, а иногда, по-детски, улыбалась чему-то своему.
Через две недели, когда зацвели сады, она уехала в запланированную поездку.
_______________________________
Список одноименных произведений соратников по Игре «Тема» здесь:
http://www.proza.ru/2017/04/11/2041