Февральская оттепель 10

 
Продолжение.


Что касается аппарата в Советах, то мы за них стали много работать, и они стали беспечно просиживать на своём месте.
 Слово имеет т. Хрущёв.
-  В самой Москве, в союзных учреждениях раскрыты главари банды – Пятаков, Лившиц, Сокольников, Радек. За них мы также несём ответственность, что не доглядели.
Много вопросов о недостатках и ошибках, которые мы имеем в Московской организации, говорят о нашей недостаточной работе в качестве партийных руководителей. Мы исключили из партийных рядов троцкистов и зиновьевцев – 1200 человек, при проверке документов и 304 , при обмене. Правых, правда, ещё слишком мало исключено, но мы докопаемся. Все кто критиковал нашу организацию, я поддерживаю. Критика правильная. Вопросы поднимаются тоже актуальные.
 
Но самый, я, считаю важный вопрос, который поднял товарищ Сталин. Это вопрос марксистско – ленинского воспитания, каждого члена партии. Дело доходит до абсурда, что у нас даже секретари побаиваются ходить на партийные кружки, боясь оказаться малограмотными.
 Если по – настоящему поставим работу, подберём стоящих заместителей, то работа пойдёт, и мы увидим изменения к лучшему. Мы все силы приложим для выполнения решений пленума и указаний товарища Сталина.

5 марта 1937 года. Утреннее заседание.   

 Слово имеет т. Маленков.
- Товарищи! В проекте резолюции по докладу т. Сталина сказано, что некоторые наши руководители страдают отсутствием  должного  внимания к людям, членам партии. . .  что они либо хвалят их огульно, без меры. . .  либо без меры исключают из партии тысячами и десятками тысяч.
Это действительно так. При проверке и обмене партийных документов только по мотивам так называемой пассивности было исключено 56 тысяч коммунистов. Яковлев кстати не разобрался в количестве, делая замечание на пленуме, и неправильно указал сведения о пассивных. В действительности дело обстоит с точностью, до, наоборот.

Именно после выступления т. Сталина, о, такого  рода ошибках, местные организации и начали учитывать пассивных. Графа о пассивных не исчезла, а наоборот появилась, когда Сталин акцентировал на этом внимание т.е на ошибках парторганизаций по исключению коммунистов по мотивам пассивности.
 Потребовалось вмешательство ЦК и лично Сталина, чтобы партийные организации изжили у себя негативную привычку исключать по принципу пассивности. Причём такие ошибки не дают возможности быстро находить действительно вредителей и страдают от этого простые члены партии, не оказывающие большой поддержки в работе.
 В Киевской организации 450 троцкистов нашли обход и прошли проверку доверчивых руководителей. Разоблачили их уже после обмена документов, а ВТО же время за пассивность было исключено 1100 коммунистов.
В Азово – Черноморской организации, таким же образом троцкисты обменяли документы 500 человек, а за пассивность исключили 2000 человек.
 В Московской организации, троцкистам заменили партбилеты – 820 человекам, которые позже были раскрыты и исключены вновь, а за пассивность уволили - 6400 коммунистов.
 
Как видим партийные организации с большой легкостью подходят к процессу исключения из партии, не умея в то же время своевременно разоблачать настоящих врагов.
 А что в итоге мы стали иметь? В Донецке организация уменьшилась с 130 тысяч человек, до 78 тысяч. Киргизская, уменьшилась с 14 тысяч, до 6 тысяч. Таджикская,  с 5700 человек до 3200 человек. Казахстанская с  82 тысяч уменьшилась до 51 тысячи. Винницкая , с  34 тысяч человек, до 21 тысячи.
 Практически в виду недальновидной,  и я бы сказал неумной политике, убыль партийных организаций произошла просто громадная, до 40% численного состава.
 Пора кончать с таким неумным расчётом т.к мы имеем дело с советскими людьми, а не с шахматными фигурами.
 Помимо таких отрицательных симптомов, мы имеем и хорошие результаты. За последние 10 лет мы получили увеличение численности коммунистов с высшим образованием с 751 в 1927 году, до 47 тысяч в 1937 году. Кроме того, техников коммунистов 41 тысяча человек. Все эти члены партии подняли престиж партии, а мы в одночасье его резко понижаем.
 
Поэтому основной вопрос – это практика подбора кадров. Утверждая состав секретарей ЦК, признал невозможным оставить  в их числе 770 человек. Дальше подбор кадров происходил после проверки партийных документов. Запущенность дел в партийных организациях проверяли и члены ЦК: Варейкис, Лаврентьев, Семёнов. Они нашли очень много нарушений, которые необходимо срочно искоренять.
 А сколько хвалёных од пелось нашим руководителям. 27 декабря 1936 г собирался пленум Бакинского комитета партии. И здесь вместо критики, мы видим обширное письмо т. Берия, в связи с итогами по обмену документов. И что там написано? Нет тут не сказано о количестве добытой нефти, а написано» с твоим именем связано создание новых нефтяных промыслов, с твоим именем проведена реконструкция технического хозяйства». А насчёт выполнения плана по добычи нефти не сказано.
Нужно отходить от таких восхвалений. Это порочная практика, которая приводит к заносчивости.
 
Слово имеет Любченко.
- Я, ещё раз хочу подчеркнуть подбор кадров. Зачастую мы совершаем крупную ошибку, неправильно подобранные люди, у нас возвеличивались, приобретали ложный партийный авторитет, который ослеплял не только рядовых коммунистов, но и руководящих работников, ибо такие новые руководители рассматривались, как ортодоксальные носители максистско – ленинской доктрины. Это возвеличивание шло по пути кооптации, затем монополия докладов и наконец – похвала, причём незаслуженная.
 После таких рекомендаций, как эти люди выглядят? Они выглядят, как особо доверенные, как особо необходимые работники. Конечно, в итоге, никем не контролируются и создают то, что произошло во многих обкомах – троцкистское большинство. Таким образом, партийные работники, потеряли вкус к идеологической работе. А что в таких случаях делается? Мы увидели и узнали на пленуме.
 
Ведь дело дошло до абсурда. Т. Постышев написал в молодости два произведения: «Горе Марфы» и «Талка». Оба эти произведения занимают ровно один печатный лист. Однако, что характерно? Вокруг этих произведений искусственно начинается свистопляска и комсомола и Союза Писателей. Наша комсомольская правда посвятила им целую страницу. Потом публикуется постановление бюро ЦК ЛКСМ, который подхватывает почин и в комсомольской среде начинают обсуждение этих двух произведений т. Постышева. Потом она помещает заметку «Застрельщики культуры в колхозах» « Из самых дальних уголков нашей большой страны приходят телеграммы и запросы прислать им произведения Постышева», наряду с Гоголем «Мертвые души» и Шолохова «Поднятая целина». После этого крупнейшие драматурги и писатели делаются чтецами по радио этих «бессмертных» произведений т. Постышева. Вот таким образом коммунисты в виде Постышева делаются авторитетными на всю страну. А что в итоге мы имеем? Огромное количество неблагонадёжных секретарей.
 В заключении хочу сказать. Пленум стал такой школой, которую не заменять шестимесячные курсы. Мы отсюда уйдём идеологически подкованными, умудрённые опытом и приложим всю большевистскую настойчивость на выполнение задач нашей партии и народа.

5 марта 1937 год.  Вечернее заседание.   

Товарищи! Сегодня у нас последнее заседание, поэтому должен,  вас всех предупредить, выступать строго по регламенту. Я, буду давать по десять минут. Слово имеет т. Косарев.
- Товарищи! Троцкистская контрреволюционная организация имела глубокие корни не только в партийных рядах, но и в комсомоле. Такие попытки встречались не раз и встречали дружный отпор.
 Мы имеем многомиллионные массы молодёжи родившейся после Октябрьской революции. Эта молодёжь не имеет опыта классовой борьбы, достаточной закалки. Поэтому в ряде областей произошло проникновение враждебных элементов в наши ряды.

Указания Сталина о воспитательной работе в нутрии организаций выполняются удовлетворительно. Т. Андреев, выступая здесь, правильно указал на недостаточную организацию молодёжи. Комсомольская работа отдана полностью на откуп коммунистам, работающим в комсомоле и самому комсомольскому активу. Одни мы бы сразу с ней не справились.
 Доклад т. Сталина вскрыл корни и причины ошибок и указал пути их исправления. Главная задача, которую нам поставил пленум – извлечь уроки из всего того, что произошло в последнее время и на основе анализа поставить работу партии на более высокий уровень.. Тот, кто не извлечёт уроков, конченый человек и на нём можно поставить крест. Придётся поднять партийные массы т.к своими силами обеспечить перестройку работы, которая написана в проекте постановления, невозможно.
 Речь т. Постышева, меня, ни в коей мере,  не удовлетворила. У меня сложилось мнение, что Постышев не согласен с решениями ЦК и взял для себя непосильную ношу..
 
Слово имеет т. Вегер.
- Я, должен сказать, что с вскрытием этих предателей, мы очень серьёзно опоздали. Слишком много вреда они причинили.
 В настоящий момент распространено примиренческое, либеральное, благодушное отношение к троцкистам. Этим и объясняется, что мы не относимся к ним, как к врагам. Мы не понимали, что они стали непримиримыми врагами революции, агентами контрреволюции, шпионами и диверсантами. Именно поэтому, мы допустили достаточно много ошибок. Враг стал находиться внутри партийного аппарата.
 
Слово имеет Попов.
- Товарищи! За засоренность фашистами, двурушниками партийного и советского аппарата Украины, прежде всего, отвечаю и я, самым серьезным образом. Не только, как член ЦК КП(б)У. Поэтому прошу правильно меня понять, что приложу все силы для искоренения таких направлений. Плохо мы таких людей контролировали, хотя нас предупреждали об этом. Этот пленум должен стать для нас всех серьёзным уроком.
 На трибуну поднялся председатель Андреев и сделал объявление:
- Товарищи! Заключительное слово имеет товарищ Сталин.
- Товарищи! Я, думаю, теперь все поняли и осознали, что чрезмерное увлечение хозяйственными делами и компаниями, приводят к отрыву от политической бдительности. Нельзя шарахаться из крайности в другую крайность. Нельзя политику от хозяйственности отделять. В жизни всё наоборот и политика и хозяйственность всегда идут вместе рука об руку.
Конечно, освободиться от хозяйственных мелочей сразу нам не удастся. Надо укомплектовать органы сельского хозяйства, дать туда лучших людей. Промышленность, она крепче построена, поэтому именно промышленность должна поделиться кадрами с сельским хозяйством и укрепить его.
 
Следующий вопрос о вредителях и диверсантах. Я, думаю, все осознали, что это особая порода людей, каким бы флагом она не маскировалась, её всё равно видать. Как бы она не маскировалась её видно и в рабочем движении и в интеллигенции. Это оголтелая банда убийц, диверсантов, шпионов, вредителей. Мы научились их определять, но я, боюсь другого. Здесь у многих товарищей проскользнула мысль о том, что нужно направо и налево бить всех, кто, когда - либо шёл по одной улице, где прогуливались троцкисты.
 Так не годится. Среди бывших троцкистов очень много профессиональных специалистов, которые случайно попали к ним, потом порвали с ними и сейчас работаю с полной отдачей. Им даже позавидовать можно. Одним из таких был Дзержинский. Поэтому громя троцкистские гнёзда, нужно не увлекаться количеством, а внимательно присматриваться к людям.
 
Правильно подбирать кадры – это, прежде всего: подбирать их по преданности, а также пригоден ли он для такой работы.
 Ещё хочу остановиться на таком вопросе, как проверка исполнения. В чём она заключается? Прежде всего,  проверка сверху, когда проверяют всех подчинённых, а также необходима проверка снизу, когда руководителей проверяют рабочие массы. Либо народ в порядке выборности в верховные органы.
Средства для проверки снизу – это регулярные активы, партийные и беспартийные и отчёты руководителей, честные о своей работе.
 Нужно воссоздать активы на всех предприятиях, наркоматах. Это то, что раньше у нас называлось производственным совещанием.
Другой вопрос, что значит воспитывать свои кадры? Ленин учил нас, что лучшее средство воспитать кадры, вырастить и выработать резерв партии – это воспитывать их на собственных ошибках. Это значит помочь каждому осознать свои ошибки и вовремя их исправить, не допуская впредь. Помочь их честно признать перед коллективом.

Следующий немаловажный вопрос. Что значит щадить кадры?  Многие думают, если смягчить ошибки товарищей и сказать правду только наполовину, мы, тем самым пощадим наши кадры. Это неправильно. Замазывать и говорить неправду- это не щадить кадры, а наоборот развращать их. А правильный вопрос состоит в том, что нужно всегда говорить правду и всегда нужно указать на ошибки товарищей, вовремя одёрнуть, вовремя остановить, не скрывая и не замазывая. Это единственный способ сохранить кадры и пощадить их.
 Я, уже говорил здесь на пленуме, что мы становимся уже стариками и нужно готовить смену. Это закон природы, мы скоро сойдём с политической сцены. Мы бы хотели, чтобы у нас было несколько смен. Поэтому во все внутренние дела и международные вы должны впутываться вместе с нами и как следует.
Не менее важный вопрос. Не только нужно учить массы, но и нам учиться у масс. Чтобы вовремя исправлять свои ошибки. У меня складывается ощущение, что практически все постарались указать на свои ошибки и люди хотят ошибки исправить. Однако не все до конца понимают, каким образом свои ошибки исправлять и недопонимают границу этого понимания.

Согласно, ленинского тезиса, нужно, - не только учить массы, но и учиться у масс. Ленин обязывает нас не изображать из себя людей, у которых в голове сосуд мудрости. Мы видим положение вещей с одной стороны, а массы видят с другой. Всегда необходима обратная связь. Соединение этих двух начал и даёт настоящее знание. Только те люди, которые поняли необходимость такого тандема, могут осуществить ленинские задачи построения социализма, а потом и коммунизма в нашей стране. Без этого происходит окостенение и бюрократическая гибель. Вот, что означает ленинский принцип учиться у масс и учить массы.
То, что мы исключили десятки тысяч, а то и сотни коммунистов, нам не придаёт удовлетворения. Это скорее бесчеловечность, бездушие, в отношении судеб членов нашей партии. Все эти безобразия, что вы допустили – это вода на мельницу наших врагов. Бездушная, бесчеловечная политика в отношении рядовых членов партии, отсутствие всяких интересов у наших руководителей к судьбам отдельных членов партии, готовность тысячами вышибать людей, которые были замечательными специалистами и провинились лишь в том, что не были активными, указывает на безграмотность и бездушие многих партийных руководителей. Всё это создает обстановку напряжённости и умножает резервы наших с вами врагов социализма. С такой бездушной политикой необходимо покончить.
 Если человек признаёт нашу программу, платит членские взносы, то нельзя его заставлять учить марксизм. Он сам со временем поймёт потребность получения знаний. Ведь можно с таким же сомнением подойти ко многим членам ЦК, которые понятия не имеют о глубине этого учения.

И последняя погрешность или оплошность. Я не знаю, как её назвать. Уж если у нас человек провинился, то у нас либо его осудят и расстреляют, либо исключат. А вот промежуточной фазы у нас почему – то нет.
 Вот такие вопросы сегодня я и хотел рассмотреть. У меня всё товарищи.
- Есть ли какие поправки, товарищи? - сделал заявление Андреев, - Нет! Тогда ставлю вопрос на голосование. Кто за то, чтобы представленный проект резолюции утвердить, прошу поднять руки. Принято единогласно. Порядок пленума исчерпан товарищи, и заседание пленума объявляю закрытым.

Прошёл ровно год, как закрылся февральско – мартовский пленум 1937 года. Следствие над Бухариным и Рыковым, продолжалось почти год. Наконец, настал час суда.

Допрос подсудимого Бухарина.

6-7 марта 1938 года. Председательствующий - В. В. Ульрих.  Переходим к допросу подсудимого Бухарина. Первый вопрос к подсудимому Бухарину: подтверждаете ли вы ваши показания на предварительном следствии об антисоветской деятельности?
-  Я свои показания подтверждаю полностью и целиком.
Вышинский, государственный обвинитель:
-  Сформулируйте коротко, в чем именно вы признаете себя виновным.
- Во-первых, в принадлежности к контрреволюционному «правотроцкистскому блоку».
- С какого года?
- С момента образования блока. Еще до этого я признаю себя виновным в принадлежности к контрреволюционной организации правых.
- С какого года?
- Примерно, с 1928 года. Я признаю себя виновным в том, что я был одним из крупнейших лидеров этого «правотроцкистского блока».
- Какие цели преследовала эта контрреволюционная организация?

- Эта контрреволюционная организация,  преследовала, по существу говоря, - хотя, так сказать, может быть, недостаточно сознавала и не ставила все точки над «и», - своей основной целью реставрацию капиталистических отношений в СССР.
Вышинский, уточнил:
-  Свержение Советской власти?
- Свержение Советской власти - это было средством для реализации этой цели.
- При помощи?
- При помощи использования всех трудностей, которые встречаются на пути Советской власти, в частности, при помощи использования войны, которая прогностически стояла в перспективе.
Вышинский, опять скорректировал вопрос:
-  Которая,  стояла прогностически в перспективе при чьей помощи?
- Со стороны иностранных государств.
- На условиях?
-На условиях, если говорить конкретно, целого ряда уступок. Вплоть до территориальных уступок.
- То есть?
- Если ставить все точки над «и», - на условиях расчленения СССР.
- Отторжения от СССР целых областей и республик?
- Да. Украины, Приморья, Белоруссии. В пользу Германии, в пользу Японии, отчасти Англии.

- А как насчет вредительства дело обстояло?
- С вредительством дело обстояло так, что, в конце концов, в особенности под нажимом троцкистской части, так называемою контактного центра, который возник примерно в 1933 году, несмотря на целый ряд внутренних разногласий и манипулярную политическую механику, после различных перипетий, споров была принята ориентация на вредительство.
-Следовательно, была ориентация на ослабление на подрыв обороноспособности?
Бухарин, сделал уточнение:
-  Этого не было формально, но по сути дела это так.
- Но действия и деятельность в этом направлении были ясны?
- Да.
- О диверсионных актах вы, то же самое можете сказать?
- Я, главным образом, занимался проблематикой общего руководства и идеологической стороной, что, конечно, не исключало ни моей осведомленности относительно практической стороны дела, ни принятия целого ряда с моей стороны практических шагов.
- Но блок, во главе которого вы стояли, ставил задачей организацию диверсионных актов?
- Насколько я могу судить по отдельным различным, всплывающим у меня в памяти вещам, это - в зависимости от конкретной обстановки и конкретных условий...
Вышинский, обратился к Ходжаеву:
-  Подсудимый Ходжаев, был у вас разговор с Бухариным о том, чтобы форсировать вредительство?

- В августе 1936 года у меня на даче, когда я разговаривал с Бухариным, он указывал на то, что вредительская работа слабо поставлена в нашей националистической организации.
- И что же нужно сделать?
- Усилить, и не только усилить вредительство, но надо перейти к организации повстанчества, террора и тому подобного.
Вышинский, обратился к Бухарину:
-  У вас ставилась задача организовать повстанческое движение?
- Повстанческая ориентация была.
- Ориентация была? Вы на Северный Кавказ посылали Слепкова для организации этого дела? Посылали вы в Бийск Яковенко для той же цели?
Да. Я думал, что когда вы спрашиваете о Средней Азии, то речь должна идти в моем ответе только о Средней Азии.
- Значит, организация повстанческого движения имела место и в деятельности «правотроцкистского блока»?
- Имела место.
- Установка на организацию террористических актов, на убийство руководителей партии и Советского правительства у блока была?
- Она была, и я думаю, что эту организацию следует датировать, примерно, 1932-м годом, осенью.

- А ваше отношение к убийству Сергея Мироновича Кирова? Это убийство было совершено также с ведома, и по указанию «правотроцкистского блока»?
- Это мне не было известно.
Вышинский, обратился к Рыкову:
-  Подсудимый Рыков, что вам известно по поводу убийства Сергея Мироновича Кирова?
- Я ни о каком участии правых и правой части блока в убийстве Кирова не знаю.
- Вы были связаны с Енукидзе?
- С Енукидзе? Очень мало.
- Он был участником «правотроцкистского блока»?
- Был с 1933 года.

Вышинский, обратился, к Ягода:
-  Подсудимый Ягода, известно ли вам, что Енукидзе, о котором говорил сейчас обвиняемый Рыков, представлял правую часть блока и имел непосредственное отношение к организации убийства Сергея Мироновича Кирова?
- И Рыков и Бухарин говорят неправду. Рыков и Енукидзе участвовали на заседании центра, где обсуждался вопрос об убийстве Сергея Мироновича Кирова.
- Имели ли к этому отношение правые?
- Прямое, так как блок - правотроцкистский.
- Имели ли к этому убийству отношение, в частности, подсудимые Рыков и Бухарин?

Ягода, вздохнув, выдавил:
-  Прямое.
- Имели ли к этому убийству отношение вы, как член «правотроцкистского блока»?
- Имел.
- Правду ли говорят сейчас Бухарин и Рыков, что они об этом не знали?
- Этого не может быть, потому что, когда Енукидзе передал мне, что они, то есть «правотроцкистский блок», решили на совместном заседании вопрос о совершении террористического акта над Кировым, я категорически возражал...
- Почему?
- Я заявил, что я никаких террористических актов не допущу. Я считал это совершенно ненужным.
- И опасным, для организации?
- Конечно. Рыков и Енукидзе сначала категорически возражали против совершения террористического акта, но под давлением остальной части «правотроцкистского блока» дали согласие. Так мне говорил Енукидзе.
- Вы лично после этого приняли какие-нибудь меры, чтобы убийство Сергея Мироновича Кирова осуществилось?

- Я дал распоряжение Запорожцу. Когда был задержан Николаев...
- Первый раз?
- Да. Запорожец приехал и доложил мне, что задержан человек... У которого, в портфеле, были револьвер и дневник. И он его освободил.
- А вы это одобрили?
- Я принял это к сведению.
-  А вы дали потом указания не чинить препятствии к тому, чтобы Сергей Миронович Киров был убит?
-  Да, дал...
Вышинский, обратился к Бухарину:
-  К Бухарину еще один вопрос. Ваше отношение к террору положительное или отрицательное, к террору против советских деятелей?
- Вы спрашиваете... я, как участник «право-троцкистского центра», был ли сторонником...
- Террористических актов.
- Был.
- Против кого?
- Против руководителей партии и правительства.
- Вы стали таким сторонником, примерно, с 1929 - 1930 года?
- Нет, я думаю, что, примерно, с 1932 года.

- А в 1918 году вы не были сторонником убийства руководителей нашей партии и правительства?
- Нет, не был.
- Вы были сторонником ареста Ленина?
- Ареста? Было два таких случая...
- Это было?
- Да.
- А о том, чтобы убить Владимира Ильича?
- Говорилось в первый раз относительно задержания на 24 часа.
- А на арест товарища Сталина в 1918 году вы рассчитывали?
- Был разговор относительно составления опять-таки нового правительства «левых коммунистов».
- Я спрашиваю, у вас был план ареста в 1918 году товарища Сталина?
- Был план ареста Ленина, Сталина и Свердлова.
- Товарищей Ленина, Сталина и Свердлова?
- Совершенно верно.

- А насчет убийства товарищей Ленина, Сталина и Свердлова?
- Ни в коем случае.
Вышинский, поднялся и обратился к суду:
-  Я буду ходатайствовать перед судом,  вызвать сегодня к концу заседания или в следующее судебное заседание свидетелей по настоящему вопросу. Бывшую активную участницу группы «левых коммунистов» Яковлеву, и бывших активных участников, так называемой группы «левых коммунистов» Осинского, Манцева.  Затем «левых эсеров», членов ЦК «левых» эсеров Каречина и Камкова для того, чтобы их допросить по вопросу о том, был ли у Бухарина и «левых» эсеров и какой именно план ареста и убийства товарищей Ленина, Сталина и Свердлова.
Председательствующий (после совещания с членами суда):
-  Суд определил удовлетворить ходатайство государственного обвинителя о вызове в качестве свидетелей: Яковлевой, Осинского, Манцева, Карелина и Камкова.
Подсудимый Бухарин, если вы желаете что-нибудь сказать о вашей преступной антисоветской деятельности, пожалуйста, вы имеете слово.
Бухарин, поднявшись с места:
-  Я хочу остановиться на вопросе о реставрации капитализма. Разрешите?
Вышинский, кивнув головой, заметил:
-  Конечно, это же ваша основная специальность.

Бухарин, продолжил:
-  Я хотел бы вначале остановиться на идейных установках. Я хочу ответить на тот вопрос, который гражданин государственный обвинитель задал Раковскому, - во имя чего «право - троцкистский блок» проводил такую преступную борьбу против Советской власти. Я сознаю, что я не лектор и не должен здесь читать проповеди, а я - подсудимый, который должен нести ответственность, как преступник, стоящий перед судом пролетарской страны.
Мы все превратились в ожесточенных контрреволюционеров, в изменников социалистической родины, мы превратились в шпионов, террористов, реставраторов капитализма. Мы пошли на предательство, преступление, измену. Мы превратились в повстанческий отряд, организовывали террористические группы, занимались вредительством, хотели опрокинуть Советскую власть пролетариата.

Вышинский, прервал его:
-  Вы скажите, подсудимый Бухарин, как практически это облеклось у вас в антисоветскую деятельность?
Бухарин, продолжил:
-  Тогда позвольте мне перечислить некоторые программные пункты. И сейчас же я перейду к изложению моей контрреволюционной практической деятельности. Если формулировать практически мою программную установку, то это будет в отношении экономики - государственный капитализм, хозяйственный мужик - индивидуал, сокращение колхозов, иностранные концессии, уступка монополии внешней торговли и результат - капитализация страны.
- К чему сводились ваши цели? Какой общий прогноз вы давали?
- Прогноз сводился к тому, что будет больший крен в сторону капитализма.
- А оказалось?
- А оказалось совсем другое. Внутри страны наша фактическая программа, нужно сказать, - это сползание к буржуазно-демократической свободе, коалиции, потому что из блока с меньшевиками, эсерами и прочими вытекает свобода партий, а коалиция вытекает совершенно логически из блокировки для борьбы, потому что если подбирать себе союзников для свержения правительства, то на второй день в случае мысленной победы они были бы соучастниками власти. Сползание не только на рельсы буржуазно-демократической свободы, но в политическом смысле - на рельсы, где есть, несомненно, элементы цезаризма.
Вышинский, подчеркнул:

-  Говорите просто - фашизма.
- Если в кругах «правотроцкистского блока» была идейная ориентация на кулачество и в то же самое время ориентация на дворцовый и государственный переворот, на военный заговор, на преторианскую гвардию контрреволюционеров, то это и есть не что иное, как элементы фашизма.
- Короче говоря, вы скатились к прямому оголтелому фашизму.
- Да, это правильно, хотя мы и не ставили всех точек над «и». Теперь позвольте перейти сразу к изложению моей преступной деятельности.
- Может быть, предварительно мне можно задать два-три вопроса биографического порядка? Вы в Австрии жили?
- Жил.
-  Долго?
- 1912-1913 годы.
- У вас связи с австрийской полицией не было?
- Не было.
- В Америке жили?
- Да.
- Долго?
- Месяцев 7.
- В Америке с полицией связаны не были?

- Никак абсолютно.
- Из Америки в Россию вы ехали через...
- Через Японию.
- Долго там пробыли?
- Неделю.
- За эту неделю вас не завербовали?
- Если вам угодно задавать такие вопросы...
- Я имею право на основании Уголовно-процессуального кодекса задавать такие вопросы.
Председательствующий. Прокурор тем более имеет право задавать такой вопрос, потому что вы, Бухарин, обвиняетесь в попытке убийства руководителей партии еще в 1918 году, в том, что вы еще в 1918 году подняли руку на жизнь Владимира Ильича Ленина.
Вышинский, ещё раз уточнил:

-  Я не выхожу из рамок Уголовно-процессуального кодекса. Угодно - вы можете сказать «нет», а я могу спрашивать.
- Совершенно правильно.
- Никаких связей с полицией не завязывалось?
- Абсолютно.
- Тогда почему так легко вы пришли к блоку, который занимался шпионской работой?
- Относительно шпионской работы я совершенно ничего не знаю.
- А блок чем занимался?
- Здесь прошли два показания относительно шпионажа - Шаранговича и Иванова, то есть двух провокаторов.
- Подсудимый Бухарин, а Рыкова вы считаете провокатором?
- Нет, не считаю.

Вышинский, обратился к Рыкову:
-  Подсудимый Рыков, вам известно, что «правотроцкистский блок» вел шпионскую работу?
- Я знаю, что были организации, которые вели шпионскую работу.
- Скажите, белорусская национал-фашистская организация, являющаяся частью вашего «правотроцкистского блока», руководимая обвиняемым Шаранговичем, вела шпионскую работу?
- Да.
- Была связана с польской разведкой?
- Да.
- Вы знали об этом?
- Знал.
- А Бухарин не знал?
- По-моему, знал и Бухарин.
- Итак, обвиняемый Бухарин, об этом говорит не Шарангович, а ваш дружок Рыков.

Бухарин, скосив губы, бросил:
-  Но, тем не менее, я не знал.
- Мне хочется объяснить обвиняемому Бухарину. Вы теперь понимаете, почему я спрашиваю у вас относительно Австрии?
- Связь с австрийской полицией заключалась в том, что я сидел в крепости в Австрии.
Вышинский, обратился к Шаранговичу:
-  Обвиняемый Шарангович, вы были польским шпионом, хотя и сидели в тюрьме?
- Да. Был, хотя и сидел.
- Я сидел в шведской тюрьме, дважды сидел в российской тюрьме, в германской тюрьме, - бросил Бухарин.
- То, что вы сидели в тюрьме, не служит свидетельством того, что вы не могли быть шпиком.

- Обвиняемый Рыков, вы подтверждаете, что после всех сидок и отсидок в тюрьмах разных стран Бухарин вместе с вами знал о шпионской связи Шаранговича с польской разведкой? Знал и одобрил это?
- Я знал об организациях, которые ведут шпионскую работу.
- То, что Бухарин сидел в разных тюрьмы, не помешало ему одобрить связь с польской разведкой своих сообщников. Вы это понимаете?
Бухарин, ответил:
-  Я понимаю, но я это отрицаю.
- Когда оформилась ваша контрреволюционная правая организация?
- Примерно, к 1928-29 годам относится мое сближение с Томским и Рыковым, потом - связи и прощупывание среди тогдашних членов Центрального Комитета, нелегальные совещания, и на этой уже основе быстро выросла своеобразная организация руководства правой организацией, которую можно изобразить как иерархическую лестницу во главе с тройкой - Рыков, Томский и я...
В 1930-1931 годах начинается следующий этап в развитии контрреволюционной организации правых. Тогда в стране было большое обострение классовой борьбы, саботажа кулачества, сопротивления кулачества политике партии и так далее. Этот этап я считаю переходом к «двойной бухгалтерии» по всему фронту. Тройка превратилась в нелегальный центр, и поэтому, если раньше эта тройка была головкой оппозиционных кругов, то она сейчас превратилась в центр нелегальной контрреволюционной организации.

К этому нелегальному центру близко примыкал Енукидзе, который имел связь с этим центром через, Томского. Близко к нему стоял также Угланов.
Примерно к осени 1932 года начинается следующий этап в развитии правой организации, а именно - переход к тактике насильственного ниспровержения Советской власти.
Переход к тактике насильственного ниспровержения, в общем, я датирую моментом, когда была зафиксирована так называемая Рютинская платформа. Она была названа Рютинской в конспиративных целях для перестраховки от провала.
Как раз к этому самому моменту получилась такая ситуация, что Троцкий свой левацкий мундир должен был сбросить. Когда дело дошло до точных формулировок того, что же нужно, в конце концов, делать, то сразу обнаружилась его правая платформа, то есть он должен был говорить относительно деколлективизации и так далее.
- То есть вы идейно вооружили и троцкизм?

- Совершенно верно. Тут такое было соотношение сил, что Троцкий давил в смысле обострения методов борьбы, а мы до известной степени его вооружали идеологически. В Рютинской платформе был зафиксирован переход к тактике насильственного ниспровержения Советской власти. Рютинская платформа была апробирована от имени правого центра. В суть Рютинской платформы вошли – «дворцовый переворот», террор, курс на прямую смычку с троцкистами. В то время возникла политическая блокировка с Каменевым, Зиновьевым. В этот период были встречи с Сырцовым и Ломинадзе.
Я использовал легальные возможности для антисоветских, нелегальных целей.
Пятаков рассказал в беседе, которая происходила летом в 1932 году, о встрече с Содовым относительно установки Троцкого на террор. В то время мы с Пятаковым считали, что это не наши идеи, но мы решили, что очень быстро найдем общий язык, и что разногласия в борьбе против Советской власти будут изжиты. Томский и Рыков, может быть, я ошибаюсь, говорили с Каменевым и Сокольниковым. Мне помнится, что в этот период Томский особенно настаивал на осуществлении государственного переворота и на концентрации всех сил, тогда как члены правого центра ориентировались на повстанческое движение. В 1932 году создался уже контрреволюционный блок правых, троцкистов и каменевцев-зиновьевцев.

На этом вечернее заседание 6 марта заканчивается, и Председательствующий объявляет перерыв до 11 часов 7 марта.
7 марта 1938 года. 11-00.

Председательствующий, задаёт вопрос:
-  Подсудимый Бухарин, продолжайте показания о вашей антисоветской деятельности.
- Третьего дня я закончил на том, что в конце 1932 года образовался блок правых, троцкистов, зиновьевцев,  примерно на основе Рютинской платформы. Среди участников контрреволюционной организации правых к этому времени уже стали возникать террористические настроения. Их можно было констатировать в кругу так называемых моих учеников, в группе Матвеева, группировавшейся около Угланова, среди сторонников Рыкова и среди некоторых профсоюзников. К этому периоду относится создание группы заговорщиков в Красной Армии. Я об этом слышал от Томского, который непосредственно был информирован об этом Енукидзе.

Примерно к этому же времени, то есть к концу 1932 года или началу 1933 года, образовался так называемый контактный центр, куда вошли представители различных антипартийных контрреволюционных течений, в том числе и правые.
Зарождение идеи государственного переворота у нас, у правых заговорщиков, относится примерно к 1929-30 годам.
Эта идея впервые была высказана Томским в связи с тем обстоятельством, что у Енукидзе, который был лично связан с Томским и часто с ним общался, в это время была сосредоточена охрана Кремля. И в то же самое время можно было говорить об использовании служебного положения Рыковым, который был Председателем Совнаркома.
В этот период мы уже обсуждали вопрос о свержении Советского правительства насильственным путем с помощью группы военных участников заговора.

Вышинский, поправил:
-  В лице Тухачевского, Примакова и некоторых других?
- Совершенно верно. К 1931-1932 годам в связи с изменением политической конъюнктуры упор был поставлен на развитие повстанческого движения, и контрреволюционной правой организацией во главе с правым центром было спровоцировано несколько кулацких восстаний.
- Под вашим непосредственным указанием и под вашим руководством?
- Совершенно верно. Я послал Слепкова, для подготовки кулацкого восстания на Кубани, Рыков послал на Кавказ Эйсмонта, который вступил в связь с правым Пивоваровым и троцкистом Белобородовым. Кроме того, могу сообщить, что о кулацком саботаже, как некоей предварительной стадии более острых форм борьбы, мне сообщали П. Петровский и Зайцев.
- Поскольку вы упомянули об Эйсмонте, я хотел бы спросить вас относительно ваших связей с белогвардейскими кругами и немецкими фашистами. Вам известно это обстоятельство?
- Мне это не известно. Во всяком случае, я не понимаю.

Вышинский, обратился к суду:
-  Позвольте Рыкова спросить. Что вы можете сказать по этому поводу?
- Мне от Пивоварова было известно, что казацкий союз, который был организован по указанию, по совету Слепкова...
- Белогвардейский казацкий союз?
- Да... он через реэмигрантов, которые входили в состав кадров этой контрреволюционной организации, имел связи с остатками казачьей эмиграции за границей. И в этой связи помощь оказывали немецкие фашисты.
Вышинский, Вновь обратился к Бухарину:
-  Подсудимый Бухарин, вы об этом знали, знали Пивоварова?
- Я Пивоварова не знал.
- Рыков знал, что Пивоваров возглавляет на Северном Кавказе местную организацию изменников, контрреволюционеров и что он связан с белогвардейскими казачьими кругами за границей, а вы, Бухарин, не знали?

- Я не оспариваю возможность такого факта, но я этого не знал.
- Подсудимый Рыков, знал об этом факте Бухарин или не знал?
- Инициатива организации этого союза, по словам Пивоварова, принадлежала Слепкову, которого на Северный Кавказ послал Бухарин и которому, как я полагаю, Бухарин давал определенные указания и директивы.
- Следовательно, эта связь исходила по бухаринской линии?
- Идея исходила по бухаринской линии.
- Идея и практическое претворение ее в жизнь?
- Слепков это делал.
Бухарин, подметил:
- Что Слепкова я посылал, я не отрицаю. Я посылал его, чтобы он связался с белогвардейскими казацкими кругами.
- Подсудимый Бухарин, - факт или не факт, что группа ваших сообщников на Северном Кавказе была связана с белоэмигрантскими казацкими кругами за границей? Рыков говорит об этом. Слепков говорит об этом.
- Если Рыков говорит об этом, я не имею основания не верить ему.
- Вам, как заговорщику и руководителю был известен такой факт?

- С точки зрения математической вероятности можно сказать с очень большой вероятностью, что это факт.
- Позвольте спросить еще раз Рыкова: Бухарину было известно об этом факте?
- Я лично считаю с математической вероятностью, что он должен был об этом знать.
- Ясно. Подсудимый Бухарин, вам известно было, что Карахан был участником правотроцкистской заговорщической группы?
- Известно.
- Известно вам было, что Карахан - немецкий шпион?
- Нет, это не известно.
Вышинский (к Рыкову):
-  Подсудимый Рыков, вам известно было, что Карахан вел переговоры с некоторыми немецкими кругами?
- Да, да.
- Изменнические переговоры?
- Изменнические.

- Карахан от имени вашего блока предполагал уступить немцам какую-то часть союзной территории?
- Я с Караханом сам не виделся, я знаю это со слов Томского, который излагал в моем присутствии и в присутствии Бухарина.
- Значит, и Бухарин знал? Разрешите спросить Бухарина. Вы знали?
- Я знал.
Рыков, добавил:
-  Изложение было таково, что немецкие фашисты принимают эти условия, то есть льготы по концессиям, торговым договорам и так далее, но со своей стороны они требуют, чтобы национальным республикам было предоставлено право свободного выделения.
- Ну, а что это означает?
- Значит, - не то, что мы предлагали. Это было новое требование немцев. Это, конечно, означает на деловом языке расчленение СССР.
- То есть отдачу части СССР немцам?
- Конечно.
- Вы имели в виду отторгнуть Украину в пользу германского фашизма?
- Практически речь могла идти насчет Белоруссии.
- А насчет Украины?
- Мы не могли решать этот вопрос без согласия украинских контрреволюционных организаций.
- Тогда я обращаюсь к подсудимому Бухарину. У вас в 1934 году были об этом переговоры с Радеком?

- Радек мне рассказал относительно его переговоров с Троцким, что Троцкий имел переговоры с немецкими фашистами о территориальных уступках за помощь контрреволюционным организациям.
- Говорил вам Радек, что по указанию Троцкого надлежит уступить, отдать немцам Украину?
- Насчет Украины я положительно помню, речь шла и относительно других областей, но о каких я не помню.
- Вы показали таким образом: «что Троцкий, форсируя террор, все же считает основным шансом для прихода к власти блока поражение СССР в войне с Германией и Японией за счет территориальных уступок (немцам - Украину, японцам - Дальний Восток)». Было это?
- Да, было.
Вышинский, обратился к Рыкову:
- Вы показали на предварительном следствии и здесь на суде, что Карахан с немецкими фашистами вел переговоры о помощи вашему заговору. Факт это или этого не было?
- Мы приняли меры, благоприятствующие практической деятельности правого центра. Это реализовалось в работе, в руководстве по отношению к Белоруссии.
- Значит, немцы беспокоились о Белоруссии в пользу кого?
- О чем беспокоились немцы, я не могу сказать.
- Они беспокоились о том, что вы отдадите Белоруссию кому? Не немцам?
- Полякам.

- А немцам - что? Выходит, что немцы хлопочут ради кого? Ради поляков? Немцы оказывают вам услугу, а вы взамен этого Белоруссию отдаете полякам. Они оказываются в смешном положении. (Рыков молчит).
- Перехожу к первому вопросу. Следовательно, Карахан вел переговоры с немцами. Видимо, это происходило с ведома вашего блока. Бухарин об этом знал?
Рыков, подтвердил:
-  Томский об этом сказал мне и Бухарину.
-  Я об этом узнал постфактум, потому, что Карахан...
- Вы одобрили переговоры Карахана от имени блока с немецкими фашистами?
- Вообще относительно переговоров... я одобрял, то есть считал, что целесообразно...
- Не вообще, а переговоры, которые вел Карахан? Вы эти переговоры одобрили?
- Не дезавуировала, следовательно, одобрил.
-  А вы говорите, что вы об этом узнали постфактум. Разрешите спросить подсудимого Рыкова. Эти переговоры Карахан вел по собственной инициативе?
- Он вел их по поручению, по инициативе Томского, но я и Бухарин эту инициативу одобрили, когда нам докладывали об этих переговорах.
- Одобрили не только факт переговоров, но и инициативу, то есть самое дело в целом?

- Мы оба - не маленькие люди. Если не одобрять такие вещи, тогда с ними надо бороться. В нейтралитет в таких вещах играть нельзя.
- Итак, можно установить, что с ведома Бухарина Карахан вел переговоры с немецкими фашистами. Вы это, обвиняемый Рыков, подтверждаете?
- Да.
- Итак, подсудимый Бухарин, вы несете ответственность за эти переговоры Карахана с немцами?
- Безусловно.
- Подсудимый Рыков сказал, что в тот период речь шла о том, чтобы отторгнуть Белоруссию. Так я понимаю?
- Я себе представляю это совсем не так.
- Томский нам передал, что Карахану немцы сказали, что в придачу к экономическим уступкам немецкие фашисты настаивают на предоставлении национальным республикам права выделения. Мы тут же поняли и истолковали это так, что речь идет о расчленении СССР.
- То есть о том, чтобы отдать Белоруссию?
- И тут же в общей форме мы приняли это.
Вышинский, поправил:
-  Кто это, мы?
- Я, Бухарин и Томский.

- Правильно, подсудимый Бухарин?
- Не совсем. Не насчет Белоруссии, а насчет Украины.
-  Ага, теперь уже насчет Украины. А ведь речь до сих пор шла насчет Белоруссии. Разрешите предъявить обвиняемому Рыкову его показания том 1, лист дела 119: «Должен, однако, сказать, что вопрос об ориентации на Польшу, с той точки зрения, чтобы заручиться ее поддержкой на случай нашего прихода к власти, возник значительно раньше, а именно в 1930-1931 годах». Вы подтверждаете это?
-  Да.
-  Оглашаю дальше: «Общая формула, на которой мы тогда сошлись, сводилась к тому, что в переговорах с поляками, связь с которыми через Червякова уже к тому времени была установлена, мы пойдем на отторжение от СССР Белорусской советской республики». Верно? С кем вы обсуждали этот вопрос?
- Я это обсуждал с Гололедом и Червяковым, они были в курсе дела.
- Они были в курсе дела. А Бухарин был в курсе дела?
- Да.

- Подсудимый Бухарин, вы знали обо всем этом?
- В 1930 году не могло стоять такого вопроса, Гитлер к этому времени еще не был у власти.
- В 1930-31 годах были у вас разговоры с Рыковым и Томским?
- Я не помню этого.
- Не помните? Подсудимый Рыков, что вы скажете?
- Первое сообщение об этом было сделано Томским, он сослался на Червякова, который был у него на даче.
И, тогда, по сообщению Томского, мы втроем обсуждали этот вопрос, и это предложение о контакте с контрреволюционной белорусской организацией приняли. Во всяком случае, это было в присутствии Бухарина.
- Так как это было в присутствии Бухарина, значит, Бухарин это знал.
- Разрешите обратиться к Шаранговичу, одному из руководителей белорусской подпольной организации заговорщиков. Что вы по этому поводу скажете, подсудимый Шарангович?

- И Гололед, и Червяков об этой установке информировали нашу организацию, как о совершившемся факте. Причем я должен сказать, что в разговорах относительно этой установки Томский никогда не фигурировал, речь шла о Рыкове и Бухарине. При этом Червяков имел несколько разговоров с Бухариным, и он после разговоров не только меня информировал, но информировал на совещании центра нашу организацию со ссылками на Бухарина и Рыкова.
- Следующий абзац ответа Рыкова, лист дела 120: «Червяков развернул в Белоруссии чрезвычайно активную деятельность. В своих взаимоотношениях с поляками он и связанные с ним по нелегальной деятельности сделали все практические выводы из этой нашей директивы». Вы это подтверждаете, Рыков?
- Конечно.
- Следовательно, Червяков и люди, связанные с вами, имели систематическую связь с поляками?
- Да.
- Какая это связь?

- Там была и шпионская связь.
- Шпионская связь в части вашей организации имелась с поляками по вашей директиве?
- Конечно.
- В том числе и Бухарина?
- Конечно.
- Вы и Бухарин были обязаны?
- Безусловно.
- Значит, вы были шпионами? (Рыков молчит).
- И организаторами шпионажа?
- Я ничем не лучше шпиона.
- Вы были организаторами шпионажа, были шпионами?
- Можно сказать, - да.
- Подсудимый Бухарин, вы признаете себя виновными в шпионаже?
- Я не признаю.
-  А Рыков что говорит, а Шарангович что говорит? Вы интересовались шпионскими делами?

- Я об этом роде деятельности не получал никакой информации.
- Вам незачем делать постное лицо, подсудимый Бухарин, и нужно признаться в том, что есть. А есть вот что: у вас имелась группа ваших сообщников, заговорщиков в Белоруссии, возглавляемая Гололедом, Червяковым, Шаранговичем. Правильно, Шарангович?
- Правильно.
- И по директиве Бухарина и Рыкова, под их руководством вы связались с польской разведкой и польским генштабом? Правильно, Шарангович?
- Совершенно правильно.
- Следовательно, кто был организатором шпионажа, которым вы занимались?
- Рыков, Бухарин.
- Значит, они были шпионами, так же как...
- Как и я сам.
Вышинский, обратился  к Рыкову:
-  Подсудимый Рыков, в 1932 году Гололед вам рассказывал, что все сколько-нибудь крупные назначения людей на руководящие посты в Белоруссии предварительно согласовывались с польской разведкой?
- Да.

- Бухарин об этом знал?
- Этого я не могу сказать.
- Не знаете? Не хотите выдавать дружка? Считаете ли вы, что было бы естественно тому же Гололеду иметь разговор с Бухариным по этому вопросу или же они должны были конспирировать это от Бухарина?
- Я думаю, что, естественно, он говорил с Бухариным, но о чем они говорили, мне не известно.
- Насчет изменнической деятельности польского шпиона Ульянова вам известно?
- Мне известно.
- Бухарин об этом знал?
- Я не знаю.
- Насчет изменнической деятельности польского шпиона Ульянова Вам известно?
- Мне известно.
- Бухарину известно?
- Не знаю.

Разрешите тогда, товарищ Председатель, прочитать лист дела 127, где содержится вопрос Рыкову и его ответ: «Вопрос: В отношении осведомленности и руководства деятельностью вашей организации в Белоруссии вы все время говорите почти исключительно о себе. А какова была роль остальных членов центра? Ответ: То, что я здесь показал..." А вы здесь показали о Бенеке, об Ульянове, о директиве поляков о подрыве обороноспособности, о назначении с ведома польской разведки должностных лиц - это вы показали... «То, что я здесь показал, знали, разумеется, и остальные члены центра. Знали Бухарин и Томский...» Подтверждаете вы это?
- Это относится ко всему нашему отношению к Белоруссии.
- Нет, вы здесь не вывернетесь. Я прочту дальше... «Знали Бухарин и Томский, частично в эти дела был также посвящен Шмидт» - вы имеете в виду Василия Шмидта. – «На своей роли я больше остановился по той причине, что по решению центра основные связи по белорусской антисоветской организации правых были сосредоточены в моих руках». Ясно?
- Мне это ясно.

- Я прошу суд удостовериться. То, что мною процитировано, имеет полное тождество с тем, что записано в подлинном протоколе, подписанном Рыковым, и я прошу предъявить это Рыкову для того, чтобы он опознал свою подпись.
- Я не отрицаю.
Председательствующий. Подтверждаю, что эти цитаты соответствуют подлинному протоколу, имеющему подпись Рыкова на каждой странице.

Вышинский, вновь обратился  к Рыкову:
-  По вашему предположению, Бухарин об этих шпионских связях знал или не знал?
- Он должен был знать, но менее детально и менее подробно, чем я знал.
- Я спрашиваю вас не о деталях, а о существе. Существо Бухарин знал?
- О существе связи Бухарин был информирован и знал об этом.
- Я это и хотел установить. Позвольте считать установленным, что Рыков и Бухарин знали о существе изменнической связи, в состав которой входил и шпионаж. У меня вопросов больше нет.
Председательствующий. Подсудимый Бухарин, продолжайте.
- В 1933-34 годах кулачество было уже разгромлено. Повстанческое движение перестало быть реальной возможностью, и поэтому в центре правой организации снова наступил период, когда ориентация на контрреволюционный заговорщический переворот сделалась центральной идеей.
Силы заговора - это были силы Енукидзе плюс Ягода, причем Енукидзе в то время удалось завербовать, насколько мне помнится, бывшего коменданта Кремля Петерсона, который, кстати сказать, был в свое время комендантом поезда Троцкого, затем военная организация заговорщиков: Тухачевский, Корк и другие.

- В каком году это было?
- Я считаю, это было в 1933-34 годах.
- А одновременно вы вели переговоры с Ходжаевым пораженческо-изменнического характера?
- С Ходжаевым я имел один единственный разговор в 1936 году.
- Вы говорили с Ходжаевым о том, что уже имеется соглашение с фашистской Германией?
- Нет, не говорил.
Вышинский, обратился  к суду:
-  Позвольте спросить подсудимого Ходжаева.
- Подсудимый Ходжаев, говорил с вами Бухарин?
- Да, говорил.
- Как, где, когда, о чем конкретно?

- В августе месяце, когда Бухарин приехал в Ташкент. Разговор между мною и Бухариным произошел на даче у меня в Чимгане. После обзора внутреннего положения СССР Бухарин сказал, что надо нашу деятельность направить таким образом, чтобы эта деятельность помогла привести к поражению Союза. По его словам, внутреннее и внешнее положение вело к этому. Он сказал, что мы, правые, имеем соглашение с фашистской Германией, намечаем соглашение с Японией.
- Подсудимый Бухарин, были вы у Ходжаева на даче?
- Был.
- Разговор вели?
- Не такой, а другой разговор, тоже конспиративный...
- Я спрашиваю не вообще о разговоре, а об этом разговоре.
- В «Логике» Гегеля слово «этот» считается самым трудным...
- Я прошу суд разъяснить обвиняемому Бухарину, что он здесь не философ, а преступник, и о гегелевской философии ему полезно воздержаться говорить, это лучше будет, прежде всего, для гегелевской философии...
- Разговор на даче был.

- Подсудимый Бухарин, вы подтверждаете показания Ходжаева?
- Я говорил, что нам придется иметь дело с различными иностранными государствами и что нельзя иметь дело только с одной группировкой, но нужно иметь дело и с другими.
- Об Англии был разговор?
- Был.
- О Японии был разговор?
- Был.
- О Германии был разговор?
- Был.
- Был разговор о том, что нужно использовать и то и другое в интересах вашей борьбы против Советской власти?
- Такой постановки вопроса не было. Я ведь говорил с Ходжаевым первый раз.
- Вы с Ходжаевым разговаривали о свержении Советской власти, подготовлявшемся вашей заговорщической группой?

- Говорил в закрытых туманных формулах.
- В таких, однако, формулах, чтобы он понял все? Бухарин. Совершенно верно.
Вышинский (к Ходжаеву). Вы поняли?
- Абсолютно.
- Значит Ходжаев прав, что вы ему говорили насчет связей с английскими разведчиками?
- А этого не было.
Вышинский (к Xоджаеву). Было так, Ходжаев?
- Было. Мы, установили с ним, что лучше действовать либо через таджикских людей, либо послать в Афганистан человека.
Вышинский, обратился к Бухарину:
-  Я еще раз спрашиваю на основании того, что здесь было показано против вас, не угодно ли вам признаться перед советским судом, какой разведкой вы были завербованы - английской, германской или японской?
- Никакой.
- Я к Бухарину пока не имею вопросов.

Председательствующий. Подсудимый Бухарин, продолжайте ваши показания, только говорите  конкретнее.
- В период около XVII партийного съезда, по инициативе Томского, возникла мысль о том, чтобы государственный переворот путем применения вооруженных контрреволюционных сил приурочить как раз к моменту XVII партийного съезда. По мысли Томского, составной частью этого переворота было чудовищное преступление - арестовать XVII партийный съезд.
Пятаков против этой идеи высказался не по принципиальным соображениям, а по соображениям тактического порядка: это вызвало бы исключительное возмущение среди масс. Эта идея была отвергнута.

Должен сказать, что еще в гораздо более ранний период я лично давал поручения Семенову об организации террористических групп, причем докладывал об этом в нашем правом центре. Это было принято. Таким образом, я более, чем кто-либо другой из членов центра, ответственен за организацию террористических групп Семенова. Я давал также поручения эсеру Семенову, о котором речь шла третьего дня на допросе, связаться с подпольными членами эсеровского ЦК.
Во-вторых, я пытался установить связь с заграничными организациями и группами эсеров через некоего, С. Б. Членова. Эсеры ответили принципиальным согласием на поддержание блока и контакта с правыми, троцкистами, зиновьевцами и прочими, но они потребовали формальных гарантий, чуть ли не в письменной форме. Условия, которые они поставили, сводятся к изменению крестьянской политики в духе кулацкой ориентации и затем к легализации партий эсеров и меньшевиков, из чего, само собою разумеется, вытекал коалиционный состав того правительства, которое имеет возникнуть в случае успеха заговора.
Кроме того, непосредственно лично я во время своей последней заграничной поездки в 1936 году, после разговора с Рыковым, установил связь с меньшевиком Николаевским, который очень близок к руководящим кругам меньшевистской партии. Из разговора с Николаевским, я выяснил, что он в курсе соглашений между правыми, зиновьевскими, каменевскими людьми и троцкистами, что он вообще в курсе всевозможных дел, в том числе и Рютинской платформы. То конкретное и новое, о чем шел между нами разговор, заключалось в том, что, в случае провала центра правых, или контактного центра, или вообще верхушечной организации всего заговора, через Николаевского, будет договоренность с лидерами 11 Интернационала о том, что они поднимают соответствующую кампанию в печати.

Кроме меня персонально, некоторые другие из крупных руководителей правотроцкистской организации то же самое имели связи, устанавливали преступный контакт с представителями давно сложившихся контрреволюционных организаций.
У Рыкова были связи через Николаевского с меньшевиками, очень крупные связи были у А. Л. Смирнова. Они установились еще тогда, когда он был в Наркомземе, где, как известно, был целый ряд крупнейших деятелей эсеровского или около эсеровского движения.

Таким образом, не подлежит никакому сомнению - и я это вполне целиком и полностью признаю, - что кроме блокировки с троцкистами, зиновьевцами, каменевцами, буржуазно-националистическими организациями была еще совершенно непосредственная и реальная связь с эсерами и меньшевиками, чему непосредственным виновником в значительной мере был я сам, разумеется, в качестве руководящего центра правых. Речь шла в первую очередь об эсерах подпольных, которые оставались здесь, то есть о бывшем центральном комитете официальной партии эсеров и, во- вторых, о заграничной организации, которая, главным образом, сосредоточивалась около такой фигуры, как Марк Вишняк - бывший секретарь Учредительного собрания.
- Я хотел бы спросить по поводу эсеровских вопросов. Здесь Бессонов дал показания относительно его поездки в Прагу и свидания с Сергеем Масловым. Там в разговоре Бессонова с Масловым была ссылка на Бухарина и Рыкова. Подсудимый Бессонов, вам говорил Маслов о том, что он в курсе подпольной деятельности Бухарина?
Бессонов. Он говорил, что он в курсе контрреволюционных взглядов правой оппозиции и их подпольной деятельности. Подсудимый Бухарин, у вас была непосредственная связь с Масловым?
- Нет.

- Подсудимый Бессонов, вам известно также, кем был Маслов в Праге? Что он был организатором контрреволюционной кулацкой партии? Что он жил на средства иностранной разведки и на средства своих газет и журналов? Так, подсудимый Бессонов?
- Совершенно верно.
- Через кого он был информирован?
- Мне это, не известно, но,  я предполагаю, что это было сделано через оставшихся членов заграничного центрального комитета эсеров.
- Вы были связаны с ЦК эсеров?
- Через Членова с Рапопортом.
- Эсером?
- Этот Рапс порт был связан с Марком Вишняком.

- Значит, вы предполагаете, что о вашей подпольной деятельности Сергей Маслов был информирован через членов заграничного ЦК эсеровской организации или...
Бухарин. Или Рапопорта, или Вишняка.
Вышинский, обратился  к Рыкову:
-  Вы информировали о своей подпольной работе Николаевского?
- Да.
- Подсудимый Бухарин, продолжайте.
- С приходом к власти фашистов в Германии среди верхушки контрреволюционных организаций начался обмен мнений относительно возможности использования иностранных государств, в связи с военной ситуацией.
Летом 1934 года Радек мне сказал, что от Троцкого получены директивы, что Троцкий с немцами ведет переговоры, что Троцкий уже обещал немцам целый ряд территориальных уступок, в том числе Украину. Если мне память не изменяет, там же фигурировали территориальные уступки и Японии.
Должен сказать, что тогда, в ту пору, я Радеку возражал. Эта точка зрения Троцкого политически и тактически нецелесообразна с точки зрения самого заговорщического плана, что здесь надо действовать гораздо более осторожно.

- Кто сказал это?
- Я говорил это. Я даже считал, что предварительные переговоры вообще совершенно не нужны.
- Чтобы не провалиться?
- Я говорю не о провале в смысле ареста, а в смысле провала всего дела.
- Я тоже об этом говорю. Это, в каком году было?
- Разговор с Радеком был летом 1934 года.
- А разговор с Караханом был позже?
- Был после его приезда в Москву, в 1935 году.
- А этому разговору с Караханом предшествовала разговор с Енукидзе или разговор с Енукидзе на эту тему был позже?

- Первый разговор был с Томским. Томский признавал возможным использование войны и предварительных соглашений с Германией.
- Когда был у вас разговор относительно того, чтобы открыть немцам фронт?
- Когда я спросил Томского, как он мыслит механика переворота, он ответил, что это дело военной организации, которая должна открыть фронт.
- Разрешите мне предъявить показания Бухарина - том 5, листы дела 95-96: «Томский сказал мне, что обсуждалось два варианта: случай, когда новое правительство организуется во время мира»... - а значит, заговорщики организуют во время мира новое правительство, - «и случай, когда оно организуется во время войны, причем для последнего случая немцы требуют больших экономических уступок»... - уступки, о которых я уже говорил, - «и настаивают на территориальных уступках». Скажите, правильно это или нет?
- Да, это все правильно.

Вышинский (читает дальше). «Я спросил Томского, как же мыслится в этой связи механика переворота. Он сказал, что это дело военной организации, которая должна будет открыть фронт немцам».
-  Да, правильно.
- А когда он вам сказал это, вы возражали?
- Я возражал.
- А почему вы не написали, что «я возражаю»?
- Тут уже дальше написано.
- А дальше тут написано совсем другое. Дальше написано так: «на это я сказал ему, что в таком случае». В каком случае?
- В случае открытия фронта.

- Правильно... «в таком случае целесообразно отдать под суд виновников поражения на фронте. Это даст нам возможность увлечь за собой массы, играя патриотическими лозунгами». Это и есть ваше возражение?
- Да.
- А что значит играть патриотическими лозунгами?
- Это не значит «играть» в одиозном смысле...
- Играть патриотическими лозунгами, то есть отыграться, изобразить так, как будто кто-то изменил, а мы - патриоты... То, что вы здесь применили иезуитский, вероломный способ, свидетельствует и дальнейшее. Позвольте огласить дальше: «Я имел в виду, что этим самым, то есть осуждением виновников поражения, можно будет избавиться попутно от тревожившей меня бонапартистской спаси сети».
- Да, совершенно верно.
- Так вот как вы «возражали» против открытия фронта! Отдать под суд виновников поражения на фронте, сыграть на патриотических лозунгах и выйти сухими из воды. С Енукидзе по этому поводу говорили?
- С Енукидзе говорил.
- С Караханом говорили?
- Говорил.

- Что говорили по этому поводу Енукидзе и Карахан?
- Они подтвердили, во-первых, что Карахан заключил договор с немцами на условиях экономических уступок, во-вторых, что немцы выставили требование относительно уступок территории, на что Карахан ответа не дал, заявив, что это дело должно быть обсуждено. В том числе есть и формула относительно выделения союзных республик. В-третьих, относительно договоров СССР с Чехословакией и Францией о взаимной помощи. Немцы требовали разрыва этих договоров, а Карахан ответил на этот вопрос утвердительно, мы рассчитывали, что немцев надуем, и это требование не выполним.
- Значит, все у вас тут построено было на надувательстве? А они рассчитывали вас надуть?
- Это всегда так бывает.
- Использовать вас, а потом выбросить на свалку?
- Правильно.

- В общем, проиграли и вы, и они. А с Караханом вы говорили об открытии фронта?
- Карахан сказал, что немцы требовала военного союза с Германией.
- Вы не хотите признать, что вы были инициатором открытия фронта, в случае нападения немцев?
- Нет.
- А Рыков подтверждает, что Бухарин был инициатором этой мысли. Подсудимый Рыков, правильно это?
- Об открытии фронта я впервые услышал со слов Бухарина.
- И это верно. Но это не значит, что я был инициатором. Это было после разговора с Томским.
- Вопрос об открытии фронта я считаю выясненным. У меня больше вопросов нет.
Судебный отчет по делу антисоветского «правотроцкистского блока» М., 1938. С. 181-203.

Примечание. Допрос проходил на вечернем и утреннем заседаниях, Военной коллегии Верховного Суда СССР 6-7 марта 1938 года. Он (за исключением, может быть, большей увертливости Н. И. Бухарина в сравнении с другими подсудимыми) типичен для политических судебных процессов 30-х годов.

Огульная реабилитация их «жертв» в 50-80-х годах,  не устранила «белые пятна» истории. А именно к этому призывали «перестройщики» и «реформаторы», а, наоборот, умножила их число.
Тексты подобно публикуемого, и судебные дела, не придавались гласности и  не анализировались,  и конкретно не опровергались.
Судебные отчеты, сведенные в объемистые тома и изданные в свое время многотысячными тиражами, в сущности,  попросту, игнорировались исследователями.

Между тем в них встречается немало нового, хорошо забытого старого. Например, «программная установка» Бухарина,  в буквальном смысле,  реализованная Горбачевым - Яковлевым - Ельциным: «государственный капитализм, хозяйственный мужик - индивидуал, сокращение колхозов, иностранные концессии  уступка монополии внешней торговли и результат - капитализация страны».


Продолжение завтра 50 страниц.