ЧАСТЬ 3. БУРНЫЙ ФИНИШ
СЁСТРАМ ПО СЕРЬГАМ
Итак, я очухался, проморгался и вообще, пришёл в себя. Пусть и частично, но вполне достаточно для того, чтобы обнаружить около себя взъерошенную Ольгу, крепко вцепившуюся в мою руку. На щеке жены красовался листок пластыря, а левый ботинок перемотали чем-то, типа скотча. В остальном супруга выглядела живой, целой и даже где-то счастливой. Надеюсь, из-за встречи с мной.
Чуть дальше физиономиями в пол лежала сладкая парочка: Лис и его любимая начальница, причём азиата заломали так, что он только похрюкивал да глухо ругался не по-нашему. Диана лежала неподвижно и молча. Обоих караулили четверо бойцов самого что ни на есть покоцанного вида. Таким же невероятным количеством бинтов и повязок щеголяла троица здоровяков за спиной Самойлова. А вот сам Виктор Семёнович смотрелся так, словно только что вернулся из прогулки по парку: свеж, бодр и чисто выбрит.
Хробанов и Лифшиц не могли демонтстрировать утреннюю свежесть, зато глядеть на них оказалось очень даже забавно. Стояли они один возле другого и держали забинтованные руки на подвязках: один – левую, другой – правую. Кроме того, у Ивана, нашего, Ивановича обнаружилась повязка через всю его неприятную рожу. Кажется, кто-то клюнул его в правый глаз. Клюнул, до кровавого пятна
Троица моих подопечных девиц испуганно жалась к парочке своих коллег, мужского пола, умудрившихся дожить до этого момента. Выглядели мужики тоже не очень хорошо. Ум одного в руке я заметил палку на котирую он опирался с самым болезненным видом. Странно, как они этого инвалида вообще умудрились сюда дотащить. Второй, своим перебинтованным черепом весьма походил на бойца, выжившего после смертного боя.
М-да. Так вот, как именно выглядят две калеки три чумы.
- Это и всё? – спросил Самойлов, обращаясь то ли ко мне, то ли к кому-то за моей спиной.
- В общих чертах, - я пошевелился. Ольга поцеловала меня и крепко обняла, - Привет, милая. Какими судьбами?
- Проездом, - хмыкнул Виктор Семёновичи протянул мне руку, - Поднимайся, проводник х…ев. Когда в следующий раз соберусь на грёбаное кладбище, обязательно попрошу, чтобы ты проводил. Гадишь, в какой-нибудь кабак попадём, ептить.
- Не собственною волей, - я указал пальцем на лежащую Диану, - А токмо волею пославшей мя супруги.
- Догадались, - мне показалось или начальник охраны хочет приложить лежащую женщину носком ботинка, - особенно, после того, как эти дебилы, - Лиса он всё-таки пнул, - сначала направили на нас пушки, а потом ещё и захлопнули дверь перед самым носом
- Ты как? Перебила его Ольга. От былого равнодушия и презрения в жене и следа не осталось. Надо почаще выходить вместе подышать свежим воздухом. Куда-нибудь в другое место.
- Жить буду, - вспомнилось сновидение с Оксанкой, - наверное.
- Давай, ваши сюси-песи потом, а? – Самойлов подтолкнул меня к Хробанову, - Чел за жисть желает перетереть. Короткая она больно.
Хробанов пожал мне руку, ибо его ранение позволяло, а вот Лифшицу, к счастью – нет. Вблизи Сергей Николаевич выглядел ещё хуже. От былого голливудского лоска не осталось и следа. Взгляд словно потух, а серое лицо покрывала щетина неприятного вида. Иван Иванович же улыбался какой-то странной улыбкой и его уцелевший глаза сверкал совершенно безумно. Что его так возбудило: жопа лежащей Дианы, где лоскут вновь оторвался, открыв кусок округлости?
- Д-доброго дня. – Хробанов что ли заикаться начал? - Если только дня и если только доброго.
- Злой ночи, - Самойлов хихикнул и подтолкнул Ольгу к учёным, - Иди, милая, потом позажимаетесь. Жена твоя, суслик, молодцом, кстати, держалась, пока другие жидким обсирались. Вон тех двух кретинов вообще на себе пёрла, пока, сука, еб…ные пауки остальных на куски дерибанили.
- Здоровые, чёртные? – уточнил я.
- Они, сука, самые, - Самойлов сплюнул, - Вам, как могу развидеть, тоже вломили по жопе, по самое не балуй. Кстати, от кого вы так сваливали? Я в дырку заглянул – пусто.
- Старый знакомый, - я внезапно подумал: если в смерти Казимира виноват Зверь, то где Теодор и что, собственно, означала та надпись? - А вломили нам да, классно.
- Д-давайте вернёмся к делу, - Хробанов присел на корточки и дрожащими руками расстелил на земле листки карты, - Я совершенно запутался и перестал понимать, куда следует идти.
Некоторое время я следил за движением тонкого дрожащего пальца, рисующего, каким путём двигалась вторая группа. Всё это время Лифшиц нависал над Хробановым и отпускал какие-то, совершенно неуместные и откровенно идиотские, комментарии, смысла которых я не понимал. В конце концов, когда одноглазый завернул что-то про тысячеглазую хранительницу средних пределов, я не выдержал и остановил рассказчика. Тем боле, что мне показалось, будто он и сам не очень понимает, куда именно указывает его перст.
- Что с ним? – спросил я у Самойлова и кивнул на психа. - Крыша уехала?
- И уже давно, ептить, - почти весело откликнулся Виктор Семёнович. – К сожалению, это выяснилось чересчур поздно. Понасобирали, б…дь, сплошных уё…ков! Одни заговоры, етить, устраивают, а другие… другие, б…дь, вообще полный пи…дец!
- М-моя вина, - Хробанов печально кивнул седой поцарапанной головой. – Когда его порекомендовали в качестве опытного оккультиста, не удосужился сразу затребовать биографию. Уже перед самым выходом узнал кое какие подробности, но Пётр Степанович настоял. Сказал, дескать не помешает.
- Не так он говорил, - Самойлов хрюкнул. – Лишний хер жопе не помеха, вот как он сказал. А типа этого я тоже вспомнил. Ещё в бытность ментом, видел урода в ориентировках. Подзабылось, правда.
Лифшиц глухо захохотал и отошёл. Я проводил его взглядом и лишь убедившись, что Иван Иванович мирно прильнул спиной к стене пещеры, кивнул Хробанову:
- Так в чём фишка-то?
- Он действительно очень опытный и знающий оккультист. Был, по крайней мере. Называл себя служителем Перуна и возглавлял секту Прометеистов-огнепоклонников. Их подозревали в похищении и сожжении людей живьём. В основном – детей.
- А доказательств – фигушки, - подтвердил Самойлов. – Поэтому и за жопу взять не смогли. А тут эта б…дь давай чудить: пару раз едва не угробил всю группу дурацкими выходками, глаз, вон, себе выдрал, за каким-то хером. А теперь совсем с катушек съехал: бормочет всякую дичь и хихикает, как дебил.
- Так грохните его, - предложил я, сам поразившись тому, как легко с языка сорвалось жутковатое предложение. Хробанов дико уставился на меня, а Самойлов прищурился, поглаживая гладкий подбородок.
- Подумаю над твоим предложением, - он покосился на Лифшица. – Если этот мудень ещё что-нибудь выкинет…
- Спрячьте свои бумажки, - посоветовал я Хробанову, который продолжал тихо офигевать, сидя на корточках. – Очень сильно подозреваю, что они нам не помогут. Кажется, проклятущее место постоянно меняется, так что дважды пройти одним маршрутом не получится.
Не стану же я им открывать концепцию Бездны, которую поведал мне призрак во сне. Во-первых – никто не поверит, а во-вторых перспектива неминуемой гибели способна всех здорово расстроить. Кто-то может даже сдуру попытаться убрать везунчика и занять его место.
Пришло время осмотреться. Итак, очередная странная пещера, причём строгих геометрических пропорций. В смысле, и пол, и потолок имели форму восьмиугольников с равными сторонами. Мерять не стал, но вроде бы именно так. Верхний светился слабым голубым светом, по всей плоскости, отчего вокруг становилось светло. На гладких стенах светло-коричневого цвета время от времени проступали золотистые пятна различной формы и размеров. Какой-то, блин, ланж-бар, мать его! Музычки только не хватает.
Выходов имелось ровно три. Во –первых – дыра в полу, куда я лезть больше не собирался. Во-вторых – дыра в потолке, как раз напротив первой, но, чтобы туда опасть, неплохо бы научиться высоко прыгать. Метров, эдак, на десять. И полседняя дверца, видимо та, через которую сюда попал славный отряд: шикарный портал с колоннами и какими-то изваяниями над высокой аркой. Напоминает вход в какой-то древний храм.
- Что там? – спросил я Хробанова и тот ошалело уставился на меня, - Выглядит гламурно.
- Ни хрена, - ответил за него Самойлов. – Длинный, до одури, коридор, а потом начинаются тоннели, где летает эта злое…учая огненная дрянь. И ещё бегают грёбаные паучки. Всё. Одно скажу: я туда – больше ни ногой!
Прям-таки мои собственные мысли насчёт дырки в полу. Я поднял голову и ещё раз изучил отверстие над головой. В мягком свете, который излучал потолок, рассмотреть что-либо за краями провала не получалось.
- Высоко, - проворчал Самойлов и кивнул под ноги. - А туда?
- Давайте попробуем вверх, - со вздохом сказал я и показал на пленников. – Отпустили бы вы их. Один чёрт они уже ни хрена не сделают, а тащить их на себе – ещё тот геморрой.
- У меня имеются определённые указания, касательно этой сучки, - проворчал Самойлов и похлопал по автомату. – Достаточно чёткие указания.
Диана повернула голову. Смотрела она умоляюще и смотрела именно на меня. Чёрт возьми, нахрена я трахал эту сволочь? Так бы плюнул и забыл. Гадина всё верно рассчитала и теперь я испытывал дискомфорт и желание её защитить. Да, глупо, а что делать?
- Э-э, - сказал я, поднимая руку. Самой интересное, что больше никто даже попытки не сделал заступиться за падшую дамочку. Мало того, стоило Самойлову начать эдак вкрадчиво говорить, похлопывая по автомату и один из бойцов поморщился, а мужики-учёные сделали попытку спрятаться за спины своих фемин. Кажется, мы что-то пропустили и возможно, это – к лучшему. – Давайте так, пусть сердещная ещё немного попортит воздух, а уж когда выберемся…
Лифшиц утробно захохотал, а Самойлов с интересом уставился на меня. Он – с интересом, а вот Ольга – с подозрением. Ещё никогда Штирлиц не был так близко к провалу.
- Утюг выразился совершенно недвусмысленно, ёптить, - медленно сказал Виктор Семёнович. – Завести шалаву, как можно глубже и оставить. Что должно случиться, чтобы он передумал или я вдруг решил пойти против его воли? Паря, ёп-та, хочешь, чтобы в следующий раз это бл…дское указание выполнял кто-то другой? В отношении меня?
Я лихорадочно искал хоть какие-нибудь аргументы и в самый последний момент вспомнил прощальный разговор с сыном Утюга.
- А если, когда вернёмся Петра Степановича не окажется в живых, а управлять хозяйством будут её люди? – Самойлов задумался, а вот Диана выглядела по-настоящему потрясённой. Лис проворчал что-то, не по-нашему. – Деньги не пахнут, а с новым хозяином лучше договариваться, пока он цел и невредим.
- Петрович нашептал? – проворчал Самойлов и сплюнул сквозь зубы, - Витал что-то, эдакое, гадское, в воздухе…Уломал. Но учти, если Утюг окажется жив, сам её зароешь в саду. Место я покажу.
Мне показалось или выдохнули все, а не только Диана? Тем временем, Виктор Семёнович подошёл к Лису и взяв бойца на прицел, кивнул мне:
- Ну давай, адвокат, поработай. Доверия этому козлу, учитывая его косяк, у меня нет, а просто так тащить урода я не собираюсь. Что скажешь?
- Он нам помогал. – сумрачно буркнул я, ощущая внутри странную опустошённость. Оказывается, за славной простецкой личиной начальника охраны таился хладнокровный убийца. А чего, собственно удивляться, учитывая, на кого он работал. – Просто сбросьте его в дыру, что ли. Живым, в смысле. Там за нами хрень жуткая гналась, заодно проверим, осталась или нет.
- Хорошо, - неожиданно легко согласился Самойлов и осклабившись, показал большой палец. – За своих мазу тянешь? Молодца! Бросьте этот мешок с говном, пусть сдыхает долго и счастливо.
Пара бойцов подтащили своего смуглого коллегу к дыре и сунули туда ногами. Потом, отпустили и через секунду раздался стук и удаляющийся шелест. В самый последний момент, перед падением, Лис широко мне улыбнулся и подмигнул. Удачи тебе, засранец.
- Ну что же, - сказал я, - всем сёстрам по серьгам и можно двигаться дальше?
- Угу, - Самойлов внимательно осмотрел потолок и позвал бойца, определённо имеющего те же исторические корни, что и покинувший нас Лис. – Чабан, мыши нашептали, что у тебя верёвка залежалась. Можешь зацепиться за край этой хренотени?
Приземистый брюнет с перебитым носом подошёл к нам, подволакивая правую ногу и уставился на дыру. Его лицо отразило некое сомнение.
- Ты только учти, - пояснил Самойлов, - что внизу сидит ё…аная злая барабашка и если мы не сумеем залезть наверх, ты пойдёшь разведывать дорогу в другом направлении.
- Умеете вы мотивировать, Виктор Семёнович, - боец в сердцах сплюнул и позвал. – Валет, если мы тебя подбросим, сумеешь зацепится за край?
- Чабан, да ты о…уел? – мужчина, ростом меньше даже меня, поднял голову и присвистнул. – Тут же – метров восемь – не меньше! Как?
- Каком кверху! Сумеешь?
Они принялись что-то обсуждать, как, кому и куда становиться, а я плюнул на это дело и пошёл к жене. Я действительно соскучился по ней и был очень рад, что она осталась живой. Увидев, что я освободился, Оля тотчас бросилась навстречу и повисла на шее. И если большинство просто мельком взглянули на нас, то у парочки зрителей это вызвало несколько другую реакцию. Диана, тщательно отряхивающаяся после вынужденной лёжки, насмешливо подмигнула и отвернулась. Валентина же глубоко задумалась, напрочь игнорируя вопросы мужика с козлиной бородкой и царапиной через высокий лоб.
Короче, у обоих, имеющих понятие о моей интрижке, что-то засело в голове. Следовало держать ухо востро.
- Как ты? – спросил я и получил в ответ глухое всхлипывание. А ведь до этого супруга держалась молодцом. – Тяжко пришлось?
- Не то слово! – она стала на ноги и вытерла слёзы рукавом куртки. Все эти чудовища….Прямо, как из фильма ужасов. Знаешь, когда ты прошлый раз рассказывал, я думала. Что всё это – какой-то бред. Ну или стёб твой, вечный.
- Да, в такое не просто поверить, - я поцеловал супругу в грязный лоб. – Ничего, прорвёмся. Ты только рядом держись.
Интересно, удастся ли как-нибудь убедить повелителей Бездны, что в этот раз квоты выпускников неплохо бы и увеличить? Когда Оксанка в следующий раз приснится, нужно будет спросить. А в тот, что мои сновидения – не просто кошмары, я уже успел убедиться. Ещё в прошлый раз.
За спиной послышалось протяжное: У-ух!» и звук падения. Потом начали материться сразу в несколько глоток. Я обернулся и обнаружил странную конструкцию, состоящую из нескольких человеков, залезших один на другого. Хм, цирк и не приезжал, а вот клоуны… Впрочем, эти изображали акробатов. Тот, кого назвали Валетом, поднимался, после падения и под одобрительный матерок Самойлова делал разбег, для новой попытки.
- Что это они делают? – спросила Ольга и вдруг ущипнула за бок. - А чего это ты вступился за ту, насиликоненную? Сам раньше говорил, что эта б…дь у тебя в печёнках сидит.
- Баба, всё-таки, - я пожал плечами, с трудом удержавшись от комментария по поводу натуральных сисек. Тут бы мне и конец пришёл. - Я и за узкоглазого вступился – что с того? Ревнуешь?
- Ха! – она совершенно искренне рассмеялась. – Думаю, она тебе и в голодный год, за мешок картошки не даст.
- Низко ты ценишь своего мужа, - пробормотал я, одновременно подумав, что и сам временами грешу тем же. Следовало задуматься.
Тем временем, Валет, взяв достаточный разгон, пробежался по спинам и головам товарищей и прыгнул. Сначала мне показалось, что второй прыжок закончится так же, как и первый, ан нет: маленький боец сумел-таки зацепится одной рукой и повис, болтая ногами.
- Валет, - с угрожающей интонацией сказал Чабан, стоявший в основании человеческой пирамиды, - упадёшь – дам пи…ды!
В то же мгновение прыгун сумел вцепиться в края дыры и второй рукой. Потом очень ловко подтянулся и пропал из виду. Несколько секунд ничего не происходило и я уже ожидал внезапного крика или хруста костей, но и тут обошлось. Сверху упал конец верёвки и хлопнул пор бритой макушке невероятно широкоплечего человека, одетого в куртку, разорванную на спине.
Пирамида рассыпалась так быстро, словно участники заранее отрабатывали номер. Не удержавшись я пару раз хлопнул в ладоши.
- Китайский цирк, - промурлыкал на известный мотив Самойлов, стоявший неподалёку, - все клоуны на одно лицо. Валет, что там?
- Спокойно, - донёсся ответ. – Только это, лезьте аккуратнее. Привязаться тут не за что, придётся держать так.
- Ага, щас, - сказал лысый, отхвативший верёвкой по башке и вцепился в канат. Сверху донеслось что-то очень интересное, но определённо непечатное. – Терпи, засранец. Бог терпел и нам велел.
- И что там может быть? – спросила Оля. Хробанов и Самойлов тоже ожидали моего ответа.
- Понятия не имею, - Виктор Семёнович тут же утратил ко мне даже тень интереса и удалился, а вот Сергей Николаевич остался. – Одно знаю точно; нам нужно перейти реку и найти проход к Бесконечной лестнице.
- По некоторым предположениям, - Хробанов вздохнул и попытавшись почесать нос забинтованной рукой, поморщился, - река эта – суть предтеча легенды о Стиксе, разделяющем царство живых и царство мёртвых.
- Ни хрена она тут не разделяет, - я проследил взглядом за уже третьим бойцом, который дёргая ногами исчезал в дырке. – А вот дельный совет я вам могу дать: если-таки доберётесь до тоннелей за рекой и угодите в тупик – смело толкайте стену: на самом деле, она – фальшивка.
- Мне страшно, - вдруг пробормотала Оля. – Вроде всё уже успокоилось. А теперь – опять.
- Теперь – баб, - скомандовал Самойлов и злобно отпустило пинка Диане Станиславовне по её накачанной жопе. Та зашипела. – Иди, змеюка!
С женщинами проблем не возникло, они появились, когда дело дошло до самых что ни на есть мужиков. В конце концов внизу остались я, Самойлов и два одноруких. Лифшица пришлось гнать к канату едва ли не пинками. Иван Иванович совершенно ёб…улся: плевался и рычал, а когда Самойлов попытался схватить чокнутого за воротник, едва не укусил. За это он, правда, тут же получил по зубам и несколько поутих. Однако же мне совсем не нравился яростный огонёк в тёмном прищуренном глазе.
Чтобы поднять болезных, мы соорудили некое подобие качелей и первым, для пробы, отправили психа: если упадёт - не жалко. Всё обошлось и вторым номером уехал Хробанов.
- Теперь – ты, - кивнул Самойлов и я не стал перечить.
Подъём дался достаточно легко: всё же силушка богатырская мало-помалу возвращалась. Очень хотелось бы, чтобы процесс проистекал быстрее, но сойдёт и так.
Первым делом я огляделся: м-да, действительно, цепляться не за что: небольшой круглый зал под куполом потолка и с десятком ходов. Причём располагались они как-то совершенно бессистемно и больше смахивали на обычные дыры, словно обрушилась стена пещеры. Их как раз изучала парочка бойцов. Кроме всего прочего, я отметил, что здесь – намного теплее, чем внизу.
Послышалось натужное пыхтение и над краем дыры показалась голова Самойлова. Я подал ему руку и выдернул наружу. Если меня собирались поблагодарить, то лишь объективные причины помешали Виктору Семёновичу продемонстрировать хорошие манеры.
Во-первых, что-то оглушительно лязгнуло и пол под ногами содрогнулся. Все замерли, оглядываясь. Кто-то тихо взвизгнул.
Во-вторых, бл…дь, Лифшиц внезапно взревел и в один прыжок оказался рядом со мной. Я даже не успел понять, что собственно происходит, а уже летел вниз, сброшенный в дыру проклятым пи…расом! Через мгновение состоялась торжественная встреча с полом, который, по такому случаю, напрочь выбил из меня весь дух и частично отключил сознание.
В багровом мареве, пронизанном жёлтыми молниями, я видел дыру вверху и головы спутников, торчащие над её краем. Они что-то кричали, но в ушах так звенело, что понять, в чём дело, я просто не мог. Да ещё и сбивала с толку некая странность. Казалось, будто дырка в потолке съёживается, точно зарастает.
А потом, туман начал рассеиваться. Я даже сумел приподняться и уже нормальным взглядом посмотреть на… потолок, без единого следа былого прохода. Крики тоже умолкли и теперь я не различал ни единого постороннего звука. Сработали проклятые механизмы Бездны и меня вновь оставили совершенно одного в этих долбанных катакомбах!
Одного?
Кто-то хихикнул за спиной и я медленно обернулся.