Коробок

   

    В середине России на становом хребте Урала работает горно-обогатительный комбинат. На Урале что ни город, то завод. Представьте себе завод, на котором работает половина взрослого населения города, а остальная половина подтаскивает металл, продукты, технику  и оборудование. 
    Совсем недавно в центре города, во всю стену трехэтажного здания было огромное панно. На нем красочно изображена карта мира и стрелками показано в какие страны мира поставлялась наша продукция. Но…
    Теперь мы работаем по другому. Численность трудящихся в несколько раз меньше, численность населения в городе тоже резко упала, но комбинат работает и работает в непрерывном режиме. А это значит, горное производство работает день и ночь.
    А производство, это громадные с пятиэтажный дом экскаваторы, чуть поменьше с четырехэтажный дом автосамосвалы, а еще буровые станки, электровозы и большое количество железнодорожных путей.
    В ведении транспортного цеха все железнодорожные магистрали, здесь существуют дежурные бригады по обслуживанию путей. Это значит, если произойдет авария или какая-нибудь поломка, в любое время дня и ночи, бригада выезжает и ликвидирует нештатную ситуацию.
    Так было раньше.
    Теперь в бригаде мастер и три человека. А иной раз и один. На ликвидацию аварийной ситуации, снимают рабочих с других подразделений и присылают на «прорыв». Аврал, штурмовщина, прорыв как еще можно назвать ситуацию в таких условиях, но люди работают.
    Мастер Иван Иванович Хренов (фамилия изменена) мужик добросовестный и безотказный. За это его в основном на работе и держат. Высокий, худой, темнолицый, с черными несмотря на возраст волосами, всегда коротко пострижен.
    Он уже на пенсии, у нас по «первому списку» мужчины выходят на пенсию в 50 лет, но в перестройку Хренов уходил работать на «вольные хлеба» и ему несколько лет в стаж не засчитали. Теперь  приходится дорабатывать, что бы пенсия была хоть чуть-чуть повыше, он уже третий год работает в пенсионном возрасте.
   Второй мастер, который работает в этом же подразделении помоложе, но он работает спокойно. На аварии почти не ездит, то в саду, то на рыбалке, то в дупель пьян, а иной раз и просто пошлет!  И тогда  звонят Хренову.
   Но и здесь бывает предел, ежедневные ночные вызовы довели Иван Иванович до стаканчика. И не просто стаканчика, а выпивка стала почти ежедневной, а иногда и очень серьезной.
   В очередной раз придя с работы, Хренов успел опрокинуть сто грамм и хорошо покушать и зная что вечером, а скорее всего ночью, опять придется ехать на работу, завалился спать.
   Ночью позвонил диспетчер и даже не поинтересовавшись, не хотите ли Иван Иванович заработать лишний отгульчик или определенную сумму в рублях (за дополнительную работу) сообщила:
   - За вами едет автобус.
   В автобусе уже сидело двое хмурых мужиков, из бригады Хренова. В руках одного была неполная бутылка со спиртом.
   - Иваныч будешь? – мужики уже приложились. Хренов молча взял бутылку, сделал несколько глотков и отдав бутылку, прижал губы рукавом.
   Через полчаса автобус подошел к железнодорожному тупику. Пути располагались в двадцати метрах от леса. А в лесу за сгнившим и давно упавшим забором, старое полузаброшенное городское кладбище.
   Выйдя из автобуса, Иван Иванович огляделся. Картина предстала знакомая. На путях стоял состав с электровозом. Рядом, с работающим двигателем, большой бульдозер «Катерпиллер».
   - Эх, народу мало – подумал Хренов – до утра придется упираться - и мысленно отматерил, всё свое руководство.
   Подошел машинист электровоза, бульдозерист, обсудили ситуацию и принялись за дело. Подобные работы приходилось проводить не раз и все, кто сегодня был здесь, всё знали. Что делать и как делать.
   А кругом темнота, только свет мощного прожектора электровоза, освещал пространство вдоль состава. Да стоящий перпендикулярно бульдозер своими фарами, светил на колесную пару, соскочившую с рельса.
   А что бы поднять вагон на рельс, надо притащить большие стальные железяки, которые путейцы прозвали «горбушами» и поставить их под колеса.
   Затем пришить «горбуши» костылями к шпалам, а там еще подложить дополнительные шпалы. И сделать еще массу работы, что бы потом, машинист электровоза потихоньку поехал и затащил колеса соскочившей тележки на рельсы.
   И трем человекам работы… выше крыши (мужики конечно применят совсем другую терминологию). Даже когда трезвые, а сегодня они «слегка» выпили и поэтому, разговаривали между собой, исключительно на русском языке.
   Пока путейцы пошли за «горбушами», Хренов вытащил из автобуса инструмент. И бросил его к путям. Разогнувшись он вытащил пачку сигарет, взял одну и начал шарить по карманам. Спичек нет.
   - Забыл – сказал Иван Иванович и крепко выругался. 
   В этот момент сзади послышались шаги. Подошедший мужчина, молча протянул Хренову коробок, сам он курил папиросу.
   - От, спасибо – сказал Иван Иванович и с третьей попытки зажег спичку. Его слегка покачивало и это не ускользнуло от взгляда подошедшего.
   - Помочь? – спросил он спокойно, кивнув в сторону состава. Хренов хоть и был хорошо «ужаленный», но рассмотрел мужика внимательно.
   Среднего роста, в длинной не застегнутой шинели, на ногах кирзовые сапоги, на голове форменная фуражка железнодорожника, сейчас правда такие не носили. А на тулье фуражки перекрещенные молотки.
   - Ну, помоги – спокойно сказал Хренов. Мужик в шинели отошел на пару шагов и отдал в темноту, какие то короткие команды как показалось Хренову, на немецком языке.
   Из темноты появились человек десять мужчин, одетых в шапки ушанки, телогрейки и кирзачи, на руках у всех, рабочие рукавицы.
   - Что за бригада, откуда – подумал Хренов, но в это время пришли двое «слегка пьяных» рабочих и притащили «горбушу». Бросив ее, с матерками пошли за второй. Мужик в шинели, что то сказал своим рабочим и часть людей пошла с путейцами, за второй «горбушей».
   - Ты что немец? – обратился Иван Иванович к незнакомцу. Тот утвердительно качнул головой. – Так откуда ты тут взялся? – с улыбкой продолжил Хренов.
   - Вон оттуда – кивнул в сторону незнакомец – с кладбища.
   Действительно как раз в этом месте, на старом кладбище было захоронение репрессированных немцев Поволжья, проживавших в городе после войны. Но, это когда было…
   Хренов хотел что то сказать, но в это время пошли его рабочие с вновь пришедшими и с громкими криками начали пристраивать «горбушу» к путям.
   Рабочие работали быстро и слаженно. Даже бульдозер не пришлось задействовать. Он так и стоял с работающим двигателем и фарами освещал место работ.
   Через час, состав поставили на рельсы и он медленно ушел к экскаватору под разгрузку. Мужик в шинели, что то сказал своим рабочим и те, собрав инструмент, сложили его к автобусу.
   Хренов вытащил сигарету, но спичек опять не было. Мужик в шинели вытащил из кармана пачку папирос, достал спички, прикурил и дал коробок Хренову. 
   - Оставь себе – и повернувшись ушел в темноту. Иван Иванович положил коробок в карман и подумал - как хорошо, что мужики помогли нам, а то мы звиздякались бы здесь до утра.
   Быстро скидав инструмент в автобус, мужики из бригады Хренова сели по местам и водитель развез всех по домам.
   Иван Ивановича конечно развезло, спирт они в автобусе допили и домой он пришел уже крепко покачиваясь.
   Дома, жена Хренова увидев рано приехавшего мужа спросила, что так быстро.
   - Немцы помогли.
   - Какие немцы?
   - А вот с кладбища пришли и все сделали - и он рассказал, как пришли какие то мужики и помогли оперативно устранить аварию.
   Пьяный он их еще похвалил и сказал жене, что забыл их отблагодарить и даже руки не пожал, за помощь.
   Утром, когда жена вновь начала расспрашивать о помощниках, он ни как не мог вспомнить, ни мужиков, ни то, что рассказывал жене.
   Лишь сунув руку в карман, вытащил деревянный спичечный коробок с желтой этикеткой. Теперь таких не выпускают, рассмотрев внимательно коробок, увидел дату – 1945 год.
   Иван Иванович вновь переспросил жену, что он ей рассказывал ночью пьяный. Она подробно пересказала всё, что слышала от мужа.
   Придя на работу, он спросил своих мужиков, с которыми работал ночью на аварии, те подтвердили, что были какие то помощники и мужика в шинели видели. То же самое сказал бульдозерист, сидевший в кабине и подтвердил машинист электровоза, сидевший в кабине за рычагами. Но кто такие и откуда пришли они не знали.   
   А спичечный коробок, 1945 года, у Ивана Ивановича до сих пор дома.