О конституции и выборах на крови. Листовка 1993 года.
Люди!
О каких выборах может идти речь?
Какие выборы, какая демократия, когда принципиальная оппозиция практически уничтожена (пройдут месяцы, прежде чем она сформируется снова), а её жалким запуганным остаткам милостиво разрешено участвовать в выборах по правилам, диктуемым властями!
Какие выборы, когда сотни несогласных с режимом убиты, тысячи подвергнуты избиениям и пыткам!
Какие выборы, когда оппозиционная пресса запрещена!
Между кем и кем выбирать? Между Гайдаром и Шахраем? А какая между ними разница?
И тот, и другой – за реставрацию капитализма через приватизацию, рынок, частную собственность. Разница, конечно, есть (в разной степени монетаризма, например: один – за 80% приватизации, другой – за 65), но эти различия – даже не второстепенные, а третьестепенные.
Что такое – выборы без оппозиции? Кто будет их контролировать? Если на апрельском референдуме (да, да, нет, да) были подтасовки результатов, то что же будет теперь?
И что это за выборы, которые будут признаны состоявшимися, даже если на них придёт всего 25 % от имеющих право голоса? Это они сделали для того, чтобы даже бойкот выборов был невозможен! Уж 25% своих они наберут!
Это что же получается: 25% будут решать судьбу остальных 75%? И установят для нас такие законы, что и не пикнешь?
И ходить на выборы нет смысла – всё уже предрешено, и бойкотировать невозможно: они ведь могут задним числом признать состоявшимися выборы, даже если на них придёт 10% .
Фарс это, а не выборы, фарс! И никакая это не демократия, а фашизм самый настоящий!
Конституционная, мирная борьба с режимом невозможна, они диктуют правила игры. Вооружённая борьба тоже невозможна: сила на их стороне.
Мы можем сделать только одно: не играть с ними в ИХ игры!
Ответим им презрением!
И пусть потомки проклянут извергов!
1993 год.
А теперь – взгляд из 2017 года.
Почему я решил опубликовать эту мою старую, отпечатанную на машинке, самопальную листовку почти четвертьвековой давности? Потому что хочу напомнить, при каких обстоятельствах была принята нынешняя российская «ельцинская» конституция, и кем принята.
И думаю, что Россия здесь не исключение. Я, конечно, не юрист и не историк, но, насколько я знаю, большинство конституций в Мире было «принято» после того, как противники заложенных в них принципов были подавлены силой. Одних убили, других заставили бежать из страны, третьих запугали так, что они пикнуть боялись. А потом, конечно, подавляющим большинством голосов, при всеобщем одобрении и с последующими срежиссированными народными торжествами…
Сейчас либералы, и не только либералы, любят повторять, что конституция – это «общественный договор». Чушь полная! Это положение было неверно во времена Вольтера и Локка, и точно так же неверно теперь.
ЗАКОН ЕСТЬ ЮРИДИЧЕСКИ ВЫРАЖЕННАЯ ВОЛЯ ГОСПОДСТВУЮЩЕГО КЛАССА! Этому нас учили в советской школе в соответствие с коммунистической идеологией, и правильно учили.
Закон – это юридически оформленные правила и запреты, которые богатые и сильные навязали бедным и слабым.
И в первую очередь законы при капитализме защищают интересы богатых и сильных.
Интересы бедных и слабых он тоже защищает, но в гораздо меньшей степени.
В какой?
Это зависит, во-первых, от способа производства. Чем сложнее производство, чем более высокой квалификации работника оно требует, тем больше господствующий класс считается с простыми людьми труда, потому что если бедных совсем подавить, некому будет работать.
Во-вторых, это зависит от соотношения классовых сил в Мире. Если есть могучий Советский Союз, мировое коммунистическое Движение, сильные рабочие профсоюзы, то мы имеем законодательно закреплённую 36-часовую рабочую неделю, 24-дневный ежегодный отпуск, бесплатные образование и здравоохранение, доступное жильё, пособия по бедности и безработице.
Когда Советский Союз исчез, профсоюзы стали «карманными», рабочий класс перестал быть «классом для себя» и вновь, как в 19-ом веке, стал «классом в себе», а коммунистическое Движение сжалось до кучки маргиналов, Мир начинает дрейфовать к 60-часовой рабочей неделе, платному образованию и лечению, а вместо пособий по безработице получим «штрафы за тунеядство».
Таким образом, законы и конституции есть ещё и продукт соотношения классовых сил. А никакой не «общественный договор, составленный к взаимному удовлетворению сторон и в интересах всего общества».
«Согласие есть продукт полного непротивления сторон». Так, кажется? Ну, так вот, я за эту конституцию не голосовал, и никаких «общественных договоров» не подписывал (наоборот, в 1991 году голосовал на референдуме за сохранение Союза, и моё мнение проигнорировали). Да и как я мог подписаться под конституцией, которая провозглашает «священное право частной собственности» и запрещает «призывы к насильственному изменению конституционного строя»? Эти два положения напрямую направлены против людей с коммунистическими убеждениями, а, значит, против меня.
Да, я вынужден подчиняться законам РФ, но не добровольно, а потому что государство меня заставило подчиняться. Я вынужден носить паспорт с двуглавым орлом, хотя мой символ – красное знамя с серпом и молотом. Я вынужден был поменять советский паспорт на буржуйский, потому что иначе бы меня не взяли на работу, и я остался бы без средств к существованию.
Да, я подчиняюсь государству и законам, но точно так же подчиняются бандиту, который наставил на тебя ствол и требует отдать кошелёк или подписать дарственную. Никаким «общественным договором» здесь не пахнет.
Но им простого подчинения мало! Им надо, чтоб я ещё и «полюбил» эту систему и эту конституцию! А вот этого от меня не дождётесь!
В 70-е годы был такой английский фильм: «О, счастливчик!». Показан современный капитализм как система абсолютно людоедская и безжалостная. В конце главный герой говорит: «Никогда не улыбаться по их указке – это единственная свобода, которая нам ещё остаётся».
С.В. 2017 г.