Собрались как-то три друга Санька, Ванька и Данька в лесу на пикник, да и засиделись допоздна, не заметив, как первые звёзды и тонкий серп месяца осветили пожелтевшие макушки сосен. Делать было нечего, – оставалось приятелям ночевать в лесу; развели костёр, а, как известно, ничто так не располагает к дружеской беседе, как потрескивающие среди ночи угольки.
– Вот встретились мы с вами в самом обычном, казалось бы, лесу, – начал Данька, – а вот если бы этот лес был сказочным…
– Да что ты, Данька? – прервал приятеля Санька. – Никак с детством не распрощаешься? Какие сказки? Лес как лес, костёр как костёр, сосны как сосны. Сказки только для малышей придуманы.
– Но раз кто-то их придумал даже для этих самых малышей, как ты говоришь, Санька, то, возможно, когда-то всё-таки существовали сказки… – задумался Ванька. – А может быть, и сейчас существуют, просто не всем доводится столкнуться в жизни со сказкой.
– Нет никаких сказок, Ванька! – отрезал Санька. – Ты просто мечтатель. Ну а ты что молчишь, Данька?
– Да я вот задумался, Санька. Не знаю, кто из вас прав, я просто представил, что было бы, если бы мы сейчас нашли под этим дубом клад.
– Да ты перебрал, дружище Данька! – посмеялся Санька. – Хлебни-ка ещё коньячку.
– Да не надо ему коньячку, Санька! – вступился за друга Ванька. – Нам же с утра ещё домой добираться. Ты лучше подбрось дровишек в костёр.
Но костёр вдруг погас, причём не было ни малейшего ветерка, только где-то вдали послышалось устрашающее уханье совы. И в этот момент откуда ни возьмись перед тремя приятелями вырос высокий худощавый старик с длинной бородой и выпирающими рёбрами, видными даже сквозь ситцевую рубашку.
– Кажется, сказки начинаются… – мрачно заметил Данька, силясь скрыть свой испуг. Данька с детства был приучен, что мужчины должны быть смелыми и бесстрашными, и стыдился даже малейшего испуга.
– Ты что, старик? – спросил Санька, вскакивая на ноги. – Если ты свой, то присаживайся и присоединяйся к шашлыку и к беседе, а если чужой, то уходи-ка ты лучше подобру-поздорову!
– Моё имя – Страшный Шаман, – прошипел старик, присаживаясь в круг и потирая костлявые руки, но отказываясь от предложенного шашлыка.
– Очень приятно, дедушка, – ответил Ванька, – но зачем же ты потушил костёр? Ночи сейчас прохладные…
– А я не потушил костёр, – устрашающе проговорил Страшный Шаман, – я его выпил!
– Выпил? – хором переспросили друзья, уже не столько пугаясь, сколько подозревая, что им выпала честь беседовать с сумасшедшим.
– Да, выпил. Каждую ночь ровно в полночь я выпиваю костёр, чтобы подкрепиться, ведь я расходую много сил за день, а ещё предстоит и ночь. Так что я запасаюсь силами, и мне их хватает на двадцать четыре часа, и потом я выпиваю снова костёр, и так проходит год за годом.
– А что же ты такого делаешь каждый день, что тебе необходимо костры выпивать? – поинтересовался Санька.
– Много чего, – Страшный Шаман начал загибать длинные сухие пальцы, которые почему-то стали прибавляться на его руке, – разговариваю с совами, помогаю дятлам долбить дупло.
– А, вот почему у тебя нос такой острый! – догадался Ванька. – То есть ты по части птичек?
– Не только. Ещё я хожу в гости к кротам, и они мне рассказывают такие секреты о подземном мире, какие вам и не снились!
– Интересно, – отозвался Данька, – никогда не ходил в гости к кротам! А можно сходить как-нибудь с тобой, дедушка?
– А не испугаешься?
Данька задумался на мгновение, снова пытаясь скрыть страх, но выражение его глаз не ускользнуло от Страшного Шамана.
– Конечно, испугаешься, – ответил на свой же вопрос этот необычный человек, – значит, нельзя тебе к кротам ходить. Они съедают тех, кто их боится.
– А ты, дедушка, неужели ты никогда ничего не испугался? – спросил Ванька.
– Мне уже четыреста сорок четыре года, и четыреста лет, что я шаманю, я научился ничего не бояться.
– Значит, ты начал шаманить в сорок четыре года? – спросил Санька. – А что же ты до этого делал?
– Готовился стать шаманом.
– Никогда не видел настоящих шаманов! – воскликнул Данька, всё более и более увлекаясь общением со стариком, хоть и по-прежнему считая его не вполне нормальным. – Покажи какой-нибудь фокус, а?
– А не испугаешься? – спросил Страшный Шаман.
Друзья задумались.
– Впрочем, это неважно, – ответил на свой вопрос старик и положил ладони на прохладную землю. Вдруг земля под приятелями затряслась, деревья согнулись, поднялась буря, и какая-то сила стала подбрасывать юношей вверх.
– Остановись, ненормальный! – в один голос закричали перепуганные приятели.
Страшный Шаман снова прислонил ладони к земле, и в мгновение ока всё успокоилось.
– Что это было? – спросил Санька, понемногу приходя в себя.
– Это я вызвал землетрясение.
– Точно ненормальный, – буркнул себе под нос Данька, – чуть заиками не оставил.
– Да вы, я смотрю, не из тех, кого зовут отважными героями, – сказал Страшный Шаман и впервые улыбнулся, – а ведь это были только семечки! Ну, буду знать, что нельзя вам дикие фокусы показывать.
Но трое приятелей начали в один голос умолять:
– Ну дедушка, ну покажи, пожалуйста, ещё что-нибудь!
–Э, нет! – смеялся Страшный Шаман. – Подрасти вам надо, вы ведь ещё совсем как дети, каждого пустяка боитесь. Но одно я могу вам сказать: под этим дубом действительно зарыт клад.
Друзья переглянулись. Они совсем забыли о своём недавнем разговоре, и теперь Страшный Шаман напомнил им всё.
– Как бы его раскопать?– задумался Данька. – Лопаты ведь нет у нас.
Улыбка сошла с лица Страшного Шамана, и он грозно спросил:
– А ты уверен, что хочешь раскопать клад?
– Ну ещё бы! Не каждый день такая возможность выпадает!
– Ты уверен, что тебе на пользу пойдёт, если ты найдёшь клад?
– Послушай-ка, Страшный Шаман, если ты целыми днями с кротами тусуешься, пьёшь костры вместо вина, это не значит, что все такие, – рассердился Данька. – Уж я-то нашёл бы применение кладу. Я бы ел чёрную икру ложками, запивал бы самыми дорогими винами и ездил бы на самой крутой тачке.
– А мне бы не отказала ни одна женщина, я бы ей пообещал, что шубу куплю, виллу и авто, она побежала бы за мной! – восхищенно шептал Санька.
– Ну, а ты бы на что клад потратил? – обратился Страшный Шаман к Ваньке.
– А я даже не знаю, – пожал плечами Ванька, – не приходит так сразу в голову.
– Так вы уверены, что хотите найти клад и не пожалеете об этом? – ещё раз спросил Страшный Шаман.
– Да! – ответили молодые люди.
– Ну смотрите! – и Страшный Шаман превратился в лопату.
Друзья переглянулись и кинулись к лопате, вырывая её друг у друга, и начали копать. Копали они долго, до самого утра, всё время перебрасываясь шутками и прибаутками, чтобы не заснуть. В конце концов они начали беспокоиться: ночь уже подходила к концу, а клада как не было, так и нет.
– Уж не обманул ли нас Страшный Шаман? – задумчиво произнёс Ванька.
– Да что ты, Ванька! – ответил Данька. – Не может старик обманывать, не в его это правилах.
– Ну кто знает, Данька… Он же такой всезнающий и всеведущий, вот и решил подшутить над безусыми юнцами.
Но когда уже первый луч солнца осветил лес, Санька радостно воскликнул:
– Ребята! Там что-то твёрдое! Это клад!
Друзья стремительно бросились к сундуку, стряхнули с него землю и осторожно открыли. И весёлый луч солнца заиграл на огромных золотых слитках.
– Вот это да! – восхищённо выдохнули ребята.
Когда они немного пришли в себя, надо было делить слитки, и Данька заметил:
– Их как раз по три, и делить не надо. Хватай, ребята, и бежим на все четыре стороны дела великие творить! С этим чудом нам все двери будут открыты.
Друзья не замедлили воспользоваться данькиным советом, взяли себе по слитку и разбежались каждый в свою сторону.
Долго шёл Данька по лесу, потом по разным деревням, пока не вышел к большому и величественному городу. На минуту он оробел: как-никак, одет он был по-простому, как одеваются молодые ребята в поход, а надо было войти в огромные золочёные ворота. Но вспомнив, что у него за спиной был мешок с золотым слитком, Данька смело шагнул вперёд. Шёл он всё дальше и дальше, и восхищению его не было предела. Впереди красовалась огромная площадь со старинными каменными особняками, справа тянулись целые ряды торговых центров, а слева высился большой красный дом с колонами, в котором сутки напролёт заседало правительство, порой играя в шахматы, порой балуясь коньячком, а порой даже думая о будущем страны. У роскошной арки, которая вела в вестибюль, а затем уже и непосредственно в сам дом, сидели два бульдога с голодными глазами. Очевидно, их очень мало кормили во время рабочего дня, чтобы чужак был не только не пропущен, но и покусан острыми бульдожьими зубами. Данька задумался, не зная, идти ли ему напролом или отступить, пока не поздно. Но золотой слиток красноречиво напоминал данькиной спине обо всей своей тяжести, а стало быть, и ценности. «Неужели я уйду отсюда, когда я стал богачом? Как бы не так!» – подумал Данька, вынул золотой слиток из мешка и показал его обезумевшим от голода собакам. Данька протянул слиток одному из псов, а другой, разъярившись, что лакомый кусочек достался не ему, накинулся на осчастливленного бульдога. Пока они дрались, катаясь по земле и вгрызаясь друг другу в шерсть зубами, Данька незаметно забрал золотой слиток, про который псы и забыли, и проник в здание. Внутри оно было ещё шикарнее, чем снаружи: старинные лестницы были устланы красно-зелёными коврами, тяжёлые хрустальные люстры украшали сводчатый потолок, а на стенах красовались портреты политиков, писаные маслом рукой самого известного в городе художника. И вот, взбежав по одной из многочисленных лестниц наверх, Данька тут же увидел главный зал заседаний, охраняемый двумя рыжими котами. Юноша уже имел некоторый опят в обращении с такими стражами и, проделав с котами тот же фокус, что и с бульдогами, спокойно вошёл в зал. Некоторые депутаты попивали коньячок, некоторые играли в шахматы, некоторые дрались и швыряли друг в друга апельсины, а некоторые даже обсуждали будущее страны. Но когда вошёл Данька, все взгляды обратились к нему и наступила такая тишина, что стал слышен стук ударявшихся друг об друга хрусталиков на огромной люстре.
– Что это вы, молодой человек, в трусах к нам пожаловали? Кто вас пустил? Кто вы такой? – гаркнул самый взмыленный из всех депутатов и поправил влажной рукой растрёпанные волосы.
– Я – Данька! – горделиво ответил юноша.
– Данька? Да я тебя сейчас!.. – и депутат кинул в него апельсином, но Данька ловким движением поймал фрукт, начал чистить его и уплетать, соря на пол очистки и выплёвывая косточки.
– Да ты что?!! Арестовать его! Пробрался к нам незаметно, а теперь ещё и апельсины поедает! Арестовать его!
– Ну апельсином вы меня сами угостили, так что я не краду чужое добро, – весело отозвался Данька, – а арестовывать меня не стоит. У меня кое-что есть.
– И что же это, интересно узнать? – недоверчиво спросил взмыленный депутат.
Данька показал всей аудитории золотой слиток.
– Я покупаю на это власть, – торжественно объявил он, – а вас всех распускаю. Занимайтесь чем хотите. Отныне государство – это я, как говаривал наш славный Людовик XIV.
Долго шли споры и пересуды о том, стоило ли продавать власть незнакомому юноше, который пробрался в Дом правительства в трусах, да ещё и съел апельсин, но, как известно, сила золота велика, и Данька стал правителем.
Поначалу он пытался ещё лучше обустроить город, усовершенствовать медицину, образование, культуру, но вскоре ему это наскучило, и он стал насаждать разнообразные казино и игровые автоматы. Потом и это надоело ему, и он уже не знал, куда деваться от скуки, и решил устроить войну с соседними городами. Поначалу Данька сидел у себя в кабинете, уплетал апельсины, запивал их коньячком и наблюдал за военными действиями по своей огромной веб-камере, но через какое-то время и это наскучило свежеиспечённому правителю, и он решил и сам принять участие в войне. Вообразив себя Наполеоном (Данька тоже был небольшого роста), он взгромоздился на коня, украшенного золотом, и горделиво ринулся в бой. Но дело в том, что юноша до этого момента ни разу не держал в руках оружие и не знал, как с ним обращаться. В армии он не служил из-за проблем с щитовидной железой. Как ни крути, а сложно выжить неопытному бойцу под стаей пуль. Так и погиб славный, но самый недолгий правитель города, и депутаты были вынуждены вернуться к власти, иначе начались бы страшные беспорядки, а может быть, и революция. С тех пор депутаты решили не соблазняться даже на золото и не подпускать к власти незнакомцев в трусах, поедающих апельсины.
Тем временем Санька, не подозревавший о трагической кончине своего друга, отправился в публичный дом и, встав в позу великого покорителя женских сердец, развязно выкрикнул в воздух:
– Ну что, крошки, кто хочет пойти со мной? – и он показал стоявшим в стороне девкам золотой слиток.
Тут же Санька был атакован, и все уже передрались из-за него. А женская драка, как известно, страшна со всем этим выдиранием волос и впиванием длинными ноготочками в нежную девичью кожу. Санька уже хотел плюнуть и уйти, как вдруг увидел эффектную блондинку, стоявшую поодаль, и потерял голову.
– Что же ты стоишь в стороне от всех, детка? – Санька пытался говорить всё тем же снисходительно-развязным тоном, но интонации помимо его воли стали робкими.
– А я никогда не дерусь из-за кого-то, зато за мной все бегают как сумасшедшие, – гордо ответила блондинка, и Санька почувствовал, что ему суждено было пополнить ряды этих сумасшедших.
– Пойдём со мной, – прошептал он, беря красотку за руку, – только умоляю, брось ты это дело. Выходи за меня замуж, потому что я жить без тебя не могу. Тебе не придётся больше этим заниматься, ты не будешь знать отказа ни в чём, ведь у меня есть золото, и я сделаю всё что угодно для тебя.
Девушка недоверчиво посмотрела на Саньку и спросила:
– А розами будешь меня осыпать каждый день?
– Буду, буду!
– А лимузин мне купишь?
– Куплю, куплю!
– А шубу норковую достанешь?
– И шубу достану, только выходи за меня замуж!
Так и женился Санька на бывшей ночной бабочке и считал себя самым счастливым человеком на свете, но только до поры до времени. Жена начала мучить его бесконечными требованиями и капризами, которые становились всё менее выполнимыми, ведь золото было не вечным, а девушке надо было каждый день дарить миллион алых роз, десять иномарок, двадцать вилл в разных заморских странах, литры духов, килограммы чёрной икры и многое другое. Когда Санька с прискорбным видом объявил жене, что его золотые запасы кончились, она выгнала его из дома, и Санька стал бомжом, ночующем на вокзале и с трудом добывающим себе хлеб в электричках.
Вот такая участь постигла двух юных и беспечных друзей Даньку и Саньку. Ну а что же случилось с Ванькой? – спросите вы. А Ванька всё время ломал голову, на что ему потратить свой золотой слиток, как вдруг золотой слиток сам заговорил с ним.
– Ванька, прошу тебя, не покупай на меня ни власть, ни любовь. Я хочу повеситься.
– Повеситься? Ты? – удивлённо воскликнул паренёк. – Но почему?
– Потому что больно мне видеть, какие все продажные. Только если мне и вешаться, то на самой прелестной шейке. Переплавь меня в ожерелье и подари самой красивой девушке на свете.
– Где же она живёт, эта девушка?.. – задумался Ванька и вдруг вспомнил про Страшного Шамана, который, должно быть, знал ответы на все вопросы. «Пойду к нему, он укажет дорогу!» – решил Ванька и отправился в тот лес, где и произошла памятная встреча. Когда он подошёл к тому самому месту, Страшный Шаман уже ждал его.
– Иди в соседнюю деревню, там и встретишь своё счастье по имени Настенька.
Ванька уже ничему не удивлялся, так как давно понял, что Страшный Шаман был всезнающим и всеведущим. Ванька поблагодарил его и хотел уже бежать в деревню, но Страшный Шаман остановил его:
– Погоди же ты! – он произнёс длинное заклинание, и слиток в руках Ваньки превратился в красивое ожерелье с вкрапленными маленькими жемчужинами.
– Я и забыл совсем! – улыбнулся Ванька и стукнул себя по лбу.
– То-то же! – улыбнулся в ответ Страшный Шаман. – Ну, ступай теперь!
Ванька ещё раз поблагодарил Страшного Шамана и отправился в путь. К вечеру он пришёл в деревню и первое, что он увидел, это была девушка, черпавшая воду из реки. При виде её красоты Ванька почувствовал, что сердце его на миг остановилось, а затем вновь забилось, но вдвое быстрее, чем раньше. Он полюбил её с первого взгляда и понял, что она и была его Настенька. Девушка тоже полюбила его, когда их взгляды встретились, и они поняли всё без слов. С этого дня Ванька каждый день приходил в деревню и допоздна гулял с красавицей, пел ей песни, рассказывал истории и с каждым днём всё больше убеждался, что Настенька обладала не только неземной красотой, но и золотым сердцем. Через какое-то время они поженились, стали счастливо жить и родили двух весёлых ребятишек. А что касается золотого ожерелья, то в самый первый миг, когда Ванька увидел Настеньку, он был настолько потрясён её красотой, что случайно уронил украшение в реку. Так и получилось, что ожерелье не повесилось, как оно хотело, а утопилось. Впрочем, не всё ли равно?