Светлой памяти дорогого папы с любовью и признательностью
посвящаю…
Шли тяжелейшие бои под Ленинградом.
Со страшной силою рвались снаряды где-то близко, рядом.
От крови пролитой снег становился алым.
Но враг от этого зверел, и жертв ему казалось мало.
Бойцы так молоды, совсем ещё парнишки,
Их дома ждёт семья: родители, сестрёнки, да братишки.
После такого боя вряд ли их дождутся…
Они в огне, крови, снегу… немногим суждено вернуться...
Но, смерти вопреки, мальчишки в строй вставали,
И жизнью собственной они родную землю защищали.
Их, молодых таких, нещадно смерть косила,
А дома мама, стоя на коленях, Боженьку просила.
- Прошу тебя, спаси и сохрани, помилуй!
Не дай в заснеженных Синявинских высотах* сгинуть сыну! -
- Ведь он ещё так молод, ему бы жить, да жить!
Хлеб сеять, строить дом, семьёй обзаводиться, детей растить.
Стояла долго пред иконой мать седая,
Шепча молитву, ничего о сыне в тот момент не зная…
А между тем, над ним злодейка - смерть витала,
Врагу в угоду, страшное она коварство замышляла.
Одно мгновение… боец был ранен в ногу,
Он без сознания упал на снег, ему б сейчас подмогу.
Безжизненно лежит и кровью истекает…
Внезапно стихло всё, пока ещё никто о нём не знает.
Вдруг мать металлом острым пронзила боль в груди,
И посиневшими губами она шептала: «Погоди!
Совсем немного потерпи, родной сыночек!»
Мороз крепчал, снег подмерзал, темнело, время было к ночи…
Сквозь сон солдат услышал знакомых голоса,
Прислушался в тиши: « Всё точно – наши!» - с трудом открыл глаза.
Увидел: где – то рядом фонарик вдруг мелькнул.
«Да, это наши санитары», - подумал он и вновь заснул.
Впадал он в сон смертельный от бессилья снова,
Ему кричать бы надо, звать на помощь, нет ни сил, ни слова…
Проваливался глубже в бесконечность ночи…
Кричала от отчаяния мать, всем сердцем, что есть мочи!
Как будто крик тот санитары услыхали,
Назад вернулись и солдата раненого подобрали.
Едва живого дотащили до санбата,
Военный доктор тщательно осматривал того солдата.
Вздохнул: «Тяжёлый случай, молодцы, ребята!
Успели вовремя». И тут же он позвал к себе медбрата.
Солдат всё это время без сознания был…
Всех раненых той ночью санпоезд в тыл глубокий увозил.
Полгода на больничной койке провёл солдат,
За это время пережил он столько, что жизни был не рад…
На костылях, угрюмый вернулся он домой.
В семье такая радость: хоть без ноги, но главное – живой!
*В феврале 1943 года в боях на подступах к Ленинграду, в районе Синявинских высот, мой папа – Кабанов Василий Игнатьевич получил тяжёлое осколочное ранение в правую ногу, после ампутации остался инвалидом на всю оставшуюся жизнь, ему было всего девятнадцать лет.