Тряпник вылез наконец-то из-под ванны и Ульяне представился довольно миленький комочек бахромушек с большими глазами, смотрящими добро и внимательно. Она тихонечко потрогала его в то место, где должно быть пузико. Зверек заурчал, а глазки его прикрылись от удовольствия.
– Хочешь немного прогуляться со мной по одному очень приятному месту? – спросил он, когда девочка перестала его почесывать.
– С удовольствием.
– Тогда ложись в ванну. Видишь на ней с двух сторон ручки за которые очень любит хвататься твой маленький братец. Ложись и крепко держись за них, сейчас кое-что произойдет.
Шмыг проворно забрался по душевому шлангу на кран и быстро повернул вентили горячей и холодной воды. Ульяна зажмурилась – ей казалось, что сейчас польется преогромнейшая струя, но ничего подобного не случилось. Большая чугунная ванна вдруг задвигалась и перевернулась вверх дном. Девочка, хоть и крепко держалась, но все же шлепнулась вниз на что-то очень мягкое и тёплое. А ванна опять вернулась в своё прежнее положение. И когда Ульяна взглянула наверх, то показалось, что стоит она под звездным ночным небом с огромной и близкой Луной – доброе и печальное лицо которой всегда желтеет в ночи.
– Шмыг – тихонечко позвала девочка.
Но никто не откликнулся. Она сидела совершенно одна в темноте под этой странной ванной-луной в окружении таинственных шумов и неясных вздохов. ОЙ, что это? Ульяна дотронулась до своей ноги – но вместо нее она потрогала словно кукольную ненастоящую ногу.
– Ай, ай, а-а-ай – закричала она пронзительно и заплакала. Как это ужасно остаться совсем одной неизвестно где - без мамы и папы, которых она, может быть, больше никогда не увидит. От этого слезы еще сильнее брызнули из ее глаз, но они не текли, а впитывались в щеки и, чем сильнее Ульяна плакала, тем больше намокала сама. Ведь теперь она стала похожа на плюшевою игрушку. Вдруг что-то белое промелькнуло невдалеке. Послышались шорохи и перед девочкой выросло огромное существо с большими добрыми глазами на широком лбу, предлиннющими белыми усами, которые ощупывали всё вокруг, с множеством шустрых ручек по бокам длинного и пышного туловища.
– Вода, влага, водичка-мокричка. – беспрестанно бормотало существо.
– Кто вы, тетенька? – всхлипывая, спросила девочка.
– Ах, бедная маленькая тряпничка. Вижу ты недавно появилась у нас. Я тетушка Мокрица, мы с сестрицами живем неподалеку. И, конечно же, я приглашаю тебя к нам в гости – там ты немного подкрепишься и отдохнешь.
Тётушка Мокрица взяла очень проворно своими ручками Ульяну и забросила её себе на спину. Так они отправились в путь. Глаза девочки понемногу привыкали к темноте, что царила вокруг. И ей стали открываться окрестные пейзажи. Вверх тянулись причудливо обвитые паутиной и пылью ветки, на которых были развешаны цветные тряпицы. Где-то журчала вода и капала длинными протяжными каплями, разнося звук далеко-далеко. Невесомые тени кружились над головой – проносясь очень близко с едва уловимым посвистыванием. Тётушка Мокрица, несмотря на свою тучность, бежала очень быстро, совсем не разбирая дороги, и Ульяна мало что могла рассмотреть. Вот вдалеке задрожала капелька света, она росла, ширилась и превратилась в большой белый домик, над которым в вышине было небольшое отверстие, свет оттуда освещал только домик и небольшую огороженную площадку.
Как только мокрица остановилась и сняла девочку со спины, к ним бросилась лохматая собачонка, задорно виляя всем коротеньким туловищем. Ульяне она показалась очень знакомой. А зверек бегал вокруг, подпрыгивал на месте, издавая смешные булькающие звуки. А когда он чихал, поднимая облачка пыли, из беззубой розовой пасти вылетали радужные пузырики.
Тетушка пошла к дому, а Ульяна осталась поиграть с собачкой. Вдруг та заговорила:
– Разве ты меня не узнаешь? А я вот тебя сразу… буль-ав, буль-ав!
– Девочка! – позвала с порога домика тетушка Мокрица. – Иди же скорее в дом.
И они с собачкой пошли к дому по узенькой песчаной тропинке. В домике сестриц-мокриц всё было пропитано влагой. Даже по дверной ручке стекали капельки воды. Кружки, столы, стулья и кресло, в которое усадили Ульяну, – всё было мокро. Влага струилась по стенам и капала холодненькими капельками с потолка, как на зло, прямо за воротник. Эту воду разбрызгивали по всему дому сёстры – ведь они же очень любили, когда вокруг хлюпала мокрота.
– Какая у вас забавная собачка.
– Это наш буль-бультерьер, его зовут Хухря. – сказала старшая сестра и захихикала. – Я открою тебе небольшую тайну – раньше это была мочалка, которая думала, что рождена собакой, а когда попала к нам в Заваннию - стала собакой, которая считает, что только теперь превратилась в мочалку. Хи-хи. Ах, как всё там наверху запутанно и неясно…!
«Вот откуда я знаю Хухрю. Ведь давно, когда мне было три года, а может четыре… я намыливала её и смотрела, как смешно из её рта вылетают мыльные разноцветные пузырики…».
Продолжение следует….