Павелецкий

               
     - Десять черных всадников покинули Минас - Тирит !
     Арагорн, сын Араторна поймал себя на очередном дежа вю, вбегая с лошадиным топотом в чертоги Клеопатры, злобно чертыхнулся, но по живости эльфийского характера не смог удержаться от продолжения банкета, бросился в ноги прекрасной царицы, с задумчивым видом сидевшей без головы перед зеркалом. Вестник немало удивился магическим чарам наследницы фараонов, с легкостью необычайной демонстрирующей возбужденно дышащим ливийским гвардейцам с могучими херами наголо розовое тело с небольшим бонусом, радующим всякого мужчину, понимающего толк в классическом и анальном сексе, отсутствием башки и, соответственно, рта, что исключало возможность оральных ласк. Впрочем, креативные гвардейцы, лишь недавно прошедшие модернизацию префектом понтификата, обходились без этого, просто отсасывая друг другу. Чавкающие звуки заполняли мраморные палаты царицы, отталкиваясь от стен и резонируя с мозаичным потолком они метались в замкнутом пространстве, рождая незабываемую симфонию, натолкнувшую присутствующего в передней евнуха Шостаковича на сочинение грандиозного сумбура вместо музыки, за эдакое непотребство, между прочим, ему и выстрелили в глаз Шейн Дизель и Гойко Митич, но это совсем другая история и к нашей отношения не имеет.
     - Опять ?
     Кроткий голос царицы, чревовещательно выйдя из пупка впился в напряженный лоб Арагорна, он побледнел и зашатался, подползая ближе, цепляясь когтями за круглые колени, чуть прикрытые розовым виссоном с люрексовой оторочкой ярко напомаженного евнуха - одежничего Васильева, вальяжно развалившегося среди выгребной ямы во дворе Палатия с мордастой танцовщицей в пестром сарафане.
    - Снова, - подтвердил вестник, склоняясь перед мудростью Клеопатры. - Но мало того, ваше величество, еще и десятый десантный батальон в составе белобрысой падали высадился в Штутгарте и барабанные перепонки уже готовы лопнуть от нечестивых звуков флоридской мрази.
    - Ой, - вскрикнула царица, приставляя голову на соответствующее место, на плечи, конечно. - Что ж вы как об этом говне ? Нетолерантно как - то, шалун.
    Клеопатра стукнула по уху вздрогнувшего Арагорна серебряным кубком, полным свернувшейся крови расчлененных ночью жертв, хихикнула в нос и, не дожидаясь ответа приказала привести перед изумрудные очи командующего пустынной группировкой почетного псаря Кужегот Фенаминыча, что сноровистые и законопослушные ливийцы и сделали, через мгновение бросив пьянущего и впавшего в ничтожество воина к трону проклятых королей древности.
    - Скажи, подонок, - необычно ласково спросила Клеопатра, охорашиваясь фуганком, - отчего Америка себя переоценивает ? Почему Лондон ни х...я не Ижевск, а Салехард не Чикаго ? Наконец, - взвизгнула она, - когда Чарли Менсон повстречается с Шугарповой и решит вопрос в соответствии с традициями ?
    - Отвечаю по порядку, - замычал быстро трезвеющий последний воин ислама, отряхая иудашкинский мундир гофмаршала трепетными пальцами, - во - первых, Америка. Нет никакой Америки. Во - вторых, Лондон. Там Абрамович и живопись.
    - Роден с ударением вначале, - прошептал Арагорн, а Клеопатра благосклонно кивнула, соглашаясь с мудростью отцов и одаривая вестника пригоршней фиников, поспешно вынутых из слюнявого рта еще одного евнуха, торчавшего нелепой идиотической рожей шершавого подонка за троном.
    - В - третьих, - загрохотал командующий, ободренный явными знаками расположения вывернувшего из - под трона лабрадора, вилявшего хвостом оттуда сюда, - Салехард - говно. А Чарли уже.
    Он вынул из нагрудного кармана зряшную выдумку немцев - смартфон, пощелкал кнопочками и показал царице злобную морду лошади, венчающую новую историю, придуманную только что во благо всех людей доброй воли, кончившихся накануне. Клеопатра засмеялась, мановением тонкой ручки отпустила пустынника, подшибилась локотком и запела.
    - Рейнинг блад ...
    Ну, и так далее.