Попал я в госпиталь, имеющий диагностическую специализацию. Пациенты, в основном пожилые люди, в прошлом - военные. Публика разная, на каждом - клеймо былой деятельности.
Я вошёл в палату, где были три человека, приветливо поздоровался, представился. Двое, с интересом посмотрели на меня, обменялись рукопожатиями. Третий – не глянув, отвернулся. «Полковник!» – подумал я, и не ошибся.
Жизнь пошла своим путём характерным для лечебного учреждения. Полковник держался обособленно, говорил неохотно, делая в разговоре до неприличия долгие паузы, в общем, притворялся умным.
Однажды разговорился, сообщив, что тесть у него был полковником КГБ и прежде чем впустить его в свою семью, проверил будущего зятя по своим каналам, а далее его служба шла весьма благополучно. Потом полковник рассказал, как он воспитывал своих подчинённых.
Один из его офицеров совершил какой-то проступок, незначительный, о котором, и говорить не стоит, но он вызвал его к себе в приёмную утром и целый день, находясь в своём кабинете, не приглашал на беседу.
Офицер несколько раз пытался попасть к нему на приём. – Занят! Ждите! – каждый раз говорил полковник офицеру и, не глянув на него, исчезал за закрытой дверью.
В двадцать три часа он провинившегося пригласил к себе, достал Устав строевой службы и стал экзаменовать по всем пунктам. Продолжалось это ещё два часа. Только поздней ночью он отпустил своего подчинённого.
Рассказав это, он орлиным взглядом победителя окинул нас, и глаза его просветлели… Мы не стали расспрашивать его, что было далее. Он не выдержал и пояснил:
- Я спросил у подчинённого: - Ты всё понял?
- Понял! – ответил он.
Полковник не стал расшифровывать, что понял подчинённый, но я про себя подумал: «Видимо, только в армии можно так расточительно распоряжаться рабочим временем и так бездарно руководить подчинёнными. Мне стало грустно и досадно…
Вскоре полковник выписался и, не прощаясь, покинул палату. Мы для него были – ничтожества, не заслуживающие внимания!