Правление Годгрома 3 часть продолжение 2

Дарья Федорчук
9 ГЛАВА

В год Радуги.
Ближе к обеду.
Илларий Бассинт, в золотисто-зелёных тунике, брюках и сандалиях, находился в саду на территории дворца правителя Годгрома I-го. Он стоял около пруда с золотыми рыбкам и водными растениями вроде лилий. Казалось, парень смотрит на пруд. Только подойдя ближе и заглянув ему в лицо, Синклития Савелла, в серебристо-серых узорчатом платье и сандалиях, заметила затуманенный, отстраненный от действительности взгляд сына.
-     Ил Синт, сынок, с тобой всё в порядке? – Савелла тронула за плечо Бассинта.
-     У меня всё хорошо, мам, – откликнулся тот, моментально вернувшись к реальности. Он посмотрел на мать и улыбнулся ей. – Просто... у меня было видение.
-     Видение? – переспросила женщина. – Какое видение? Расскажи мне о нём.
-     Я видел невообразимо далёкое будущее, будущее без нас – ханусиан. И теперь я понимаю, почему отец долгое время ненавидел людей.
-     Твой отец невзлюбил людей за их короткую жизнь, за ту боль, что он испытал, навсегда расставшись со своей любимой женой Марипой... Конечно, это было неправильно. Разве можно винить людей за то, что их жизнь ничтожна коротка! Ведь продолжительность, как людской, так и нашей, ханусианской, жизни определяют Великие боги. А кто спросит с богов? – молвила Синклития.
-     Дело не только в продолжительности человеческой жизни, а в том, что... Думаю, отец, как и я, видел будущее. А будущее таково: Люди фактически уничтожат этот мир, такой, каким мы его знали. Они переделают его на свой лад, перевернут всё с ног на голову. Придумают свои нелепые законы, которые сами же не будут соблюдать. Займутся истреблением себе подобных и не подобных. Погубят природу. Правда (наверное, к счастью), тогда уже не будет нас, ханусиан, и мы, слава Великим богам, не увидим разрушение и уничтожение нашего мира этими жалкими созданиями – людьми, – поведал Илларий, расстроенный.
-     Что поделать! Значит, такова наша судьба, и такова – воля богов. Её нельзя изменить, Ил Синт, – вздохнула Синклития Савелла. – Идти против судьбы – всё равно, что плыть против течения быстрой горной реки. Это бессмысленное занятие.
-     Ты права, мама. Нам остаётся лишь смириться со своей участью – навсегда исчезнуть, затерявшись во времени, в настолько далёком для будущих поколений людей прошлом, что о нас не останется даже легенд.
Немного помолчав.
-     В последние годы твой отец очень изменился, Ил Синт, ты это заметил? Он стал спокойней, добрей, в том числе и к нам с тобой, – Синклития Савелла решила сменить тему.
-     Да, отец стал лучше относиться к тебе и ко мне, – улыбнулся матери Илларий Бассинт.
-     Мы с твоим отцом никогда не были влюблённой парой. Но, по крайней мере, теперь мы можем быть друзьями, и одно это – уже очень хорошо. И ещё... Я думаю, Годгром рад, что ты до сих пор с нами, в этом дворце, а не ушёл как другие его дети, которые давным-давно живут своей жизнью и редко наведываются сюда.
-     Наверное. Хотя папа всё ещё надеется женить меня на какой-нибудь ханусианке из знатного рода, – Илларий усмехнулся. – Периодически приглашает к нам в гости, на смотрины очередную расфуфыренную барышню с её родителями. Мало ему внуков, правнуков и прочих потомков от его первой жены!
-     Ты же – будущий правитель нашей страны. Вот, твой папа и старается, чтобы ты обзавёлся многочисленным потомством, как и он сам.
-     Его даже не волнует, хочу ли я этого!.. Может, мне нравится быть одному!.. Может, я не верю в семейную идиллию!.. Извини меня, мама, за мою вспыльчивость, – попросил прощения Бассинт. – Но ты даже представить себе не можешь, как мне всё это надоело. Я чувствую себя не личностью, а маленьким и беззащитным домашним животным, которого хотят пристроить в добрые руки.
-     Гони эти мысли и чувства прочь, сынок. Твой папа желает тебе только добра, как и я.
-     Я знаю, мама. Но я хочу, чтобы моя судьба отличалась от... – он смолк, не договорив то, что собирался.
-     От моей и твоего отца, – догадалась Савелла. Она ненадолго смолкла. – Давай пройдёмся немного, – потом позвала на прогулку Бассинта, и они двинулись в путь по мозаичным дорожкам сада (с каменными фонтанами, удобными скамейками, клумбами с цветами).
-     Моя судьба, – покачал головой парень-ханусианин. – Я могу видеть далёкое будущее, но не могу предвидеть, что случится со мной завтра.
-     Лично я не хотела бы знать своё будущее, – молвила женщина-ханусианка.
-     А мне было бы интересно узнать, что ждёт меня впереди.
Они прогуливали несколько минут молча.
-     Мой папа, твой дедушка Элджер Мэллен, говорит, что по характеру ты очень напоминаешь его жену Эвелию Эдну – мою маму и твою бабушку. Такой же чувствительный и ранимый, очень добрый. Он знал её с детства, так как их семьи дружили. Малышка Эва Эн плакала от счастья, когда Эл Лен (так она называла твоего дедушку) прилетал вместе со своими родителями, и плакала, когда они улетали, уже от огорчения. Взрослая Эвелия Эдна плакала от счастья на своей свадьбе и после рождения дочери Лити Вел – меня, и плакала, покидая этот мир раньше срока... Да, порой мы, ханусиане, уходим не в тысячу лет. Мы, как и люди, болеем. Но не настолько часто... Говорят, жизнь несправедлива. Может быть. Я не уверена на все сто процентов. Ведь у меня есть ты, Ил Синт, есть папа. По-своему я счастлива, – жена правителя Годгрома остановилась рядом с маленьким каменным фонтаном в форме пышного цветка. Сын правителя остановился рядом. Женщина подставила ладонь правой руки под струи голубой прохладной воды, которые по её пальцам стали стекать в красивую узорчатую чашу фонтана. – Наша жизнь как эта вода – утекает, медленно, но верно... Конечно, мы, ханусиане, живём очень долго по сравнению с людьми. Но иногда и нам также хочется вернуться назад, в прошлое, чтобы что-то там изменить, хотя мы знаем, что это невозможно. Увы, годы утекли безвозвратно... Но не надо жалеть их. Туда им и дорога! Будем смотреть только вперёд, при этом, не заглядывая слишком далеко, чтобы не пугаться. Я правильно говорю? – она убрала руку от воды, встряхнула, сбрасывая капли.
-     Правильно, мама, – поддержал Синклитию Савеллу Илларий Бассинт. – Ты – самая мудрая на свете ханусианка. Буду учиться у тебя.
-     Спасибо на добром слове, Ил Синт... Ладно. Пошли в столовую – время обеда. Твой отец наверняка уже ждёт нас за столом, – сказала та.
-     Пошли, мам. Отец не любит долго ждать – будет ворчать, – весело ухмыльнулся Ил Синт.
-     Точно! – хохотнула жена Годгрома.


Минуло два прайта.
Вечером Илларий Бассинт и Синклития Савелла прибыли в гости к господину Элджеру Мэллену (дедушке Иллария и отцу Синклитии). Они решили погостить у него пару деньков.
Когда стемнело, и на небе одна за другой начали появляться звёзды, Мэллен, в светло-зелёных брюках, тунике и сандалиях, Савелла, в светло-розовых длинном прямом платье и туфлях-лодочках, а также Бассинт, в сине-зелёных рубашке, брюках и сандалиях, поднялись на террасу под самой крышей, чтобы полюбоваться окрестностями.
Отсюда были видны: окружающий замок прекрасный сад, каньон с быстрой рекой – с одной стороны, со второй и третьей – поля, а с четвёртой, за небольшой поляной – лес.
-     Я люблю, когда вы меня навесщаете, Лити Вел, Ил Синт, – произнёс Элджер. – Тогда я чувствую себя не так одиноко. Несмотря на обилие слуг, семья у меня – одна. Моя семья – это вы, дочка, внук мой.
-     А ты – наша семья, папа, – улыбнулась ему Синклития.
-     И мы тебя очень любим, дедушка Мэллен, – прибавил Илларий.
Они дошли до края террасы и остановились у перил ограждения.
-     Завтра вечером во дворце будет роскошный бал-маскарад, – сообщила отцу Синклития Савелла. – Годгром приглашает тебя, папа. Он сказал, что будет рад видеть своего любимого тестя.
-     Так и сказал? – переспросил дочь Элджер Мэллен, усмехнувшись.
-     Ну, не совсем так, – ответила ему весёлой улыбкой та.
-     Ты не любишь балы, Ил Синт?! – удивился дедушка Иллария Бассинта, заметив, что тот выглядит немного подавленным. Одно упоминание о бале вогнало Иллария в глубокое уныние.
-     Не особо, – откликнулся парень.
Они замолчали, наблюдая за звёздами, уже усыпавшими практически весь небосклон, такими манящими, но при этом чуждыми и «холодными».
-     Дедушка, что ты знаешь о Тёмной Магии? – неожиданно спросил господина Элджера Мэллена наследник престола Илларий Бассинт.
-     Почему ты меня об этом спрашиваешь? – вздрогнул мужчина-ханусианин.
-     Ну-у... Существует ведь Светлая или Белая Магия. Об этом говорит, например, та же Великая Белая Книга Магии Ханусиан, само её существование. Значит, должна быть и некая Великая Чёрная или Тёмная Книга Магии, – промолвил парень-ханусианин.
-     Даже если такая книга и существует, то только не Книга Магии Ханусиан, – мрачно произнёс его дедушка.
-     А кого? Людей?
-     Может быть. Я не знаю, Ил Синт. Ты задаёшь слишком сложные вопросы. Я не могу знать всё на свете, несмотря на мой опыт колдуна.
Женщина-ханусианка, наконец, придя в себя от потрясения (Задал же вопрос её сынок!), заговорила:
-     Зачем тебе это, Илларий Бассинт? Такие поиски не приведут ни к чему хорошему. Тёмная Магия ведёт не только к уничтожению врагов, но также и к саморазрушению, поэтому ей не место в нашем мире.
-     На прошлом балу я повстречал странного мужчину, – начал свой рассказ издалека Илларий Бассинт. – То был бал-маскарад, как вы помните, а, значит, все присутствующие на нём были в самых разнообразных, причудливых масках, – похоже, он решил открыть своим родственникам некий секрет, то, о чём раньше по какой-то причине умалчивал. – Отец приглашал только знатных ханусиан, впрочем, как и всегда. Ведь ему не терпится породниться с каким-нибудь знатным ханусианским родом. Были гости-ханусиане, богачи, разумеется, из других стран. Были странные гости. По крайней мере, один странный гость. Не знаю, заметил ли его кто-нибудь, кроме меня.
-     Что за гость? – заинтересовался Элджер Мэллен.
-     Он был один, без дочки. Это и удивило меня. Обычно приходят гости со своими дочерьми на выданье. Но только не этот загадочный гость. Поэтому я решил, что он – просто чей-то родственник, кого-то из других гостей. Этот мужчина вёл себя не так, как другие приглашённые на бал. Он ничего не ел, не танцевал. А когда я вышел на балкон-террасу, ведущий в сад, последовал за мной.
-     Что ему было нужно? Он говорил с тобой, Ил Синт? – забеспокоилась мать Бассинта.
-     Да. Говорил.
-     И что сказал? Назвал своё имя?
-     Нет. Этот мужчина подошёл ко мне и выдал такую речь: «Господин Илларий Бассинт, вы обязаны выслушать меня. Это очень важно, – он говорил и говорил, горячо, с волнением в голосе, и я не перебивал его. – Ваш долг взять бразды правления нашей страной в свои руки. Только вы можете спасти Ашроз. Нынешний правитель на это не способен... Да, он занимается благотворительностью. Но делает это не столько для других, для народа, сколько для себя; зачем-то ему это нужно: для поднятия авторитета или для чего-то ещё. Ведь Годгром I – эгоист. И он не видит дальше своего носа. Не видит, как жители Ашроз «задыхаются», многие уезжают, потому что... В этой стране, как в болоте: чем сильнее барахтаешься, тем быстрее тонешь... Ашроз нуждается в мудром и справедливом правителе, живущем не ради себя, а ради народа, процветания своей страны, ради будущего». И завершив свою речь, странный ханусианин поспешил удалиться.
-     Ты больше не видел его, Ил Синт? – полюбопытствовал дед Иллария.
-     Нет, не видел.
-     Ты не говорил о нём своему отцу?
-     Нет, конечно. Не хотел беспокоить почём зря... Папа попросил бы меня описать того мужчину. Чего я, разумеется, не смог бы сделать, как следует. Высокий темноволосый мужчина в блестящем костюме и маске из перьев – вот, и всё описание. Таких ханусиан было немало на том балу. Бал-маскарад скрывает лица и личности, делает их таинственными... Папа начал бы волноваться, искать повсюду того сумасшедшего, – Илларий Бассинт в чём-то был прав, говоря так.
-     Ну, не такой уж сумасшедший тот мужчина, судя по тому, что он говорил тебе. Его волнует судьба Ашроз. Он не доверяет Годгрому, но верит в тебя, – принялся рассуждать вслух хозяин замка. – Значит, высокий и темноволосый мужчина. Какого именно цвета были его волосы? Каково его телосложение: плотное или худощавое? – уточнил у Иллария Бассинта. Его голос показался внуку взволнованным.
-     Мощного телосложения и с чёрно-коричневыми волосами. Вроде бы так, – добавил подробностей к своему описанию парень.
-     Маска скрывала всё лицо этого странного мужчины? Ты видел, например, его нос?
-     Кажется, его нос чем-то походил на мой. Или мне это показалось? Я не помню точно.
-     Ты не знаешь своего другого деда, никогда не видел даже на портрете, потому что твой отец правитель Годгром I освободил дворец ото всех, когда-либо написанных, портретов своего родителя. Ты встретил господина Эльдора, Ил Синт, – догадка господина Элджера Мэллена поразила всех присутствующих на террасе под крышей, и в первую очередь его самого.
-     Тогда... почему мой родной дедушка скрыл от меня свою личность?! Почему решил остаться для меня незнакомцем?! – искренне изумился сын правителя.
-     У господина Эльдора давние обиды на твоего отца. Ты сам знаешь из-за чего, – невесело вздохнула госпожа Синклития Савелла.
-     Из-за преемственности власти, которая была нарушена. А ещё из-за того, что мой отец изгнал из страны предыдущего правителя – моего прадеда Реликтиуса XVII-го. Годгром I стал правителем, перепрыгнув через голову отца, фигурально выражаясь; и мой дед Эльдор остался не у дел, поэтому он и покинул страну.
Постояв пару минут в тишине, которую затем нарушила мать Иллария:
-     Ты прежде спросил о Тёмной Магии, сынок. Причём тут она? Ты думаешь, что господин Эльдор... Но он же – не колдун! – воскликнула она, потрясённая.
-     Тёмная Магия отличается от Светлой, то есть Белой Магии, дочка, – промолвил Элджер, быстро взглянув на дочь, и та заметила страх в его взгляде. – Она другая, не передаётся по наследству. Я слышал, что Тёмную Магию можно получить в дар. Не знаю, сколько правды в тех слухах, а сколько вымысла.
-     И кто делает такие «подарки»? – спросила отца Синклития, также напуганная и ещё расстроенная.
-     Может, люди. Кто знает...
-     Годгром не узнал и не почувствовал своего отца, потому что Тёмная Магия скрыла его личность, – догадалась Синклития Савелла. – Но зачем господин Эльдор связался со всем этим, впустил Зло в свою жизнь?
-     Чтобы отмстить. Он долгие годы, десятилетия и столетия вынашивал план мести и теперь готов его осуществить, используя своего внука. Эльдор будет мстить беспощадно и за своего изгнанного отца – бывшего правителя, и за себя, лишённого права на наследование трона после Реликтиуса, – мрачно произнёс Мэллен.
-     Кому мстить? Своему сыну-правителю или всем нам?
Элджер Мэллен не ответил, а только пожал плечами. Затем облокотился руками о перила и надолго замолчал. Ему нужно было многое обдумать, осознать, переварить.


На следующий вечер.
Только-только начало темнеть.
В одном из великолепных залов дворца правителя страны Ашроз Годгрома I-го.
Здесь на столах размещались самые разнообразные яства и напитки. Звучала приятная мелодичная музыка в исполнении музыкантов, расположившихся на небольшом возвышении.
Жена правителя Синклития Савелла, в бело-голубом узорчатом платье, серебристо-голубых туфлях на каблучках (Её чёрные с красным отливом волосы были заделаны на затылке в пучок, а два распущенных локона украшали по бокам эту незамысловатую, но красивую женственную причёску), с серебристо-голубой маской в виде бабочки, её отец господин Элджер Мэллен, в фиолетовых костюме и полусапожках, с серебристыми накидкой и «птичьей» маской, и сын – Илларий Бассинт, в бордовых брюках, бордовой тунике, расшитой золотыми нитями, в золотистых полусапожках и с золотисто-бордовой маской в виде стилизованной летучей мыши, вместе с нарядными правителем и его гостями, присутствовали на балу в честь очередного праздника, придуманного, разумеется, самим Годгромом I-ым.
Эти трое ханусиан ещё в прошлый вечер договорились о том, что каждый из них будет следить за появлением на балу господина Эльдора, если тот, конечно, решится прийти во второй раз. Они с разных концов зала наблюдали за уже присутствующими (танцующими, разговаривающими, трапезничающими) гостями и гостями только прибывающими, которых встречал нарядный слуга при входе в зал.
-     Вот, он! Мужчина в золотисто-бежевом костюме, золотистых накидке и маске из перьев! Я узнал его! Господин Эльдор здесь, только что вошёл! – телепатически сообщил деду Элджеру и матери, как только заметил своего таинственного деда по отцовской линии, Ил Синт. Парень на секунду отвлёкся, отыскав взглядом сначала мать, а потом своего деда по материнской линии.
-     Я его не вижу. Куда он пошёл? – также телепатически уточнил у внука Элджер Мэллен.
-     Я тоже не вижу, – «промолвила» Синклития Савелла.
-     Я точно видел, как мой другой дед вошёл. Но... потерял его. Таинственный дед Эльдор словно испарился, – телепатировал Илларий Бассинт, огорчённый. Вернувшись взглядом к раскрытым золоченым дверям (входу), парень-колдун не нашёл того, кого искал; а потом также не нашёл в каком-либо другом уголке праздничного зала.
-     Встретимся на балконе-террасе, – решил за всех Мэллен. – Там поговорим.
Минутой позже они собрались на балконе-террасе, выходящем в сад.
-     Похоже, мы прошляпили господина Эльдора, – промолвил мужчина-ханусианин.
-     К сожалению, – покачала головой женщина-ханусианка.
-     Может, мой другой дед почувствовал наши намерения выследить его и поэтому поспешил уйти? – предположил парень-ханусианин. Заметив своего отца, который в этот самый момент вышел на балкон, парень смолк.
Годгром I, в изумрудно-зелёных брюках, тунике и накидке с вышитыми золотыми нитями драконами, изумрудно-зелёных полусапожках, с золотой маской в виде стилизованных красиво очерченных драконьих глаз, приблизился к своим родственникам.
-     Всё семейство в сборе, – произнёс и широко улыбнулся.
-     Да, всё наше колдовское семейство, – подтвердила жена правителя, усмехнувшись.
-     Ну и как вам бал-маскарад? – Годгром окинул взглядом родственничков.
-     Великолепный, как всегда! – восхитился Элджер. – Я в полном восторге. Считаю, что не зря прилетел.
-     Ну, ладно. Оставлю вас. Вижу, вы хотите посекретничать, – правитель улыбнулся и галантно удалился.
-     У Годгрома хорошее настроение, – сказал дочери и внуку Элджер Мэллен.
-     Папа любит балы в отличие от меня, – криво ухмыльнулся Илларий Бассинт. – Они, все эти гости, забавляют его, а он забавляет их.
-     Что будем делать с нашим планом относительно господина Эльдора? – затем спросила отца и сына Синклития Савелла.
-     Судя по всему, сегодня наш план провалился. Придётся ждать другого раза – следующего бала, когда, возможно, Эльдор соблаговолит появиться, – принял решение господин Элджер Мэллен. – Только в следующий раз нам нужно быть более внимательными и осторожными, – добавил.
-     Я не должен был отводить от деда Эльдора взгляд. Извините. Это я виноват, – промолвил наследник престола Илларий Бассинт.
-     Ты не виноват, Ил Синт, – похлопал его по плечу Элджер. – Никто из нас не виноват в том, что господин Эльдор перехитрил всех нас... Наверное, всё дело в его приобретённой магии, которая нам непонятна.
-     А если мой другой дед больше никогда не появится? – продолжал Бассинт. – Он сделал своё дело: сказал мне, что хотел.
-     Его дело ещё не закончено. Ведь он не убедил тебя... Думаю, этот мужчина ещё вернётся, чтобы закончить начатое: настроить тебя против отца-правителя.
-     Вряд ли ему удастся это сделать, – уверенно произнёс сын Годгрома I-го. – Я никогда не пойду против отца.
-     Тебе не стоит недооценивать своего деда Эльдора. Он – сын Реликтиуса XVII-го, а это о многом говорит, – предупредил его дед Элджер Мэллен. – Мы все его недооценивали. А он, как мы теперь видим, долгие годы копил свою ненависть, строил коварные планы. Я убеждён, Эльдор ещё покажет себя.
А бал-маскарад продолжался.
В конце бала, поздним вечером правитель Годгром устроил для гостей сюрприз: шикарный салют в небе над дворцом. Этот салют можно было наблюдать не только из сада дворца, но и, будучи на главной (центральной) площади столицы, чем и воспользовались многие горожане, собравшись там.
Разноцветный салют, изображающий то жёлтый цветок, то красное пылающее сердце, великолепный голубой фонтан или искрящийся водопад, волшебную серебряную птицу или сказочный белоснежный дворец, был устроен Годгромом I-м (2018-м правителем страны Ашроз) при помощи магии, о чём могли догадаться только жена, тесть и сын правителя (Они знали, как нынешний правитель обожает использовать свои магические силы при любой возможности, даже тогда, когда в том нет особой необходимости).


Позднее.
На окраине столицы.
Двухэтажный особняк из красного камня, окружённый вековыми деревьями.
У окна тёмной (неосвещённой в данный момент) гостиной на первом этаже стоял мужчина-ханусианин (высокий, мощного телосложения, с чёрно-коричневыми волосами, большими и красивыми жёлто-зелёными глазами, чёрными бровями «вразлёт»; прямым и тонким, несколько «острым» носом; улыбчивым ртом, широким лицом), в золотисто-бежевых костюме и полусапожках, золотистой накидке. Это был господин Эльдор – отец Годгрома I-го. Он недавно вернулся из дворца своего сына-правителя.
Эльдор смотрел на звёзды и Муну (Муна – спутник планеты Руэль, на которой располагался материк Чибу и страна Ашроз, а также другие материки и страны, океаны и моря), только что, в виде тонкого растущего месяца, взошедшую на небосклон, и вспоминал, как он стал колдуном:
«Тридцать лет тому назад во время путешествия по стране Зэйтан Эльдор узнал о некоем Тёмном Культе. Мужчина, заинтригованный, решил изучить этот культ, адепты которого, не будучи колдунами по рождению, тем не менее, могли овладеть магическими силами.
Служителями Тёмного Культа были и люди, и ханусиане. Странное единение таких непохожих существ, объединённых общим делом, а именно – обретением магических сил по своей собственной воле, без чьего-либо вмешательства свыше. Ведь, как считалось в прежние времена, колдовские способности – подарок Великих богов. А если боги тебя не выбрали – значит, ты недостоин.
Замок (оплот) Тёмного Культа, который ещё называли Тёмным (или Мрачным) замком, находился в долине, укрытой в скалистых горах, вдали от остального мира. Как гласила Летопись Тёмного замка, долгие столетия ушли, прежде чем Первый Тёмный Маг (Его имя было скрыто; по крайней мере, Летопись не называла этого адепта по имени) обрёл колдовские способности. Эта магия – Магия Тьмы или Тёмная Магия, особый культ, который многое требует (Например, отнимает два или три десятка лет жизни у людей, и сто-двести лет – у ханусиан), но и даёт немало своим последователям.
Эльдор прибыл в Мрачный замок, прошёл посвящение и, сдав экзамен, вступил в ряды служителей Тёмного Культа: Он ответил на несколько простых вопросов. Ему вручили чёрную накидку с серым капюшоном и чёрный амулет в виде кольца на сером шнурке (такое облачение было у всех служителей, которые называли друг друга братьями). Вот и всё.
«Никому не рассказывай о том, что видел, где был. Лети домой, живи прежней жизнью. А возвращайся через десять лет. Тогда ты сможешь получить свою магию, – сказал напоследок сыну Реликтиуса один из служителей культа (старый человек). – Мы будем ждать тебя, брат Эльдор».
И господин Эльдор вернулся к своей жене Адэлэйн, жил прежней жизнью. Никому (даже жене) не рассказывал о том, что произошло.
Спустя десяток лет сын Реликтиуса вернулся в Мрачный замок и узнал, что тот старый человек-колдун умирает.
Молодой адепт (ханусианин) проводил его к смертному одру (ложу) умирающего колдуна, и тот вручил господину Эльдору небольшую (с ладонь) металлическую сферу, а после «испустил дух». Провожатый Эльдора пояснил: «Когда один колдун уходит, приходит другой. Магия ушедшего хранится в этой сфере в особом красном Кристалле Силы и Знания, накопленных предыдущими владельцами и передаваемых от первого «поколения» колдунов к последующим. Открой сферу в тишине ночи, в одиночестве, и обретёшь магию, брат Эльдор».
Так господин Эльдор и поступил, выполнил все указания.
С тех пор многое произошло. Многое изменилось. Не обо всём хотелось бы вспоминать хоть на секунду. А что-то – было бы лучше вообще забыть».
Отец Годгрома I-го был расстроен, что в этот вечер так не удалось поговорить с Илларием Бассинтом.
«Нужно поторопиться, иначе я «уйду» в Неведомое, так и не выполнив важную миссию, ради которой пожертвовал столетием своей ханусианской жизни, – думал мужчина. – Время уходит. Надо спешить... Годгром променял свою родню на человеческую женщину Марипу, с которой прожил лишь ничтожную часть своей такой длинной ханусианской жизни. Годгром – предатель! Ради своей Марипы он заключил сделку с Элджером Мэлленом, этим треклятым потомком древнего колдуна Саррена. Они ловко обманули моего отца Реликтиуса XVII, не дожидаясь его смерти, завладели престолом Ашроз. Всех обвели вокруг пальца! Никто сообразить не успел, и, вот, Годгром уже объявляет себя правителем Годгромом I-м. А когда он «уйдёт» в Неведомое, на престол взойдёт потомок Саррена, потомок врага древнего колдуна Аллизона – нашего прародителя!.. Я не был рождён колдуном, но стал им по своей воле, чтобы отомстить. Сначала я столкну лбами Годгрома и его сына от Синклитии Савеллы. А потом избавлюсь от самого Иллария Бассинта, помешав этому колдуну из рода Саррена взойти на престол Ашроз», – выстроил коварный план, разложив всё по полочкам, тёмный колдун Эльдор. Он верил в свою победу. Грезил ею. Ведь она стала смыслом оставшихся дней его жизни.
Победит ли господин Эльдор или проиграет? Великие боги знают. Но будут ли Они на стороне этого ханусианина, если он пошёл против их Высшей воли?