В наследники лучших традиций детской литературы его прочили уже в 15-летнем возрасте, когда худющий калужский мальчишка, будучи в эвакуации в Ташкенте, предстал перед оказавшимися здесь же в грозные 40-ые Корнеем Чуковским, Анной Ахматовой, Надеждой Мандельштам. Позже уроки литературного мастерства юный Валя Берестов брал у Самуила Маршака. С детских лет ворвавшись на литературный Олим топ Валентин Берестов оставался на нём всю свою жизнь, став в ряд с самыми выдающимися творцами русской поэзии.
I. Земляк с Солдатской слободы
«Как хорошо уметь читать!
Не надо к маме приставать,
Не надо бабушку трясти:
«Прочти, пожалуйста! Прочти!..»
Трудно в стране найти человека, который не знал бы эти простые, добрые и светлые поэтические строки. Кто-то познакомился с ними в начальной школе на уроках чтения. Кто-то читал их своим детям. А кто-то – внукам. Немало также и тех, кто не расставался с этими добрыми стихами с детства и до преклонных лет.
Имя человека, который подарил нам эти замечательные стихи, а также сотни других великолепных детских стихотворений (и не только детских, но и превосходных взрослых) - Валентин Дмитриевич Берестов – выдающийся русский поэт, писатель, историк, литературовед. Родившийся и проведший раннее детство в древнем Мещовске и после уже накрепко связавший свою судьбу с Калугой. Хотя и покинувший её в эвакуацию в военное время, отправившийся после учиться в Московский университет, затем зачастивший в сложные археологические экспедиции, но всё равно всякий раз возвращавшийся в свою любимый город. В родную Солдатскую слободу.
Здесь на не единожды воспетых им в стихах тихих улочках бывшей Солдатской слободы (что близ храма Василия Блаженного) прошли школьные годы великого поэта. Здесь на углу улиц Пролетарской и Герцена находился дом дружной семьи Берестовых. Чуть выше, где сегодня расположен детский сад «Алые паруса», был двор, где будущий поэт любил играть со своим лучшим другом и соседом по улице – Вадимом Прохоркиным , одним из самых преданных хранителей памяти выдающегося поэта. Отсюда Валя каждый день бегал в свою родную Железнодорожную (а сегодня 14) школу, на занятия. Здесь родились первые стихи будущего классика русской поэзии. Они как раз пришлись на грозные месяцы начала войны. Одно из них юный Валентин так и назвал «Калуга, 1941-ый»:
«Навеки из ворот сосновых,
Весёлым маршем оглушен,
В ремнях скрипучих, в касках новых
Ушел знакомый гарнизон…»
Маленький поэт уже тогда каким-то взрослым чутьём понимал трагизм этого «весёлого марша» - по родной своей Солдатской слободе, предвидя, что многие из чеканящих в то лето шаг по калужским улицам бойцов никогда больше на эти улицы не вернутся. Хотя трагедия войны по-настоящему ещё в стране не ощущалась:
«И-эх, Калуга!» - строй встревожил
Прощальный возглас. И умолк.
А вслед, ликуя, босоножил
Наш глупый, наш ребячий полк».
Сколько раз Валентин Берестов возвращался мысленно, душою и в стихах в свой тихий калужский околоток. Где будущий поэт безмятежно, как он признался, «босоножил», где вихрем пролетели его самые счастливые детские годы. Воспоминания о них проросли впоследствии целой серией потрясающих по силе и красоте поэтических строк. Как строк, ставшими любимыми у самых маленьких, так и у самых больших. Короче - дали всходы замечательными стихами.
«А думал я, с детством прощаясь,
Что нет возвращенья туда.
Теперь я легко возвращаюсь
В далекие эти года.
Иду к незабытому дому.
К друзьям незабытым бегу.
Но только в том мире любому
Судьбу предсказать я могу».
II. В детский сад – к великому поэту
Так получилась, что дорога к «незабытому дому» Валентина Берестова стала в каком-то смысле дорогой и нашей семьи. Она, скажем, привела наших детей к Валентину Берестову раньше, чем мы сами об этом узнали. И живём мы рядом с «незабытым домом» – на улице Пролетарской. И дочка с сыном ходили в тот самый детский сад «Алые паруса», что занял место любимого двора для игр Вали Берестова с друзьями. И в школу 14-у приходилось водить детей – в ту самую, за одной из парт которых писал диктанты будущий великий поэт. И даже любимое место прогулок многих калужских семей и нашей в том числе – Калужский бор – также, оказывается, может сблизить вас с творчеством выдающегося земляка.
Стоит лишь повнимательней всмотреться в эти тихие калужские улочки, местами сохранившие тот еще довоенный колорит, в прилепившиеся к старым деревянным домам бывшей Слободы уютные дворики и фруктовые сады, в плывущие над домами и садами маковки храма Василия Блаженного, в живописный крутояр Симеонова городища, обрывающегося к Яченскому водохранилищу и открывающему дорогу в Калужский бор – и ты узнаешь трогательные приметы этих поэтических калужских окраин во многих стихах Валентина Дмитриевича, всю жизнь возвращавшегося воспоминаниями в своё счастливое калужское детство.
«Как будто всё, что есть в бору,
Собралось на опушке:
Здесь и лучи, и тень в жару,
И пение кукушки,
Грибы находишь поутру,
Несёшь малину в кружке…»
Посмотрите, какое замечательное посвящение Калужскому бору! Не узнать его в стихах Берестова невозможно. А вот – другое посвящение:
«О радость жизни, детская игра!
Век не уйти с соседского двора.
За мной являлась мать. Но даже маме
В лапту случалось заиграться с нами».
Такое простое, чистое и светлое ощущение детского счастья, веселой игры и, казалось бы, всю жизнь готовой окружать тебя материнской любви и заботы. Эти строки – из стихотворения «Лапта», написанного Валентином Дмитриевичем спустя много-много лет после своего довоенного калужского детства.
Интересно, что сегодня, по прошествии более 70 лет после описанных в стихотворении веселых затей калужских мальчишек можно достоверно восстановить имена их участников. Более того – даже с одним из них – соседом Вали Берестова по улице Пролетарской и лучшем другом детства, заслуженным ветераном, Вадимом Ивановичем Прохоркиным - пообщаться. За дальностью расстояний - пусть только заочно и по переписке. Дружба великого поэта, зародившаяся ещё в детские годы здесь, в Калуге, на нашей Пролетарской, оказалось самой крепкой и на всю жизнь.
«… И я бежал
Один или с Вадимовой ватагой
И с нашею дворовой собачонкой,
Единственною подданной моей,
Купаться… Нет, не на Оку. Туда
Нас через центр родители водили.
В сандаликах мы шли, в носочках белых
Как будто не к реке, а к строгой тете.
На Яченку! К ней можно босиком.
Она – свой брат…»
Собственно, Вадим Иванович Прохоркин, друг, сосед поэта и рассказал нам в своих мемуарах о калужском периоде жизни Валентина Берестова (кстати, недавно вышла книга воспоминаний Вадима Прохоркина о Валентине Берестове "Мой самый первый в жизни друг"). О том, что игры друзей (та же лапта) проходили часто во дворе соседнего с Берестовыми дома, где жил в далекие детские годы Вадим Иванович. Сегодня, как уже было отмечено – это территория детского садика «Алые паруса», расположенного между улицами Огарева и Пролетарской. Многих из калужских ребятишек, наверное, туда водили их папы и мамы. И водят сейчас. И будут водить в будущем. Но вряд ли кто догадывается, что песочницы, беседки и качели садика расположены на том же самом месте, где играл в свои первые игры выдающийся русский поэт и наш земляк Валентин Дмитриевич Берестов. Единственным свидетелем этих игр сегодня остался раскидистый высокий дуб на территории «Алых парусов», что был посажен до войны во дворе друга поэта Вадима Ивановича Прохоркина.
Сегодня под ним играют уже другие малыши. И это символично. Как символично и то, что на месте дома, где жила в Калуге семья Берестовых – на углу Пролетарской и Герцена – сегодня обустроена детская площадка. Постоянный щебет местной ребятни, скрип качелей, деловитая возня карапузов в большой песочнице, молодые мамаши с колясками, бабушки с внучатами – не лучшая ли это память о выдающемся детском поэте, жившем когда-то здесь. Хотя, конечно, если бы получилось установить на углу памятный знак о том, что за выдающийся человек здесь когда-то жил – было бы замечательно. Вряд ли местные жители, проходя по той же улице Герцена или Пролетарской, ведают о том, что здесь до войны рождалась великая поэзия.
«В роще строится завод.
Громыхает стройплощадка.
Вдоль по Герцена ведёт
Жёлтый выводок хохлатка…
…В синем сладостном чаду
Мимо нас машина мчится.
Шесть мальчишек на ходу
Успевают прицепиться!»
Хотя и не всегда калужское детство будущего поэта было безоблачным и безмятежным. Как не может быть таковой и сама жизнь. В ней обязательно встречаются грустные, порой трагические моменты. И Валентин Берестов это смог тоже очень рано и глубоко прочувствовать и отразить в своих стихах. В данном случае – строках, обязанных своим появлением близостью места проживания семьи Берестовых с Пятницким кладбищем.
«Жизнь в городе – мучение сплошное,
Когда ты возле кладбища живёшь.
У нас в селе почти не умирали.
Здесь, что ни день покойника несут.
Зимой двойные стёкла выручают,
Сквозь них не слышно похоронных маршей.
А летом хоть беги…»
После уже совсем взрослые, трагические нотки в стихи Вали Берестова были привнесены Великой Отечественной войной, которая отбирала у этих 14-15 летних калужских мальчишек не только дедов и отцов, но уже и школьных товарищей, учившихся в той же Железнодорожной калужской школе несколькими классами вперёд. Одному из них – своему старшему другу и заступнику, соседу по Пролетарской, Леониду Чудову, не вернувшемуся с этой войны – Валентин Берестов посвятил стихотворение «Великан».
«…О мой благородный и гордый
Заступник, гигант и герой!
В то время ты кончил четвёртый,
А я перешёл во второй.
Сравняются ростом ребята
И станут дружить наравне.
Я вырос. Я кончил девятый,
Когда ты погиб на войне».
III. В поле притяжения семейной любви и поэзии
Особое место в поэзии Валентина Берестова занимают стихи, посвященные его большой, дружной и сплочённой семье. Калужский дом Берестовых стал своеобразным местом притяжения – и большой семейной любви и большой русской поэзии. С огромной теплотой поэт вспоминает в своих стихах и отца, и маму, пишет о братьях своих, бабушках, оставшихся в деревне и часто навещавших любимых внуков.
Одно из стихотворений Берестов так и назвал – «Бабушка Катя»:
«Приказала отцу моему.
Как ребёнку:
«Ты уж, деточка,
Сам распряги лошадёнку».
И с почтеньем спросила,
Склонясь надо мной:
«Не желаешь ли сказочку,
Батюшка мой!»
Другое стихотворение – соответственно, носит название «Баба Саша»:
«В чёрной шали, в платье строгом,
За себя прося, за нас,
На колени перед Богом
Опускалась много раз».
И даже есть - хотя и с довольно сухим названием «Прабабка», но всё равно наполненное любовью и нежностью к довольно загадочной для маленького советского мальчика и совсем уж старенькой своей прабабушке:
«Прабабку-лишенку, прабабку-дворянку
Всегда я проведать спешил спозаранку.
За что ж от меня-то помещице честь?
Прабабка! Она не у всякого есть…
Десятый десяток!..
Старушек толпа
Да конусом жёлтая риза попа.
Тут не было слышно «Вы жертвою пали».
По древнему чину её отпевали».
Крепкие семейные традиции, нежные чувства взрослых к малышам, почитание старших младшими, любовь к родному краю, родной улице, дворам, по которым ходил, всё то, что, собственно, и превратило простого калужского мальчишку в великого поэта, почитаются в семье Валентина Дмитриевича Берестова и сегодня.
IV. Валентину Берестову – с поклоном
Калуга богата знаменательными событиями, щедра на выдающихся земляков. Подчас, правда, мы не всегда тщательно интересуемся историей их жизни и недостаточно бережно эту историю храним. Иной раз просто проходим мимо, второпях ничего вокруг себя не замечая. А история – рядом, порой на соседней улице, в соседнем дворе, в соседней школе. И наша задача – не дать порваться ниточкам нашей калужской истории, истории жизни калужан, особенно таких выдающихся, каким был Валентин Дмитриевич Берестов.
Сам он, кстати, будучи не только профессиональным историком, но и любящим родной край человеком, немало поспособствовал своими сочинениями сбережению исторического наследия земли Калужской. Напомню его последнее четверостишие из знаменитых «Калужских строф». Оно посвящено Циолковскому. Но и не только ему, а еще – и той исторической связи, что удерживает нас на родной земле:
«Он был великим. Он был гениальным.
Он путь открыл в те звёздные края…
Училась у него в епархиальном
Учительница школьная моя».
Недавно на фасаде 14-ой школы Калуги открылась мемориальная доска замечательного русского поэта, ставшая подтверждением бережного отношения калужан к своему культурному наследию, истории, причём не только – литературной, но – истории вообще, той самой, которой посвятил жизнь выдающийся калужанин, великий поэт, литературовед, учёный – Валентин Дмитриевич Берестов.
Алексей и Татьяна Мельниковы.