Писатель, – если только он волна, а океан – Россия, не может быть не возмущён, когда возмущена стихия. Писатель, если только он есть нерв великого народа, не может быть не поражён, когда поражена свобода. Яков Полонский. // Зверства цензуры, этого проклятия нашей литературы, бескровного убийцы русской мысли, крест и Голгофа, могильщик лучших. Канцелярия Великого инквизитора. И после этого удивляешься, что у нас есть литература, да, может быть, лучшая литература. Для меня было «три цензуры»: журнальная, ЦК, горлит. Фёдор Абрамов. // Кастрировать: изъять неприличные части книги. Самуэль Джонсон. // Но сколько, сколько правды было сжёвано цензурой?! Вот цензура по номерам. Сняты Каверин «Белые пятна», Марина Цветаева. Снят роман Камю «Чума». Повесть Тендрякова «Находка». Снят «Театральный роман» Булгакова. Сняты стихи Евтушенко. Цензор говорит, что у него от «Нового мира» инфаркт будет. Александр Твардовский. // Было три типа цензуры – цензура непечатанием, цензура вычёркиванием и цензура вписыванием. Иногда вписывали руками авторов, а иногда и собственными. Редактура была предбанником цензуры. Евгений Евтушенко. // Убить книгу – всё равно, что убить человека. Тот, кто уничтожает хорошую книгу, убивает самый разум. Джон Мильтон. // А что сделала цензура из моей повести! Это ужас, ужас! Конец повести обратился в пустыню. Это отнимает всякую охоту писать свободно; пишешь и всё чувствуешь кость поперёк горла. Антон Чехов. // Чего со мной ни делали! И вырезывали, и урезывали, и перетолковывали, и целиком запрещали, и всенародно объявляли, что я – вредный, вредный, вредный. Михаил Салтыков-Щедрин. // Облако вышло перистое. Цензура в него дула. Страниц шесть сплошных точек. С тех пор у меня ненависть к точкам. К запятым тоже. Владимир Маяковский. // Любезнейший князь, на мою комедию не надейтесь, ей нет пропуску. Хорошо, что я к этому готов был, и, следовательно, судьба лишнего ропота от меня не услышит. Александр Грибоедов – Вяземскому. // Поймали птичку голосисту и ну сжимать её рукой; пищит, бедняжка, вместо свисту, а ей твердят: «Пой, птичка, пой!» Гавриил Державин. // На вопрос, что он пишет, Пушкин ответил: «Почти ничего; цензура строга», на что последовали слова Николая I: «Ты будешь присылать ко мне всё, что сочинишь; отныне я сам буду твоим цензором». // Чем более ты знаменит, тем плотнее за тобой следят. Руки у тебя развязаны, пока ты ничего не продал. Неизвестность – вот настоящая свобода. Я не жалею, что прославился, но это так. Мишель Уэльбек. // Сильное преимущество подпольного писателя в свободе его пера. Он не держит в воображении ни цензоров, ни редакторов. Ничто не стоит против него, кроме материала, ничто не реет над ним, кроме истины. Александр Солженицын.