Президенты России и Турции договорились о взаимной отмене санкций. Но эта договоренность не коснется запрета на ввоз в РФ турецких томатов.
О снятии практически всех взаимных торговых ограничений договорились в Сочи в среду, 3 мая, президент России Владимир Путин и глава турецкого государства Реджеп Тайип Эрдоган.
Исключение составил лишь запрет на ввоз в РФ турецких помидоров - он, по словам Путина, будет отменен после того, как российские производители окупят инвестиции, вызванные закрытием рынка.
А еще он добавил: «Ну там теплицы пришлось построить».
Как и предупреждали независимые эксперты, другого конца у авантюры с «импортозамещением» и быть не могло. Тепличные помидорки, дорогие и рахитичные, оказались не способными конкурировать с турецкими, выращенными на полях. Как сказал Эрдоган, его помидоры и вкуснее, и дешевле. И он прав. Арифметику не обдуришь.
А люди в свое время поверили «драгоценнейшему лидеру», вбухали деньги в дурацкие тепличные комбинаты, которые теперь пополнят руины, оставшиеся от бывшей промышленности СССР. И, уверяю вас, такая же судьба ждет и прочие достижения такого рода, как только «антисанкции» отправятся на помойку. Из овощей в санкционном списке были не только турецкие помидоры, но и огурцы, цветная капуста, брокколи и лук.
Исчезнет, как ни жаль, отечественное мясо птиц, поскольку оно тоже неконкурентоспособно. Вся экономика снова придет в состояние призрака отца Гамлета. Поскольку всё произведенное в нашем зимовье дороже уровня мирового рынка.
Видимость «вставания с колен» отечественной экономики держалась на искусственном основании. Ничего реального в плане снижения себестоимости производства в нашей «зоне, непригодной для жизни человека» сделано не было. Война санкций так и не сделала Россию более конкурентоспособной, да и ожидать этого было смешно. Пшик кончился пшиком.
Кто спорит, героические наши сельхозпроизводители могут работать не хуже других, что они блестяще и доказали. Но в Турции среднегодовая температура +18°C, а у нас -5,5; продолжительность сельскохозяйственного сезона 7 месяцев, а у нас 1, да и то не всегда.
Вы скажете, что на нашем Юге хоть и не как в Турции, но все же и не как в Нарьян-Маре? Да, но мизерный Юг (10% территории) имеет налоговую нагрузку, необходимую для поддержания остальной страны, и поэтому конкурентоспособность необходимо считать именно по приведенным выше усредненным показателям.
И всё это никуда не делось, и потому на достойное место РФ в глобальной экономике шансов никаких. Но мы не вернемся в лихие 90-е, поскольку наследие СССР всё разворовано и пропито, да и мировой бензоколонкой нам уже не стать, - только если мы нефть с газом станем добывать на Северном полюсе, и трубу проведем оттуда до Европы, наконец-то минуя наглую Хохляндию. Но там, сами понимаете, дрейфующие льды 10-метровой толщины, для которых наши трубы и буровые платформы как паутинка для слона. Нет, придется Маккейну брать свои слова про мировую бензоколонку назад.
Останется нелегкий выбор из двух зол: реинкарнация совка или сразу окончательный распад, чего уж откладывать-то, погибать так с музыкой.
Продолжать же «импортозамещение» в условиях глобализма дальше некуда, ведь чего это так легко от него отказались? Да потому, что Эрдоган объявил «антисанкции» нашему зерну, а нам кроме зерна уже и украсть-то нечего. Показал турок, что ждет тех, кто гадит свободному рынку. Так это еще ВТО не проснулось!
В общем, кончилось импортозамещение. Выдохлось. «Нигде прежде в развивающихся странах она [стратегия импортозамещения - ВС] не дала заметных результатов: проблема состоит в специфике и нашего мира, и самой российской экономики.
Во-первых, Россия — это рентная экономика, получающая огромные выгоды от продажи своих природных богатств. За последние 15 лет рост цен на них был огромным [статья писалась как раз накануне крутого пике нефтяных цен - ВС], а выраженный в единицах других товаров — просто запредельным. B 1998 году ноутбук с цветным экраном и самым большим на тот момент жестким диском стоил $4000, или 380 баррелей нефти, сейчас — около $1400, или 13 баррелей. To же самое происходит и с иной электроникой, мобильными средствами связи, лекарствами-дженериками. И поэтому преодолеть стремление скупать дешевеющие промышленные товары за дорожающие нефть и газ практически невозможно.
Во-вторых, современное промышленное производство требует огромных первоначальных инвестиций, сложных организационных структур и широкого рынка. Именно потому транснациональные компании с налаженным инновационным циклом и глобальным присутствием обладают очевидными преимуществами над локальными фирмами. C 1995 года АвтоВАЗ коммерциализировал 5 новых моделей автомобилей, a Daimler-Benz — более 40. A где наши «Е-мобиль» или Marussia? Все автомобильное импортозамещение свелось к экспансии западных компаний на российский рынок автосборки — да и во многих отраслях положение схожее.
В-третьих, прогресс никогда не был таким быстрым. Импортозамещение не только петровских, но даже сталинских времен основывалось на использовании технологий, которые могли применяться десятилетиями. Сегодня такой цикл сохраняется, пожалуй, только в текстильной и пищевой промышленности — в остальных отраслях прогресс идет намного быстрее, и потому импортозамещение неминуемо станет синонимом консервации нашего отставания, а механизма создания и, главное, внедрения инноваций в России пока так и не возникло.
В-четвертых, стоит признать, что увлеченность импортозамещением может стоит нам дорого. Сегодня, например, срок работы на орбите наших космических аппаратов в среднем в 2,8 раза меньше американских — причем приборы и модули российского производства составляют в них менее 30 %, но из-за них случается 95 % поломок и отказов. A если нагрянет новая волна импортозамещения? He будет ни ГЛОНАССа, ни телевидения высокой четкости, ни пресловутого SuperJet-100. Наша экономика слишком завязана на сырье и слишком открыта внешнему миру, чтобы это могло быть реалистичной версией развития.
Ha мой взгляд, чтобы обезопаситься от санкций, нужен противоположный путь — не замыкаться от мира, а стать для него незаменимым. Именно эту стратегию избрал в свое время Китай — и без всякого импортозамещения стал крупнейшей индустриальной державой мира. Сегодня нужно не сокращать промышленный импорт, а наращивать промышленный экспорт — только так можно стать и оставаться современным».
Печатается по тексту статьи: Иноземцев Владислав. «Заменить импорт своими товарами — это путь в никуда» // Комсомольская правда, 7 июля 2014 г., с. 7. https://www.litmir.me/ br/?b=235045&p=34
Вот видите, сегодняшний конфуз был ясен с самого начала, но… потрачено время, потрачены деньги и доверие добросовестных «импортозаместителей».
Всё у Иноземцева сказано правильно, только вот как «не замыкаться от мира, а стать для него незаменимым и без всякого импортозамещения стать крупнейшей индустриальной державой мира, наращивать промышленный экспорт» - секрет, которого, похоже, экономист не знает.
Он «дает простые ответы на все вопросы. Чтобы «машина» поехала быстрее, не снять ли ее с «ручника»: уменьшить число чиновников, облегчить ведение бизнеса, снизить налоги», мог бы для полноты картины еще «независимые суды» - священную корову либеральных экономистов от ВШЭ, упомянуть, - но если бы всё было так просто, я думаю, и Путин бы не возражал. Но предложения эти, увы, проблемы не решают, поскольку они более похожи не на предложения экономистов, а на врачебный консилиум на тему «потел ли больной перед смертью».
Вот еще одно типичное мнение в этом ключе, автор - Сергей Алексашенко:
«Нужно решать политические проблемы, нужна защита прав собственности. Через политическую конкуренцию, через независимые суды, через свободу слова... И вот когда будут защищаться права собственности, когда у бизнеса возникнет оптимистический настрой, тогда он и станет инвестировать в собственное развитие, а экономика – расти.
То есть чтобы российская экономика начала расти, должно поменяться само отношение бизнеса к своим перспективам, как и отношение населения к тому, что может происходить с экономикой в дальнейшем. А это без политических изменений случиться не может».
Даже если все эти благие, но в общем-то здравые, пожелания воплотить в жизнь, останутся те -5,5°C вкупе с одномесячным ежегодным рискованным земледелием, и, соответственно, огромные сопутствующие расходы в себестоимости продукции. Что с этим делать?
По их убеждению, конкурентоспособность экономики от географии не зависит, но что-то никто не строит заводов в Антарктиде. Даже при наличии там либеральных ценностей.
Валентин Спицин