Однажды, в июньское воскресное утро, я собрался к друзьям на дачу. На Финляндском вокзале сел в вагон электрички в направлении Зеленогорска и приготовился погрузиться в чтение. На скамейке, напротив меня, сидели две дамы бальзаковского возраста, которые своим, достаточно громким разговором, привлекли мое внимание. Судя по внешнему виду и деталям разговора, это были преподавательницы колледжа, и одна из них, которая чуть моложе, ехала в гости на дачу к другой, которая чуть старше.
На коленях у старшей дамы лежал ухоженный, недавно побывавший в груминг – салоне, немецкий шпиц черного цвета с рыжей мордой, грудью и животом. С осознанием собственной значимости на морде, он, с высоты дамских колен, надменно озирал окружающую публику. Дама, в порыве страстной любви, приподняла его и зарылась лицом в шерсть шеи:
- Бонечка, милый, ты не устал сидеть в одной позе?
Пес в ответ что-то негромко прорычал, что, очевидно, означало:
- Отстань, надоела.
Дама вернула его на колени и повернулась к своей соседке:
« Ты знаешь, Ниночка, с появлением Бони у меня вся жизнь пошла по-другому. Когда у меня появился этот теплый, пушистый комочек, я будто перенеслась на двадцать лет назад, и у меня снова появилась радость материнства. Это же такое удовольствие кормить, играть с ним, даже убирала за ним я с удовольствием. Он ни в какую не хотел признавать лоток, да и терпеть от прогулки до прогулки не собирался. Он мне описал весь диван, а когда я начинала его ругать, он смотрел на меня с таким укором, как будто хотел презрительно бросить мне в лицо:
- Неужели старый, прописанный, вонючий диван тебе дороже меня, единственно близкого тебе существа ?
И мне становилось стыдно, и я просила у него прощения, хотя диван был не такой уж и старый, и, кроме Бони, на него никто не писал.
Кормила я его строго по инструкции: варила рисовые кашки с добавлением до тридцати процентов мелко нарезанного мяса. Так он, хитрец, мясо вытащит, а, оставшуюся в миске кашу, лапой мне придвигает, теперь, мол, ты поешь. Я стала увеличивать процент мяса в каше, пока не довела его... до ста процентов. И это еще был не предел. Дальше мы начали перебирать мясо, пока не остановились на телячьей вырезке.
Не поверишь, Нинуль, ни перед одним мужиком я так не прогибалась, как перед этим маленьким эгоистом. По мере его роста, росли его претензии к окружающим. Когда он достиг годовалого возраста, произошел конфликт с мопсом моего бой-френда, доходящий до кровавой грызни. Пришлось Володе вернуться на свою квартиру.
Да и меня он держал в ежовых рукавицах. Представляешь, он запомнил время, когда я прихожу с работы, и, если я задерживалась, хоть на час, он устраивал в доме такой кавардак, что еще час требовался на наведение порядка. Однажды, я засиделась у подруги, у которой жила болонка. Мы давно не виделись, посидели, немного выпили. Домой я пришла поздно и сразу легла спать. Утром встаю и вижу: Боня учуял запах болонки и вчистую сгрыз новые туфли, в которых я ходила в гости. Так я узнала, что ему не чуждо чувство ревности.
Но больше всего нервных клеток я потратила в груминг салоне. Бонечке уже полтора года, а я его еще ни разу не стригла. В салоне Боне не понравилось. Шум машинок и фенов, лай собак его нервировали. Когда нас пригласили на стрижку, Боня сразу укусил груммера и забился под диван, и не я, ни груммер, ни колбасой, ни уговорами выманить его оттуда не смогли. Пришлось использовать швабру. Когда его удалось-таки поставить на стол для стрижки – он забился в истерике. Ему надели намордник и закрепили на шлейке, а мне накапали валерьянки.
Во время стрижки Боня демонстрировал невыносимые страдания, я будто слышала, как он говорит:
- Вот, видишь, во имя тебя я готов на любые жертвы. А ты меня предаешь! Эх, ты…и…
Я попросила еще рюмочку валерьянки.
Когда все закончилось, я попросила у Бони прощения, за все мучения, которые ему пришлось претерпеть, и мы с ним пошли в кафе, есть сосиски.
Впрочем, результатами стрижки Боня оказался доволен и в кафе с большим удовольствием демонстрировал себя окружающим.
При этом пес зевнул, показал окружающим острые белые зубы, и заулыбался.
- Знаешь, Нин, порой я не знаю, кто из нас в доме хозяин, я или он…, - дама задумалась. В это время поезд подошел к их станции, они поднялись и вышли из вагона, при этом Боня торжественно сидел на руках своей хозяйки.
Я проводил их взглядом и подумал, как хорошо, что дама отдала свою жертвенную любовь собаке, а не мужчине. Какой бы это был несчастный человек!
Май 2017 года