10. Лабиринт

Виорэль Ломов
Предуведомление для читателя, открывшего главу наугад

Место событий.
Юг Финляндии, поселок рядом с городком Сюсьмя на озерном острове, связанном с берегом насыпной дамбой, где проживают финны и эстонцы, и куда летом приезжают несколько семей из Санкт-Петербурга. На этом острове находится место, в которое трудно попасть, — «Добрый край».

Время событий.
Зима 2017/2018 гг.

Персонажи:
Лоухи — добрая волшебница.
Так-так — дальний родственник Лоухи, муми-тролль.
Кольгрима — злая волшебница, сводная сестра Лоухи.
Стикс — гениальный программист, воспитанник и послушный исполнитель злой воли Кольгримы, некогда обращенный ею в человека из дикого кабана.
Ахеронт — программист, некогда обращенный Кольгримой в человека из домашнего кабана.
Григорий (он же сэр Дарий-Григорий Второй, персидскоподданный) — «продвинутый» кот.
Юстас — петух боевого нрава, рыцарь.
Маклеод (он же шотландский барон Гордон Первый Маклеод Единственный) — шотландский сеттер.
Чернавка (она же посланница богов, близкая родственница вещего Ворона) — ворона.
Пеструха, Дура-Жанна (Д'Жанна) (они же две Дульсинеи) — курицы.
Вепрь Зубило — дикий кабан.
Мишель — повар, некогда обращенный Кольгримой в человека из бурого медведя.
Серж — поваренок, некогда обращенный Кольгримой в человека из кролика.
Петр, Ирина, девочки Маша и Даша — семейство Сомовых.
Денис, Зинаида — соседи Сомовых.
Калле — эстонец, приятель Петра.
Инту Мартонен, Аарно Какконнен — финны.
Верховный шаман Лапландии.


Кольгрима
Сказочная повесть
(Для детей среднего школьного возраста)

Кто другому яму копает, тот сам в нее попадет
Русская народная пословица


Глава 10. Лабиринт

Маша протянула сестре шапку Кольгримы, взяла листок с нарисованным лабиринтом, и воскликнув: «Е4-Е2!», — нажала на часы. Дверь открылась. Девочки, озираясь по сторонам, вышли в тоннель. Тронулись в предполагаемую сторону дома Кольгримы. Сестры всё же решились на побег. «Хуже не будет» — сказали они друг другу.
Хорошо, что Маша нарисовала лабиринт. Но одно дело рисунок и совсем другое — сам лабиринт! Это не декоративное кружево тропинок. Не спираль из безобидных камешков или дерна. Не место, созданное для забавы, где, веселясь, бегают и кричат юные создания или прогуливаются солидные пары. Всамделишный лабиринт был огромен, чрезвычайно запутан, уныл и устрашающ. Нескончаемый серый тоннель напоминал утробу гигантского змея. Множество ответвлений, тупиков, выбоин и ниш в каменных стенах, угрюмые своды, в темных складках которых шевелилась сама темнота — скопления летучих мышей, страшили девочек. А каменные колодцы, уходящие вверх в черную бездну, и вовсе вселяли ужас в детские души. От мертвенного холодного света, льющегося непонятно откуда, пробирала дрожь. Гулкое эхо внезапно выпрыгивало чуть ли не из стены, пугало и так же внезапно глохло. Путь сестер сопровождал писк шмыгавших мимо крыс, шорох осыпавшейся каменной крошки, стук капель о каменный пол. И нельзя было избавиться от чьих-то неуловимых глаз, впившихся в спину, как две стрелы.
— Даша, не бойся! — успокаивала младшую сестренку Маша. — Побори свой страх!
Но ей самой было очень страшно в этом древнем лабиринте, где и без Кольгримы можно было заблудиться и никогда не найти выход. Знали бы девочки, что это было место, где носятся бесприютные духи и гнусные бесы и куда раз в четыре года двадцать девятого февраля спускается подточить свою косу сама Смерть. К счастью, сестры об этом не знали. Слава богу, они еще не встретили никого.
— Это тупик, — сказала Маша, водя пальцем по плану лабиринта. Даша подтвердила:
— Да, за ним еще один. И там можно запутаться.
— Стоп! Тс-с!
За поворотом послышался шум. Девочки спрятались в нишу, благо, та оказалась рядом. Мимо пронеслось кресло с человеком.
— Кто-то знакомый, — сказал Маша.
— Это предатель! — крикнула Даша.
— Да тише ты! Что кричишь?
Минут через пять снова послышался шум катившегося кресла. Скрыться было негде. В стене была, правда, небольшая выемка, но в ней могла спрятаться только одна девочка, и то наполовину. Выхватив у сестры шапку, Маша толкнула ее в эту выемку, а на себя водрузила шапку Кольгримы. В этот момент показалось кресло, в котором сидел Серж. Поваренок смотрел в другую сторону и не заметил вжавшуюся в каменный паз девочку. Кресло скрылось. Из воздуха появилась Маша.
— Куда теперь? —  спросила Даша. — Он поехал к ней. Сейчас скажет, что нас нет, и всё пропало!
— Ничего не пропало! — громким шепотом сказала Маша. — Раз решились, надо идти.
Девочки прошли еще часть пути, когда послышался шум коляски в третий раз. Но у сестер уже так обострился слух, что они успели среагировать. Тем более они обращали внимание на все места, в которых можно было спрятаться. Сестры повернули обратно и юркнули в ближайший тупик. Мимо прокатило кресло.
— Наверное, Кольгримы нет. Ищет ее, — сказала Даша.
— Побежали! — крикнула Маша. — Смотри, куда спрятаться! А я буду слушать, чтоб не настиг!
Девочки, что было сил, припустили по тоннелю. Маша изредка останавливалась и сверялась с планом лабиринта. А Даша, не глядя на план, подсказывала, куда теперь бежать.

Тем временем Ахеронт и Стикс заняли свои места у бокового входа во владения Кольгримы, Колдунья, как маятник, носилась меж домом и постом, бормоча заклинания вперемешку с проклятиями. Как ей хотелось поскорее увидеть Так-така! И воздать ему полной мерой за то, что он погубил ее «Дракона»! Прощения муми-троллю не было! «Превращу его в улитку или мокрицу! Ну а сестру упеку в смирительный дом гномов! Всё ж таки сестра, хоть и не родная! — решила Кольгрима. — Да сколько же их можно ждать?!» Однако ночь не подарила ей радостной встречи с ненавистным Так-таком. Это при том, что всю ночь не пришлось сомкнуть глаз — впервые за много лет! Уже под утро она несколько раз тормошила своих пограничников, проваливавшихся в сладкий сон, но только она исчезала, те засыпали вновь.
— Я обращу тебя в свинью! — негодовала всякий раз волшебница, на что Ахеронт зевал, бил себя по щекам и клялся больше не спать, а Стикс говорил: «Обращай, госпожа! Твоя воля!» Кольгрима, задумавшись, возвращалась в свои палаты. Покорность Ахеронта успокаивала ее, но смирение Стикса настораживало. Выслушав еще раз такой ответ, она спросила:
— А что это ты, Стикс, так легко соглашаешься вновь стать свиньей?
— А я и не переставал быть ею, госпожа!
— У тебя ничего не болит?
— Болит. Вот тут, — Стикс постучал по груди.
— Да у тебя, голубчик, депрессия! Вылечим! Вот закончим это дело, и я позову психиатра, гипнотерапевта — эльфа. Он заведует клиникой мозговых расстройств. Пусть проведет курс сеансов гипноза.
— Тролля лучше, госпожа.
— Тролля? Почему тролля? Чем тролль лучше эльфа?
— Я на него разок взгляну и тут же вылечусь.
— Да нет у тебя никакой депрессии! — захохотала Кольгрима и, успокоившись, хлопнула слугу по плечу и умчалась к себе.
Когда она в следующий раз очутилась рядом с ними, то удивилась, что спал один лишь Стикс. Ахеронт бодрствовал.
— Выспался, Ахероша? — тягуче спросила Кольгрима, разбудив Стикса. — Что видел во сне?
— Только что, госпожа, видел, — не успел еще и на кнопку нажать, чтобы предупредить — вашего Так-така и еще двоих. С ними была собака.
— И где они? Вошли в тоннель?
— Да. Вошли.
— Замечательно! А почему ты говоришь, что были еще двое? Там еще один — отец девочек. Или ты уже и собаку считаешь человеком? — засмеялась Кольгрима. — Она пока что друг человека. И не смей больше называть муми-тролля моим! Он не мой!
— Да нет же! — настаивал Ахеронт. — С муми-троллем были два человека и собака!
— У тебя, голубчик, галлюцинации от бдения! Это тебе надо психиатра, а не только ему.
— Угу, от бдения… От диеты! — впервые возразил хозяйке Ахеронт. Та с интересом посмотрел на него. — И никакой он не немой. Он говорил. Я слышал.
— Сколько забот! Сколько забот! И никакой благодарности! Диета ему, видите ли, вредит! А насчет немых помощников я подумаю. Это ты мне хорошую мысль подал. Всё! Надо успеть вперед их! За мной! — Колдунья взяла слуг за руки, и они исчезли.

Рисунок из Интернета