Нейтрализация психотравм любовью

Вас предали, любовь рухнула, и на ее смену пришла ненависть и отрицание всего хорошего, что до этого было. Это – защитная реакция от перераздражения. Но ненависть испепеляет чувства, уничтожает память, и эта психотравма будет сидеть в вас всю вашу жизнь и препятствовать раскрытию чувств к другому человеку. Плюс, она будет разрушать ваше здоровье постоянным травмированием, которое все время придется подавлять. Возврат к прошлому невозможен, сгоревшие чувства не воскресить. Любая попытка сделать это будет возвращать вас к проигрыванию боли, от которой вам удалось убежать с таким трудом. Неужели такие эмоциональные потери – это раз и навсегда? Нет, мозг (сознание) в состоянии решить эту «не решаемую» задачу, если позволить себе как следует отоспаться и отлежаться в полной тишине. Чтобы подавленные раны смогли начать раскрываться и заживать, необходим «ноль притока раздражений», из-за их сверхчувствительности, вызванной постоянным травмированием и истощением. «Пронзительные» (резко – неожиданные, глубокие) раны страха приобнажаются очень болезненно и по чуть-чуть. Способствует этому отвод возбуждения из них в позитив, который до психотравмы был, но был ей подавлен, уничтожен. Приходится признавать неприятную правду и признавать собственные ошибки. До этого, эгоистическое Я полностью оправдывало свои поступки…. Снилось, будто я восстановил прежние любящие отношения со своей бывшей женой, которые я уничтожил под воздействием травмирования, так как привычный образ мыслей стал невозможным. Чувства инфантильные, идеализированные. Зацикливание на них позволяло отобрать инициативу у ран страха (психотравмы), дав им тем самым возможность начать раскрываться и заживать. Когда я варюсь в позитиве, травмирования не происходит. Все это – в правой половине головы. А удержание видения, к которому стремится мозг, позволяло видеть и оценивать ситуацию со стороны, поэтому восстанавливаемое чувство любви не травмировало. Оно способствовало восстановлению нарушенного равновесия. Отрицание не решает проблему психотравмы, а любовь ее нейтрализует. Но не специально навязанная, а естественная, активизировавшаяся в результате глубокого расслабления…. Далее снилось, будто я пытаюсь заигрывать со своим четырехлетним сыном. Пытаюсь раскрыть свои чувства, но получается плохо. Что-то препятствует этому. Что? Всмотрись в лицо сына, увидь его и прочувствуй. Неожиданно сын заявляет, что я ему не отец. Я спрашиваю: «Почему»? Он отвечает, что потому, что я его бросил. Эта правда травмирует меня и я лихорадочно ищу ответ на предъявленное обвинение. Во-первых, это было, когда ему было десять лет. Во-вторых, не я был инициатором. Бог, мой, что ты ищешь оправдание своему поступку. Сына совершенно не интересуют мотивы, его интересует сам факт. Меня возле него не стало и он воспринял это, как предательство и у него я начал вызывать отторжение. Тут надо не оправдываться, а искать выход, приемлемое для всех решении. Черт, это надо вернуть прежние чувства к его матери. Не хочу. Но тогда не решишь проблему и сын будет страдать. Очень тяжело видеть и признавать очень неприятную, травмирующую правду, но иначе ситуацию не исправить. Ладно, восстановлю прежние чувства, ведь они были. Нельзя было разрывать духовные связи, скрепляющие нас воедино. Чтобы исправить поломку, придется вернуться в прошлое и подвергнуть жесткой критике всю прожитую жизнь. Не признаешь правду, не очистишь совесть, не раскаешься, не увидишь и не прочувствуешь чужую боль – не избавишься от душевных страданий. Будь честен перед собой и перед своим сыном. Умей признавать и исправлять свои ошибки…. Вот я общаюсь уже со взрослым сыном. Он занимается бизнесом (пытается поднять его с нуля), я стараюсь его не обременять и пытаюсь выстроить доверительные отношения. Он тянется ко мне, но полного доверия между нами нет. Всмотрись в ситуацию. Ты не только не должен быть ему помехой, но и должен превзойти его, чтобы смог помогать и чтобы он всегда мог рассчитывать на твою поддержку. Любовь должна проявляться не только в чувствах, но и в конкретных действиях, только тогда будет настоящее единение душ. Все это так болезненно, но иначе ничего не получится…. Еще вспомнился в сновидениях парень лет шестнадцати, с которым я иногда играл в шашки на завалинке возле дома, в котором жил. Звали парня Степка. Мне тогда было лет шесть. Играть в шашки меня научил молодой мужчина, Борис – тоже сосед, который любил сражаться в них со Степкой. Когда Степки не было, он играл со мной. Когда Бориса не было, Степка вызывал меня на улицу, чтобы я посражался с ним. Как ни странно, у Степки я иногда выигрывал, от чего он злился и хотел играть еще и еще, пока за ним не будет последнее слово. В общем, Степка был неплохим парнем и я даже мечтал, чтобы он или Боря были моими защитниками. Но Борис был сам по себе, а Степка сдружился с моим дружком Ванькой. Все было хорошо до того момента, пока я однажды не застал свою маму всю в слезах. Оказывается, ее грязно обругал Степка и даже посмел зайти во двор, который я считал своим убежищем. Меня поразил тот факт, что мама, на которую я всегда рассчитывал, как на защитницу, не смогла противостоять Степке. Значит, теперь Степка или кто другой спокойно сможет зайти к нам во двор и даже комнату, которую мама снимала и сделать со мной, что захочет. Я оказался полностью незащищенным перед улицей. В результате, я получил мощнейшую психотравму и начал бояться Степки, хотя он ничем мне не угрожал, просто перестал играть со мной в шашки и стал более холоден в отношениях. Я начал реже выходить на улицу, а когда выходил, старался как можно дальше уйти от дома, чтобы не встретить Степку. Страх перешел в фобию, которая, после переезда на новое место жительства поутихла, но не исчезла, а загналась в подсознание. В сновидении обнажилась и эта психотравма, и чтобы отвести от нее травмирование, я зациклился на Степкиных положительных качествах, которые раньше у него признавал, а после травмы постарался подавить, уничтожить. Именно признание позитива позволило ранке страха раскрыться и зажить, и вся тогдашняя ситуация увиделась целиком, объективно, без травмирования. Я увидел тогдашние события со стороны и оценил их критически, осознав причины, под воздействием которых я тогда был слабым и ранимым. Еще и маму пожалел за пережитые ей страдания…. Подобные психотравмы загоняются в подсознание очень глубоко (как если бы вам изо всей силы и неожиданно загнали в голову кол) и раскрываются, чтобы зажить и осмысляться только во время очень глубокого сна, когда приток раздражений к мозгу сводится к минимуму (смотрите «Эффект улитки. Психотравма»). Но самое главное, что любая психотравма подается лечению и упразднению (переводу в нейтральное состояние). Боль надо не подавлять, боли надо дать выйти, но в условиях полного покоя, только тогда проблема психотравмы будет решена окончательно. 11.05.2017 г.