В это утро инспектор уголовного розыска Георгий Мирзоев, ( для присутствующих просто Гоша, так он любил представляться всем) в кабинет начальника вбежал, как всегда, запыхавшись.
-Разрешите войти, товарищ майор?
- Мирзоев, когда ты, наконец, перестанешь опаздывать? Здесь тебе не частная лавочка. Что на этот раз с тобой приключилось?
- Проспал,- честно, и в какой уже раз по счету, признался Гоша. Все дружно захохотали потому, что эту картину всем отделением наблюдают не в первый раз. Послышались реплики: «Ты что у стенки спал и, когда через Любу переползал, чем-то зацепился?», «А может тебе стоит пушку прикупить, чтобы её залп по утрам будил?»,- опять хохот.
- Прекратите мне здесь остроумничать, - прикрикнул на личный состав Першиков, в его голосе слышалась напускная строгость.
- Георгий, ну если сам не можешь проснуться вовремя, проси жену, чтобы будила, у женщин это лучше получается, вставать вовремя,- продолжал начальник развивать свою мысль.
- Да Люба и так всегда меня будит, когда дома, но у неё в больнице бывают и ночные дежурства, тогда она приходит домой позже, пока сдаст свою пересменку,- виновато опустив голову, протянул опоздавший.
- Ну, тогда заводи будильник и ставь его у себя под самым ухом.
- Ставлю, не помогает, всё равно не слышу, слишком крепко сплю. Я его уже пробовал ставить рядом в большом тазике, чтобы звук был сильнее - не слышу.
В кабинете опять послышались смешки и различные подначки; видя, что это добром быстро не закончится, Аркадий Петрович сделал совсем строгое лицо, вытаращил многозначительно свои глаза, которые от базедовой болезни и так выдавались вперед, и сказал: «Иди уже, садись на место. И где ты только взялся на мою голову».
После оперативного совещания все мужики разошлись по своим кабинетам, но прежде, по какой-то негласной традиции, забежали на пару минут в кабинет старшего опера Вити Остапова. Причины для этого были всегда, что-то обсудить, что-то наметить, о чем-то перетолковать по новому, принятому к исполнению уголовному делу, иногда рассказать крепенький анекдот, услышанный недавно, чаще - хлебнуть для поднятия утреннего духа крепенького кофейку или чайку с печеньем, многие с утра не успевали позавтракать дома, а на голодный ум и мысля не идёт. Здесь запасы нехитрой провизии пополнялись постоянно. Деньги всегда брали в штрафной баночке из-под кофе, а вкладывать туда приходилось часто и добровольно, за каждое матерное слово: сами же так и постановили, чтобы культурный уровень отделения поднять.
На этот раз шутник и балагур Витя Остапов, гримасничая и смеясь, зачитал несколько объяснений сотрудников младшего звена, которые были приобщены к материалам уголовного дела:
Пэпээсники (патрульно-постовая служба) Скороходов и Ми-2 ( Михаил Львов, их было два брата в роте, поэтому и разделяли так- МИ-1 и МИ-2) представили свой рапорт. Вот его содержание: « Мы находились в засаде, в районе медпрепаратовских гаражей, где чаще всего злоумышленники взламывают гаражи и угоняют машины. Чтобы не быть замеченными издали, мы хорошо замаскировались, да и укрыться от холодного ветра нужно было. Сидели тихо и даже не курили. Часа в два ночи мы услышали, как к гаражам кто-то подошел, человека 3, догадались по голосам, но конкретно мы не могли видеть, так как находились в глубоком укрытии. Решили выждать момент, чтобы воры стали вскрывать гараж, а мы могли бы взять их на горячем.
Так и произошло. Наши надежды оправдались. Мы услышали, как преступники стали пилить металл, спиливать замок. Вот в этот момент мы и появились из большой кучи мусора, в которой окопались», -дальше читать не имело смысла. Никто уже ничего не слышал, все просто грохнули от смеха, представив живописную картинку, как тощий и высокий Скороходов вместе с толстым и низеньким МИ-2 эксцентрично выскакивают из самой середины мусорной кучи. И никого уже не интересовало уточнение пэпээсников, что мусорная куча состояла из горы осенней листвы. 2-ое отделение милиции содрогалось от ржания, этот хохот назвать иначе было не возможно.
Едва успокоился общий смех, в двери кабинета показалась улыбающаяся физиономия Гоши.
-Гошка, а ты не пробовал тазик с будильником к голове привязывать?-не полностью отойдя от смеха, спросил кто-то.
- Мужики, я сегодня не проспал, произошло еще худшее. Моя Люба работала в ночной смене, она приходит уже после девяти домой, это всегда четко, хоть часы сверяй. Мы вчера рейд по цыганам проводили, вот там мне и приглянулась одна краля. Слово за слово, глазами постреляли друг в друга, да и сговорились на свидание.
Молодая красивая деваха, глаза - просто маслины черные, волосы до самого пояса, словно змейки волнистые, стан можно четырьмя пальцами обхватить, в ушах сережки по полкило каждая, а на шее – монисто из настоящих монет золоченых , да еще и бусы разноцветные. Не девочка, а мечта. Притащил её к себе на квартиру, бутылочку водочки распечатал, её в ванную загнал, чтобы вымылась хорошенько, все же цыганка. Затем выпили немного для куражу, и такое началось! Сколько баб у меня перебывало, а такого темперамента еще ни разу не встречал. Она так вертелась, так целовалась сладко, так покусывала меня игриво, а своими коготочками покалывала спину, что я вовсе обалдел, только просил её потише стонать да верещать. Стены в доме тонкие, соседи могут услышать, да жене заложить.
Соседи не заложили, не успели. На рассвете моя смуглянка слиняла, я из-за экстаза, полученного от её сумасшедших ласк, даже раскошелился немного, дал ей денюжек «на мороженое». Закрыл за нею дверь и прилёг еще немного покемарить, всю же ночь прокувыркались.
Проснулся от того, что моя озверевшая Люба, словно тигра ( и когда успела придти?), таскает меня за волосы, бьёт моим тапком меня же по голове, по морде, короче, по всему, куда только может дотянуться. Глаза её сверкают такой злобой, которой я у неё отродясь не видел.
-Люба, Любушка, что случилось? Ты что с ума сошла? Остановись немедленно,- бесполезно, словно сто чертей в ней сидели и одновременно решили выскочить.
-Ты бабу заимел?! У тебя хватило совести своих шлюх в квартиру таскать?! Собирай чемодан и улепётывай сейчас же к своей матери, чтобы даже духа твоего здесь не было!
Я никак спросонку не мог понять, кто же успел жене заложить, неужели соседи всё же слышали наш кошачий концерт?
Всё оказалось значительно прозаичней. Цыганка еще с вечера заприметила в ванной на веревочке Любино красивое кружевное бельё, сохнущее после стирки, утром она в него переоделась,а своё лохмотье оставила взамен, чтобы моя жена не обиделась.
Новый взрыв хохота взорвал всё помещение.
PS. Спустя какое-то время Гоша был прощен Любой, налево ходить его перестало тянуть, зато за ним прочно закрепилось второе имя -цыганский барон. Настоящее имя героя сокрыто от любопытных.