Сказка про ёлочный шар

Лики Любви
Жил был старый бордово-зеркальный ёлочный Шар. Собственно, скорее был, чем жил, ибо, как можно назвать полноценной жизнью те несколько дней, переводящие старый год в новый, когда он, вися на Ёлке, видел свет, людей и ощущал своё влияние на них.
 
Большей же частью бытие своё он проводил в Коробке с другими ёлочными украшениями или "игрушками", как однажды бестактно выразилась стеклянная балерина с одной ногой. Она так и сказала, вздохнув особым вздохом молодой, но уже повидавшей жизнь танцовщицы: "Все мы игрушки в их руках".
 
Коробочное существование было достаточно скучным. Но за долгие годы старый бордово-зеркальный ёлочный Шар привык к нему так же, как привык он и к первым дням горького отчаяния после Возвращения в Коробку. Он всегда заранее слышал эти печальные шаги Возвращения, когда дети уже равнодушно проходят мимо подаренной им неделю назад сказки, когда осыпавшихся ёлочных иголок на полу становится больше, чем на ветвях, и лампочки перестают зажигаться каждый вечер.
 
В Коробке только и дела, что прислушиваться к приглушенным ватой звукам извне или неспешному и достаточно однообразному общению соседей. Много их сменилось за прошедшие годы. То всем надоедал своим солдафонским храпом будёновец на коне-качалке. Всегда, в первые дни после Возвращения, он шумел, пытался размахивать шашкой, кричал, что чего-то там не потерпит и все изменит. Но потом уставал и засыпал до самого следующего Появления на свет. Потом его разбили по неосторожности выросшие дети того самого мальчика, которому и будёновец, и бордово-зеркальный Шар, и его братья были подарены, когда сам он был маленьким, а Ёлку ставили подальше от Печки, в которой жил огонь.
 
… У него было три брата: сине-зеркальный, жёлто-зеркальный и зелёно-зеркальный. Как красиво они вчетвером украшали Ёлку, развешенные в разных местах, но всегда у самых оснований веток, чтобы те не прогнулись и не погубили такие замечательно красивые шары. Но, как это часто бывает, благие намерения приводят к неправильным действиям. Чтобы повесить большой шар у основания ветки, его каждый год сызнова нужно привязывать с помощью новой нитки. В неловких или торопливых руках нитка часто выскальзывает, и случается непоправимое. Так, одного за другим, старый вишнёво-зеркальный Шар потерял всех братьев…

Вот… Ах, да, будёновец… Кроме него, очень докучали всегда в темноте Коробки многочисленные разноцветные сосульки. В отличие от малых и больших шаров, полных солидности от осознания математических и философских закономерностей своей формы, сосульки были случайным впечатлением человеческого опыта, связанного с процессом перехода воды из жидкого состояния в твёрдое. Они то и дело кололи беспардонно своих соседей и верещали тонкими противными голосами о том, как много они значат в судьбах людей, проходящих под домами с покатыми крышами. Со временем, по-видимому, домов с такими крышами в мире, который вне Коробки, стало меньше. Этим объяснял себе старый Шар тот факт, что, по мере естественной убыли, новых сосулек в коробке не появлялось.

Коротая время в ожидании нового Появления, соседи подробно и тонко комментировали события, пронёсшиеся вихрем перед ними в дни прошлого нового года. Во-первых, где, как и кого разместили на Ёлке (именно "разместили", а не повесили) и, что это означало в плане существующего в их малом мире табели о рангах. Во-вторых, важно было, рядом с кем развешивались мандарины и конфеты – эти чуждые сущности, соседство с которыми значительно снижало авторитет того или иного украшения. Ведь они заслоняют. А заслонять нужно только то, что несовершенно.
- Подумайте, – шушукались между собой грубого стекла глупый мухомор и  пузатые часы с вечным без пяти двенадцать на животе – эту одноногую попрыгунью повесили за двумя огромными мандаринами. Ха-ха-ха…
- Хи-хи –хи, - вторили им лампочки, жившие кланом и реагирующие на все хором.

В-третьих, …Старый бордово-зеркальный Шар не любил всю эту завистливую и злословящую мелочь. Кроме того, он жалел балерину и поэтому внутренним взором видел её такой, какой он предстала ему в свой первый новой год. Она тогда словно летела над зелёными волнами хвои, разбросив свои точёные ноги в немыслимо широком шпагате. Ах, как она была хороша. И как волновался, увидев её, крылатый эльф из тонкого прозрачного стекла. Но равнодушные к не своим чувствам люди поместили его на ёлке совсем далеко от балерины, и им так и не удалось встретиться. При грустном ритуале Возвращения маленький эльф выскользнул из рук одного из мальчиков и разбился об пол в мелкие стеклянные искорки. В Коробке потом долго обсуждали это событие, и стало общим мнением, что бедный эльф сделал это сам. Он потерял надежду, а ждать целый долгий год в темноте ему было не под силу.
По большому счёту, однако, шары не знают любви и привязанностей. Их участь – долгая, длиной в жизнь попытка понять причину собственного совершенства. В какой-то степени это сродни созерцанию – занятию греческих богов. Хотя, конечно, созерцанию чуждо нетерпение. А старый Шар, не смотря на свою премудрость и возраст, всё же, полного совершенства не достиг и потому с нетерпением целый год ждал нового Появления.

Вот оно, новое Появление! Вот оно - врывается в темную тесноту Коробки  ярким светом и возбуждёнными голосами. Вот - снимают ватные покровы, и кто-то обязательно берёт его в руки и долго разглядывает. Да и то, семейная реликвия. Как всегда, настаёт в доме час бордово-зеркального Шара. Со всеми ритуальными предосторожностями его поместят на самое заметное место в зелёной, терпко пахнущей чаще и по очереди будут в него смотреться. И смеяться. Чем больше они приближают свои лица к шару, тем больше вырастают их носы, и глаза их становятся похожи на сливы, а уши уезжают далеко – на другой конец комнаты. Они становятся похожи на неосторожного мальчика Мука, съевшего не тот плод и поплатившегося за это носом. Но люди не обижаются. Они счастливы, обманом ожидаемого счастья, разноцветным карнавалом мигающих лампочек, монистами разбегающихся гирлянд,  мишурой дождика. И это настроение – то самое-самое главное, что составляет суть Появления ёлочных украшений в преддверие нового года. Счастливы люди, счастлив бордово-зеркальный Шар. Он добавил к их радости.

Ах, как хорошо, как славно! И Возвращение снова кажется далёким, почти невозможным. Новый год, друзья. Новый Год!

Автор: Феликс Лебедь

Реховот, Израиль
31.12.2012