Не из Гофмана это, не из Гофмана!

Некая фея, ну, скажем, фея Драже, проснулась однажды в жутком настроении. Куда ни глянет, всё не по ней, за что ни возьмётся, то сразу же из рук валится. Тапочки утром и те из под кровати сбежали, а вместо них лягушка холодная, мерзкая, противная, склизкая легла! Что и переполнило феинину  чашу терпения и усугубило неизбежное тайное стремление, кстати присущее нам всем, сходить утром куда надо и облегчиться. А когда добралась страдалица до зело жутко нужного ей местечка, то выяснилось, воды нет, унитаз не работает, в обращение есть биде, но только какой-то гад перенастроил его работу на горячую воду, близкую по температуре к кипятку. И, к тому же, за вошедшей феей замок в дверце захлопнулся, а открываться не пожелал, да и отсутствие воды в бачке обнаружилось страстотерпицей этой только после пользования и попытки смыва! Вот вы не фея, а ангел, с его ангельским терпением, но вас бы такое не пробило бы на ответную жуткую агрессию? То-то! И феюшка Драже, которая и так не отличалась любовью к ближним и милостью к падшим, вовсе осатанела. Для начала вызвала себе на дом сантехников и превратила их в глиняные фигурки ждунов, потом влетела в окно местного ЖКХа, побила стёкла, выпила медальный коньяк, хранимый начальником для себя, а местного руководителя превратила в соляной столп и отправила вместо жены некоего Лота из Содома, с дочерьми своими во время оно пьяно согрешившего, в писаную маслом художника средневековья картину печальную, но, соответствующего названия! Разошлась, или, говоря словами гения, расходилась! Жуткое было дело! И при этом ещё угрожала перенаправить потерпевшего в реальное место, Гоморрой городом народом именуемое, в реальное время и в миг подходящий, что бы пошёл он там по хороводу зело сексуально озабоченной толпы и получил всё, чего эта тварь мерзопакостная заслуживает! После чего пустила шутиху, вознеслась на воздуся и исчезла в неизвестном направлении! А в это же время некий крысиный, жутко озабоченный поднятием престижа и величия собственной расы и нации, король Крысяковер Первый Упитанный, вёл суровую борьбу за выживание в подвалах Глюттенгеймского замка. Местная ведьмочка, с очень скромным погонялом "Крысиное молочко", предсказала ему распрекрасное будущее. Мол, ты и род твой гордый размножатся до неимоверного числа, дети и дети твоих детей будут править всем миром, а, для начала, легко захватят трущобы и хрущобы Нью-Йорка, Лондонское метро, да и Японскую атомную ихую электростанцию Фудзичима, размером станут с не очень молодых телят, обзаведутся резунами-зубами, разгрызающими ваннадий с титановыми покрытиями, и желудками, переваривающими ртуть! Король Крысяковер на радостях охально ведьмочку ублаготворил, благо была она недурна собой и  молода, и выпустил из под хвоста устный указяк "Плодитесь, размножайтесь, вам за это ничего плохого не будет, а обретёте весь мир и остальное, что найдёте, съедобное!" А потом гад, решив отдохнуть, прилёг на чёрт его знает как в те  подвалы попавшее, давно проросшее и сгнившее зерно, от пьяного запаха которого улетел в мир грёз и мечтаний! В улёт! И снится странный сон, но, не Людмиле, а Косте Инвалиду - пахану  славного города Одесса. Дело было в тридцатые годы двадцатого столетия в одесских розовых садах. Перебрал пахан малость, ну и сморило. Бывает! Вот только сон его тот был чуден и страшен. Превращён в нём был он, деловой вор-медвежатник Костя, в некоего деревянного пацана, с большим ртом и острыми в нём, аж, стальными зубами. Ручки и ножки при неподвижном общем тулове нарисованы, на голове обретается дурацкая шапка старого воинского образца, тоже в красках, а из одежды и вовсе не пойми чего, однако, тем что вокруг, временам сурьёзным в стране Советов, никаким образом не соответствующее. Причём в голове есть только одна мысль, воевать надо! Крысяковер, сука, не по масти себя держит. Ему у параши чушку гнить, нет, королём объявился, а все знают, во время своей отсидки опущен был бродягами и просто мастёвым является. Кто ж такого коронует? И призадумался! Как воевать, коли ни ручков, ни ножков у сироты нетути? Потом придумал, "шестёрки" его ко мне поднесут, а я тогда  горло зубами своими специфическими рвать буду. Чай, не Шарапов, в кладовку падла не нырнёт! Ещё и банкует чувырла братская, чего творит "букет"! В таинственной опиекурильне Тайланда, предлагающей и тайский массаж, проснулся после долгого сна агент международного интерпола, замаскированный под пропившую, пусть и с трудом, честь и достоинство путану, бригадир Гастропуло. Всё ли идёт по плану, определить сейчас интеллектуал даже и не пытался. Жуткие сны с кошмарами давно преследовали убеждённого истребителя опиатов. Знание сорока семи языков, вечное пребывания под прикрытиям в десятках стран, так запутали его ментальность, что разбираться с каждым конкретным случаем агент даже и не пытался. Раз навсегда приказав себе вообще ничего не принимать за реальность, Гастропуло пребывал в одном из изрядно искажённых его фантазиями мире. А там было место выше примедведившимся персонажам, да хоть коровяку с жутким стояком на лабутенах и в офигительных штанах. Пустив по вене герыча и съев пачку нембутала, агент сладко потянулся, впал в забытьё, короче, онирванился! И не было уже ничего вокруг, только зелёные венерианские коровы тупо тёрлись о Млечный путь своими мягкими шерстяными рогами! Вот тут-то фея Драже, со словами "Пора прекратить этот разврат, я вам не позволю так со мной во сне и наяву поступать", спикировала сверху, с того неба, на котором она пребывала до этого, взяла хроногранату, да как шандарахнет, только брызги во все стороны полетели. А довольная эта феечка возвратилась к своим обычным делам, то-есть начала паскудить окружающим как со страшной силой, так и с полным своим удовольствием!