Жил да был в таежном поселке Бурятии вполне русский человек по имени Сысой Егорович. Редкое имечко Сысой удружил ему местный поп, с которым его родители не сумели поладить. Да и не сильно это их огорчало. В тайге всякое имя сойдет. Неграмотные родители не ведали, что Сысой имя очень древнее. Как значится в энциклопедии «…имя Сысой происходит не из древнееврейского, а из древнеегипетского языка. На коптском языке (прямом наследнике древнеегипетского языка) имя Сысой звучало как Jijoi (преподобный Сисой Великий был коптом по национальности) и это имя упоминается ещё в Абидосском списке царей в качестве имени одного из фараонов (ок. 2700 г. до н.э.). В русский язык имя Сысой попало через христианскую греческую традицию. Именно на греческом языке имя Jijoi стало звучать как Sisoes. На коптском языке имя Jijoi означает "хохол", локон или клок волос, оставленный на голове. В Древнем Египте такая причёска была очень популярна». Надо сказать и на Руси это имя было в почете. Согласно церковным книгам в пятом веке нашей эры в египетской пустыне жил копт отшельник Сысой, прозванный Великим. Был он чудотворец и даже сумел оживить умершего. В российском флоте этот святой весьма почитался. Имя Сисой Великий носили парусные линейные корабли, построенные в 1788, 1822, 1849 годах. Последним это имя носил российский броненосец спущенный на воду в 1896 и геройски погибший в Цусимском сражении в1905г.
Вот и наш герой унаследовал вместе с древним именем такие черты характера, как терпеливость, упорство, храбрость. В 41 году по призыву он ушел солдатом на фронт и провоевал всю войну. И воевал видимо неплохо, о чем свидетельствовали многочисленные ордена и медали на его груди. Однако, война не пощадила Сысоя: о был девять раз ранен и пару раз контужен. Крепкий сибирский мужик, охотник-промысловик превратился в инвалида первой группы. Что толку, что живой – ходить на промысел в тайгу он уже не мог. В таежной же деревне никакой работы не было. Вообще никакой. А семью, в которой было шесть душ детей, надо было кормить.
Вот и решил Сысой Егорович вместе с семьей податься на заработки. И перебрался он не куда-нибудь, но на большой таежный прииск Ципикан, успешно добывавший из русла одноименной реки золото. Известное дело, на приисках всегда нужны рабочие руки. Снабжались харчами они тоже не плохо. Разоренная войной страна, за все расплачивалась золотом. Старатели в специальных магазинах во время тотального дефицита, за сданное золото могли купить все. За специальные боны – любой дефицит, хоть отечественный, хоть заграничный. Эти магазины среди общей нищеты и голода были островками сказочного изобилия.
Сысой Егорович знал, что работа на прииске тяжелая. Слабаком себя не считал. Думал выдержит. Однако ошибся – подвели покалеченные на войне руки. Несколько раз перебитые и кое как сложенные кости, плохо служили Сысою. С прииска его уволили. И пошел он работать в пожарное депо, то ли сторожем, то ли конюхом. Зарплата, конечно нищенская, да что поделаешь? Как-то перебивались с хлеба на квас. Никто после войны об инвалидах не заботился. Слишком много их было. На любом железнодорожном вокзале страны калеки без рук и без ног обвешенные наградами попрошайничали. В столичных городах они так надоели власть имущим, что их в одночасье собрали в кучу и вывезли на какой-то остров на Ладоге. Обещали, что везут в пансионат-санаторий, а на деле привезли в лагерь. Там никому более ненужные герои войны вскорости и поумирали. Об этом шепотом граждане рассказывали друг другу в очередях и на коммунальных кухнях. Так ли это было на самом деле или нет, никто в точности не знал. Но слухи такие ходили, а калеки из столиц исчезли. Слава богу до таежных мест такие репрессии не докатились, но выживать инвалидам и там было ох как нелегко.
В 1949 году на Сысоя Егоровича свалилась новая беда. Тяжело заболела жена. В местной больничке врач сказал, что нужно такое-то лекарство. А его на прииске нет. Да и ближайшем райцентре о нем не слыхивали. Что делать человеку в такой ситуации. Жене становится все хуже. Зашел Сысой Егорович в контору прииска, просить помощи, как бывший сотрудник. Но в конторе богатейшего прииска только развели руками. Если больница помочь не может, то мы причем? Только один старый сотрудник прииска, хорошо знавший обстановку в регионе осторожно посоветовал. Ведомо мне, что километрах в ста ниже по течению забазировалась геологическая партия. Приехали они из столицы. Ведут геологоразведку новых месторождений. У них снабжение не наше – столичное. Все другое, оборудование, еда, медикаменты. Вполне может оказаться и нужное твоей жене лекарство.
На следующий день Сысой Егорович полез в маленькую кладовку. Достал еще довоенные широкие и короткие охотничьи лыжи. Те что верой и правдой служили охотнику-промысловику. Почему лыжи? Да потому что стояла ранняя весна, снег в тайге еще не сошел. Одел он эти лыжи и отправился в путь. Шел непрерывно более суток. Наконец увидел лагерь геологоразведчиков. Сил у него практически не оставалось. Хватило только на то, что бы рассказать начальнику партии о своей беде.
Начальник, хоть и молодой человек все понял. И командовать своими людьми умел. Выслушав Сысоя, он достал из своего рюкзака флягу и налил из неё пол кружки чистого спирта. Немедленно выпей, приказал он. Так сейчас мои ребята тебя накормят и уложат спать. На отдых даю ровно два часа. После этого бужу вручаю лекарство и отправляешься в обратный путь. Ты ведь фронтовик, так что считай это приказом Верховного Командования.
Через два часа Сысой по своей лыжне шел к прииску. За пазухой лежала коробка с лекарством. Маленькая коробочка как будто прибавляла сил. А они ох как нужны были инвалиду. Пройти по глухой тайге за трое суток двести километров – это и из молодых и здоровых редко кто выдержит. По существу это был подвиг. Только награда за него была другая, не военная. Лекарство помогло и жена быстро поправилась.
Через пару недель Сысой Егорович, забрав старшую дочь и сына, вновь отправился в путь по уже знакомой дороге. На этот раз не торопясь с привалами и остановками. Его с сыном начальник оформил рабочими, а дочь поварихой. Надо ли говорить, что лучших тружеников начальнику было не найти в целом свете. А уж тем более в глухой тайге. В конце сезона он расплатился с ними по царски. В то время геологи ещё могли себе это позволить. Помнится, в моей практике, даже паспорт не всегда был нужен. Распишись в ведомости и получи наличными. Скажу больше, рабочие эвенки, погонщики ездовых оленей и расписаться не могли – ставили крестик.
Вот и вся история случившаяся в тайге в 1949г. Рассказала мне её дочь Сысоя Егоровича аккурат в 50-ый юбилейный день геолога. Собственно, тогда в 49-м и дня геолога еще не было. Он появился спустя 16 лет в эпоху незабвенного Никиты Сергеевича, по прозвищу кукурузник. Но даже он, полуграмотный, понимал, насколько нужны геологи огромной сырьевой стране. А до теперешних это не доходит. Вот и сегодня я жду в гости настоящих, еще советских геологов-профессионалов - Людей с большой буквы. А уж про господ геологов царского времени и эпохи Геолкома даже и говорить нечего. Они честь имели.
Апрель 2016г.