Солнечный сентябрьский денёк 1978 года нервно подрагивал ранней позолотой в уже прохладном и ставшим прозрачным московском воздухе, обрамленном в ослепительно синие небеса...
Вчерашний утренний поезд "МОЛДОВА" бодро стряхнул меня у помпезного Киевского вокзала... Поначалу, медленно, а, затем, все быстрее и быстрее, он уносил меня сутки назад, все дальше, от уменьшающейся фигурки отца... Тот шёл, затем, бежал за вагоном и отчаянно махал рукой с перрона, уплывающего в прошлое... По-домашнему небольшая тираспольская железнодорожная станция оставалась на своём привычном дежурстве одна - встречать и провожать своих дорогих земляков...
Назавтра, начиналась обычная Московская беготня с отчетами по коммандировке, обязательными встречами с Ольгой Фёдоровной Голодец - нашей заботливой аспирантской мамочкой, а, затем, с умной аристократичной Ниной Георгиевной Раевской, моим научным руководителем. Да-да, из тех самых Раевских...
А, сегодня, я мог ещё вдоволь насладиться и уютом своей новой просторной комнаты, и волшебной музыкой дорогого проигрывателя, принадлежавшего моему новому соседу Славе. Он слыл известным ловеласом. Поэтому, я и не удивился, когда, уже вторая по счету, привлекательная и , как я успел мгновенно оценить, достаточно перченая "штучка", также уверенно, как и первая, заявила, что является родной сестрой, все того же, аспиранта Шаркова...
- Да-Да! Конечно же! Вы являетесь его сестрой, не скрывая иронии, дерзил я напропалую, стараясь любой ценой задержать, удержать, придержать это чудное создание ..!
- Так ! Вы мне не верите?!,- в глазах незнакомки зажегся такой бешеный огонь возмущения и оскорбленного достоинства, что грозил не только испепелить , но, как мне показалось со всей очевидностью, и глубоко поразить меня будущими амурными переживаниями...
- Да, в больнице твой брат и , говорят, надолго,- сочувственно и примирительным тоном добавил я, тут же сменив тактику и превратившись на время в заботливого волка, проникшего в овечье стадо...
- От дружеского угощения, стало быть, отказываемся ?!,- получив брезгливое «Фи», воскликнул я и, с сожалением, решительно отодвинул недоеденную докторскую с краюхой "Орловского", скромно расположившихся на обрезке промасленной оберточной бумаги...
- Может, кинотеатр сходим ? Сегодня " Трактир на Пятницкой" показываю на Войковскоц. Только-только, в прокат запустили !,- использовал я один из последних аргументов, оставшихся в моем скромном арсенале...
К моему великому разочарованию , удержать эту соблазнительно-норовистую лошадку, так и не удалось. Она резко развернулась на внушительной платформе своих модных высоких каблучков. При этом, каштан ее длинных волос совершил энергичный боевой перелет с одного плечика на другое, а сверкающие глаза, мазнув на прощанье по моей грустнеющей физиономии , обожгли и подожгли окончательно, со всех сторон....
Этим же вечером, я неожиданно обнаружил свою красавицу, казалось, потерянную навсегда, в тридцать первой квартире нашей студенческо-аспирантской общаги, куда она заглянула к подругам... Туда, как в клуб, можно было заявиться в любое время суток...
- "Сладострастие",- люблю этот набросок доброго старого Гризе... Люблю зал французских художников в музее изобразительных , что на Кропоткинской,- который раз, сменив образ, бросился я в свой последний и решительный бой... Проиграть сражение, от которого, казалось, зависела вся оставшаяся жизнь, я попросту не имел права...
- Но попасть туда непросто, ой как непросто..!,- Краем глаза заметив мелькнувший, было, интерес, я, с видом знатока живописи, продолжал-продолжал-продолжал, уже с удвоенной энергией...
И не напрасно!
Она согласилась..!
Терпеливо отстояв битых три часа в фанатичной очереди, замерзавшей на холодном осеннем ветру, мы довольно быстро согрелись в Египетском зале...
- Она, наверное, любила сладкое, красить губы и заразительно смеяться,- произнёс я, разглядывая небольшую мумифицированную женскую головку, показавшуюся мне веселой, какой-то, особенной и задорной...,-
Даже в этом угрюмо-мрачноватом зале, больше похожем на пантеон, мне было так хорошо и комфортно , что хотелось летать...
- Всегда нравились эти двое , - второй раз в жизни, но с видом старого завсегдатая, я подошёл к удивительным статуэткам жреца и певицы храма бога Амона. Они тогда казались мне мужем и женой, страстно любящими друг друга, но никак не демонстрирующими это чувство, глубоко запрятанное за внешней холодностью и показным равнодушием.... Слегка оттопыренные уши Аменхотепа и длинная напряженная ладонь Раннаи говорили , и , казалось, сообщали тайно только мне одному об особой чувственности, их скрытых, но очень эмоциональных натурах....
- А, вот, и " Сладострастие" , о котором я говорил, - сообщил я своей Возлюбленной в веселом французском зале, наполненном особым радостным Светом, - Однако, мне нравится не само парадное полотно, а этот набросок, выполненный карандашем... -
Я подошёл к стенду, стоявшему перпендикулярно к стене, на которой висела картина Гризе, и показал на удивительный рисунок, где на нежном, слегка очерченном лице, были изображены чудесные глаза девушки, сияющие Любовью, горящие неподдельной огненной Страстью... Мы, долго-долго, стояли перед ними и молча признавались друг другу в ощущении чего-то большого и неотвратимого, что, внезапно, вдруг, охватило нас и понесло, понесло, как у Марка Шагала, над Городом, над Землёй и над Временем...!
Сентябрь, особенно полюбившийся нам ещё с тех давних, давно прошедших времён, радовал неоднократно, подарив долгожданных и сына, и внука, а также множество радостных светлых мгновений, особо ощущаемых в богатом золотистом убранстве промокших улиц и парков....