Тоска по родине забытой.
Она ушла ,как в некуда.
Мне совершенно безразлично.
- Дикая и безумная страна
Нет дня, чтобы душа не ныла,
Не изнывала б о былом,
Искал слова, но не находила,
И сохла, сохла, как и я,-
Как тот, кто жгучею тоской
Томился по краю родного края
И вдруг узнал бы, что волною
Он схоронен на дне Донском.
Пою, ищу,
"Ау!"
"Ау!"
кричу.
Когда Россию захватили
И на растленье обрекли,
Не все России изменили,
Не все в предатели пошли.
-
И забивались тюрьмы теми,
В ком были живы долг и честь.
Их поглощали мрак и темень,
Им ни числа, ни меры несть.
-
Стреляли гордых, добрых, честных,
Чтоб, захватив, упрочить власть.
В глухих подвалах повсеместно
Кровища русская лилась.
-
Всё для захватчиков годилось –
Враньё газет, обман, подлог.
Когда бы раньше я родился,
И я б тогда погибнуть мог.
-
Когда, вселяя тень надежды,
Наперевес неся штыки,
В почти сияющих одеждах
Шли Белой гвардии полки,
-
А пулемёты их косили,
И кровь хлестала, как вода,
Я мог погибнуть за Россию,
Но не было меня тогда.
-
Когда (ах, просто как и мудро)
И день и ночь, и ночь и день
Крестьян везли в тайгу и тундру
Из всех российских деревень,
-
От всех черёмух, лип и клёнов,
От речек, льющихся светло,
Чтобы пятнадцать миллионов
Крестьян российских полегло,
-
Когда, чтоб кость народу кинуть,
Назвали это «перегиб»,
Я – русский мальчик – мог погибнуть
И лишь случайно не погиб.
-
Я тот, кто, как ни странно, вышел
Почти сухим из кутерьмы,
Кто уцелел, остался, выжил
Без лагерей и без тюрьмы.
-
Что ж, вспоминать ли нам под вечер,
В передзакатный этот час,
Как, души русские калеча,
Подонков делали из нас?
-
Иль противостоя железу
И мраку противостоя,
Осознавать светло и трезво:
Приходит очередь моя.
-
Как волку, вырваться из круга,
Ни чувств, ни мыслей не тая.
Прости меня, моя подруга,
Настала очередь моя.
-
Я поднимаюсь, как на бруствер,
На фоне трусов и хамья.
Не надо слёз, не надо грусти –
Сегодня очередь моя!