Кролики очень милы. Они очень глупы, но очень милы. Они глупее даже тараканов. Но тараканы гадки, мерзки, пользы от них никакой, а вот кроликов можно есть, мех, шкурка у них гладкая, но главное – они милые. Даже если бы не мясо и не мех - они все равно были бы милыми. Такими их сотворил Бог.
«Бог в карты не играет», - говорил Эйнштейн. Не уверен, чтобы Эйнштейн был, являлся бы мерилом большого ума, или, скажем, чтил бы Бога, но когда за каким человеком что-либо записывают, история записывает, ставит под той записью подпись, то, как минимум, к записи этой надо бы приглядеться. Не просто же так, не с плохого же пищеварения утром, не наугад же, глядя в небо, сотворил Создатель тараканов мерзкими, а кроликов милыми? Это имел ввиду Эйнштейн? И что именно имел ввиду Господь?
Зачем? Зачем кролики задуманы милыми? Зачем так приютно-обаятельны собаки, притягательно-ласковы кошки, пискливый скворчонок почему такой смешной, почему столь умилителен неуклюжий тюлень, трепетно-беззащитна пугливая лань?... Какие у них у всех искренние, добрые, доверчивые, кроткие глаза… Зачем все это, все эти сентиментальности, эти совсем необязательные, казалось бы бессмысленные движения души человеческому сердцу?
Человеческое сердце…, оно ох как черство. У него совсем нет теперь (или вовсе никогда не было) тех кротких глаз. Оно так озабочено охранением собственного спокойствия, обретением удобства себе, добыванием для себя достатка, собиранием в свою честь аплодисментов, оно так бесконечно любит себя, что ради этого блаженства раздавить не то чтобы тараканье, но и подобное себе сердце ему ничего не стоит. Даже самого близкого человека, у которого все же случались когда-то кроличьи, собачьи, оленьи глаза с мольбою, со слезою иль с тихой радостью, оно, припомнив натуральные или придуманные обиды - раздавит, не испытав совести.
Человек… Совсем не звучит гордо это имя. Он вызывает, может быть, больше сочувствия, сожаления, нежели таракан, но вот не столь же уютен вид его, как пусть и у кролика. Кролики очень милые - люди очень злые. Бог действительно не играет в карты, не верит в случай, но…, проснувшись однажды утром, и узрев, что натворил, Он послал нам, нелепой ошибке своей кроликов и всех прочих этих милых, глупых, беззащитных существ с лиловыми доверчивыми глазами, чтобы, взглянув в них, мы хотя бы там узрели Его, потому как в глазах человеческих Бога давно уже не отыскать, наверное оставил Он сею юдоль.
Черны, обречены на презрение души людские… Глупо, бессмысленно взывать к их нравственности. Никого им не жаль - некому и их пожалеть. Тщетны потуги Божьи к исправлению их. Даже Сына единородного пославши на смерть во спасение человеческое, посеял тем среди него лишь смуту, кровь и грязь такие, что до распятия и не снились. И чем более становится в человеке ума, тем менее остается в нем совести. А тут кролик какой-то… Где уж кролику тут справиться? Как знать, как знать… Может, не для одного только мяса и меха придуман он?
Погладьте пушистого кролика. Он конечно не предан искренне, как собака, и не исполнен самоуважения, как кошка… - он глуп и доверчив, желанья его просты, но… погладьте пушистого кролика. Положите свою руку на теплую его холку, погладьте между смешных, горячих ушей его… Вот уже унялась всегдашняя беспокойная его дрожь, вот он уже потянулся всем тельцем своим за рукой вашей, чуть вы собрались её убрать… Возьмите на руки, прижмитесь щекой, загляните в глаза… Там нет ума, там нет Эйнштейна, но… там, возможно, вы еще отыщете для себя Бога. Аминь.