Листики плюща могут иметь свои особенности, не заметные на самый первый, беглый взгляд. И незнакомку, разумеется, можно отличить: она чуть худощавей, не исключено, что чуть старше и выше на пару сантиметров. Темно-каштановые волосы другого оттенка, глаза пусть и зеленые, как у Дианы, но смотрят рассеянно, отстраненно. Всего-навсего метров двадцать до Дианы, а незнакомка не обращает на нее ни малейшего внимания. Хотя могла бы полюбопытствовать, не каждый день попадаются на пути двойники. И походка какая-то скользящая, узкий силуэт кажется неестественно легким. Будь ветер посильнее, один мощный порыв унес бы рассеянную незнакомку далеко-далеко за пределы Эдервиля. Впрочем, полет над городскими крышами — это фантазия, само собой.
Примерно на таком же расстоянии, справа от Дианы — еще один человек, из трех фигур на замощенном пространстве образуется почти правильный треугольник. В глазах Майкла, который застыл на месте с полуоткрытым ртом — восторг собаки, потерявшей хозяина и внезапно встретившей его после долгих отчаянных метаний. На лице — бессмысленная счастливая улыбка, судя по ней, Диана здесь совершенно лишняя. Никогда, даже в разгар медового месяца, который до сих пор жарко вспомнить, Майкл не смотрел на нее так.
А тем временем почти правильный треугольник прекращает свое существование, поскольку незнакомка приближается, а Майкл подбегает к ней.
— Кэти!
Подхватывает ее на руки и кружит как легкое перышко, не скоро ставит на мостовую.
— А Фред даже не намекнул, что ты здесь!
— Наверное, позабыл.
— Это вряд ли.
— Не прошлой неделе умерла моя тетка. Пришлось приехать. Ну, а потом решила задержаться на несколько дней. Навожу порядок в доме, разбираю свои книги и рисунки, которые тут оставались, брожу по улицам, вспоминаю…
Пожалуй, Диане пора напомнить о своем существовании. Майкл изумленно смотрит на нее, словно видит впервые, однако потом произносит:
— Кэти, познакомься. Это Диана. Моя жена.
*****
Комната, смежная с помещением магазина, погружена в мягкий полумрак, светит только старинная лампа с хрустальным абажуром. Верхний свет не стали включать, так уютнее и приятней вспоминать минувшее, не слишком далекое, десятилетней или чуть большей давности. Тогда собравшиеся здесь были совсем юными или еще детьми. Диана, у которой с остальными нет никаких общих воспоминаний, молча слушает, приглядывается к школьным друзьям Майкла, согревает в ладонях бокал, наполненный золотистым вином. Отсвет лампы тоже золотистый, отражается теплыми бликами в темном окне, которое выходит на задний дворик. Старинная мебель, вероятно, не менялась со времен, когда хозяевами здесь были родители Фреда или даже их родители… Время течет размерено и плавно, будто сидят они здесь все вместе уже не первый день и не собираются расходиться.
Итон поправляет очки в тонкой пижонской оправе, снисходительно посматривает вокруг. Приятный, весьма приятный молодой мужчина, русоволосый, с правильными чертами. Блестящий математик, успевший к своему относительно молодому возрасту добиться заметных успехов. Роджер тоже выглядит презентабельно, хотя он совсем другого типа. Насмешливое выражение смугловатого лица, упрямый подбородок, даже ресницы кажутся колючими. Сейчас он держится вполне миролюбиво и добродушно, с улыбкой пересказывает какие-то непонятные Диане школьные шалости. Однако смотреть на него почему-то не хочется. Из всей компании ей симпатичен лишь Фред, простой, понятный и открытый. Да и Фреду, она, пожалуй, симпатична. Или это только так кажется? Роджер между тем спрашивает:
— Майкл, ты не откажешься ответить на несколько вопросов? Я сейчас затеял большую статью о психологии творчества, было бы интересно покопаться в твоих извилинах…
— Не знаю, будет ли из этого толк. Я не очень удобный объект для исследования, мне кажется.
— Это уж моя забота. Так согласен? Не сейчас, конечно, а на днях. Я здесь еще по крайней мере на неделю останусь.
— Уговорил. Вообще так неожиданно было узнать, что ты стал психологом. Тебя ведь всегда притягивала история.
— Предпочтения меняется… Зато остальные точно оправдали давние ожидания.
— Даже я, — вклинивается Фред. — От меня единственного из всей компании никто ничего не ожидал. Вы молодцы, наверняка прославите наш скромный городок. Выбрали цель и уверенно идете к ней. А вот Джонни мог бы стать звездой в любой профессии.
Майкл вздрагивает.
— Зачем ты сейчас о Джонни?
— Так, вдруг пришло в голову. Что тут удивительного?
Пожимает плечами, оборачивается к Диане.
— Еще один наш друг. Погиб незадолго до окончания школы. Несчастный случай.
— Джонни был чудесным… наверно, слишком чудесным и талантливым для этой жизни, — тихо произносит Кэтрин.
Итон поднимает бокал.
— За Джонни.
— За Джонни…
Диана с удовольствием отмечает про себя, что у Кэтрин грудь совсем крошечная, щеки впалые, на запястьях отчетливо проступают косточки. Как выяснилось, Майклу не просто так нравятся худышки, но эта уж чересчур бесплотная. Диана припоминает, как несколько месяцев назад Майкл сидел в кресле посреди гостиной, оторопело уставившись на разворот глянцевого журнала. С раздражением, даже со злостью ответил Диане, когда она его о чем-то спросила и отвлекла от столь увлекательного зрелища. Когда заглянула на страницу через его плечо — увидела статью о художественной выставке, репродукции ярких и в то же время воздушных картин. Журнал был итальянский, наверняка статья посвящалась Кэтрин, она ведь, оказалось, живет в Милане.
Дымчатая кошка вертится возле Майкла, трется о ноги, потом запрыгивает на колени. Он рассеянно гладит ее пушистый загривок.
Второй час ночи, пора все же распрощаться с хозяином. Гости цепочкой выходят в сад через заднюю дверь. Замощенная дорожка ведет сквозь ряд темных кустов.
Хлопает калитка…
Они уже расстались с Кэтрин, Итоном и Роджером, не торопясь шагают по пустынной улице к «Каменному сердцу».
— Майкл, тебе не кажется, что слишком много смертей вокруг?
— Я тебя не понимаю.
— То есть я хотела сказать… Этот ваш Джонни, тетка Кэтрин, твой дядя, который явно не жилец… Потом муж миссис Броуди… она сегодня про него рассказывала. И о гибели твоих родителей она тоже рассказала.
— Люди смертны, не слышала раньше об этом? Даже странно отвечать... Какая связь между той аварией и смертью Джонни? Это ведь случилось не одновременно и в разных местах. А несчастный алкоголик Броуди был еще жив, когда я в последний раз приезжал в Эдервиль. Тетка Кэтрин была уже старухой и долго болела. Что касается дядюшки Винсента… Не спеши его хоронить, возможно, старикан протянет еще лет
сто.
Роман полностью публикуется здесь https://lit-era.com/book/kniga-v-sinei-oblozhke-b28424 , активная ссылка на ЛитЭру есть на авторской странице.