Берёт исток в горах река.
В горах, где с облаками дружит.
Хотя те струйки с ледника,
Рекой назвать нельзя пока.
Вливаясь, ручейки ей служат.
И пробивает себе путь
Через гранитную громину.
Где, не прорваться, обогнуть,
Где разбежаться словно ртуть,
Чтоб с грохотом войти в долину.
Но перед выходом из гор,
От пыли водяной исходит.
Когда теряется обзор,
Гул, клёкот, радужный убор -
Река ущелье та проходит.
Из плоских скал ущелье то,
Переходящее в поляну,
И лес, засыпанный листвой,
Стык двух дорог в поляне той
От двух народов в поле бранных.
Такие были времена,
И абадзехов, темиргойцев...
Скалою Чести племена
Её назвали, чтоб она
Служила испытаньем горцев.
Упала шишка у сосны,
Бельчата резво поскакали,
Но тут дрожание земли
Зверьков спугнули и смели,
А всадники, процокав встали.
Бородачи, стройны собой,
Один одет во все доспехи,
Под ним конь крепкий, вороной,
Сам он в черкеске дорогой…
Те горцы были абадзехи.
Красивый, жгучий тот джигит
Был предводителем в набеге.
Табун им с выпаса отбит,
И темергоец был убит,
Который бросился к абреку.
И скоро докатилась весть:
Убит малой - рубака ранний,
Но для джигита выше честь.
Скала вот Чести, вот он здесь,
Готов сразиться с испытаньем.
Устроило решенье всех -
Ущелье перепрыгнуть конно.
Пусть тем джигит искупит грех.
Совет Хассе у абадзех
Принял вердикт тот благосклонно.
Джигит сотрёт позор у рода
С ущельем в поединке пусть.
Была гранитная порода
Покрыта бурками - подмога
Последняя на страшный путь.
Абрек неспешно на скалу
Взошёл и стал у её края.
Привыкнуть к бездне дал коню,
Взглянуть на пропастную мглу,
Загривок бережно лаская.
Шепча коню на ухо он,
Благодарил его за службу.
Был им джигит не раз спасён
И в скачках всех не побеждён.
Исток победы - верность дружбе.
Черкес ведь может не иметь
Отары, табунов и дома,
Но конь, оружие и плеть,
Одежда, родовая честь
При нём всегда до крышки гроба.
Окинув горный пейзаж,
Джигит отъехал в край поляны.
Он сбросил бурку, патронташ,
Ружьё, пистоли и палаш,
Оставив лишь кинжал булатный.
Никто его не торопил.
Он был спокоен и все ждали,
Копытом конь горячно бил,
Волненье друга уловил,
Как в битве уши задрожали.
Коня жигнули стремена,
Прыжок продлился скоротечно.
Остановились времена:
"Черкес и конь и падь без дна" -
Застыли в памяти навечно.
Когда копыта о гранит
Повыбивали искры градом,
Вздох облегчение родни
Его живым не сохранит.
Скользнув копытами, конь падал.
Продрав и брюхо и бока
Лягая пропасть с диким ржаньем,
Кусал конь воздух как врага,
Невидного ему пока,
Не ржанье было то, рычанье.
Черкесы случай тот кляня,
Абреку своему взывали:
- Останься жить, сойди с коня!
Грех за убийство небом снят! -
Но гордость горца они знали.
И верность дружбе сохроня,
Был выполнен им кодекс чести,
Не бросил одного коня,
За шею взял его, обнял,
В последний путь шагнули вместе...
Мулла тогда взмахнул платком,
Джигиты понеслись на крыльях,
Найти в долине, чтоб потом
Тела, сорвавшихся с плато,
Кто кровью честь свою отмыли.
- Вдруг живы? - разговор зашёл.
- Такого нет! - сказал мулла,
- Конечно, их конец тяжёл,
Но он сомнения подвёл,
Нам надо память, чтоб жила.
Никто не смеет посягнуть
На сына горского народа.
Дитя, хоть больше не вернуть,
Джигита не в чем упрекнуть,
Очистил честь свою и рода! -
И вот отряд бородачей
Изчез на той лесной дороге.
Спешили белки поскорей
За хвойной шишкою своей.
Схвативши, уносили ноги.
И было так или не так,
О том река одна лишь помнит,
Войдя в ущелье, как в врата,
Она уходит в полумрак,
И в скальных глыбах где-то тонет…