Лапша впрок

Елена Здорик
Я всегда была очень хозяйственной. Родилась такая. Ничего не могу с этим поделать. К четвёртому классу хозяйственности у меня прибавилось.
Каждый месяц я ждала – не могла дождаться новенького номера журнала «Пионер», где тогда печатали отдельными главами книгу «Академия домашних волшебников». Привлекательным в названии были эти самые домашние волшебники. И «сладкая» фамилия автора – Сахарова. Подходя к дому, я издали приглядывалась к почтовому ящику: порадует он меня сегодня или нет. Радовал, конечно, но не часто.

И вот однажды возвращаюсь из школы домой и предвкушаю, что сегодня наконец-то почтальонка принесла журнал и теперь он лежит в почтовом ящике, пахнет типографской краской. Бегу, прямо ног не чувствую под собой. Запыхалась, но бежала не зря! Вон он, яркий, виднеется в отверстиях почтового ящика! Ключ от ящика давно потерян, поэтому держится нижняя часть на проволочке. Но чтобы каждый раз не раскручивать туда-сюда проволочку, я вынимаю газеты и журнал через узкое отверстие сверху ящика. Просовываю два пальца, действую ими, как лезвиями ножниц: вжик-вжик – и готово.

Так и есть: журнал «Пионер» и газеты. Радостная, я прижимаю к груди добычу, торопливо открываю навесной замок двери на веранде, заскакиваю в дом, как будто за мной кто-то гонится. Бросаю портфель у порога и, как есть, в школьном платье, заваливаюсь на диван. Вот оно, счастье!

Нормальные люди наверняка листают журналы с начала. Ко мне это не относится. Я ищу про домашних волшебников, а про них всегда бывает в конце журнала. Целых две страницы с яркими картинками занимает глава из книжки. Лёка, Марина и Алёша, обычные московские школьники, учатся готовить, шить, вязать с помощью волшебницы Калинки, которая прилетает к ним в гости. Конечно, это всё враки про какую-то Калинку. Я уже в четвёртом классе и давно не верю в существование волшебниц.Зато рецепты из этой книжки мне очень нравятся.

Из прошлого номера журнала я узнала, как правильно готовить сырники и даже приготовила их на завтрак в воскресенье. Получилось вкусно: мама, папа и сестрёнка Света меня очень хвалили. Правда, в рецепте сырники назывались творожниками, но мама сказала, что это одно и то же. Что же будет на этот раз? Я развернула журнал ровно в том месте, где надо. По полям страниц там и тут были разбросаны мелкие картинки, изображающие разнообразную посуду и продукты. Я пробежала глазами текст, не останавливаясь особо на эпизодах с Калинкой (умные люди, московские школьники, а верят в волшебство! Безобразие!).
Наконец я нашла его. Это был рецепт домашней лапши. Э-э-х… Лапша – это, конечно, не сладкое мороженое и даже не творожники, которые можно есть, щедро полив вареньем. Но одними сладостями сыт не будешь, а для еды лапша вполне сгодится – решила я.
Моя беда в том, что я имею привычку всё дочитывать до конца. Дочитала. Последнее слово в этом рецепте было «впрок»: «…Часа через два лапша высохнет, высыплем её в сито или на дуршлаг – отсеем от муки – и можно варить или, насыпав в закрытую банку, оставить впрок». Вот это слово «впрок» накрепко засело в моём сознании. Чего морочиться несколько раз с тестом, пачкать миску и стол, а потом это всё отмывать, если можно за один раз сделать много лапши, которой хватит на несколько раз! Я перечитала концовку рецепта. Теперь меня удивило, что насыпать готовую лапшу надо в закрытую банку. Очень странно! Может быть, автор просто имела в виду банку с крышкой? Дураку ясно, что в закрытую банку ничего насыпать невозможно. Я решила не обращать внимания на такие мелочи. Сейчас пообедаю и займусь приготовлением лапши.
Но моим планам не суждено было осуществиться в тот день. Оказалось, что в холодильнике всего два яйца, а это означало, что мне их хватит ровно на одну норму, указанную в рецепте. А так хотелось сделать сразу много, чтоб хватило впрок. Мне чрезвычайно понравилось это слово – «впрок». Уж очень оно основательное и надёжное.
Через две недели начались летние каникулы. Теперь времени у меня было сколько угодно. Однажды, дождавшись, когда родители уйдут на работу и уведут сестрёнку в детский сад, я надела мамин фартук и косынку, протёрла клеёнку на круглом обеденном столе в кухне, раскрыла журнал на нужной странице и поставила его на подставку для книг.
У бабушки было девять кур и один петух. Она собирала яйца в фанерный ящик под кроватью, а потом, когда их скапливалось десятка полтора или два, угощала нас. К моему счастью, бабушка только вчера передала с папой два десятка замечательных, крупных домашних яиц с ярко-оранжевыми желтками.
Я быстренько умножила в уме: два яйца, полстакана воды и два стакана муки требуется по рецепту. Значит, если готовить впрок, то можно взять вдвое больше. Итого четыре яйца, стакан воды и четыре стакана муки. Или втрое больше: шесть яиц, полтора стакана воды и шесть стаканов муки. Или… Я немного поколебалась, раздумывая, не слишком ли много получится лапши, если я возьму восемь яиц и восемь стаканов муки. Потом решила, что глупо сомневаться. Впрок так впрок!
Я смело достала из холодильника восемь яиц, просеяла в глубокую эмалированную миску восемь стаканов муки. Получилось очень много. Как и сказано в рецепте, я сделала углубление в горке муки. Правда, у меня была не горка, а гора, горища муки, и она еле-еле помещалась в миске. Я добавила соль, два стакана воды и стала мешать. В рецепте было написано: «Быстро замесим тесто». Но у меня быстро не получилось. Ложка еле-еле проворачивалась в месиве, а яйца так и не смешались окончательно с мукой и водой. Я уже отчаялась и собиралась заплакать от досады, как вспомнила вдруг, что мама всегда мешала тесто сначала ложкой, а потом руками. Я мешала его руками, я нависала над несчастным тестом всем телом и давила на него кулаками изо всех сил. У меня болели руки и даже шея, так я старалась. Наконец тесто стало довольно однородным и почти гладким комком. Ура! Уж теперь его можно раскатывать и резать! Скоро наступит конец моим мучениям!
Я присыпала стол мукой, взяла скалку – большую, с ручками по краям – и стала раскатывать тесто. Это оказалось невыносимо трудным делом. Как бы я ни налегала на скалку, как бы ни придавливала тесто к столу, оно лишь слегка расплющилось. Вдруг меня осенила мысль, что можно ведь раскатывать тесто, начиная с краёв. Так дело пошло немного быстрее. Но всё равно я билась больше часа, стараясь сделать из него большой блин. В итоге он оказался настолько большим, что начал свисать по краям круглого стола, как скатерть. Через пару часов должна вернуться мама, а у меня в кухне, как Мамай прошёл: мука рассыпана на столе и вокруг стола. Клеёнка, которой был застелен стол, уже почти исчезла под раскатанным тестом. А оно всё никак не становилось тонким. В рецепте было сказано: «Раскатать очень тонко, лишь бы только не рвалось». В конце концов, порядком измучившись, я решила резать лапшу – и будь что будет. Потому что если раскатывать этот толстый блин очень тонко, то он не только повиснет до самого пола, но и на полу разляжется.
Резать тесто оказалось довольно весело. И быстро. Сначала я разрезала блин на полосы, которые потом постаралась распустить на соломку. Она получилась, конечно, не идеальной, но нам и так сойдёт. Как говорит моя бабушка, на базар не понесём. Это значит, что сами мы можем съесть лапшу любой толщины. Лишь бы была вкусная.
Я расстелила на печке и на ровном пространстве над духовкой несколько листов грубой хозяйственной бумаги, сверху положила отглаженные посудные полотенца. И только потом стала раскладывать лапшу. Её оказалось так много, что тонким слоем разместить не получилось. Но я так устала, что думала только об одном: скорее бы закончить с этим делом и успеть вымыть пол в кухне к маминому приходу.
Я разложила всю лапшу, подмела пол и набрала в таз холодной воды, чтобы отмыть посуду от теста.
В этот момент открылась дверь и на пороге появилась мама. Она сразу почему-то посмотрела на печку, прижала руку к сердцу, прислонилась к дверному косяку и спросила испуганно:
– Что это?
Спросила так, как будто увидела не мирно сохнущую домашнюю лапшу, а по крайней мере дикого крокодила.
– Мама, не бойся! Это домашняя лапша!
– Я вижу, что это как бы… лапша, – выдавила мама. – Но скажи мне на милость, почему её так много?
– Мама, потому что это лапша впрок! Понимаешь? Вот ты же маринуешь помидоры и огурцы впрок – и нам их хватает на всю зиму. А я сделала лапшу впрок.
– Но ведь сейчас не зима, – возразила мама.
– Ну и что? – спросила я. – Разве плохо, если у нас будет много домашней лапши летом?
– Ну да, ну да, – рассеянно повторила мама, вздохнула и добавила: А кто тебя надоумил?
– Меня? Никто! Я в журнале вычитала.
– А-а-а, понятно теперь, – как-то безрадостно сказала мама.
Она подошла к печке, где на чистых посудных полотенцах толстым слоем лежала лапша, и спросила:
– Ты руки хоть вымыла перед тем как готовить?
– А как же! С мылом!
Мама наклонилась над печкой, подозрительно что-то высматривая в моей великолепной лапше, но больше ничего не сказала, а лишь вздохнула…
Печку теперь протапливали только на летней кухне. А в доме было довольно прохладно. Вдобавок на следующий день пошёл дождь, и лапша моя нисколько не высохла. Я ворошила её время от времени, но это не помогло. На третий день со стороны печки начало попахивать кислым. На улице вторые сутки лил дождь, и вынести лапшу сохнуть на солнце не было никакой возможности.
А на четвёртый день, когда сестрёнка Света сказала маме, что её тошнит от кислого запаха, мама собрала лапшу в большую болоньевую сумку, с которой она ходила в магазин за продуктами, и сказала:
– Вот тебе деньги на автобус. Когда я вернусь с работы, чтобы этой лапши впрок здесь не было! Увези её бабушке, пусть сварит и скормит Ваське. Может быть, он скажет тебе спасибо!
Васька – это бабушкин кабан. Вот, выходит, ради кого я старалась! Готовила с душой!
Бабушка встретила меня у калитки и спросила, что я такое тяжёлое принесла. Я рассказала, что это лапша. Впрок. Чтоб на дольше хватило. И разревелась.
Бабушка успокаивала меня, а я приговаривала сквозь рыдания:
– Бабушка, я хотела как лучше! Я хотела, чтобы всем понравилась моя лапша, чтобы они меня похвалили!
– Я тебя хвалю, – сказала бабушка. – Но яиц жалко. Подумать только – восемь штук! Лучше б яичницу пожарили.
Так бесславно закончилась эта история. Но, несмотря ни на что, это не отбило у меня желание заниматься кулинарией. Я до сих пор что-то готовлю, и всем нравится. Потому что с душой.