Мороз стоял приличный. Из ноздрей Серко при дыхании, клубками выбивался парок. Сквозь морозную дымку смешанную с деревенским дымом от печных труб, солнце проглядывало тусклым кружочком, фольги. Людей и собак на улице было немного. В такой мороз, лучше всего конечно находиться в тепле. В кошёвке, мы с Николаем сидели рядом, завернувшись в ту самую большую козью доху, в которой я приезжал в больницу. Отец прикрылся овчинным дедушкиным тулупом. При спуске на реку Серко, упираясь задом в шлею, притормаживал и только в самом низу перешёл опять на рысь. Обратный путь всегда кажется короче. Конь шёл спокойно. На небольших спусках переходил на рысь. Отец старался коня не гнать, хотя, дорога была укатана до блеска.
Дважды приходилось разъезжаться со встречными санями. Оба раза мужики везли сено.
Николаю отец отдал ружьё. Однако никаких событий так и не произошло. В Аспагаш въезжали ночью. Хотя зимою, уже в пять часов вечера, проглядывают звёзды. Николай поблагодарив отца соскочил возле почты.. Везде, в деревне, горели огоньки ,светились окна и чувство близкой встречи переполняло меня. Хочу коснуться облика нашего Аспагаша.
Представьте пологий склон холма заросшего редким березняком и редкими невысокими
лиственницами. В самом низу этого склона уступами спускаются дома. В основном пятистенки и бараки на четыре квартиры. В одном из них жила и наша семья. Если смотреть с улицы - мы жили почти посредине. Слева от нас Чуриловы, справа Антипенко тётя Аня, вдова с четырьмя детьми и директор школы Волков. Все квартиры из двух комнат и кухни. В нашей семье кроме меня и Веры весной сорок восьмого года родилась сестра. Назвали её Лидой. Мама рожала дома, а мы с сестрой Верой два дня жили у Колдышевых . Когда мы вернулись домой, мы зашли в спальню и увидели на руках матери свёрток. Мама кормила грудью Лидочку. - Как мы её назовём - спросила нас, мама. А мы ей в ответ, в два голоса – Лидочка. Нянчится, в основном, приходилось мне. Вера училась в первую смену, Мама также уходила в школу с утра.
Подъехав к нашему бараку отец подвернул сани прямо к крыльцу, куда выбежали все наши.
Дядя Лёва вытащил меня вместе с дохой, и утвердил , прямо на крыльце. Доха свалилась и мама, расплакавшись, прижала меня к себе. Мы зашли в дом.
Отец с дядей Лёвой уехали на конный двор распрягать Серка, а я сидел за столом и наворачивал за обе щёки жареную картошку, запивая её горячим сладким чаем.
Я был дома. Заплакала Лидочка. Я подошёл к кроватке и стал её покачивать, а она таращила на меня глазёнки и улыбалась. Я был дома. Это чувство, чувство дома ,никогда не покидало меня. Видимо так и созданы мы, что везде, где бы мы ни были, чувство дома,всегда и везде
согревало нас в пути.
…………………………………….