Рецензия на спектакль "Трамвай "Желание" - Малый театр, 10 ноября 2016
Разбитое пианино надрывается блюзом. Трамвайные пути ведут в квартал красных фонарей да на кладбище. Новый Орлеан - руины колониальной пышности, город Луи Армстронга и креольского джаза...
"Трамвай "Желание" Малого театра начинается чуть иначе, чем пьеса Теннесси Уильямса. Нет Стэнли с куском мяса к ужину - добычей настоящего мужчины. Но накал чувственности на сцене даже выше, чем в тексте. Телесной, грубой простотой бьют в глаза голые колени, едва прикрытая грудь - женщины на крыльце громко хохочут, налегая на пиво. Отблески заката, платье Бланш цвета вечерней зари, огненно-красная майка Стэнли - как прилив крови, как румянец разгорячённой плоти.
А вместо пианино больше труба. Полька-варшавяночка - главная музыкальная тема спектакля. Под её аккорды раздался тот выстрел. Первая утрата юной принцессы, удар, трещина в сознании, не сумевшем справиться с такой бедой. Эта музыка преследует Бланш долгие годы. Заводится нажатием на каждую тревожную кнопку её души.
Полька-наваждение звучит злее, неотвязнее: Стэнли - поляк! Предки сестёр Дюбуа - французские плантаторы-колонисты, а Ковальский - отпрыск польской голытьбы. "У Ковальских и Дюбуа разные взгляды на жизнь". И люди они слишком разные, чтобы ужиться в комнатёнке с портьерой. Столкнутся - слабый рубеж падёт без боя.
Неизбежность этого столкновения ясна обоим задолго до развязки. Стэнли, стоя над поверженной "белой дамой", бросает: "Ну!.. Мы же назначили друг другу это свидание с первой же встречи". Бланш не спорит. Ещё вечером, подарившим было надежду, призналась своему горе-спасителю Митчу: "С первого же взгляда на него меня пронзила мысль: вот он - твой палач. И этот человек еще сотрет меня в порошок..."
Что же, Стэнли Ковальский злодей, чудовище? Нет, обычный выходец из низов, которому ничто не давалось в жизни даром. Заносчивость и насмешки Бланш приводят его в бешенство. Поначалу ему даже сочувствуешь. Действие пьесы развивается, как на ринге. В каждом раунде открываются нюансы, меняющие всю картину и наше отношение к героям. "Обмен ударами" учащается к финалу. Последний, сокрушительный, остаётся за ним. В пьесе Уильямса, в фильме 1951 года этот герой показан откровенно тупым и злобным. Марлон Брандо то хмурится, то хищно скалится в ухмылке.
Стэнли Сергея Потапова совсем не простак. Говорит тише, не срывается на крик, пока не пьян. Владеет собой и, кажется, воспитан, да не считает нужным соблюдать приличия - не прослыть бы "тряпкой". Носит хитроватую полуулыбку - маску "своего парня" из рекламы пива. Человек без лица? Возможно, персонаж так и задуман автором. Ведь Ковальский - то же, что Кузнецов или Смит. Самая распространённая в Европе и Америке фамилия. "Один из", каждый. Всё же, в спектакле "безликость" Стэнли - тоже своего рода маска, из-за которой проглядывает человек с задатками стратега. Живёт по принципу "Каждый сам себе король", по "Кодексу Наполеона", по неписаным законам городских джунглей, но просчитывает ходы. Не Бланш, а он главный герой спектакля, ещё и поставленного исполнителем этой роли.
Но Бланш на второй план не уходит - Елена Харитонова мастерски удерживает внимание зрителя. Бланш здесь - не бьющаяся в агонии раненая птица Вивьен Ли в упомянутом уже фильме Элиа Казана. В спектакле она скорее усталый путник, как ни странно, видящий в тяготах пути приключение. Когда становится совсем невмоготу, расщеплённое сознание открывает ей спасительную дверь в сказку.
Грязи не пристать к девочке из хорошей семьи, из дома с колоннами, что бы та ни сделала! Нет уже ни семьи, ни дома, пора самой платить по счетам, а Бланш застряла в шестнадцатилетии вдовствующей Джульеттой. Тот, единственный, снова и снова приходит к ней - солдатом, школьником, агентом по подписке. "А люди - каются, попрекают друг друга... "Сделай ты то-то и то-то, так мне бы не пришлось делать того-то и того-то..." Упрёк его "порочной природе", себе, не спасшей, не ставшей ему респектабельной вывеской "Семья". Тем, у кого "искала приюта", силачу Митчу, оказавшемуся таким слабаком.
Ёжик волос под париком Бланш пугает Митча больше её жуткой исповеди. Режиссёрская вольность кажется оправданной: "Не хочешь фальши? - Смотри, как бы правда не сшибла тебя с ног!" Со Стэнли этот номер не пройдёт, и пробовать нечего. Бывший двоечник сначала преподаёт учительнице урок словесности, а затем топит её в сточной канаве. Дарит билет из "Мечты" в "Дом Восходящего Солнца".
Что ему лепет Бланш об интеллигентности, духовной красоте и душевной тонкости? Он видит то, что видит - пьяную женщину в дурацком грязном платье, жалкую побирушку с очередной порцией грёз. Добить лежачего "Кодекс Наполеона" не запрещает.
Сладкоголосая птица юности навсегда умолкла и для Митча. Теперь только блюз - он словно обречён терять любимых женщин. Герой Михаила Фоменко трогателен и даже трагичен. Простак с тонкой душой всегда будет чужой игрушкой. Даже Бланш, зная, каково это, не удержалась. За минуту до свидания с Митчем целует паренька из газеты. Глоток воздуха, прививка от отвращения к себе. Она бы хотела любить и не лгать, но Митч не тот человек, ничего бы у них не вышло. Белый мотылёк отдохнул бы и упорхнул. Не такому тяжеловесу гоняться за бабочками.
Стелла, младшая сестра Бланш, персонаж очень интересный. Ольге Абрамовой в этой роли приходится "оттенять" главных героев. Некоторые режиссёрские решения выглядят спорными. Стеллу оскорбляет прилюдный шлепок по мягкому месту. Она выходит на улицу, чтобы дать сестре одеться, не смущать её. И девушка с такими манерами лежит, распахнув халат, прыгает на мужа? Чувственную суть их любви можно, наверное, показать не в ущерб достоверности образа.
Подробности её жизни раскрываются в диалогах с Бланш. Сёстры не виделись пару лет, хотя Стелла уехала давно. Какое-то время назад она, видимо, готова была расстаться с мужем, но теперь всё улеглось, и они даже ждут ребёнка. Перед нами неглупый, стойкий человек. За высокопарными нравоучениями Бланш ей видится попытка разбить семью. А слова о том, что со Стэнли нельзя заводить детей, звучат для Стеллы кощунством.
Мастерство актёров Малого театра ярко проявляется и в небольших ролях. Соседи Ковальских - жизненные, почти шукшинские образы. Юнис Ирины Жеряковой, Ханна Любови Ещенко - горластые кумушки с мягким сердцем и слезой сочувствия наготове. Герой Михаила Мартьянова - юноша с чистым взором, возможно, и газете помогает бесплатно, по убеждениям. Стив с Пабло (Максим Хрусталёв и Константин Юдаев) - "заводские мужики" с окраины.
Доктор (Сергей Тезов) и надзирательница (Алёна Охлупина) - слуги явно государства, а не общества. Роботы в пиджаках.
"Трамвай "Желание" - пьеса об изначальном несовершенстве жизни. Её мораль - "Будь человеком. Всегда". Спектакль Малого театра доносит её до самого сердца.