«Здравствуйте, я снова на манеже»
В кавычках потому, что эту строчку пришлось позаимствовать у известного барда Юрия Кукина. Но я, как и его клоун, тоже снова на манеже, о чем и извещаю. И хочу представить зрителям новую «репризу»
Аты-баты, шли солдаты
Аты-баты, на базар.
Аты-баты, что купили?
Аты-баты, самовар.
Аты-баты, сколько стоит?
Аты-баты, три рубля.
Аты-баты, дай мене.
-Аты-баты, фиг тебе!
(детская считалочка).
Булат Окуджава.
ПЕСНЯ О ЗАКИПАЮЩЕМ САМОВАРЕ.
Глупы у нежности глаза, у хитрости две щелки,
Кого-то ждут и в снежной мгле, а кто-то позабыт.
Но вот поставлен самовар и разгорелись щепки
И все забылось, утряслось и обрело свой вид.
Пусть где-то плавится металл и кровь смешалась с пылью,
Пусть все живое унесет потоп или пожар, -
Нам наплевать. Нам лишь бы знать, что вечен , с жару с пылу,-
Вот этот толстый весельчак, наш славный самовар.
Не все ль равно, откуда звон - с востока или с юга,
Не все ль равно, кому в дозор - тебе или другим?
Кого выносят на щите - врага, а может друга,
И что сыграет там оркестр - мазурку или гимн?
Ах, чтобы было все не так, чтоб все иначе было,
Наверно, именно затем, наверно потому
Пыхтит обычный самовар, привычно и вполсилы,
А мы так трудно и легко все тянемся к нему.
Ах, самовар мой, самовар, ведь ты и знать не знаешь,
Что нет ущербных и смурных, и виноватых нет,
Когда на праздничном столе ты тихо закипаешь.
Ах, самовар мой, самовар, бродяга и поэт.
2. Иосиф Уткин.
БАЛЛАДА ОБ УБИТОМ САМОВАРЕ
За деревнею Стожары
Недалёко от села
Молодого самовара
Злая пуля подсекла.
Догнала: известно – дура!
Легкий звон и тихий вскрик:
- Эх, прощай родная Тула!
И конфоркою поник.
Как он медленно склонялся
В придорожную ковыль,
Зашипел и … распаялся,
Кипятком окрасив пыль.
Мы над ним не проронили
Ни единого словца.
Мы его похоронили
Честь по чести, как бойца.
Покурили, помолчали.
Каждый думал об одном:
Хорошо б напиться чаю
С сухарями перед сном.
А за лесом дым пожарищ,
Если б знать, что там вдали.
Боевой он был товарищ,
Только не уберегли.
За деревнею Стожары
Цепью вздыбились штыки.
Нам за гибель самовара
Эх, ответят беляки!
3. Владимир Маяковский.
АТЫ-БАТЫ!
Вышел на улицу, вправо пошел.
Аты-баты, как хорошо!
Мое такси остановил споро:
- На мой базар! - говорю шоферу.
Базар шумит, как на шмоне кичман.
- Аты-баты, держи карман!
Но вот гляжу, не возьму в толк:
Что на базаре делает полк?
И вдруг – аты-баты! - какой удар:
Прут солдаты мой самовар!
4. Людвик Ашкенази*
ДЕВОЧКА И САМОВАР.
Как-то на улице я встретил маленькую девочку,
Совсем крошечную – года четыре, не больше.
Она неуклюже ковыляла по тротуару и – вы меня извините –
Тащила за крантик огромный самовар…
Да-да, самовар, что же здесь плохого?
Ну и пусть себе тащит, значит, ее где-то ждут.
Звали ее Ева, ладно?
Только при этом она горько плакала.
-Аты-баты!- подумал я, - такая маленькая девочка,
И такой огромный самовар.!
Я спросил у девочки, кто ее обидел.
Я пригласил ее в кафе высоко над Прагой
И там показал пальцами фигурки теней на стене:
Умирающий лебедь и Сикстинская Мадонна,
Девушка, опаздывающая на свидание;
Тореадор, попавший на рога быку,
И старичок-полинезиец, когда он впервые в жизни едет поездом.
И дети, дети … конечно, дети.
Дети, играющие в шпильгляс;
Дети, улепетывающие от полицейского и качающиеся на гардинах.
И даже дети, когда они сидят на горшочках.
- Как хорошо, когда они все вместе, - сказала девочка.
(Ее, если вы помните, звали Ева).
- Как жаль, - добавила она, - что это бывает нечасто.
…Да, здесь что-то говорилось о самоваре?
Кому он нужен, этот кусок железа,
Да и был ли он на самом деле?
И при чем может быть самовар, когда речь идет о жизни и смерти.
• *Людвик Ашкенази (1921 – 1986) – ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫЙ чешский поэт. У нас был переведен его сборник «Черный ларец» ( «Черная шкатулка»).