Предыдущая страница http://www.proza.ru/2017/06/03/971
Была ещё одна возможная причина, которую исключили. Высказали предположение, что могла быть течь в корпусе ракеты, из-за чего в результате соединения окислителя и горючего произошёл взрыв в шахте.
Но это, практически, невероятно. Эти баки мне принимать не доводилось, получил назначение в приёмку, когда приступили к изготовлению нового, следующего поколения ракет.
Все прекрасно понимали ответственность, была специальная технология проверки всех сварных соединений, не только рентгеном, но и другими, исключительно точными методами с помощью гелиевых течеискателей. Тройной контроль разными людьми, пропуск самой ничтожной течи исключался.
Корпус ракеты тогда изготавливался из тонкой листовой стали. Перед стартом производился предварительный наддув баков, который продолжался до заполнения шахты водой из цистерн кольцевого зазора.
Для чего это делалось понятно: сохранить прочность корпуса ракеты при воздействии наружного давления воды.
Когда давление в шахте выравнивалось с забортным давлением, открывалась крышка шахты. После выхода ракеты из шахты крышка закрывалась. Для удержания подводной лодки на нужной глубине вес стартовавшей ракеты и воды в шахте компенсировали заполнением водой уравнительной цистерны, а шахту осушали. После этого можно было выполнять пуск следующей ракеты.
А вот что там было с головной частью, неведомо. Американцы как раз грешили на головную часть, что всё, мол, началось с неё.
То, что советский флот приступил к каким-то непонятным поискам, не могло остаться незамеченным военно-морской разведкой США. Экипаж подводной лодки «Barb», которая шпионила около Камчатки, с изумлением отметил, что из Авачинской бухты, не особенно скрываясь, вышли несколько подводных лодок. Они включили гидролокационную аппаратуру.
Из Москвы дали добро на поиск 10-го марта. 36 надводных кораблей вышли в море, проверяя отведённые им участки океана.
Кроме надводных кораблей и подводных лодок, которые утюжили океан, вели поиск самолёты Ту-95 и Ту-16. Условия работы были крайне тяжёлыми, волнение в океане достигало 8 баллов.
Один из больших флотских начальников потом вспоминал, что если бы у нас были самолёты типа американских Orion ASW, которые кружили над советскими кораблями, то, возможно, мы обнаружили бы следы трагедии на поверхности без всяких трудностей.
А пока американцы усердно следили за нашими подводными лодками.
Они использовали эту, свалившуюся им с неба возможность проводить учения в условиях, близких к реальным условиям, поставили на уши всю свою военно-морскую разведку.
Вначале поиск надводными кораблями вёлся в районе 350 миль от Авачинской бухты, поскольку предполагалось, что К-129 затонула вскоре после свой первой радиопередачи.
Подводные лодки искали К-129 до широты 40°N, а затем пошли в восточном направлении для проверки средней части её маршрута, откуда она должна была отправить радиосообщение.
Две группы советских надводных кораблей проверили район 34° 46` N и 168° 57` W. Погода всё время стояла штормовая. Высота волн достигала восьми метров. Район поиска всё время расширялся. Никаких следов обнаружить не удалось.
Дизель-электрические подводные лодки вернулись в базу через четыре недели поисков. Остальные суда продолжали искать следы погибшей лодки. Их отозвали 5 мая, в день, когда К-129 должна была вернуться в базу.
Советские корабли и самолёты не обнаружили никаких следов пропавшей подводной лодки. Некоторое время ещё продолжали поиск два больших исследовательских судна с гражданскими экипажами - «Академик Сергей Вавилов» и «Пётр Лебедев».
К-129 стала первой погибшей подводной лодкой с баллистическими ракетами и ядерным оружием на борту.
5-го мая в посёлке Рыбачий был день траура по экипажу подводной лодки К-129. Но от всего остального мира, в том числе и от граждан Советского Союза, эта информация была скрыта.
О гибели подводной лодки молчали до 13 ноября 1993 года, пока в «Красной Звезде» не был опубликован список подводников, которые к тому времени уже 25 лет покоились на дне Тихого океана.
Подводная лодка К-126, вернувшаяся с поисков, была отправлена на Дальзавод для такой же доработки, как и К-129.
Её проверили сверху донизу, пытаясь понять причину, которая могла привести к гибели лодки. Ничего не нашли.
Обнаружилось лишь, что когда подводная лодка К-129 проходила модернизацию под комплекс Д-4, Кобзарь, который был необычно высокого роста для подводника и мучился в своей крошечной каюте, уговорил на заводе за канистру корабельного спирта главного строителя сдвинуть шифр-рубку к ракетному отсеку, благодаря чему каюта командира стала немного просторнее.
О том, что такие вещи нельзя делать без согласования с главным конструктором и военным представительством, а раз лодка принята на вооружение, то и заказывающим управлением, можно рассказывать в Америке, но не у нас, где «шило» решало многие проблемы.
Между тем в мае-июне 1968 года специалисты всех уровней, причастные к подводной лодке К-129 ломали головы, ища причину её гибели. В августе правительство создало комиссию во главе с Леонидом Васильевичем Смирновым, председателем ВПК (военно-промышленной комиссии).
Второе расследование вёл адмирал флота Советского Союза Сергей Георгиевич Горшков. Оно было направлено на изучение вопроса, насколько экипаж К-129 был готов для боевого патрулирования.
Результаты работы первой комиссии всё ещё засекречены. Комиссия главкома ВМФ пришла к выводу, что экипаж подводной лодки во главе с командиром был должным образом обучен и готов выполнять боевые задачи.
В основном, полагались на слова командира дивизии, контр-адмирала Дыгало, который трижды выходил в море для определения готовности экипажа к боевому патрулированию. Экипаж капитана 1 ранга Кобзаря считался лучшим в этой дивизии подводных лодок.
Потом вдруг все в один голос стали утверждать, что К-129 затонула в результате столкновения с американской атомной подводной лодкой «Свордфиш», хотя рассматривалась возможность поступления большого количества воды из-за неисправного клапана в системе РДП.
Поиск К-129 не принёс никаких результатов. Ничего подозрительного, касающегося подводной лодки, не зарегистрировала и советская система акустического обнаружения, в районе Камчатки. В НАТО она числилась под названием «Cluster Lance».
Но всё же, звуки гибели подводной лодки оказались зафиксированными. В Восточной части Тихого океана работало кабельное судно «Альберт Д. Майер». Хотя на судне была гражданская команда, оно относилось к ВМС США.
11 марта 1968 года «Альберт Д. Майер» находился в районе 29°32` N и 147°06 W, где устанавливалась аппаратура СОСУС. Гидрофоны зафиксировали серию акустических событий.
Первый сигнал появился около полуночи, а второй через шесть минут после первого. Спустя несколько дней американцы стали анализировать всю информацию по состоянию на 11 марта.
В целях секретности событие именовали в документах и переписке «инцидентом».
Для их исследования привлекли крупнейших специалистов – кэптена Джеймса Брэдли и доктора Джона Крейвена, главу новой организации «Проект систем глубоководного погружения» (DSSP), созданную после гибели атомной подводной лодки «Трешер».
У этой организации были открытые проекты, известные публике, и хорошо засекреченные, так называемые, «чёрные» проекты.
Продолжение http://www.proza.ru/2017/06/05/38
На фотографии: тяжело служить на дизель-электрической подводной лодке