С новым моим другом Борей Талесником ходили к художнику Алексею Козлову. Он небольшого роста, бледен, измождён, на вид ему 40-45 лет. Глаза у него зоркие. Они полны горя. Обилие морщин не только от возраста. У него двое детей Маша и Святослав, которого он зовёт Святкой. Дети любопытные, диковатые, у них милые физиономии.
Картины его яркие, в них полнота и свежесть красок, огненное дыхание, полыхание красного цвета, поля с диковинным небом, стройные кони, берестяные коробы, бражницы, коньки-горбунки, сундуки, матрёшки, лимоны.
Некоторые предметы светятся. Интересны портреты людей из его деревни. «Здесь русский дух, здесь Русью пахнет». Какое-то влияние икон видно. Но долго смотреть на картины трудно — обилие красного цвета утомляет, с ног сшибает, не даёт опомниться.
У художника очень яркий темперамент. В некоторых картинах ощущается трагизм. Вообще, он не светлый, не лирический художник.
Очень приятен один из натюрмортов, выполненный темперой: тонкие нежные тона, причудливый рисунок, прелестное смешение всяких предметов.
В журнале «Советский Союз» для Америки есть три его цветные репродукции: портрет жены в русском костюме, пейзаж, натюрморт с самоваром. Прекрасная его фотография в полупрофиль в красивом вышитом свитере на фоне его подсолнухов.
Когда-нибудь его будут очень ценить. Сейчас его мало кто знает. Его приняли в МОСХ. Художник живёт в бедности. Он, конечно, честолюбив, как многие творцы. Он приглашал нас заходить ещё и приводить к нему людей. Просил помнить его.
***
Это отрывок из дневника моей молодости. Иллюстрация - прислана с юга Андреем Андреевичем Книппером, сыном моего умершего друга
Картины Алексея Никифоровича Козлова есть в интернете.