КОЛОДЕЦ
- Не поддается, - молодой мужчина отступил от каменной плиты, которую он только что пытался сдвинуть с места.
Плита располагалась поверх старого колодца.
- Похоже, что нам суждено умереть от жажды у колодца. Ироничный итог нашего путешествия, - проговорил второй мужчина, стоящий неподалеку. Одет он был в старую поношенную одежду, а через его плечо была переброшена холщовая сумка. Он вытер пот с грязного лба, и прищурившись, посмотрел в небо, с которого беспощадно палило раскаленное солнце.
- Марк, а помочь не хочешь? – выравнивая дыхание, поинтересовался первый мужчина: - Вдвоем глядишь, и справимся.
- Смотри, на камне клеймо высечено, - указал Марк на знак на плите: - Может быть, это предупреждение какое-то? Не стоит нам его трогать.
- Журавель, как новенький выглядит. Им недавно пользовались, - кивнул на высокую конструкцию, с которой свисало ведро на веревке, рассудил первый мужчина: - Какое может быть предупреждение? Его совсем недавно этой плитой закрыли. Выпьем по глотку воды, да обратно колодец запечатаем. Жажда мучает, сил нет. Пособи, будь человеком.
- Ну, ежели мы, Солон, обратно все на свои места воротим, то, может быть, ни какой беды в том и не будет? – призадумался Марк.
- Беда будет, если мы от жажды погибнем, миссию свою не выполнив, - разумно подметил Солон.
- Ну, хорошо, дружище, давай вместе, - Марк снял с плеча сумку, и положив ее на землю, приблизился к каменному колодцу: - Навалились, - скомандовал он, и мужчины изо всех сил уперлись в плиту. Плита нехотя съехала в сторону на несколько сантиметров.
- Смотри-ка, Марк, у нас получается! – обрадовался Солон: - Давай еще разок.
Вторая попытка оказалась на много удачнее первой. Камень наполовину съехал в сторону, открыв доступ к живительной влаге.
- Вот так-то, - одобрительно произнес Солон, переводя дыхание: - Теперь мы с тобой спасены.
Мужчины опустили ведро в колодец, и набрали холодной воды. Утолив свою жажду, они принялись набирать живительную влагу во фляжки, висевшие у них на поясах.
За суетой Марка и Солона у колодца внимательно наблюдала фигура, облаченная в серые одежды, прячущаяся в высоких зарослях травы, шагах в тридцати от колодца. Фигура удовлетворенно кивнула, когда мужчины с удовольствием пили прямо из ведра, а потом повернувшись спиной к путникам, неторопливо скрылась из вида.
Пополнив запасы воды, Солон и Марк вернули плиту на место, и продолжили свой путь по пыльной дороге, убегающей вдаль.
Несколько раз они делали привал, принимая нехитрую пищу прямо на траве, а потом упорно продолжали путешествие, приближаясь к конечному пункту своего назначения.
Уже к вечеру, когда на потемневшем небе стали загораться звезды, мужчины дошли до небольшого поселения. Несколько домов стояли по обе стороны дороги.
- Боги к нам милосердны, - удовлетворенно проговорил Солон, указывая на строения, показавшиеся на горизонте: - Может быть, сегодня нам удастся найти кров, а не спать прямо под звездами.
Некоторое время у них ушло на то, чтобы подняться на холм, где располагалась деревушка.
Осмотревшись по сторонам мужчины удивленно переглянулись. Селение выглядело пустынным и безлюдным. Огонек свечи они заметили только в одном доме, стоящем на самой окраине деревни. К нему они и направились.
Постучав в дверь дома, Солон и Марк принялись терпеливо ждать ответа. Минуту спустя дверь распахнулась, и на пороге возникла сгорбленная фигура старика, который смотрел на поздних визитеров снизу вверх.
- Доброго вам вечера, дедушка, - любезно поздоровался с хозяином лачуги Марк.
- Скорее уж, доброй ночи, - произнес в ответ старик.
- Не найдется ли у вас крова для двух поздних путников? – поинтересовался Солон.
- Входите, - разрешил хозяин дома, посторонившись, и пропуская гостей в помещение.
Убранство дома было более чем аскетичным. Около окна стоял сколоченный стол, вокруг которого расположились деревянные стулья. У стен устроилось несколько топчанов, а в углу небольшая печь, возле которой возвышался шкаф для посуды.
Некоторое время спустя, Марк и Солон уже сидели за столом, а радушный хозяин ставил перед ними глиняные тарелки с дымящейся похлебкой.
- Куда путь держите, добрые путники? – походя, поинтересовался хозяин дома.
- Мы направляемся в храм Деметры, несем подношения, дабы урожай в этом году выдался богатым. Сами мы уроженцы Месантии. Меня зовут Марк. Нас с Солоном выбрали в этот раз в качестве паломников, - с аппетитом уплетая похлебку, ответил на вопрос один из мужчин.
- Доброго пути вам, - пожелал старик, присаживаясь на один из свободных стульев.
- Благодаря вам он таким и будет, - уверенно заявил Солон, откусывая от большого куска ржаного хлеба: - На нашу удачу вы обеспечили нас кровом на предстоящую ночь. Впервые за все наше путешествие. Две предыдущие ночи мы провели под открытым небом. Спасибо вам за сон и пищу.
- От чего же не помочь добрым людям? От меня не убудет, - покачал головой хозяин дома.
- А вы один здесь проживаете? – проявил любопытство Марк: - Мы не увидели в других домах света. Да и на улице пусто. Домашних животных не слышно.
- Несчастье обрушилось на нашу деревню. Как есть один почитайте остался, - с грустью в голосе произнес старик.
- А, что стряслось? Куда все остальные подевались? – заинтересовался реакцией старика на вопрос своего спутника Солон.
- Ни кого не осталось. Больше здесь ни кого нет, - повторил хозяин дома.
- Болезнь? Или на вашу деревню напали? – предположил Марк.
- Гордыня людская. Она хуже воинов и чумы будет, - рассудительно проговорил старик.
- Как это? Что же здесь произошло? – с интересом спросил Солон.
- Да станете ли слушать? Вам спать нужно, а с утра в дорогу отправляться. К ночи ведь только в храме будете, - предупредил хозяин дома.
- Станем, дедушка. А выспаться мы успеем. Много ли нам того сна нужно? Молодые мы, успеем силы восстановить, - беспечно произнес Марк.
- Ну, хорошо, дело ваше. Слушайте, раз интересно, - старик для чего-то пододвинул поближе к себе подсвечник с чадящей в нем длинной свечой и неторопливо начал свое повествование: - Жили мы все дружно. Помогали друг другу, если нужда у кого-то случится. Дворов-то у нас не много, но в деревне был свой басилевс. Руководил он исправно. Жалоб на него не поступало. Хороший был правитель. А еще в деревне имелся свой знахарь Пеон. И была у него дочка, краше самой Афродиты. Звали ее Дианта. Влюбился в Дианту сын басилевса Тэрон. Вот с этого-то места и начались для нашей деревни худые времена. Басилевс, узнав о связи Тэрона с Диантой, пришел в негодование. Не признавал он знахаря и завсегда считал его худым человеком, да держал злобу свою в сердце. А тут строго-настрого приказал сыну своему Тэрону прекратить с Диантой всякое общение. Тэрон пошел наперекор отцу и продолжил свои встречи с девушкой. Прознав про непослушание Тэрона, басилевс отправил его на службу в Афины, а прекрасная Дианта не смогла вынести разлуки с любимым и бросилась с утеса в бушующее море. Так знахарь Пеон потерял свою любимую дочь. Вскоре в деревню пришла новость о смерти Тэрона. Якобы погиб он в ожесточенном бою. Но басилевс не поверил в это. Он был уверен, что его сын последовал примеру Дианты. Басилевс нанял каких-то лихих людей, и они поздней ночью подожгли дом Пеона. Знахарь едва успел унести ноги. Долгое время он бродил в окрестности деревни, не зная, как вернуться обратно. Он понимал, что басилевс никогда не позволит ему вернуться домой. Да и жители встали на сторону правителя. Пеон вынужден был покинуть родные края. Но перед этим он спустился к морю, и набрал во флягу соленой воды с того места, где погибла Дианта в память о своей дочери. Некоторое время Пеон шел, не разбирая дороги, пока не вышел к колодцу, возле которого он встретил незнакомку. Слово за слово знахарь рассказал ей свою историю, а незнакомка, сказала, что может помочь Пеону вернуться обратно. Знахарь не поверил ей на слово. Тогда незнакомка попросила у Пеона флягу с, как она сказала, слезами Дианты. Знахарь передал незнакомке флягу, а та не медля ни секунды вылила ее содержимое в колодец, а потом произнесла, что имя ее Немезида, и с этой секунды Пеон может считать себя отмщенным. В его родной деревне пересохнут все родники, и людям придется отправиться за пресной водой к этому колодцу. Испивший воды из колодца ровно в полночь обратится в существо одержимое местью, и станет истреблять всех вокруг, принимая их за врагов. Пеон понял, кого он встретил и, что натворила богиня возмездия. Он бросился к ней в ноги, пытаясь уговорить отменить свое проклятие, но Немезида ответила, что не в силах сделать этого, а чары с колодца спадут только когда Пеон будет полностью отмщен и обретет душевный покой. Богиня исчезла, а Пеон остался один на один со своей новой бедой. Он решил дежурить у колодца и предупреждать о проклятии любого, кто попытается набрать из него воды. Через несколько дней на горизонте показался обоз. Жители его деревни, как и предсказывала Немезида во главе с басилевсом направлялись к колодцу за пополнением запаса воды. Пеон бросился им наперерез и попытался предупредить своих земляков о грозящей им опасности, но его и слушать никто не стал. Басилевс не мог позволить себе переступить через свою гордость и прислушаться к словам знахаря, по вине которого, как он считал погиб его сын. Он натравил на Пеона своих подданных, выкрикивая, что этот человек желает им смерти от жажды и знахаря жестоко избили. Почти месяц Пеон пытался залечить свои раны, после чего он отыскал поблизости большой камень, выбил на нем предупреждение и с огромным трудом водрузил плиту поверх колодца. После этого знахарь решил вернуться обратно в деревню, и попытаться еще раз донести до своих земляков весь смысл проклятия Немезиды. Но было уже слишком поздно. В поселении никто не выжил. Деревенские дома встретили Пеона раскрытыми дверями и пустыми дворами. В одиночку Пеон предал прах жителей костру, и побрел обратно к колодцу. Знахарь был отмщен, но душевного покоя он так и не обрел. Теперь его терзало чувство вины за то, что из-за него погибло столько невинных людей, а это значило, что чары, наложенные Немезидой на воду в колодце, так и не развеялись. Выход был только один. И Пеон понимал это. Избавиться от чувства вины знахарь мог только одним способом, но собственноручно лишить себя жизни он не мог. И Пеон принял решение. Он дождался путников, которые изнуренные жаждой испили воды из колодца, и коротким путем вернулся обратно в деревню. Пеон надеялся, что в полночь путники, одержимые проклятьем Немезиды, разделаются с ним, так же, как жители его родной деревни уничтожили друг друга. Тогда Пеон и обретет навечно душевный покой, а с колодца спадут чары, - хозяин дома глубоко вздохнул и замолчал.
- А что было дальше? – осторожно поинтересовался Солон, отодвинув от себя пустую тарелку.
- Что случилось со знахарем? – вторил ему Марк.
- Про то я вам сказать ни чего не могу, - посмотрел на своих гостей старик: - Потому что еще сам не знаю ответов на эти вопросы.
- Так, подождите, - задумался Марк: - Колодец с плитой. С него пало проклятие? Мы сегодня пили из такого воду.
- Я знаю, - кивнул хозяин дома: - Я вас видел там.
Солон с Марком переглянулись. Постепенно до них дошел смысл рассказа старика, а хозяин дома, как бы подтверждая их догадки, проговорил: - Кстати зовут меня Пеон. Я тот самый знахарь.
До полуночи оставалось не более двух минут.
Два паломника продолжили свой путь наутро. Марк и Солон не спеша шли по дороге, оставляя далеко за спиной заброшенную деревню, название которой они так и не узнали. На их поясах в такт ходьбе покачивались фляжки с водой. Немезида исполнила свое обещание. Она сняла проклятие с колодца. Однако речь не шла о воде, которую паломники набрали с собой. До храма Деметры Солон с Марком должны были дойти около полуночи.