В Сан-Франциско всё наше свободное время уплотнилось вокруг помолвки сына. И по приезде практически всё оно уходило на обсуждения случившегося и возможных последствий. Я ходила, как по лезвию ножа, чтобы не испортить что-нибудь неосторожным словом, а сама вся горела от одного обсуждения к другому.
Самыми горячими точками были - мама моего М, отношения с нашими новыми родственниками в Америке и понимание, что сыну надо уезжать в Америку.
Свекровь вообразила, что мы все уедем в Америку, а её бросим здесь. Даже помыслить, а не то что произнести вслух, что она не должна поехать туда тоже, я не могла. Уже на второй день после возвращения и того сабантуя дома (см. 92. "Тайны Мадридского Двора") мы заметили, что она помрачнела. Конечно, её муж и сын это уловили мгновенно. Они сразу же обсудили это и выработали наилучшую тактику общения с нею. Мой муж сказал мне, что главную роль в её успокоении должна сыграть я (как "заместительница" её умершей от родов дочери (см. 27. "Горе в его семье").
Была предложена канва моей речи - с целью убедить её, что не менее 9 лет наш сын должен провести там (их 9-12 классы, 5 лет университета, плюс, может быть, аспирантура). Если появится ребёнок, то там это совсем не проблема, не то что здесь. Ближайшие 5 лет у моего М должны уйти на докторскую диссертацию здесь. Нам бы неплохо приобрести что-то в Одессе (родители сохраняют украинское гражданство), чтобы будущий ребёнок мог бывать с нами здесь или с родителями в Одессе. При нашем материальном положении нет никаких проблем жить вместе где и сколько захотим. Но только по защите докторской дисссертации мой М может чувствовать себя свободной птицей. Вроде подействовало.
Отношения с нашими новыми родственниками в Америке осложнялись обострившимися недружелюбными отношениями Мэри и её мамы, желавшей, как всякая мама, "руководить" своей дочкой. Я не рискую объяснить ей, что "руководить" без хорошо установленных доверительных отношений - это вообще убивать возможность их установления. Она считает, что без взрослого контроля дочка существовать ещё не может (в отношении дочки - она права, а о нашем сыне так определённо не скажешь). Первым доказательством этого она считает резкое снижение оценок Мэри в школе. Пришлось нам с сыном вмешаться отсюда на стороне её мамы. Под нашим общим влиянием она стала строго придерживаться ежедневного временнОго плана-графика. Сын настойчиво потребовал (ну - прямо копия своего папочки - требовать, не меньше) сокращения времени общения на скайпе. Вышиб вообще у неё из головы намерение уже съехать в отдельную квартиру (как только Мэри объявила маме об этом, там вообще произошло "короткое замыкание") и предупредил, чтобы она и не помышляла, что они будут жить отдельно от родителей до университета (а это доводило её маму до белого каления). И потребовал, чтобы отставание в учёбе было за месяц обязательно ликвидировано. А я со своей стороны ей лично добавила рекомендации похудеть (она поклялась мне, что к встрече с Димой в Праге на ближайшие весенние каникулы похудеет на 5 кг), выделить время на плавание (она вообще не умеет плавать), гимнастику (она пришла в ужас от того, что я ей легко продемонстрировала), бег на длинные дистанции (тамошние погоды просто располагают к этому) и - на заботу о своём женском развитии, в первую очередь я объяснила ей необходимость ранней заботы о коже лица и тела (там косметика развита вполне подходяще) и пользу от укрепления внутриматочных мышц путём освоения методики Кегеля. В общем, лишили её всего любимого - лень, мечтания-фантазии и гурманство. Последняя неделя настолько отличалась от предыдущих, что её мама впервые позвонила мне и отметила это.
Мы уже освоились с мыслью, что Дима уедет в Америку ближайшим летом. Мне пришлось применить свои связи, чтобы перевести его в английскую школу. За счёт сокращения времени на спорт он занимается английским частным образом. Он очень легко убедил Мэри выбросить из головы фантазии о "международных отношениях", соблазнив картиной, как это будет замечательно и готовиться вместе в один университет и заниматься там рядом все 4 или 5 лет, да и потом иметь перспективу совместного будущего. Влияние Димы на Мэри делают его уже просто желанным в их доме.
Ну, и их отношения меня удивляют - такая разница интелекта сначала испугала, а потом, когда я поняла, что она сама это очень ясно себе представляет и начала под его руководством работать над собой - я была просто поражена. А ведь такие продвинутые родители, что же - они совсем её оставили без внимания, или это американский способ существования - до поры до времени не обременять детей ничем, требующим напряжения?
Сын ведёт себя, как взрослый опытный мужчина, не трепещет ни перед чем, не допускает возражений, не заслуживающих внимания. Если ему что-то не нравится - заводит обсуждение и отстаивает свою точку зрения. Очень внимателен к ней - ни разу её не прервал, когда она несла ахинею - ну совершенно не в меня. Вот только ещё более жёсткий к нелепостям, чем его папа. Он выработал какой-то странный и интересный метод - дождётся конца ахинеи и, вроде удивлённо, задаёт вопрос "как так ..." - и выделяет сущность так, что ахинея становится совершенно очевидной. И вроде он ни при чём - само самой всё ясно - куда приятнее, чем его папочка - тот ехидно подсмеивался над очевидными ему глупостями, да так, что и придраться к нему нельзя, а зато жалит - ой как больно.
Сначала мы планировали, что сын полетит в Прагу с дедушкой, но Мэри умолила меня, чтобы я была там с ними. Странно - я волнуюсь, как будто предстоит держать сложный экзамен. А она полетит одна: с её уровнем самостоятельности и американским паспортом - никаких проблем. В Праге я не была - неужели придётся опекать их там, а себе отравить жизнь, ограничивая возможность облазить всё - ведь путешествия - моя первейшая страсть. Если бы удалось вытащить туда моего М! Кажется, придётся мне подействовать на его директора через его внучку - аспирантку мужа.
С проблемами как-то полегчало, теперь всё внимание - дочке.