Посвящаю статью
Уладзимиру Траццякову
и Михаилу Голдентулу – моим избранным авторам
Кабы знать во всей полноте назначение природной изменчивости, то и нервную систему свою можно было приспособить к грядущей неизвестности.
Наше глубокое заблуждение состоит в том, что мы якобы «в тренде» событий (жизни), как модно сейчас говорить.
У кое-кого порой наступает просветление, тогда невольно вырываются «непричёсанные мысли», например, такие: «После смерти Махатма Ганди поговорить стало не с кем». Эта фраза принадлежит нашему президенту В.В. Путину. Она может свидетельствовать, что на вершину Олимпа люди случайно не попадают. Это правдивое высказывание по своей сути напоминает, что мы, как белка в колесе, кроме мелькающих спиц ничего в жизни не видим. Но, на мой взгляд, – это классно! Представить себе картину, что в нашем мире всё вдруг стало ясно и понятно невозможно даже в страшном сне. Это будет катастрофа. Мир не выдержит такой нагрузки. Он или сойдёт с ума, или остановится как немой кадр кинофильма.
Мы с уверенностью констатируем, что любой человек может похвастать только своим суженным полем сознания. Представить себе мыслительного монстра – за гранью самых смелых человеческих фантазий. Потому-то человечество придумало себе верхнюю планку осознанности своего бытия – Бог.
Если кто-то задумывается о возможном появлении «искусственного интеллекта», то ему нужно взглянуть на старый «видик», который 25 лет назад был олицетворением технических достижений, и сравнить его с «флешкой» на 16ГБ. Содержание видеокассеты с трёхчасовым фильмом можно без труда упаковать во «флешку» и таких кассет скачать туда не менее 10 штук. А ведь не в столь далёкие времена этот «видик» обменивали на жилплощадь пятнадцати квадратных метров.
Эти колоссальные перемены бытовой жизни невольно вызывают у людей подмену понятий.
Но нужно представлять себе не столько стремительное развитие техники, сколько фантастически невероятный потенциал нашего ума. А этот потенциал (именно потенциал) мечтатели создания искусственного интеллекта ставят в одну линейку с диковинными изделиями (радио, телевидение, компьютер, интернет, искусственный разум), путая готовый продукт и процесс его приготовления. И здесь напрашивается установка знака «стоп»: дальше ехать нельзя. Сначала нужно понять свойства человеческого ума, потом уже говорить о его искусственном протезе.
Главные качества нашего ума – это творчество (способность генерировать новые идеи) и изменчивость (способность не повторять свой прототип). Ну, и как такими свойствами наделить «железо» компьютера?
Если наш ум и представлять в виде цифровой машины, то эту машину нужно, как флешку, подключить к неведомому материнскому плато, чтобы из её недр можно было скачивать информацию и творческие идеи. Интуитивно человек эту проблему «подключения» решил давным-давно: материнский сервер у всех без исключения народов был назван «богом».
Соответственно, чтобы сконструировать искусственный интеллект, вначале требуется изобрести для него подходящего «бога», который мог бы генерировать «сигналы» для творческих разработок и, главное, – стоял бы на страже изменчивости – самого необходимого свойства для развития живой природы.
Поэтому стремление создать искусственный интеллект сродни поиску философского камня или изобретению вечного двигателя.
Что же, времена меняется – желания остаются. Подтверждая формулу: процесс – всё, результат – ничто. По этой формуле и работает наш ум, но не мозг.
А физиология мозга, представленная в виде цифровой или аналоговой машины, до уровня которых только и способно подняться наше суженное поле сознания, никогда не даст ответа о природе творчества человека. Потому то, для понимания этой функции творчества, люди нащупали другие, нематериальные субстанции. Кому-то нравится их называть «подсознанием, с коллективным бессознательным»; кому-то – «душой и духом»; кому-то – «энергоинформационной оболочкой». Дело не в названии, а в понимании реальности процесса. Умеет человек своего внутреннего бога настроить синхронно к внешнему – становится творческой личностью, нет – остаётся во власти материального. А «флешка» его интеллекта, в любом случае, соединена с материнским плато социума, чтобы жить в этом социуме.
Хотим мы этого или не хотим, но природное любопытство заставляет нас своё суженное поле сознания постоянно расширять. В конечном счёте, именно вот это классно! Нежели быть всезнайкой без желаний и поисков ускользающих целей.
Однако эта природная неуёмность исследователя может приводить к искусственному расширению поля сознания через алкоголь и наркотики.
Итого.
Человеку предлагаются варианты:
• следовать библейской заповеди – не срывать плоды с древа познания
• стать творческой личностью
• искусственно расширять поле сознания
Соответственно природная изменчивость человека, комбинируя эти варианты в различных пропорциях, поставляет на рынок товар, который через естественный отбор удовлетворяет спрос.
Остаётся пустяк. Определить Регулятора этого спроса и отбора, а так же цель, которую Регулятор наметил.
Для начала этому Регулятору хотелось бы задать вопрос: «А без войн и убийств никак?»
Ну, ладно, тех, кто стремится к искусственному расширению поля сознания, больше похожих на самоубийц, ещё как-то можно отнести к «слабому звену» в цепи эволюционных перемен. Но зачем столько невинно убиенных? И какая категория лузеров истребляется? С какой заведомой целью?
Видимо, эти невинно убиенные тоже чем-то напоминают самоубийц – включим логику врачей, которые изучают отклонения психики, чтобы понять норму.
Версию ответа мы можем выстроить, только используя своё же суженное поле сознания. При этом в надежде хоть немного его расширить.
Но ответ звучит банально: «На всех не хватает».
Чего не хватает?
«Если у животных – пищи, то у человека – духовной пищи. Той пищи, благодаря которой человек и стал человеком».
А иначе, зачем человеку нужна агрессивность, превосходящая звериную?
Только, чтобы выжить, как человеку, а не как зверю.
Это единственный вразумительный ответ.
Где же человек нашёл свою «разумную духовную пищу» изначально? И кто пополняет запас этой «пищи» в том плато, к которому он подключил свою «флешку»?
Когда человек пытался преобразовать информацию, а не просто ею пользоваться, как это делают животные, то он по крупицам, создавал свой энерго-информационный банк – это эфемерное плато, благодаря которому появлялась возможность брать оттуда новые идеи.
Например, первая идея, которая пришла к будущему человеку, – из палки сделать орудие труда. Это гениальное прозрение явилось вовсе «ниизчего», а после апробирования другими особями тысячи раз этой палки, только как палки, в добывании пищи. Но кто-то догадался привязать к палке камень! Изготовил орудие труда! А ведь секрет этого изобретения мог быть сразу и утерян. Где и как сохранить информацию? В мозгу? Хорошо. А как передать ПРОЦЕСС догадки? Как приобретённый инстинкт? Увы! Можно передать навык, но не способность к идеям.
И, пожалуй, самое главное, эта способность к изобретениям имеет социальный статус. Она возбуждается, как социальный инстинкт, который может генерироваться только как общественная необходимость. После тысяч попыток наступает прорыв. Буду ли я корпеть над этими строчками без надежды, что когда-то и кем-то они могут быть востребованы? Маловероятно. Человек стал человеком вовсе не благодаря труду, как ошибочно думал Ф.Энгельс, а благодаря социальным связям, в результате которых он развил навыки преобразовывать известную информацию в новую.
Теперь о целях Регулятора.
Здесь нас поджидает другой дорожный знак. Направо пойдёшь – укатишься в царство божье, с дьяволом-искусителем. Налево пойдёшь – уткнёшься в саморегулируемые системы.
Ну, что будем далее расширять суженное поля сознания?
Является ли социум саморегулируемой системой?
Большой вопрос. Скорее нет, чем да. Хотя конечной целью развития социума является саморегулирование. И демократические режимы наиболее приближены к саморегулированию.
Направо – налево, всё равно, что «толочь воду в ступе».
Останемся в направлении «прямо». «Суха теория мой друг, а древо жизни пышно зеленеет» – Гёте знал наперёд любое несовершенство моделей, которыми человек пытается описать действительность.
Но и без моделей нельзя!
Благодаря умозрительным конструкциям, пусть даже несовершенным, что-то должно оставаться в сухом остатке. Рациональное зерно отделиться от плевел.
В таком случае – это чистое искусство.
Соната Бетховена, ария из оперы или стихи Пушкина. Это – то Знание, которое может для людей оправдать формулу: «Не срывать с древа познания добра и зла».
Это наша духовная сила, которая не нуждается в дополнительном знании, как красота не требует разложения на составляющие.