(Психологический этюд)
– Близость, душевная близость… хм, сколько об этом ни думаю, все никак не могу подобрать слова, чтобы рассказать об этом чувстве. Хотя близость это ведь всегда то, что близко. Ну кажется, вот оно близкое, смотри, рассматривай, говори, описывай. Но нет, не дается понятие близости так просто описать. Почему-то не дается. Почему? может дело не в близости, а в душе? Чтобы описать, что есть душевная близость, надо сначала описать, что есть душа. Только вот, а есть ли она?
– Ну, если ты до сих пор сомневаешься в моем существовании, то ты никогда не поймешь, что она такое – душевная близость.
– Ты кто?
– Душа.
– Ну и что же ты такое есть?
– Я то, что чувствует душевную близость.
– Ну начинается. Так нечестно. Зачем ты мне?... если ты – непонятное понятие, пытаешься определить себя через другое непонятное понятие.
– Затем, что я тебе о нем, о том непонятном понятии, которое ты пытаешься понять, могу рассказать.
– Хорошо. Давай рассказывай.
– Смотри. За окном зима. Помнишь, несколько дней назад невероятной красоты стояли деревья и кустарники, покрытые сплошь белым инеем, искрящимся и переливающим на солнце.
– Помню. А как же. Чудесная, невероятная была красота. Завораживающее зрелище. Только вот когда я вышла на улицу, в эту самую красоту, когда приблизилась к ней, то там оказался сильнейший мороз и почти сразу же стали замерзать руки и щеки. Мне стало не до красоты.
– Да, ты забралась в пуховые варежки, засунулась поглубже в шубку и заспешила по делам. Даже смотреть на эту красоту тебе уже не хотелось. Это я все время притормаживала тебя и хотела насмотреться, налюбоваться, запомнить все это.
– Не, ну я и без тебя знаю, что близость понятие относительное. Глаза долго могут любоваться ветками заснеженного дерева, тянущимися к окну. А вот голой рукой трогать этот снег не получится. Или рука замерзнет, или снег растает. А как же ты, душа, определяешь это расстояние, где ты должна остановиться, чтобы не замерзнуть или не сгореть?
– Ну, замерзаю-то я как раз тогда, когда неспособна приблизиться и почувствовать близость. Ну а огонь,… если я сама войду в него, то непременно воскресну, как феникс.
– Т.е. расстояние для тебя неважно. Я правильно поняла?
– Да. Мне важно другое.
– Что же?
– Давай еще вспомним один случай. Помнишь, мы с тобой были в Кельне. Это ведь ты хотела увидеть Кельнский собор.
– Ну еще бы. Отлично помню. Я помню как видела фильм про Кельнский собор и, планируя поездку в Германию, конечно же мечтала его увидеть. Правда сначала…
– Ну что замялась? Сначала ты была оглушена и шокирована. И заметалась глазами и чувствами по площади, по собору, по окружающим площадь зданиям. Все не то, все не так, … то ли чересчур маленькое, то ли чересчур большое. Именно расстояние тебе и мешало почувствовать и понять все то, что ты видела и чувствовала. Издалека терялось величие, вблизи бесконечное множество деталей заслоняло суть.
– Ну ладно не кори. Согласна. Растерялась я тогда. Но потом-то,… потом-то очухалась…
– Да, очухалась. Но если бы я тогда не настроилась на этот гигантский орган, ты бы до сих пор не очухалась и так и оставалась бы в своих впечатлениях от фильма, поломанных действительностью.
– Так. А вот здесь поподробнее. Это о каком таком органе ты говоришь? Там ведь нам не удалось услышать орган.
– Я хочу тебе сказать, что близость – это мелодия. И к ней надо приготовиться, и на нее надо настроиться. И тогда во мне начинают звучать и заиндевелые деревья в морозный день, и Кельнский собор, и горная долина, на которую ты смотришь с горной вершины. Ты все это узнаешь по восхищению и изумлению. И ощущаешь близость с природой, с миром, с творениями рук человеческих.
– Мелодия … хм, все это конечно так неточно, и так недостоверно, но возможно ты и права… права в отношении того, что я в мире и в искусстве чувствую для себя как близкое. Но как же быть с людьми? Их тоже надо слышать как мелодию.
– Несомненно и обязательно. Только этого мало. Нужно не просто слышать. Нужно уметь эту мелодию петь или играть.
– Петь под чужую дудку? Ну уж нет. Какая же это близость.
– Ну во-первых под чужую дудку пляшут. А во-вторых,… дуэт – это всегда два равноправных партнера, каждый со своим инструментом, со своим голосом, умеющих чутко слушать друг друга и встраивать свое звучание в общую мелодию.
Близость душевная – это общая мелодия человеческих душ. Можно говорить о чем-то важном или незначительном, можно молчать, можно делать вместе какие-то дела, внутри близких душ всегда будет звучать одна мелодия, которую каждый будет проигрывать или пропевать своим голосом. Близость душ она ведь не в словах, не в делах, не в идеях, она за ними. Если ты паузы между словами чувствуешь как живые, если молчание наполнено вниманием, добротой и нежностью, если однажды в своем одиноком мире, еще никого не видя, ты почувствуешь своей спиной тепло другой спины – это и есть близость.
– Ага, тепло спины – это уже теплее. Т.е. близость – это самая наименьшая из возможных дистанций между людьми.
– Ты опять о дистанциях и расстояниях. Ну хорошо, пусть так. Ищи близость в расстояниях, внешних или внутренних, фактических или символических. Я понимаю, так тебе удобнее. Ты – Эго, ты – форма, ты – почти что тело, пусть внутреннее, но все равно тело. А я… я – твоя свобода, я – твоя бездна и бесконечность, я то, что выталкивает тебя из твоей формы. Вот тогда ты и ощущаешь близость, слыша неслышимую мелодию и танцуя невидимый танец. Помнишь ли ты эти состояния?
– Помню. Да, конечно же помню. Иначе и не пыталась бы говорить о близости. Только мне хочется ее все время определить, а ты меня убеждаешь, что ее можно только пропеть, а словами о ней не рассказать.
– Ну нет, почему же… попробуй словами. Я тебе только хочу сказать, что словами о душевной близости можно говорить только как о мелодии, а не как о расстоянии. Вот и все. А теперь подыщи такие слова.
– Ну спасибо тебе. Думаешь это просто?... говорить о музыке словами.
– Не просто. Знаю. Но ты все равно попробуй.
– Хорошо. Пошла пробовать.