57.
О РАВЕНСТВЕ ВЕЩЕЙ
Для даоса отшельничество и стремление к сосредоточенному покою, умение замечать красоту и скрытые стороны в том, что его окружает, воспитывает тонкий вкус в понимании красоты и трепетное отношение к ценностям представленных в мире вещей. Даос может проникнуть в суть любой вещи и установить связь с любым существом, обладающем сознанием. И он понимает, что все вещи равны между собой, так как любая вещь проникнута Дао. Даос чувствует скрытые флюиды, исходящие от любой вещи и любого живого существа, и устанавливает с ними гармоничную связь, он не пытается ничего приобрести или что-то использовать в своих целях, поэтому все вещи и существа относятся к нему с доверием и не могут нанести ему вреда. Известна такая притча Лецзы о немом понимании между различными существами:
НЕМОЕ ПОНИМАНИЕ
Неравнодушен к чайкам был один приморский житель.
За чайками день каждый плавал, в море отправляясь,
Умел им криком подражать этот морской любитель,
Его любили чайки, к нему стаями слетаясь.
Отцу его пришлось уменье сына то по нраву,
- «За сыном чайки следуют», - он пред людьми гордился.
- «Поймай-ка завтра чаек несколько мне на забаву», -
Сказал он сыну, тот наказ исполнить согласился.
Наказ отца сын вспомнил утром, в море отправляясь,
Он в море плыл, когда та стая чаек появилась,
Над ним кружились чайки, но уже не опускаясь,
И ни одна из них к нему на плечи не садилась.
Что делается супротив природы, то – преступно,
Речь высшая без речи есть немое пониманье,
И высшее деянье мудрецов всех – Недеянье,
А знанье неглубокое есть то, что всем доступно.
Даос знает, что он в этом мире живёт вечно, и даже возвращаясь к первоначалам, он не покидает этого мира. Природные тайны открываются перед ни на каждом шагу, и он понимает, что красота всех вещей мгновенна и преходящая. Каждый миг она готова исчезнуть и нужно успеть насладиться ею. О быстротечности в мире писал своим читателя поэт-даос Ван Сичжи: «И то, что ранее так радовало их, лишь стоит им на момент посмотреть им на жизнь вокруг себя, тотчас становится одним воспоминанием былых времён. Об этом нам и то нельзя не грустить в приливе горьких чувств. Тем более, когда мы знаем, что и длинный наш век и короткий, следуя метаморфозе, кончат уничтожением, к которому стремятся они». Другой поэт-даос Тао Юань-мин говорил: «Деревья, красуясь, приветливо нежно цветут предо мной. Поток начинает свой бег немолчным журчаньем струи. Умело я буду смотреть на природу в её формах с тоской, как каждая тварь места как и время там обретают свои, а чувством, всем сердцем своим я пойму, любуясь природой с крыльца, где жизненный путь мой, и как он прервётся дойдя до конца». Об иллюзии бытья говорил и даосский мудрец Лецзы:
ИЛЛЮЗИЯ БЫТИЯ
Лецзы с учениками в царство Вэй стопы направил,
А по дороге в поле разместились все на ужин,
Столетний череп на обочине он обнаружил,
И, отогнув полынь, ученикам его представил,
Сказав всем: «Только мы с ним это время понимаем,
Когда-то тоже он в дороге отдыхал, наверно,
И мир воспринимал, как его мы воспринимаем,
Жалеть о смерти, радоваться жизни – как неверно»!
Даосы, обладая внутренним чутьём и входя в соприкосновения с вещами и тварями, умели всегда управлять окружающим миром. Свои природные знания они переносили и на человеческие отношения, сохраняя гармонию в обществе. Об этом знали цари и правители и старались привлечь их к себе на службу в качестве советников, пользуясь чьими советами, могли наводить порядок в своих государствах. Об этом свидетельствует притча мудреца Лецзы:
ХИТРЫЙ ОБМАН
Жил в царстве Сун даос по прозвищу Царь Обезьяний,
Кормил он стаю обезьян, его те понимали,
Умел угадывать их прихоти и все желанья.
Любил он обезьян, те ему тем же отвечали.
Чтоб их всех накормить, кормить семью он стал всё меньше,
К несчастью, тут пришла его семья вдруг к разоренью,
Тогда пришлось ему корм обезьянам всем уменьшить,
Боялся он, что стая выйдет из повиновенья.
Решил он на обман пойти, сказав им утром рано:
- «Хватит ли вам, и будем ли мы оставаться в мире,
Давать если начну я по утрам по три каштана,
Зато вы вечером получите их по четыре»?
Тут обезьяны все, поднявшись в гневе, загалдели.
- «Тогда вы утром их получите все по четыре,
И по три – вечером». Вмиг обезьяны подобрели,
И продолжали жить по-прежнему с даосом в мире.
Заманивается так точно в клетку тварь любая,
Царь мудрый так ведёт себя с толпой с помощью знанья,
Он не меняет сущности, оставив те ж названья,
Гнев вызывает иль радость, толпою управляя.
Однако даосы понимали, что природное и человеческое часто вступает между собой в противоречие, и для того, чтобы сглаживать это противоречие, они старались эти два начала привести в гармонию. Известна притча Чжуанцзы о свойствах царей:
СВОЙСТВА ЦАРЕЙ
Небесный государь спросил государя земного:
- «Старанья какие прилагаешь в своём правленье»?
- «Я не бросаю у себя бедного и больного,
Не ограничиваюсь в доброте чувств проявленьем.
С добром я отношусь к подданным и приближённым,
Жалею женщин, счастьем одарить народ пытаюсь,
Оплакиваю мёртвых, радуюсь новорождённым,
Так добрым я и справедливым быть царём стараюсь».
- «Ты добр – это прекрасно всё, но где ж в тебе величье? –
Спросил небесный государь государя земного, -
Ведь превосходство в царственном должно сиять обличье,
То, что отличает царя от мужика простого».
- «Но как же мне сейчас приобрести такие свойства»? –
Спросил государя небесного царь огорчённо.
- «Не должен проявлять тревоги ты и беспокойства,
Среди народа пребывать ты должен отрешённо.
Спокойствие, которым Небо землю наделяет,
И постоянством солнца и луны в их прохожденье,
Как года времена, друг друга ночь и день сменяют,
Как время, где дождь посылает облаков движенье».
- «Покой, небесные какой с собой приносят свойства,
В себе с природой совершенствуются с каждым годом!? –
Воскликнул царь, - сколько тревоги, сколько беспокойства!
В единстве с Небом - ты, в единстве я ж – с моим народом»!
Великими Земля и Небо раньше почитались,
Цари от них в себя свойств добрых впитывали столько,
И этими царями все в народе восхищались,
И следовали все за Небом и Землёю только.
Знания даосов в корне отличались от знаний конфуцианских начётчиков. Даосы видели все вещи в движении и изменении, в то время как начётчики на всё смотрели в застывших формах. Об этом наглядно свидетельствует притча Чжуанцзы о ценности знаний.
В ЧЁМ ЦЕННОСТЬ?
Спасая книги, Конфуций на запад отправлялся,
Правитель новый их сжигал везде, как хлам ненужный.
В пути он с Лаоцзы на косогоре повстречался,
С надеждой, что поможет их спасти союз их дружный.
Но Лаоцзы помогать в деле этом отказался,
Конфуций убеждал его, основы излагая.
- «Слишком пространно всё, услышать важное желаю», -
Сказал тот, когда он в дебри ученья погружался.
- «Милосердье и справедливость – суть их составляет», -
Сказал Конфуций, Лаоцзы спросил их разъясненья:
- «Каков характер их, и как их в жизни применяют?
Какое в жизни имеют нашей они значенье»?
- «С вещами развиваться, и любить всех без пристрастья –
Вот справедливости и мудрости всего основы».
- «Но разве только это в мире составляет счастье?
Противоречат этому природные законы, -
Сказал даос, - любовь ко всем – ведь это же нелепость,
А беспристрастье само – разве это не пристрастье?
В умах людей всех создаёте вы безумья крепость,
И этим всем народу вы приносите несчастье.
И если вы, учитель наш, несчастий не хотите,
И Поднебесная пастырей чтобы не лишалась,
Вы в постоянстве на местах своих всё сохраните,
Чтобы в развитие своём на месте всё осталось.
Ведь постоянство когда есть, луна и солнце светят,
Порядок у планет, звёзд, птиц, зверей извечно будет,
Вещь в хаосе порядок в постоянстве только встретит,
Лишь в нём развитие найдёт, и рост её прибудет.
И если б вы, учитель, действовали, подражая
Лишь свойствам, следуя Пути, то Истину б постигли.
Зачем, о милосердье, справедливости вещая,
Вносить в характер смуту всех, чтоб люди все погибли»?!
Даосы также считали, что знания человека должны быть прежде всего гуманными, как и его отношение к окружающему миру. Чжуанцзы был против тех выскочек учёных-начётчиков, которые, показывая свою начитанности, пытаются всех критиковать и мешать их с грязью. Он так и называл их «филигранщиками» - разбойниками от науки.
ФИЛИГРАНЩИК
Муж Ши Чэнци, Филигранщик прозвище носивший,
С даосом Лаоцзы имел желанье повстречаться,
И вот в один из дней, двор постоялый посетивши,
Сумел с гостившим мудрецом великим повидаться.
- «Я слышал, - сказал он, - народ вас мудрецом считает,
И я всё это время с вами встретиться стремился,
Дворов сотни прошёл, но нигде не остановился,
И вот сейчас я удивился, что вас почитают.
Желал увидеть вас, встречи искал с вами усердно,
Увидел я, вы не мудрец, с едой так поступая,
У нор мышиных так остатки риса оставляя,
Бросая, как попало, рис, это - не милосердно.
Скажу, до расточительства мне вашего нет дела,
Благодаря известности вам всё легко даётся,
Но вижу, вы накапливаете всё без предела,
Совсем не цените добро то, что вам достаётся».
Мудрец, упрёки выслушав того все, отмолчался.
Наутро Филигранщик решил снова показаться:
- «Вчера при встрече я над вами глупо насмехался,
Сегодня же хочу я от слов этих отказаться».
- «А я считал, - сказал мудрец, - что больше уж не встречу
Тех, ловко узнаёт кто проницательных и умных,
Ну что ж, тогда сегодня на слова ваши отвечу,
Не знаю, что из слов моих поймёте, неразумных.
Вчера если б ещё и вола дали мне названье,
Назвался б Волом, а коня – Конём бы назывался,
Ведь если не принять, понести можно наказанье,
Я покорился, но в самом себе не изменялся».
За мудрецом проследовал тот, обувь не снимая,
И взгляда удивлённого как будто не приметил,
- « Как совершенствовать себя мне»? – молвил, вопрошая,
Без приглашенья сел за стол. Мудрец ему ответил:
- «Ведёшь всегда высокомерно, на всех смотришь дерзко,
Ко всем относишься ты без почтения, небрежно,
В себе ты не уверен, говоришь со всеми резко,
Манипулируя другими, смотришь безмятежно.
Рычишь как тигр, хоть лоб имеешь высокий и простой,
Стоишь как конь на привязи, не в силах удержаться,
Вид неестественный твой, кидаешься на всех стрелой,
А в мелочах с людьми не научился разбираться.
В общенье прибегаешь к хитростям ты непристойным,
Всегда ведёшь напористо со всеми разговоры,
И не найдёт никто тебя доверия достойным,
Такие на окраинах живут, их имя – воры».
Услышав эту притчу, я тут же подумал, что такие начётчики обычно бывают о себе всегда высокого мнения и склонны к лести. Они, если им удаётся занять высокое положение в обществе, окружают себя льстецами и подхалимами, надеясь, что и после смерти слава о них останется в народе. Мне тут же вспомнился один текст Учителя «О чём не говорил Конфуций), который я когда-то перевёл так:
САМОВОСХВАЛЕНЬЕ
(О чём не говорил Конфуций)
В монастыре Лэцзя (1), что на горе Шанфан в Сучжоу
Средь бела дня вещал о чём-то голос без умолку,
Однажды некий Ван, купец, гостил там из Янчжоу,
Он долго слушал это бормотание без толку.
Купец позвал других гостей послушать, те решили,
Что, жалуется мёртвого дух, верно, на обиду.
Взяв кирки и лопаты, вместе землю там разрыли,
С истлевшими костями сгнивший гроб предстал их виду.
Покойник, видно, знатный был, имел в жизни значенье,
Но смерть его с его значеньем здесь похоронила.
Хоть умер он и погребён в богатом облаченье,
Всё ж время его знатность всю в гробу в прах обратила.
И, не найдя в нём ничего, опять тот гроб зарыли,
И всё ж, откуда исходил звук, так и не узнали,
Но через час всё также звуки с места исходили,
Как ни старились их понять, никак не понимали.
Тогда один гость предложил: «А позовём святого
Наставника, заведует что монастырским садом,
Речь бесов знает он, ему понять - проще простого».
Наставник долго слушал, наконец сказал с досадой:
- «Зачем раскапывали вы могилу в этом месте,
Большой сановник (ему льстили все) здесь почивает,
Никто не льстит ему, как умер, а привык он к лести.
Поэтому, лежа в гробу, себя сам восхваляет».
Все рассмеялись, разошлись, оставив погребенье,
И постепенно звуки из могилы стали тише.
Когда нет лести, начинают самовосхваленье
Все те, которые стремились стать над всеми выше.
Примечание
1. Знаменитый буддийский монастырь Лэцзясы расположен на горе Шанфаншань в юго-западном предместье Сучжоу, у озера Тайху.
(продолжение следует)
Власов Владимир Фёдорович