Я никак себя не чувствую. Ни хорошо, ни плохо.
В последние годы я жил в маленькой студии на окраине города. Туда и пригласили Ламу. Со мной возникли сложности, ведь родившись в традиционном исламе, всю жизнь тяготел к христианству, дружил с иудеями и атеистами, вдруг ушел туда, где мне стало честно и спокойно. Жаль, что я не успел стать настоящим буддистом.
Никто не рыдает, не говорит всякую фигню о моей бесконечной доброте и широте души. Как мне и хотелось. Песню «Знаете, каким он парнем был» я не любил никогда.
Надели на меня бежевые брюки, которые мне шил старый армянин в Ялте, и льняную рубаху, лежавшую со дня покупки на полке больше года… Видимо, ждала особого часа.
Не сговариваясь,зачем-то все принесли цветы белого цвета, будто умерла молодая девушка.
Народу немного, но я думал, что будет меньше. Пришли все мои жены. Они не разговаривают, лишь украдкой разглядывая друг друга. Мой лучший друг – девушка, летевшая через океан, почему-то держит за руку первую жену, они шепчутся, хотя никогда не любили одна другую и теперь уже судьба не сведет их вместе после моих похорон.
Моя вторая жена держится в сторонке, ведь большинство пришедших не знакомы ей. Когда с ней начали жить вместе, наученные горьким опытом прошлых отношений, мы не стали пускать в свою семью посторонних, включая знакомых и приятелей. Очень узкий круг вхожих в наш дом сберег нашу семью от любых «благих» посягательств всезнающих родственников.
В тех брюках и рубахе, в которых я больше похожу на курортника, я стою за спиной Ламы, невидимый для всех, наблюдаю за лицами пришедших. Друзья трогают за руки друг друга, переминаются с ноги на ногу и делают вид, что понимают напутственные слова пожилого буддиста.
Пришли даже те, о ком я забыл. Партнеры прилетели из Питера, одноклассница, которую я когда-то тискал в нашем дворе, мой любимый бармен, который жил у меня пару месяцев…
Нет только моих детей, но я бы и не хотел их присутствия сейчас здесь.
Лама замолчал. В звенящей тишине я услышал за спиной свое имя.
Старый, уставший лодочник принес плащ:
- Пора.
Удивительно, но редкая одежда приходилась мне в пору без предварительной примерки - широкие, но худые плечи, непропорционально длинные, даже с моим ростом, руки… Плащ оказался «на меня».Лодочник оглядел мое облачение с таким видом, будто нам с ним через минуту выходить на сцену. Кивнул и направился к выходу. Я подпоясался, поправил капюшон, собрал волосы в хвост на макушке и, взглянув последний раз на близких, улыбнулся и последовал за стариком. И мне спокойно, будто я с приятелем пошел пропустить по паре пива.
Как они там управились дальше, я не смотрю, потому что все меркнет и исчезает. На том берегу меня ждет мой отец и еще кто-то с ним…
*Зурдайн-судур - совершения обряда напутствия в буддизме, во время которого лама подробно рассказывает о том, что встретит на своем пути душа, расставшись с телом.